Семья волшебников. Том 2
- Автор: Александр Рудазов
- Жанр: Самиздат, сетевая литература / Магическое фэнтези
Читать книгу "Семья волшебников. Том 2"
Глава 7
Сегодня Астрид ехала в школу радостно. Потому что сегодня Костяной Дельфин, а это значит, что завтра — летние каникулы! Завтра можно в школу уже не идти!
Точнее, послезавтра. Летние каникулы начинаются в день Оловянного Дельфина. Но календарь устроен так, что между Костяным и Оловянным Дельфинами лежит Янтарный Дельфин, а это Писцидис, Рыбный День. Праздник, а в праздники никто не учится. Вот и получается, что летние каникулы начинаются на один день раньше начала летних каникул.
Астрид задумалась над этой сложной концепцией. Безумие какое-то. Почему нельзя было сразу с Писцидиса и начинать каникулы?
От важных размышлений ее отвлек шум. И Сервелат почему-то остановился. Астрид высунулась из кареты и увидела впереди мост, а на нем дедушку Инкадатти, который спорил о чем-то с дядей Аганелем.
— Мэтр Инкадатти, в середине луны Дельфина рыбная ловля ограничена, — сухо говорил волостной агент. — Сейчас нерестится волярида, которую я наблюдаю в вашем ведре. Ее позволено ловить лишь с середины осени до начала зимы.
— Мэтр Аганель, завтра Писцидис, рыбу ловить нельзя, — отвечал старик. — Я должен наловить ее сегодня, иначе мне завтра нечего будет кушать.
— Мэтр Инкадатти, вы богатый человек. Возможно, самый богатый в Радужной бухте. Вам не нужно жить за счет рыбалки.
— А вы мои деньги не считайте, — прижал к груди ведро Инкадатти. — Кроме того, я не ловил ее. Она сама туда запрыгнула.
— Потому что вы нарисовали на ведре приманивающую руну, что является отягчающим обстоятельством.
Астрид не очень торопилась в школу. Она немного опаздывала, но ничего. Ей стало интересно, она вышла из кареты и стала слушать.
Это тоже урок в каком-то смысле. Она больше узнает о законах Мистерии. И о рыбе.
И о дедушке Инкадатти.
— Нет там никакой руны, — показывал ведро со всех сторон старый волшебник. — Она сама запрыгнула ко мне в ведро, потому что это дрессированная рыба!
— Дрессированная, — повторил волостной агент. — И кто же ее так выдрессировал?
— А известно кто! Кто у нас тут рядом поселился, зверье всякое дрессирует? А?.. Кто?.. Известно кто! Вот рыба сама и прыгает, а я просто с ведерком шел. А у нас не запрещено с ведерком ходить! Вот я бы ее даже и отпустил, да она же тут же обратно и запрыгнет! Безо всякой магии!
— Хотел бы я на это посмотреть.
— А давайте! Давайте! Старика пытаетесь на лжи поймать! Вот, смотрите, выпускаю!..
Инкадатти демонстративно выплеснул рыбу в речку и… пошел себе прочь. Аганель, несколько секунд еще смотревший с края мостика, запоздало окликнул его:
— Мэтр Инкадатти, вы куда?
— Известно куда — домой. Собачку кормить.
— А как же рыба?
— Какая рыба?
— Дрессированная.
— Дрессированная рыба?.. — поморгал старик. — Мэтр Аганель, пить надо меньше.
Астрид залилась смехом. Вероятно, она немножко теперь опоздала, но это не страшно. Мэтресс классная наставница наверняка с этим согласится, когда Астрид расскажет ей всю историю.
Пока Астрид таким образом ехала в школу, дома было тихо и спокойно. Фамиллиары кто дрых на солнышке, кто гулял во дворе. В гостиной играла музыка, а Майно и Лахджа танцевали менуэт, хотя Лахджа все время порывалась превратить его в дцаржунгу.
А Вероника копалась в песочнице. Ей было уже два года и четыре луны, она сама повсюду бегала, прыгала, строила из кубиков, играла с Астрид в мячик и пыталась ездить на трехколесном велосипеде, который мама подарила ей на второй день рождения.
Но сейчас она притопала в песочницу с ведерком, как следует полила песочек, чтобы он стал мокрым, и принялась возводить крепость.
— Больсой дом, — сказала Вероника сама себе. — Зукат. Зукат больсой, а внутли людиськи. Класиво.
— Очень большой и красивый дом, — согласилась ее тень. — Окружи его рвом.
Вероника послушно принялась рыть канавку. Когда она закончила, тень сказала:
— Надо еще один ров. А между ними — каналы. И проводи ровнее, палочкой.
Вероника вздохнула. Ей нравилось играть в зукат, но тень не позволяла строить так, как хочется. То у нее башенки неправильные, то канавки не такие, то надо убрать из середки принцессу-волшебницу, которую Вероника взяла у Астрид поиграть.
Принцессу-волшебницу Вероника убирать не хотела, потому что уже придумала, что та живет в зукате, и к ней пришли в гости Вероника и тень, но тень идти в гости не захотела, она хотела копать канавки, а Веронике уже надоело копать канавки.
Она все-таки поставила принцессу-волшебницу в середку. Вот, так лучше. И посох надо.
— Обед готов, мои бесята! — раздалось с балкона.
Рядом поднял голову задремавший на солнышке Токсин, а Вероника бросила совочек и побежала домой. Со всеми этими зукатами она совсем забыла о расписании, а расписание важно, потому что если Вероника опоздает, то она опоздает, а опаздывать нельзя.
— Куда ты, дитя? — окликнула ее тень. — Ты не закончила. Все начатое надо заканчивать.
— Нихатю! — сказала на бегу Вероника. — Потом!
Ой, она забыла принцессу-волшебницу. А, нет, не забыла, вот она, в руке. Вероника стиснула ее покрепче, обежала дом и вскарабкалась на свой стульчик. Летом обедали обычно на террасе.
Астрид сегодня вернулась позже обычного. В школе ее наругали, что опоздала, да еще в такой важный день. А она сказала, что сегодня последний день школы, так что это неважно, она могла и совсем не приходить. Радуйтесь, что пришла.
А потом мэтресс классная наставница ее огорошила. Она сказала, что сегодня вовсе не последний день школы, а просто последний день первого класса. А через три луны Астрид опять пойдет в школу. И так еще четыре года.
Астрид после этого убежала в угол, уселась там, заткнув уши крылышками, и долго-долго бормотала:
— Нет, это неправда, неправда, вы все врете!
Ей, конечно, и раньше говорили это. Мама, папа, другие дети, один раз даже волостной агент, когда Астрид встретилась с ним на дороге и спросила, законно ли это — отправлять детей в школу против их воли. Оказалось, что законно, и мэтр Аганель еще почему-то долго смеялся.
Но только теперь, из уст мэтресс классной наставницы это прозвучало взаправду, а не понарошку. Астрид окончательно осознала, что все серьезно. Что летние каникулы — это не навсегда, а просто самые длинные каникулы.
И домой она вернулась мрачнее тучи.
— Астрид, ты чего? — не поняла мама. — Каникулы же начинаются.
— Они отравлены, — сказала Астрид, роясь ложкой в рагу. — Вся жизнь отравлена. Школой.
— Тебя там обижают, что ли? — не понял папа.
— Нет. Это я там всех обижаю. Может, так они поймут.
Папа с мамой переглянулись, и папа укоризненно сказал:
— Не надо обижать других детей. Я вот, когда учился, никого не обижал.
— Ты?.. — вскинула брови Лахджа. — А, ну да.
— А чо они?! — с грохотом отодвинула тарелку Астрид. — Если хотят, чтобы их не обижали, нечего быть такими сопливыми и тупыми!
— Астрид, нельзя обижать тех, кто меньше и слабее тебя, — сказал папа.
— Я обижаю тех, кто больше и сильнее! — отпарировала Астрид.
— Это все равно не причина, — заупрямился папа.
— А что причина?
— Если тебя обижают, например. Если тебя бьют или дразнят, давай сдачи.
— Зачем мне ждать, когда мне кто-то сделает плохо, если я могу запугать всех вперед?
— Но тогда с тобой не будут на самом деле дружить, — вмешалась мама. — И любить тебя. Тебя будут ненавидеть. Перешептываться за твоей спиной, какая ты гоблинная.
