Семья волшебников. Том 2

Глава 19

Весь следующий и потом еще три дня Вероника старательно трудилась над буквой «р». Она поняла, что никого нельзя призывать, потому что Таковы Правила, но еще она поняла, что даже если призывать будет можно, то все равно лучше не надо, пока она не научится правильно выговаривать слова и особенно имена.

Вот в имени «Фурундарок» целых два «р». Не выговорить. Можно, конечно, призвать просто «дядю Астрид», но в имени «Астрид» тоже есть «р». А если призывать «твоего дядю», то это надо, чтобы Астрид была рядом, а Астрид не всегда рядом. Сейчас вот Астрид в школе.

Это были очень сложные рассуждения для девочки трех с половиной лет, так что Вероника сидела в папином кресле. В нем она чувствовала себя умнее.

— Матти, скази «й», — застенчиво попросила она.

— Р-р-р-р-р-р-р!.. — с готовностью откликнулся попугай.

Вероника завистливо вздохнула. Папа умный, но его попугай еще умнее. Он самый умный в доме, он знает все на свете, и он очень хорошо выговаривает букву «р». Даже Тифон не так талантливо рычит, как Матти.

— Привет, Вероника, — залезла в окно Астрид, только что прилетевшая из Радужниц. — Чо скучаешь?

Вероника тяжко вздохнула.

— Буква не выговаривается?

— Дя…

Астрид задумалась, вертя в руках Очко Истины. Оно тут не поможет ничем, наверное. Вероника и так знает, что говорит неправильно.

— Ну и ладно, тебе все равно нельзя никого призывать, — сказала Астрид.

Но ей все-таки было жалко сестру. Она такая маленькая и ничтожная. Одно преимущество у нее было — ее штука. Одна радость в жизни — получать все, что захочет, прямо… тля…

Зависть. Астрид обуяла зависть, и она порадовалась, что Веронику этого лишили.

Но все равно жалко. Вот если б Астрид лишили крыльев? Или Луча Солары? А ведь мама ее раньше и лишала, да… обидно. Она столько лет потеряла зря, хотя могла пускать зайчиков направо и налево. Столько возможностей упущено.

Или что если бы мама отняла у Астрид ее Очко Истины? Оно ведь бесценная реликвия. Первая вещь, которую Астрид сотворила демонической силой. Папа потом ее осмотрел и сказал, что она именно потому такая особенная, что первая. Вторая такой кудесной уже не будет.

Вторая вообще никакой не будет, наверное. Астрид много раз уже пыталась сотворить что-нибудь еще эдакое, но все выходило каким-то бесполезным и вообще разваливалось в руках. Мама сказала, что это случайная удача, а вообще-то темное творение дается далеко не всем, но это ничего, Астрид еще научится, когда как следует подрастет.

— Астрид, иди сюда!.. — донеслось снизу.

— Чо, мам?!

— Ну иди!

— Да чего?!

— Да подойди ты!

Астрид, которая не любила, когда дергали по пустякам, раздраженно хлопнула дверью, скатилась по перилам и спустилась в подвал. Что там у мамы такое срочное?!

— Вот, держи, — сказала Лахджа, протягивая дочери… куклу?..

Астрид сейчас не так часто играла в куклы, как в детстве. Все-таки ей уже целых восемь. Да, когда ее принцессы-волшебницы были объекталями, с ними было весело, но потом они снова уснули, ничуть об этом не печалясь. Это только плюшевый мишка и львенок упорно цепляются за свою псевдожизнь… а может, уже и настоящую жизнь. Иногда с объекталями это бывает, объяснил папа.

— Спасибо, мам, — сказала Астрид, недоуменно беря куклу.

Странная какая-то. Сломанная, починенная… зачем мама дарит Астрид чиненую куклу?.. они что, настолько обеднели?..

Так, стоп. Это же… Астрид давно ее не видела и почти забыла, но это же…

— Пырялка?.. — припомнила она.

— Я долго не могла ее починить, — сказала мама. — Осколок гохерримского клинка сломался, а без него не работало. Но я его переплавила, и теперь у нее топорик.

— Но это Пырялка?!

— Да, просто теперь немного другая. Я вплела ей в одежду свои волосы, чтобы заживить.

Астрид восторженно обняла маму. Пырялка покрылась шрамами, но от этого стала даже кудеснее. Она воин, ей это к лицу.

— Я хотела подарить тебе на день рождения, но потом подумала, что дарить старую куклу было бы странно. Так что просто так бери.

— А можно, Вероника ее оживит?! — загорелись глаза Астрид.

Перкеле! Зачем она вообще спросила?! Надо было просто сразу бежать к Веронике! А теперь мама запретит!

Хотя ладно, Пырялку не нужно оживлять. Она и так вроде как объекталь, только скрытный. Действует только когда никто не видит.

— Ей это не нужно, — подтвердила мысли дочери Лахджа.

— Эй, красотка, а как же я?! — донеслось из клетки. — Подари меня дочери! Я же игрушка!

Астрид испуганно дернулась. Да, точно, кроме плюшевого мишки и львенка остался еще и этот. Тоже упорно не желает разоживать, хотя ему даже есть не дают. У мишки-то целая пасека, львенок весело скачет в лесу, а этот просто сидит в клетке и дразнится.

Но мама позволяет ему тут быть. Говорит, что расточительно избавляться от вещи, созданной демолордом. Может, в ней что-то можно исправить, и она станет полезной.

— Я знаю, — произнесла мама, суя в клетку руку и тут же отдергивая. — Я вышью на тебе сдерживающие печати. Может, строчки из Ктавы… тогда ты станешь смиренней?..

— Попробуй, — фыркнул дракончик. — А я вырежу на тебе признательность за это. В длинном письме.

— Такая ностальгия, — смахнула слезу Лахджа. — Ты прямо как твой хозяин.

— У меня нет хозяев. Я сам по себе. Никто мне не нужен.

— Ты только что хотел, чтобы тебя подарили ребенку. Ты же игрушка.

Астрид оставила маму препираться с набивным дракончиком и побежала показывать Веронике воскрешенную Пырялку. Та ведь ее даже не видела… хотя нет, видела, но не очень долго, и была тогда настолько маленькой и глупой, что ничего не понимала ни в игрушках, ни в жизни.

— Гьи-и-и-и!.. — услышала Астрид из-за двери библиотеки. — Гьи-и-и-и!..

Вероника старалась со всем усердием. Рычала со всех сил, глядя в зеркало. Стиснула крохотные кулачки и отчаянно пыталась выдавить глупую букву «р».

Астрид вспомнила себя в ее возрасте и невольно сжалилась. Бедная глупая Вероника, которая не умеет правильно говорить. Ничегошеньки-то она в жизни не добьется.

— Гьи-и-и!.. гьи-и-ир-р-ри-и-и!..

У нее что, получилось?!

— У тебя что, получилось?! — обрадовалась Астрид, вбегая в библиотеку.

— Ага! — кивнула Вероника, сползая с папиного кресла для чтения. — Пр-р-ризываю Фур-р-рундар-р-рока!..

— Нет, не смей!.. ой…

Когда в библиотеке беззвучно бумкнуло, Астрид подумала сразу о двух вещах. Первое — мамин гипноз на Веронику не очень-то подействовал. Второе — сегодня ее снова поставят на горох, хотя вообще-то в этот раз она совершенно ни при чем, Вероника сама все сделала, а Астрид технически даже в комнате в это время не было… вот, смотрите, задняя нога еще на весу, пяточка еще над порогом, а значит, она еще не совсем в библиотеке!

К счастью, в этот раз Фурундарок явился без обычного грохота и нагнетания. Он не погрузил мир во тьму и не заорал на всю планету. Он просто возник на столе — сердитый, недовольный, но не грозящий сожрать все сущее. Даже аурой не шибануло — мама на шум не бежит, папа тоже вроде ничего не услышал, а ведь сидит в соседней комнате, монографию пишет…

— Привет, дядя Фурундарок, — опасливо сказала Астрид.

— Привет, Астрид, — кивнул ей демолорд. — Опять твоя сестра?

— Дя, — застенчиво подтвердила Вероника. — Пьивет, дядя.

Она научилась выговаривать букву «р», но пока еще — только когда очень-очень нужно, ну вот прямо очень-преочень. А если не очень, то можно и не так сильно стараться, потому что буква все-таки слишком трудная.

— Я не твой дядя, — сказал Фурундарок, о чем-то размышляя. — Какая ты интересная девочка. Как живой Черный Криабал.

Он поднялся в воздух, провел пальцем по корешкам книг, машинально слопал одну и облетел вокруг Вероники. Та смотрела на него доверчиво, без всякого страха.

— Что так смотришь? — ядовито спросил демолорд. — Думаешь, я не обижу тебя? Думаешь, можно призывать меня то и дело, и ничего не будет?

— Дядя Фурундарок, скажи, скажи ей, чтобы она больше никого не призывала! — поспешила занять сторону сильного Астрид. — Она достала. Она всех достала.

— Да я-то скажу, — задумчиво молвил Фурундарок. — Те демоны, которых вы мне скормили… как она их призвала?

— Просто позвала, — насупилась Астрид.

— Без ритуалов?.. Без слова вызова?..

— Да, просто называла имена и просила прийти.

На младенческой рожице заиграла улыбка. Фурундарок уставился на Веронику и явно задумался, что ему теперь делать с этой информацией.

— Я мог бы убить тебя прямо сейчас, чтобы избавить Паргорон от потенциальной угрозы… — медленно произнес он. — Не сам, конечно, я же поклялся, но… способы найдутся. Но… зачем?.. Кому от этого будет хорошо?

— Никаму, — согласилась Вероника.

— Умная девочка. Ты наша плоть и кровь. Ты что-то особенное. Мы с Совнаром о тебе немножко поболтали… и мы тебя не тронем. Пока что. Но больше меня не призывай, поняла? Это в последний раз, хорошо?

— Хаясё.

— Вот и договорились.

— Нихотись со мной дъюзить? — расстроилась Вероника.

— Нет, не хочу.

— А кафету будись? — протянула ему леденец девочка.

— Буду… так о чем я? Так вот, призыв осуществлен, и раз я тебя не убиваю, можешь что-нибудь у меня попросить. Но что-нибудь небольшое, просто чтобы соблюсти ритуал. Что хочешь в обмен на эту конфету?

Астрид подалась вперед, у нее жадно загорелись глаза. Но Вероника тут же все испортила, сказав без раздумий:

— Книзьку с кайтинками. И зачиком. И пастилу исё.

— Интересно… почему ты просишь именно это?

— Люблю пастилу…

— А книжка тебе зачем? Ты не умеешь читать.

— Кайтинки умею смаеть.

Фурундарок осклабился и достал из воздуха пачку фруктовой пастилы и пухлый томик с розовым зайцем на обложке. Вероника принялась его листать, Астрид заглянула через ее плечо — и разочарованно хмыкнула. Картинок в книжке и правда было много, но это были какие-то непонятные картинки, похожие на зимние узоры на окнах.

Что-то похожее Веронику учила рисовать та жуткая тень…

— Наслаждайся, — произнес Фурундарок. — Многие демонологи отдали бы за эту книгу душу. Но я бы не взял, потому что книга стоит дороже. Здесь куча тайных имен, слов вызова и демонологических сеток, о которых вы, колдунцы, понятия не имеете. Если будешь призывать так, а не просто звать, у тебя будет больше власти над призванным.

— ЗАЧЕМ?! — возопила Астрид.

— Так просто. Договорились, Вероника? Я даю тебе книгу, а ты обещаешь больше меня никогда не призывать.

— Договоились, — кивнула Вероника, листая книгу, разглядывая сетки и пентаграммы.

— Да она не поймет ничо, у нее мозг с фасолину! — всплеснула руками Астрид.

— Ну и хорошо, — сказал Фурундарок. — Я пошел.

Когда он исчез, Астрид облегченно выдохнула. Вот могут же демолорды появляться и исчезать, не шумя на всю округу, ничего не разрушая и не портя. Могут же. Папа сидит в соседней комнате — и ничего не услышал, ничего не почувствовал.

Почему они каждый раз так не делают?

— У вас все в порядке? — вошел в библиотеку папа. — Что-то… демоном пахнет…

— Пап, это от меня, — напомнила Астрид.

— Да?.. ты не так пахнешь.

— Иногда так.