Трагический январь. Президент Токаев и извлечение уроков

Глобальный шторм

Жизнь проще не становится. Сначала пандемия, затем экономический кризис, который развивается на наших глазах. Конечно, экономические задачи на первом месте.

Я расспрашивал президента и о его планах:

— Услышал от вас фразу о необходимости развития несырьевого экспорта. Это звучит всегда сильно, когда речь идет о стране, располагающей такими природными богатствами. Что вы имеете в виду?

— Это диверсификация экономики. Конечно, слово красивое — разнообразить нашу экономику, разнообразить наш экспорт. Но на самом деле я полностью осознаю, что это непросто, поскольку конкуренция на международных рынках очень высокая. Казахстану, несомненно, повезло. Мы обладаем значительными природными ресурсами. Сейчас начали подниматься цены на сырьевые товары. Я правительству говорю: «Это наш последний шанс». Если мы сейчас не разнообразим нашу экономику, не сделаем ее современной, не внедрим цифровизацию и не разнообразим наш экспорт, не поборемся за места на международном рынке, то у Казахстана будет очень тяжелое будущее. Поэтому сейчас мы должны приложить все усилия и работать на то, чтобы сделать экономику Казахстана модернизированной и трансформировать вслед за этим всю страну.

— Я обратил внимание, вы принимали представителей Европейского банка реконструкции и развития, крупных промышленных групп и разговаривали о развитии здесь «зеленой энергетики». Тоже неожиданно для руководителя страны, у которой столько природных богатств.

— Это веление времени. 70 процентов энергобаланса Казахстана — уголь. В одночасье мы не сможем отказаться ни от угля, ни от нефти, ни от других природных ресурсов. Но стремиться к этому надо. Сейчас доля альтернативной энергетики в нашем энергобалансе не более 3 процентов. Я ставлю задачу — вначале достигнуть 15 процентов, затем перейти к тому, чтобы достичь 50, а в 2060 году — стать полностью декарбонизированной экономикой.

Здесь упрощать задачу ни в коем случае нельзя, но заниматься «зеленой экономикой» абсолютно необходимо. Как президент и человек я очень чувствительно отношусь к вопросам экологии и поэтому серьезно занимаюсь ее «озеленением». Я поставил задачу посадить в Казахстане два миллиарда деревьев. Правда, мне говорят: где вы найдете столько саженцев? Я говорю — найдем. Казахстан, в отличие от России, — не лесная страна. Мы должны более бережно относиться к нашему зеленому фонду. Тем более впереди еще один вызов — нехватка воды.

Мы сейчас договариваемся относительно рационального использования воды, чтобы мы в регионе могли делиться водными ресурсами. Я на эту тему постоянно разговариваю с Си Цзиньпином, потому что географически так сложилось, что верховья основных рек находятся в Китае, а низовья — у нас. Китай экономически очень бурно развивается и, естественно, забирает очень много воды. Но надо отдать должное китайцам, они внедряют современную технологию и экономят воду. В этом плане нам есть чему у них поучиться. Я ставлю такие же задачи: давайте внедрять цифровизацию в наш водный сектор и экономить воду, в том числе и на бытовом уровне.

Но мы же привыкли: если краны текут, это никого особо не волнует. Я два с половиной года жил в Женеве, где столкнулся с тем, что нужно очень серьезно экономить воду и очень экономно пользоваться газом. Поскольку приходит счет, и его нужно оплатить в тот же день. В противном случае на следующий день или через день придется платить пеню, штрафы. Мы к этому еще не привыкли. И в России, и у нас в 35-градусные морозы форточки открыты в домах, и люди ходят в чем-то легком, а на Западе этого нет.

Выступая на саммите ООН по продовольственным системам, Токаев говорил:

— Казахстан, активный участник мировой цепочки поставок продовольствия, привержен экологизации и устойчивому развитию аграрного сектора. Наша страна входит в десятку крупнейших производителей продовольственной пшеницы и муки, экспортируя до семи миллионов тонн пшеницы в год. Мы также нарастили экспорт масличных культур до более чем миллиона тонн. Тем не менее продовольственная система должна обладать экономической, социальной и экологической устойчивостью.

Казахстан расположен в зоне рискованного земледелия и подвержен влиянию засушливого климата. Водный потенциал страны на сорок процентов зависит от притока воды из соседних стран.

Токаев:

— С целью добиться более эффективного использования земельных и водных ресурсов мы принимаем меры по повышению плодородия земель, внедрению водосберегающих технологий и цифровизации водопроводящих систем. Вопросы, связанные с продовольственными системами и управлением водными ресурсами, включая использование трансграничных рек, неразрывно связаны между собой. Это должно быть отражено в соглашениях о продовольственных системах.

Вот что еще я спросил президента:

— Вы намерены создать туристическую зону в Казахстане. Куда и когда приезжать на отдых?

— Казахстан невероятно разнообразен с точки зрения туристической привлекательности. У нас столько географических зон — горы, степи, каньоны. Мы сейчас открываем университет туризма. Один уже открыли, на юге, в Туркестанской области. В столице будет университет развития туризма. Говорим «туризм», а это целая профессия. Упрощенно подходить к этому нельзя. Развиваем и отельный бизнес, этому делу тоже надо учиться. Это тоже одно из приоритетных направлений моей работы в качестве главы государства.

Экономика Казахстан нуждается в международной кооперации. Заметно, что экономические и внешнеполитические интересы государства совпадают.

