Семья волшебников. Том 2

Глава 30

За окном пахло весной, в саду пели птицы и доносился аромат нарциссов. Был день Малахитового Волка, Дегатти всего несколько часов назад вернулись из Валестры, и Майно все еще спал, вымотавшись за эту последнюю, воистину паргоронскую ночь. Выпить необходимо было абсолютно со всеми, и Лахдже в какой-то момент стало казаться, что это все-таки ее мужу вручили новую премию Бриара — настолько часто ему наливали.

Астрид сегодня в школу не пошла и тоже дрыхла у себя в комнате. День после фестиваля Бриара — это такой «немного выходной», когда вообще-то обычный день, но многие прогуливают, и на это смотрят сквозь пальцы. Слишком уж бурна предшествующая ночь, особенно если фестиваль продленный и мир только что обрел нового серебряного лауреата.

А вот Лахджу по беременности от пьянки освободили, хотя она протестовала и пыталась объяснять, что она демон, она кислоту может пить и ничего с ребенком не будет. Но все эти волшебники смотрели на ее восьмой месяц и делали такие лица, что напитки комом в горле вставали.

Ну и ладно. Зато теперь Лахджа наслаждалась тишиной в доме. Спали все, кроме Ихалайнена, который приготовил и подал вкуснейший завтрак. Лахджа валялась на диване, ела яичные конвертики с сыром и читала книжку с длиннющим названием: «Альковные тайны Клеверного Ансамбля: как распутный ректор-вампир юную драконицу совращал».

Фу, какая пошлятина. Лахджа облизнула палец и перевернула страницу. Жуткая пошлятина, но почему-то затягивает. Почему она раньше не замечала эту книжку?

Он страстно погрузился в ее пылающее естество… о боже, какая безвкусица. Роса скатывалась по нежным лепесткам… фу, даже читать противно.

Она перелистнула еще страницу. Батюшки, какой накал страстей… и сюжет такой закрученный…

Тупой, но закрученный.

— Вульгарщина, — в очередной раз вынесла вердикт она. — Банальная вульгарщина.

— Вульганьщина, — согласилась подкравшаяся Вероника. — Мам, я тозе читать хочу. Вы обисяли.

— Сейчас, ежевичка, мама дочитает эту пакость и тебя тоже поучит, — пообещала Лахджа. — Только по другой книге. Хорошей.

Вероника оценила количество оставшихся страниц и насупилась. Она помнила, что ей обещали. Они говорили, что сразу после фестиваля. Весь фестиваль она терпеливо ждала, хотя тот был ужасно долгим и шумным.

Ладно, если ее не хотят учить, она будет учиться сама. Вероника поднялась в библиотеку и принялась с пыхтением стаскивать в кучу самые подходящие книги. Она не могла дотянуться до верхних полок, и у нее не получалось вскарабкаться по лесенке, но куча все равно получилась приличная.

Здесь были и «Старые сказки» с цветными картинками, и толстенный бестиарий со всеми зверями Парифата, и «Хрестоматия для юных волшебников», из которой папа читал Веронике вслух, и книга про летучую обезьяну с шестом, и многотомная «Озирская энциклопедия», и целых три «Обучателя», и еще всякие книжки. Одни из них Вероника уже хорошо знала, другие просто понравились ей на вид. Она выстроила себе из этого учебного материала настоящую крепость, сидела в самой середке и думала, что теперь со всем этим делать.

Раскрыв несколько, Вероника стала пытаться читать. Она знала почти все цифры и даже несколько букв. Возможно, если долго смотреть на страницы, то и остальные раскроют свой смысл.

— Давайте! — попросила девочка. — Читайтесь!

— Ты их так в объекталей превратишь и ничего не добьешься, — сказала Астрид, входя в библиотеку и отнимая у сестры книжку, которая уже начала шевелиться. — Я тебя сама научу, потому что я воистину Астрид Многомудрая.

Она сама устроилась посреди крепости из книг, а Вероника уселась рядом и преданно уставилась на Астрид Многомудрую. Та немного порылась в стопках и нашла цветную, немного потрепанную и совсем чуть-чуть пожеванную азбуку, по которой в глубокой древности училась читать сама.

