Семья волшебников. Том 2

Глава 38

Вероника училась. Решала примеры с первых страничек «Обучателя». Напротив сидела мама и проверяла ответы. За правильные она Веронику хвалила, а неверные требовала перерешивать.

Астрид дома не было — гуляла где-то с друзьями. Дядя Звиркудын приехать не смог, но своих внуков на несколько дней в гости прислал, и теперь они с Астрид, Копченым и Зубрилой все время носились где-то по лесу или ездили на омнибусе в Радужницы.

Астрид спешила веселиться. До конца каникул еще далеко, конечно, но все-таки сегодня уже Гранитный Горностай, через пятнадцать дней Добрый День и новый год, а еще через восемь надо возвращаться в школу. Астрид исполнится девять лет, и она пойдет в четвертый класс.

Этим летом мама с папой обдумывали, не попробовать ли и Веронику отправить в школу пораньше, но в конце концов решили, что не стоит. Дело даже не в том, что ей всего четыре с половиной, а в том, что если она призовет какую-нибудь тварь в школе, рядом с Радужницами, проблем будет гораздо больше, чем когда она делает это здесь.

Возможны жертвы. Среди детей. И с этим, в общем, трудно что-то поделать.

Лучше уж пусть до Клеверного Ансамбля будет на домашнем обучении, благо заниматься с ней всегда есть кому.

К сожалению, арифметика не вызывала у Вероники такого же воодушевления, как литература. Даже небольшие числа она пока что складывала и вычитала очень медленно.

Пока что девочка владела только одним способом — рисовать или вычеркивать палочки, считая их по одной, а потом пересчитывая все вместе. Часто ошибалась. До решения примеров в уме ей еще далеко, а к чему-то посложнее переходить и вовсе бессмысленно.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… — терпеливо бубнила Вероника, рисуя палочки. — Плюс один, два, три, четыре, пять, шесть… А всего получается… один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать… тринадцать, мам, семь плюс шесть — это тринадцать!

— Молодец, умница, — похвалила мама. — У тебя талант.

— Пьявда?!

— Конечно. Но его надо развивать. У тебя хорошая наследственность, почти все твои предки были очень умными и талантливыми, но без учебы это не поможет.

Вероника кивнула, о чем-то размышляя.

И тут из сада раздался грохот. Лахджа выглянула в окно и увидела, что Астрид разносит деревянным мечом тренировочного болвана.

Демоница вздохнула и поднялась.

— Сейчас, ежевичка, — сказала она. — Маме надо отойти.

Астрид злилась. Она остервенело лупила куклу, которая вообще-то для этого и предназначена, но в каждый удар словно вливалась ее злость, ее ярость — и кукла трещала несмотря на руну Укрепления.

С утра все было нормально. Астрид гуляла с Зогой, Дзютой, Копченым и Зубрилой, играла с ними в огробег и поиски сокровищ, ее единогласно выбрали атаманом разбойничьей шайки, и она чувствовала себя самой кудесной девчонкой на свете… а потом кто-то спросил, чего она не привела сестру.

Кто же это был?.. Да, точно, Зубрила. Они просто есть захотели, и глупый гоблин вспомнил, что Вероника умеет призывать курочку. И вообще всякую еду. А Копченый, этот дурак и тупица, который не заслуживает имени Друлиона, зачем-то рассказал всем, как Веронике решил пример блаженный глас с небес. Может, сам Елегиаст ей ответил. И Зога с Дзютой сразу иззавидовались, потому что они тупые и плохо учатся.

Зога, правда, этим летом сдал экзамены в Клеверный Ансамбль и осенью пойдет учиться на волшебника, но он его с трудом сдал, всего на семьсот двенадцать баллов. Это очень мало, родителям придется кучу денег отваливать, чтобы его учили. А Дзюта будет сдавать только в следующем году, но он тоже тупой. Так что они вместе принялись громко завидовать этой суперталантливой ежевичине, которая, вообще-то, младшая, а теперь вообще средняя сестра и даже не демон никакой, а просто полудемон, а полудемон — это вообще гоблинно!

