Семья волшебников. Том 2

Глава 36

Вероника старательно училась пользоваться носовым платком. Это проще, чем читать и писать, а всегда лучше начинать с простых вещей, а потом переходить к более сложным.

Платок был большой, красивый и расшитый красными елочками. Веронике он немного не нравился, потому что на самом деле елочки не красные, а зеленые, так что платок расшивали люди, не знающие своего ремесла и вообще элементарных вещей. Но его ей подарила мама, так что Вероника терпеливо сносила это нарушение законов природы, и только однажды раскрасила елочки зеленой краской, но платок почему-то после этого перестал работать, пока енот его не постирал… и Веронику тоже потом пришлось отмывать, потому что она каким-то образом перепачкала лицо зеленой краской.

Она не знала, как это получилось.

— Где это наша Вероника?.. — донесся мамин голос. — Пора учиться читать книжки!

Вероника немножко не ответила. Она сидела за креслом, которое стоит в углу гостиной, так что за ним как раз достаточно места для маленькой девочки. Раньше тут пряталась Астрид, но потом она слишком выросла и передала это прятальное место Веронике.

— Кто там хотел быть великим магом, но ленится даже учиться читать простые книжки?! — повысила голос мама, входя в гостиную.

— Я! — откликнулась Вероника.

После этого ее почему-то сразу же нашли. Не такое уж это прятальное место и хорошее.

Хотя, конечно, у мамы Ме Отслеживания, от нее не спрячешься. Она иногда его применяет, хотя Астрид постоянно просит не применять, а то чего мама всегда знает, где ее найти? Даже и не потеряешься никуда.

Скучно.

Мама принесла Веронике книжку с картинками. «Старые сказки». Усадила рядом с собой на диван и сказала:

— Ты уже знаешь все буквы и умеешь читать по складам. Сейчас ты самостоятельно прочтешь целую сказку. Или хотя бы ее часть. Сколько сможешь.

— Мам, почитай лучше ты мне, — попросила Вероника, прижимаясь к маме и моргая фиалковыми глазенками. — Ты так хорошо читаешь! Лучше всех!

— Ну хорошо, почему бы и нет, — неожиданно легко согласилась мама.

Она немного полистала, выбирая что-нибудь про волшебство. Немного поколебалась между «Ведьминым шабашем» и «Победителем дракона», но в конце концов выбрала «Царевну и трех принцев».

Сказка началась с того, что у царевны тяжело заболел отец, и она отправила троих принцев, претендовавших на ее руку и сердце, на поиски лекарства. Принцы разъехались в разные стороны, каждый долго странствовал, а потом все они одновременно вернулись и стали рассказывать о своих приключениях. Каждый принц привез из путешествия некое чудо, волшебный предмет, способный исцелить царя.

Лахджа прочла примерно половину. Дочитала, как первый принц оказался в смертельной опасности, как он повис над пропастью, держась за ус великана… и замолчала. Зевнула и сказала:

— Ой, что-то я устала.

— Мам, дальше! — затеребила ее Вероника, волнуясь за принца.

— Нет, ежевичка, я устала, — отказалась мама. — Извини. Глаза уже не видят.

Вероника в отчаянии посмотрела на папу, который сидел за столиком для маноры, пытаясь научить Астрид. У той пока что ничего не получалось, но папа не сдавался.

— Пап!.. — взмолилась Вероника.

— Извини, ежевичка, я сегодня утром неожиданно забыл все буквы, — развел руками папа. — Такая досада.

— Давай я почи!.. а-а-а!.. — догадалась Астрид. — Я тоже!.. чо-т я так спать хочу!.. Пойду посплю в саду!..

И убежала спать в сад, зачем-то прихватив с собой мяч.

Вероника посмотрела на Снежка — тот зевнул и отвернулся. Повернулась к Матти — тот дремал на жердочке.

Все ее предали. В такой ответственный момент — когда сказочный принц в смертельной опасности.

Вероника поняла, что выбора нет, и придется читать самой.

— Я это сделаю, — сказала она, решительно забирая у мамы книжку. — И он… по… потя… нул за… ус… ве-ли… великана, а ве… великан ска… зал… ой, боль… но… больно же. Ха. Ха. Ха-ха. Зас… засмея… лся при… принц.

Под умиленными взглядами мамы с папой Вероника сосредоточенно читала дальше и дальше. Поначалу медленно, потом все быстрее. Вот уже и второй принц преподнес свое чудо, вот уже и третий отчитался царевне. И уже не волнуясь, Вероника с облегчением читала, как прекрасная эльфийская царевна выбирает между тремя принцами, но не может выбрать, потому что чудеса у всех удивительные, приключения у всех великолепные, а принцы все прекрасные.

И в конце она взяла в мужья всех троих. И жила с ними долго и счастливо.

Лахджа немного удивилась такой концовке. Да что там сказать — окирела. Она и раньше читала Астрид и Веронике «Старые сказки», но вот именно эта ей как-то не попадалась.

— Это эльфийская сказка, — прокомментировал Майно. — Старинная. У эльфов в древние времена была полиандрия.

— Правда, что ли?.. — удивилась Лахджа. — Неплохо эльфиечки-то устроились. А сейчас они моногамные?

— Где как, — уклончиво ответил Майно.

— Хм… знаешь, мне всегда импонировала эльфийская культура.

— В основном они все-таки моногамные, — с нажимом сказал Майно. — Хотя в классическом эльфийском благородном обществе до сих пор считается хорошим тоном иметь еще и двух-трех лю… хороших друзей.

— Дружба — это чудо, — согласилась Лахджа, гладя по голове Веронику.

Майно, можно мне двух-трех лю… хороших друзей? Во имя хорошего тона.

Но ты же не эльф.

Ну да. Я демон.

Хорошо, можешь завести двух-трех лю… хороших друзей.

Эй, что-то ты быстро согласился!

Но при условии, что они будут гоблинами.

Ладно. Будешь делить жену с тремя гоблинами. Возможно, ты будешь даже не самым любимым.

Вместо ответа Майно свернул газету, которую читал после побега Астрид, и швырнул в Лахджу. Та поймала ее на лету и задумчиво спросила:

— Слушай, а вот если некие гоблины свяжут тебя, приставят нож к горлу и скажут: либо твоя жена тебе изменит, либо мы тебя убьем… ты что ответишь?

— Я отвечу: Лахджа, хватит нанимать этих гоблинов!

— Туше, туше.

А Вероника, дочитав сказку, сидела в каком-то странном оцепенении. Она еще не отошла от восторга.

Она прочитала. Аж целую половину сказки. Сама прочитала. Половину.

Но только половину. Надо прочитать еще, целиком, а то победа какая-то неполная.

И уже через минуту Вероника сидела в кресле, водя пальцем по строчкам и воодушевленно читая:

— Дав-ным ды-а-в-но… вно, жи-ла-бы-ла-бы-ла де-еву-уш-га… нет, это «к»… девушка, и бы-ла она та-кая кра-си… кар-си… красивая, что сло-вами-не передать-картину не нарис-овать… овать. Щечки у нее бы-ли румя-ны-е, как ябло-чки, и за это зва… звали ее Краси… красо… вочкой… а, Краснощечкой. Но была у деву… вушки… сес-тра… зла-я… и зави… вистли… вистливая…

До конца дня Вероника прочитала не одну, не две, а целых три сказки! Сама! Оказалось, что если научиться читать самой, то это совсем как волшебство, и Вероника, все еще по складам, но усердно ковыляла по строчкам, жуя хлеб с вареньем.

— Мама, я сегодня прочитала «Краснощечку и трех огров», «Жену-волшебницу» и «Победителя дракона»! — похвасталась Вероника за ужином.

— Какая ты молодец! — восхитилась мама. — А какая тебе больше всех понравилась?

Вероника задумалась, вяло возя вилкой в рагу. Она не очень хотела есть, потому что незаметно для себя умяла во время чтения целый каравай и полбанки варенья, а потом еще и сладкого чаю надулась.

— Не хочешь есть — не ешь, — сжалилась мама.

— Хочу, — отправила в рот картофелину девочка.

— Анклав тебе надо, — прочавкала Астрид, опустошая уже вторую миску. — Будешь тогда есть скока хочешь, и будешь не жирная, а просто немножко пухлая. Как я.

— Астрид, ты уже довольно множко пухлая, — заметила мама. — Скоро Снежка догонишь.

Снежок облил ее презрением и подцепил еще кусочек мяса. В отличие от Тифона, он ел за столом, с людьми и демонами, но ему мясо подавали сырым.

— Это неправда, — возразила Астрид. — Я тренируюсь каждый день.

— В чем тренируешься? Жрать шашлык с шампура и потом этим шампуром драться с крапивой — это не тренировки.

— Я с папой фехтую!

— Почаще фехтуй. И побольше. А ешь поменьше.

— Да не буду я толстой! — стиснула кулаки Астрид. — Ты же не толстая! И тот мой папа не толстый!

— А он был толстым, — слащаво улыбнулась мама. — Во-о-от таким.

Она стремительно раздулась во все стороны, сформировала огромное пузо, жирные ляжки и хомячьи щеки.

— А потом он похудел, — вернулась в нормальный вид мама. — С большим трудом. Потому что не захотел быть вечным толстяком. Хотя я подозреваю, что над ним поработали маркольмы. Мама, наверное, занесла им денег перед преобразованием. Иначе как бы он так быстро похудел, чтобы не осталось ни вислой кожи, ни растяжек?

— Неправда!!! — тоненько завизжала Астрид.

— Срезали с него жир, да мыла наварили. Душистого. С лавандой. Пойду, кстати, цветочков наберу.

Проходя мимо надувшейся дочери, Лахджа ласково потрепала ее за бочок и просюсюкала:

— Жиро-о-очек!

— Мама, я т-тебя!.. — аж скатилась со стула Астрид.

— Догони сначала, колобок! — рассмеялась мама, выбегая за дверь. — Ляжки-то толстые, трутся друг о друга! Того гляди, жопа запылает!

— А-а-а! — вынеслась следом Астрид, и две демоницы одна за другой взмыли в воздух.

Майно, глядя им вслед, подумал, что уже лет через десять-пятнадцать Лахджа и Астрид будут выглядеть сверстницами. Среди магов это тоже не редкость — когда отец кажется ровесником сына или даже моложе.

А вот Вероника скандала толком не заметила — она рассеянно ела рагу и усердно читала очередную сказку, «Байстрюк». Было очень интересно — про незаконного сына мелкого дворянина, которого злые братья после смерти отца выгнали из дома, и он пошел по миру искать счастья. Встретился по дороге и с тупым троллем, и с хитрым лепреконом, и на принцессе в конце концов женился…

С книжкой Вероника выползла из-за стола и дотемна сидела потом в кресле у камина. Когда мама с Астрид наконец прилетели с ночного купания, притащив целую гору свежих морепродуктов, Вероника все еще листала странички.

— Сегодня у нас мидии, гребешки, осьминожки, креветки, крабы!.. — встряхнула выращенными прямо на теле сумками Лахджа.

— И вот этот ома-а-ар! — вбежала Астрид, таща настоящего монстра. — Папа, папа, я могу ходить по дну!.. И мне ничего не-е-ет!..

— Абсолютная мощь, — согласился папа, пока енот забирал у Лахджи добычу, а Снежок суетился под ногами и противно орал, забыв о разуме и чувстве собственного достоинства.

— Рыбу мы сегодня не ловили, — отрапортовала Лахджа. — Просто гуляли.

Она много раз уже опускалась на дно Радужной бухты — одна или с мужем, а в последнее время и старшей дочерью. Восхитительное местечко, настоящий лес кораллов. Белые, желтые, красные, розовые. Разноцветные актинии мерно колышутся в придонных течениях. Рыбы самых разных форм и расцветок так и снуют во все стороны. Мелкие акулы, крупные ракообразные, скаты. Проплывают самые настоящие русалки — тритоны и тритониды, у них в Радужной бухте небольшая слобода.

Конечно, Лахджа постоянно оглядывалась, помня, что на нее объявлена охота, да и Майно держал ухо востро… но нельзя же до конца жизни забаррикадироваться в четырех стенах и дрожать. Она жила так первые полгода после побега из Паргорона, ей не понравилось, и она не хотела снова это начинать.