Это Астрид немного смутило. Она очень волновалась насчет репутации. В свои неполные семь лет она уже переживала насчет того, что еще не все ею восхищаются… а должны все!
— Я не гоблинная, — пробурчала она.
— Но им-то откуда это знать, если ты себя так ведешь? Ты показываешь им, какая ты гоблинная, и они думают, что ты гоблинная.
— Я не гоблинная!
— А потом вы все вырастете, разъедетесь, и ты когда-нибудь приедешь в ресторан на красивой карете, в красивом платье, с красивым кавалером, а перед тобой закроют дверь и скажут: наш директор учился с этой девочкой в одном классе, и он знает, какая она гоблинная. И твой кавалер скажет: так она гоблинная?! Какой ужас! Пойду я отсюда, я тебя больше не знаю. И кучер тоже скажет: нет, мы гоблинных не возим, слезай. И ты пойдешь через дождь, через грязь, и платье тоже станет гоблинным, как ты сама. И все будут говорить: о Кто-То-Там, какая гоблинная…
— Я поняла!!! — провизжала Астрид.
У нее мелко дрожала губа, а хвост сам собой закрутился вокруг ноги.
— Но еще не поздно что-то изменить, Астрид, — вкрадчиво сказала мама.
Лахджа, а ты не слишком давишь? Ей еще и семи нет.
Вот именно. Ей еще нет семи, а она уже задира. Нет, для демоненка это не так и плохо, но жить со смертными ей будет тяжело.
Астрид до конца дня продолжала на всех сердиться. Она не виновата, что все в этой школе такие слабаки. Они как будто сами напрашиваются.
И они, конечно, ее не бьют и не обзывают, но гадости говорят все время. Просто не прямо. Типа: фу, это что, кто-то пукнул? Да не, это скверной пахнет. А почему у нас скверной пахнет? Ой, не знаю!
И перешептываются, не глядя на Астрид. И хихикают.
Конечно, она их всех бьет.
Ну и ладно. По крайней мере, теперь у нее целых три луны, чтобы не ходить в школу, а потом видно будет. Может, ее снова похитят фархерримы или случится еще что-нибудь интересное.
О перенесенных страданиях Астрид давно забыла и помнила лишь веселые приключения и игры с другими демонятами.
А Кланоса можно и летом колотить. Он заслужил. Ему полезно будет, а то ему уже одиннадцать, и осенью он пойдет в Клеверный Ансамбль. Надо напоследок хорошо его подготовить.
— Ты у меня писаться начнешь, — пообещала Астрид в сторону усадьбы Пордалли. — А может, и какаться.
Но это не сегодня и даже не завтра, потому что сегодня папа Кланоса как раз повез его в Валестру, чтобы он там сдал экзамены. А экзамены в Клеверный Ансамбль, Астрид уже знала, длятся целых десять дней.
А сегодня… чем Астрид заняться сегодня?
Астридианцев нет уже целый год или даже меньше. Астрид этих предателей уже редко и вспоминала, а они ее наверняка тем более давно забыли, потому что для них один год — как для Астрид целый миллион или даже тысяча. Может, они давно уже все вымерли от недоедания или их все-таки скогтил Совнар. Астрид не знала и не хотела знать, они ее бросили.
Волосня тоже переехала в Паргорон. Ее теперь зовут не Волосня, но Астрид не запомнила ее нового имени. Тоже нашлась принцесса, второе имя ей подавай. Астрид тоже себе хочет, может быть, но разве ей кто-нибудь предложит?
Ну и ладно. У нее всегда есть верный прихвостень, Вероника. Пока все мелкие Пордалли развлекаются в этой глупой Валестре, а Рокуалли уехали на все лето в дурацкое путешествие, Астрид может захватить эти земли, закрепить свои позиции и основать большой мощный гхьет. А когда все эти Пордалли, Рокуалли и Тупалли вернутся, все здесь будет принадлежать ей.
И Астрид пошла искать Веронику.
Вероника же тем временем продолжала играть в зукат. Тень очень-очень хотела, чтобы она прорыла канавки определенным образом. Она даже показывала Веронике, как именно, сама превращаясь в рисунок, темную сетку на песке. Но рисунок был трудным, и Вероника каждый раз сбивалась.