Что такое многовекторность казахстанской политики на практике? Она родилась три десятилетия назад.

Касым-Жомарт Токаев: «В марте 1992 года мне в качестве заместителя министра иностранных дел довелось принять участие в консультациях в Москве. В повестке дня, по сути дела, был один вопрос: лишение ядерного статуса трех новых независимых государств».

После распада Советского Союза Казахстан стал обладателем 1216 ядерных боеголовок для межконтинентальных баллистических ракет и для тяжелых бомбардировщиков. Арсенал республики превышал ядерные вооружения Англии, Франции или Китая.

На территории Казахстана находилось 148 шахтных установок для запуска межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования Р-36М УТТХ. Они больше известны как СС-18 или «Сатана», так их именовали в натовских странах; самые большие и самые мощные из межконтинентальных баллистических ракет.

Независимый Казахстан получил в наследство от Советского Союза не только готовое ядерное оружие, но и всю производственную базу для испытаний, модернизации и производства оружия массового уничтожения. Казахстан располагает четвертью разведанных мировых запасов урана. В советское время республика поставляла атомному комплексу страны 85 процентов урана.

Весьма влиятельные люди полагали, что страна должна сохранить ядерный потенциал. Казахстан только начинал свой исторический путь как самостоятельная страна. Ядерный арсенал казался ценным капиталом. Прежде всего бомба — самое надежное средство обеспечения безопасности молодого государства. Более внушающего страх сдерживающего средства не придумано.

Москва делала все, чтобы соседи отказались от ядерного оружия. Российская дипломатия настаивала на том, чтобы Казахстан, Украина и Белоруссия сразу же заявили об отказе от ядерного статуса.

Токаев:

«Переговоры, в которых приняли участие и представители оборонных ведомств, протекали не так гладко, как этого хотелось бы российским дипломатам. Москва настаивала на включении в итоговое заявление положения об отказе Казахстана, Украины и Беларуси от ядерного статуса. В этих условиях были проведены “сепаратные” консультации между представителями трех стран.

По моему предложению Казахстан, Украина и Белоруссия заняли отрицательную позицию в отношении российского предложения. Проблема должна решаться на более высоком уровне с привлечением всех ядерных государств — постоянных членов Совета Безопасности ООН.

В ходе бурных дискуссий была достигнута компромиссная договоренность: все три государства наделялись статусом “временно” обладающих ядерным оружием. Считаю, что это был значительный успех казахской дипломатии, делавшей первые шаги на международной арене. Решение этого сложного вопроса открывало путь к дальнейшим переговорам со всеми влиятельными государствами на самом высоком уровне.

Переговоры по ядерному вопросу начались без всякого промедления. Уже в мае 1992 года президент Назарбаев был приглашен с официальным визитом в США, где он провел очень важный обмен мнениями со своим старым знакомым президентом Джорджем Бушем. Конечно, ядерная проблематика присутствовала в повестке дня переговоров, но главное состояло в том, что была достигнута принципиальная договоренность по всему комплексу сотрудничества с этой глобальной державой».

Именно тогда, считает Токаев, и были заложены принципиальные основы внешней политики страны.

«Визит положил начало не только казахстанско-американским отношениям, но и нашей знаменитой многосторонней, сбалансированной или, как принято ее называть, многовекторной дипломатии, которая впоследствии доказала свою практическую ценность и была признана наиболее адекватной потенциалу Казахстана…

Если говорить конкретно, то во время переговоров в Вашингтоне произошла своеобразная сделка: отказ Казахстана от ядерного статуса в обмен на политическое признание молодого государства, широкое экономическое сотрудничество и помощь ему на международной арене.

В мае 1992 года Казахстан подписал Лиссабонский протокол, присоединился к Договору о нераспространении ядерного оружия, официально превратившись в безъядерное государство. Подписание этого документа состоялось в португальской столице под неусыпным контролем государственного секретаря США Джеймса Бейкера.

Отнюдь не все в Казахстане считали отказ от ядерного арсенала правильным. Оставить у себя ракеты было крайне соблазнительно. Статус ядерной державы грел душу. Одно это превращало Казахстан в великую державу. Любят или не любят ядерное государство, но с ним на мировой арене вынуждены считаться.

Токаев:

«Критики ставили под сомнение правильность курса на ядерное разоружение Казахстана. Дескать, “поспешили”: “надо было выторговать более выгодные условия”.

Абсурдность подобного рода рассуждений совершенно очевидна. О какой “торговле” можно вести речь, если Казахстан своим решением обеспечил беспрепятственное вхождение в сообщество цивилизованных государств и заявил о себе как о зрелом, надежном и ответственном партнере? Нельзя забывать, что ядерные амбиции могли дорого обойтись Казахстану и свести на нет перспективы его существования как независимого государства.

Наш народ, так долго стремившийся к независимости, мог оказаться в международной изоляции, что полностью противоречило бы нашим национальным интересам. Казахстан, попав в компанию стран-“изгоев”, не смог бы воспользоваться преимуществами широкого международного сотрудничества. Никто не рискнул бы направлять инвестиции в государство, пользующееся плохой репутацией в мировом сообществе. Поэтому трудное решение президента Нурсултана Назарбаева о присоединении Казахстана к клубу безъядерных стран было абсолютно правильным и в долгосрочном плане способствовало укреплению международных позиций нашего государства.