Астрид снова хрястнула мечом по болвану, и у того треснула шея. Глупые мальчишки. Ну их всех. Астрид, что, виновата, что ей не досталось такой же штуки, как у Вероники? От нее, конечно, пока больше неприятностей, чем пользы, но все равно, почему она ее получила, а не Астрид? Ведь это она старшая сестра! И дочь демолорда! И… и… и папе она не родная на самом деле… и не Дегатти никакая, а так просто… котомка она… вдовья котомка, которой из жалости дали фамилию…

Астрид скуксилась. У нее задрожали губы, а голова болвана покатилась по земле. Вот. Она зато сильная. Необязательно быть дочкой волшебника. Дочка демолорда — это даже кудесней, гораздо. Это Вероника должна завидовать Астрид, а не наоборот. У нее нет штуки, зато есть крылья, анклав и бессмертие… и еще Луч Солары!..

Она ничем не хуже! Она лучше!

— Что, говно прет? — раздался ласковый мамин голос.

— Тренируюсь я, — огрызнулась Астрид.

— А друзья твои где?

— Там где-то. Не знаю. Ну их.

— Так, ну-ка, без истерик мне тут, — встряхнула Астрид мама. — Что случилось?

Несколько секунд девочка гневно и гордо смотрела маме в глаза, а потом разрыдалась и, громко всхлипывая, принялась сумбурно излагать свои горести. Было не очень понятно, но мама вроде бы понимала, и прижимала Астрид к себе все крепче и крепче. Их хвосты переплелись, голос Астрид становился все тише… а потом ее дернули за плечо.

Там стоял папа, и брови у него были сведены к переносице. Он опустился на корточки, взял руки Астрид в свои и как-то очень сердито и даже зло заговорил:

— Астрид Дегатти, прекрати такое. Не смей. Ты — моя старшая дочь. Настоящая. Признанная — а это гораздо важнее кровной связи. У тебя в паспорте это записано, и супрефект Кустодиана печать поставил. Ты Дегатти. По законам Мистерии. Я поклялся в этом перед богами и людьми, поклялся вратами Шиасса и могилой Бриара — а такую клятву не дают по пустякам.

Астрид разрыдалась еще громче. Ее душили слезы. Она боднула папу и попыталась что-то сказать, но язык не слушался, а перед глазами плыл мокрый туман.

— Знаешь, Астрид, вот у меня тоже нет такой штуки, как у Вероники, — сказала мама, обнимая ее сзади. — И у папы нет. И у соседей нет. Ни у кого, наверное, нет. Не знаю, в чем тут дело. Может, это Ме такое, скрытое. Может, еще что. Способность призывать — это, конечно, хорошо, но счастья она еще никому сама по себе не принесла. Это просто талант. У тебя свои таланты, у нее свои.

— У меня не такие… — всхлипнула Астрид. — Не такие… кудесные…

— Не такие, — легко согласилась мама. — Ну и что?

— А то, что это несправедливо!

— Астрид, почти все дети Мистерии и всего мира то же самое могут сказать про тебя, — строго сказал папа. — У них нет твоих зайчиков. Они не умеют летать. Они будут стареть, когда вырастут, и многие — очень быстро. Даже твой друг Друлион будет стареть, хотя и медленно. Зога и Дзюта проживут даже меньше, чем люди. А Зубрила — совсем мало. Когда ты подрастешь, у тебя будут и всякие другие силы и способности, потому что ты высший демон. А у Вероники, возможно, будет только ее штука, и больше ничего. Где ж тут справедливость?

Астрид слабо улыбнулась. И правда.

— Нет, возможно, что она станет величайшим магом на планете, и ты в ее тени покажешься ничтожеством… — добавила мама.

Ты зачем ей это говоришь?!

Потому что, возможно, так и будет!

— …И все мы тоже покажемся, — продолжила мама. — Очень тяжело быть близким кому-то действительно… великому.