— Держи, — сказала Астрид. — Это великая реликвия. Она научит тебя… магии чтения. Ты сможешь читать, и буквы будут складываться в слова, а слова будут делать в голове картинки. Как мультики в собственной башке.

— Ага… — аж засветилась от восторга Вероника. — Окиренно…

— Тихо, — зажала рот сестре Астрид. — Ты не должна знать таких слов. Тебе не положено. Пока что. Открывай книжку… переверни, ты ее вверх ногами держишь.

— А я знала! — ответила Вероника. — Я спетяльно! Это экспер-р-римент!

— Мы начнем с самой главной буквы, — сказала Астрид. — Буква «А». Она первая и самая главная, потому что с нее начинается алфавит и мое имя. Да и сам мир. Когда Кто-То-Там увидел, что все вокруг пустота, и мира почему-то до сих пор нет, он спросил: «А почему, собственно, все еще ничего нет?» И с этого все и началось. С буквы «А». Начало великого вопроса. Мир начался с вопроса.

Астрид так учила читать мама, и она до сих пор это помнила, хотя с тех пор прошли, возможно, миллионы лет. Теперь мудрая опытная девочка великодушно передавала знания своей маленькой глупой сестренке. Вероника вела пальцем по раскрашенной в красный цвет букве и тихонько повторяла:

— А-а-а-а…

— Да, это буква «А», — кивнула Астрид. — Какие слова ты знаешь на букву «А»?

— Арбуз! — воскликнула Вероника. — Ананас! Апельсин! Авокадо! Абрикос!

— Молодец, — сказала Астрид. — А еще?

— А еще… а еще я кусять хочу…

Астрид вспомнила, что ничего не ела со вчерашнего дня, и согласилась, что для учебы нужны силы.

— Ты запомнила букву «А»? — спросила она.

— Дя.

— Тогда мы заслужили перерыв.

Набравшись сил за завтраком, девочки вернулись в библиотеку. И на этот раз Вероника сразу цапнула другую книжку — черную, с пентаграммой. Застенчиво глядя на Астрид, она сказала:

— Мозя лучше эту почитать?

Астрид полистала книжку. Это оказалась папина Книга Тайных Имен, с именами и Словами Вызова разных демонов. На последней странице Астрид нашла маму, себя и Компота — их папа добавил сам… фу, Компот-то тут зачем? Кому он нужен?

И вообще-то эта книга должна быть в запертом стеллаже. Ей нельзя попадать в руки всяких Вероник.

Как она вообще к ней попала?

— Нет, — отказала Астрид. — Тебе это рано. Сначала научись понимать буквы.

— Лядна, потом сама прочту, — согласилась Вероника. — И эту книжку, и твой дневник… все прочту.

У Астрид забегали глаза. Откуда малявка знает о ее дневнике?! Никто о нем не знает! Там слишком личное!

Надо его перепрятать.

Хотя нет. Если Вероника знает, она может в любой момент его призвать.

Тля!..

Надо переписать. Зашифровав. А оригинал уничтожить. И шифр только в памяти оставить.

Поняв, какой опасности подвергает сама себя, Астрид немного расхотела учить Веронику читать. Но было уже поздно, Хиард открылся. С прогулки вернулся Матти, уселся на свою жердочку и стал вразнобой выкрикивать парифатский алфавит, так что стало очевидно — от Астрид уже ничего не зависит.

— Ладно, давай учить вторую букву, — нехотя сказала она. — Это буква «Э».

— Как перевернутая «А», — сразу заметила Вероника, крутя азбуку во все стороны.

— Да. Они обе — как уголок, но если носик вниз — то это «А», а если вверх — то «Э».

— А патиму?

— Потому что.

Вероника была настроена очень серьезно. Каждую букву она сверлила взглядом так, словно старалась запечатлеть ее на обратной стороне глаз.

— О, вы уже занимаетесь! — обрадовалась мама, входя в библиотеку. — Подвинься, Астрид.

— Тут полно места! — возмутилась та.

— Я хочу сесть рядом, — плюхнулась среди книг мама, усаживая Веронику на колени.

— Это я учу Веронику читать! — запротестовала Астрид. — Ты тут вообще ни при чем!

— Ты не заслуживаешь этого права, — сказала мама, отнимая у Астрид азбуку.

— Почему?!

— Потому что я больше и сильнее. А кто сильнее — у того права.

— А-а-а!!! — заорала Астрид, хватая маму сзади и пытаясь забрать азбуку обратно.

Мама только рассмеялась. На пальцах у нее выросли присоски, и книга не отлипала.

— Не сойтесь, я вместе ото всех научусь, — пообещала Вероника, обнимая маму и сестру. — А потом прочитаю все книзьки на свете. И буду командовать демонами.

— Амбиции — это хорошо, — согласилась мама. — Но это потом, Вероника. А сейчас надо учить азбуку и есть манную кашу.

Вероника согласилась только на первую половину этих требований, но мама сказала, что одно без другого невозможно.

Еще через полчаса наконец-то проснулся и папа. Он порадовался, узнав, что Вероника выучила целых пять новых букв, причем четыре — под руководством Астрид, и только одну — под маминым.

Это сразу же сообщила Астрид, причем криком.

— Молодец какая, — похвалил сразу обеих дочерей папа.

— А еще я буду командовать демонами, — поделилась и Вероника новообретенной мечтой.

— Кто тебя этому научил? — подозрительно спросил папа.

— Никто. Я буду командовать демонами, потому что им надо обиснить.

— Объяснить что?

— Как правильно. Я буду командовать им быть добрыми.

— Родная, боюсь, это так не работает, — жалостливо посмотрела на дочь мама.

— Не, ну мечта-то хорошая, — уселся в кресло папа. — Добрая. Великий святой и пророк Сакор Дзидоша тоже об этом мечтал. Ну это тот, который основатель севигизма. Он хотел, чтобы добрыми были все. Смертные, бессмертные… даже паргоронские демоны. Он однажды спустился в Паргорон, чтобы учить демонов добру.

— И что с ним стало? — спросила Лахджа.

— Разорвали в клочья, — достал из кучи книг «Волшебное сокровище» Майно. — Вот на этой странице.

— Подставился парень, — хмыкнула Лахджа. — Интересно, это входило в его страховку?

— Его потом собрали и оживили, — перелистнул несколько страниц Майно.

— Кто?

— Его ученик и слуга, Монго.

Вероника слушала очень внимательно. А Астрид взяла у папы «Волшебное сокровище» и нашла место, где святого разрывают в клочья… о, тут и картинка есть. Какая интересная книжка.

— Вот что с тобой будет, — злорадно показала она это место Веронике.

— Меня не разорвут, — уверенно сказала Вероника.

— Это точно, тебя не получится, — ехидно сказала Астрид. — Ты такая мелкая, что более мелких кусочков не выйдет.

Вероника сердито пнула Астрид и побежала проверять свой рост. Мама каждую луну делала отметки на дверном косяке, чтобы отслеживать взросление дочерей.

— Эй, что за бунт?! — крикнула вслед Астрид.

За четыре дня Вероника выучила весь алфавит. Как только она поняла принцип азбуки, дело пошло совсем легко, и ей даже не слишком требовалась помощь. Сидя за столом в библиотеке, она смотрела на картинку и большую букву под ней, сверяла одно с другим и тихонько бормотала:

— Это песик… значит… значит, это буква «П»…

— Это не песик, а собака, — самодовольно поправила Астрид. — Это «С».

— Но это зе песик, — заупрямилась Вероника. — Он зе маинький.

— Нет, собака.

— Песик, Астить! Вот, сама посмотри, хвостик колечком!

— Во-первых, научись уже выговаривать мое имя. Аст-рид! Во-вторых, я тебе сейчас всеку. Это собака!

Астрид невольно прониклась уважением к их мэтресс классной наставнице. Это ж надо, годами учить детей, многие из которых даже тупее Вероники, и до сих пор не рехнуться. У Астрид вот всего один ученик, и то она от нее уже устала.