— У меня было два брата и три сестры, Астрид, — мрачно сказал папа. — Они мне завидовали, потому что у меня были способности к волшебству, а у них нет. Но я бы с ними охотно поменялся или поделился, если б мог. Потому что на меня рассчитывали, от меня ждали чего-то особенного, а они просто жили как хочется.

— Быть может, Астрид, твоя задача — преодолеть эту зависть… — добавила мама.

— Я не завидую!.. — снова разозлилась Астрид. — Просто!.. ну просто…

— …Преодолеть эту зависть, чтобы она не раздавила тебя и твое будущее. Не отравила твое существо, угробив твой собственный потенциал. И не разрушила твои отношения с сестрой. Потому что будет ли она великой волшебницей или останется обычным человеком с одной штукой, и станешь ли ты великой волшебницей или останешься обычным завистливым демоном…

— Да не завидую я!..

— Дослушай. В общем, как бы то ни было, тебе нужна будет сестра. И ей нужна будет сестра. А еще у вас обеих есть третья сестра, у которой, возможно, нет ни штуки, ни бессмертия, и ей будет особенно тяжело смотреть на вас обеих. А мне будет особенно тяжело не разбаловать ее, пытаясь утешить. И ее груз зависти будет особенно ужасен.

Астрид вдруг вспомнила про Лурию. И правда, она-то совсем маленькая и жалкая. Астрид через год, наверное, уже на волшебницу начнет учиться, и станет даже кудесней Вероники, а Лурия еще даже погремушку держать не умеет, роняет все время.

— Я поняла, — тихо сказала девочка. — Я гоблинная, да?

— Вовсе нет, — заверила мама. — Ты самая-самая кудесная.

Они с Майно снова обняли дочь, и Лахджа почувствовала исходящую от мужа грусть. Он в свое время так и не смог проломить этот лед, не смог наладить нормальные отношения с братьями и сестрами. Она слышала от него, что дружил он только с самой младшей сестрой, которая по крайней мере не считала себя обделенной в плане наследства.

Астрид утерла нос и пошла искать Веронику. Она, так и быть, возьмет ее в свою разбойничью шайку. И Очко Истины ей подарит, чтобы она не так тупила, когда складывает цифры. Пусть уж сразу видит, правильно получилось или неправильно.

А Лахджа пошла кормить Лурию, потому что это за нее никто не сделает.

Но Веронику Астрид не нашла, зато нашла Зогу и Дзюту, которые пришли посмотреть, все ли еще Астрид дуется невесть на что. Они сказали, что пока атаманша тут переживала о какой-то бабской чепухе, они открыли дерево с огромным дуплом, и там наверняка клад, потому что они бы точно выбрали такое место для клада.

— А значит, там золото и артефакты, — уверенно сказал Зога. — Пшли, нам нужны твои крылья.

— Быстрей пшли, — добавил Дзюта. — Там гоблин остался сторожить, так что быстрей надо, а то он все сгоблинит и сдриснет.

— А Копченый где? — спросила сурово Астрид.

— А он от нас потерялся куда-то, — пожал плечами Зога. — В лесу заблудился.

— Эльф — в лесу заблудился, — с изумлением покрутил головой Дзюта. — Диковинно.

Астрид поняла, что без нее шайка стремительно распадается, так что Веронику она примет потом, а сейчас надо спасать то, что еще можно спасти. Она схватила Зогу и Дзюту за плечи, запрыгнула к ним на закорки и приказала везти себя к кладу, а она будет грозно орать и завывать.

Вероника же тем временем ушла к сараям и там размышляла о сказанном мамой. У нее хорошая наследственность, потому что все ее предки были умными. Значит, можно попросить их помочь в учебе. Как вот дедушка и прадедушка помогают. Наверняка другие помогут еще сильнее, если их попросить.

Она недолго думала. Просто вспомнила ту сетку, которой призывала дедушку, когда папа с мамой попросили, и нарисовала ее еще раз. Положила в центр учебник, чтобы предки знали, что делать, и вообще могли сразу же начать объяснять, и взмолилась: