Вингер. Мундиаль

— Алекс, ты самый лучший футболист, которого я когда-либо видел. Желаю вам победы в финале. Вы это заслужили, как никто другой.

Пожав руку голкиперу, я ответил:

— Большое спасибо, Йенс. И вам удачи в матче за третье место.

Немец улыбнулся одними губами, помолчал пару секунд и сказал:

— Тебе нужно обязательно переходить в английский чемпионат. Там совсем другой футбол. Там… — он замялся, подбирая слова. — Алекс, там играют лучшие, поверь мне.

— Верю. Ты же за «канониров» играешь? — и не дожидаясь ответа, добавил. — Встретимся на Туманном Альбионе.

Леманн широко улыбнулся и понятливо кивнул. Мы обнялись, хлопая друг друга по спине. Чем чёрт не шутит, может быть в Англии мы встретимся уже в качестве хороших приятелей.

— Граф, Граф, Граф! — продолжали бесноваться немногочисленные болельщики и я развернулся к трибунам.

Я нашёл глазами четверых африканцев, показал им жестом на свою майку и попросил спуститься вниз. Ребята сразу же, без раздумий, ломанулись ко мне, но вместе с ними вниз стали бежать и ВСЕ остальные зрители. Испугавшись, я сдал назад от этого напора. Ко мне тут же подбежала дополнительная охрана, которая и стала сдерживать людей. Подъехала пара операторов с камерой. При помощи охранника я снял шину с левого предплечья, а другой охранник помог мне снять футболку.

— Граф, чем в тебя кинули эти фашисты? — в гуле голосов, поздравлявших Россию с победой, разобрал я вопрос здоровенного мужчины.

— Моя любимая папайя. Поэтому и пришлось переодеваться.

— Уроды! — вскипели люди. Что интересно, даже начали раздаваться выкрики: «Бей фашистов! Козлы! Фрицы Графа хотели убить!».

Мне протянули маркер и я, растянув майку на спине одного из стюардов, написал пару фраз на испанском языке.

— Ребята, — на испанском крикнул моим «валенсийцам». — идите за майкой.

Народ, медленно, но расступался перед африканцами. Увидев вытянутые руки, я скрутил футболку в узел и аккуратно бросил в сторону рук. Поймав майку, один из темнокожих ребят на испанском сказал:

— Спасибо, Алекс. Мы твои фанаты. Мы учимся в Валенсийском университете.

Теперь всё стало на свои места. Оказывается, они живут и учатся в Валенсии.

— Саня, подари бутсы! — услышал я выкрик из толпы.

— Сегодня можно всё! Но стриптиз устраивать не буду, даже в честь выхода в финал. Поэтому на трусы не рассчитывайте, — отшутился я, под смех толпы.

В голове было настолько легко, что хотелось обнять весь мир. Вот что проклятые эндорфины с мозгами творят! Я сел на газон и снял бутсы, гетры и щитки. Везде поставил свою подпись и дату. Даже шину с руки попросили подписать! И кому она понадобилась? Болельщики с ужасом рассматривали моё забинтованное предплечье, но я заверил, что к финалу всё будет в порядке. Потом, по моей просьбе, нескольких счастливчиков охрана пропустила на поле, меня аккуратно подняли на руки и мы сфотографировались. Да уж… Фотография, где я в одних шортах лежу на руках у полупьяных болельщиков точно войдёт в анналы отечественного футбола. Скорее всего, я бы до посинения стоял возле трибун, но ко мне подбежал испуганный Гришанов. Мужчина накинул на меня лёгкую куртку и под улюлюканье людей повёл к команде.

В раздевалке была просто ЧУМА. Такого дурдома у нас ещё никогда не было. Мутко, словно маленький ребёнок, носился от одного человека к другому. Обнимал всех, целовал, поливал из бутылки вином, обещал золотые горы. Лещенко обнимал Бородюка и пел что-то похожее на «Команда молодости нашей». Дюхи вообще нигде не было видно. Я снял куртку, нацепил на забинтованное предплечье непромокаемый нарукавник, да пошёл в душ.

Вытирая голову полотенце, я стоял лицом к шкафчику и слушал как Казаков обращается к Смертину:

— Лёша, ты не забыл, скоро пресс-конференция будет, — и подойдя ко мне пресс-атташе продолжил. — Саш, тебе тоже нужно там быть.

— Буду, Илья Аркадьевич, буду, — бросив полотенце на сиденье, я повернулся к мужчине и добавил. — Как всегда, не умничать и думать что отвечаю?

— Всё верно, Саша, — Казаков усмехнулся и пошёл на выход.

Минут через десять я сидел в конференц-зале, пил маленькими глоточками воду из стакана и улыбался происходящему. Журналисты начали засыпать вопросами сначала Сёмина, потом Смертина и наконец очередь дошла до меня. Все заданные ранее вопросы главному тренеру и капитану команды касались меня. Всех интересовал только я. И как автор единственного гола, и как участник случившегося инцидента в конце второго тайма.

— Александр, что вы можете сказать о случае попадания в вас с трибун папайей? — задала первый вопрос полноватая женщина и все присутствующие замерли в ожидании моего ответа, что сразу стали отчётливо слышны звуки фотокамер.

— А что сказать… Они мазилы. Ну, а если оставить шуточки в сторону, то теперь становиться страшно выходя на поле. Сегодня папайя прилетит, завтра камень в голову попадёт, а потом и боевая граната окажется на футбольном поле. После этого инцидента, думаю, что футбольные чиновники задумаются и пересмотрят ряд моментов о досмотре болельщиков. С этим нужно срочно что-то решать. Так же хочу заявить, что никаких обид на немецкий народ не держу и понимаю, что это выходки отдельных людей. Возможно, эти папаисты, как я их назову, вообще не являются подданными Германии. В общем, нужно разбираться. Надеюсь, полиция задержала виновных и скоро предоставит общественности полную информацию о случившемся. По крайней мере, мне будет интересно узнать, кто и почему покушался на моё здоровье и жизнь.

— Александр, если против этих людей местные власти возбудят уголовное дело, как вы на это отреагируете? — не унималась «толстушка».

— Нормально отреагирую. Жалеть этих нелюдей я точно не буду. Чего заслужили, то и получат. И давайте больше не будет обсуждать эту неприятную для меня тему.

Затем посыпались вопросы об игре, о голе, о наших слаженных взаимодействиях на поле с Дюшей, о том, где я буду продолжать свою карьеру. Даже задавали вопросы о Лене. Последний вопрос прозвучал от французского журналиста:

— Алекс, сегодня вы забили свой тринадцатый гол на этом турнире и сравнялись с Жюстем Фонтеном. Вы сильно расстроитесь, если не сможете забить гол в финале, который выведет вас в единоличные лидеры по забитым голам на одном турнире чемпионата мира?

— Для меня важнее будет победа в финале. Даже если я забью этот четырнадцатый гол, который теперь все ждут от меня с нетерпением, но моя команда не сможет завладеть кубком Мира ФИФА, я сильно расстроюсь. Я приехал в Германию, чтобы стать победителем Мундиаля! И если я не смогу побить рекорд Фонтена, то у меня впереди будет много таких турниров, где такая возможность ещё не раз предоставится.

Выйдя с пресс-конференции, я тут же попал в объятия рыдающей Лены.

— Сашенька, я же только сейчас узнала про папайю. Я думала, это помидоры. Да как они додумались до этого? Ты же мог умереть!

— На то и рассчитано было, — подошёл спокойный, как слон, Александров. — Саш, спасибо тебе! Спасибо, что выстоял. Ты не понимаешь, что ты сделал для всех нас. Сделал для страны. Дай-ка я тебя обниму. А где твоя шина?

— Так, Геннадьевич и ты Лена садитесь в наш автобус, — перебил его голос Бордюк. — Там сейчас возле стадиона «стенка на стенку» началась, полиции нагнали, мама не горюй. Авось да проедем. И Саня, ты почему шину снял? Быстро к врачам, кому сказал? Володя, Лена — проследите за нашим героем, чтобы до врачей дошёл. Опять в госпиталь захотел?

Стадион мы покидали около часа, полиция никак не давала добро на выезд. Когда же выехали на дорогу… Ё-моё… Толпа людей, сотни полицейских! А сколько мусора на земле лежит! Эх, зря я про папайю сказанул. Надо будет в номере записать видеообращение к болельщикам со словами благодарности и попросить людей, находящихся в Германии, вести себя мирно и больше не устраивать драк с местными жителями.

Несмотря на драку болельщиков, мы радовались как дети. Воодушевлённый Дюша всю дорогу пытался петь мотивационные песни Тимати. Он сегодня тоже был героем матча. Ведь, именно с его подачи я забил красивейший гол коленкой. По большому секрету Лена мне сообщила, что завтра в Дортмунд должна прилететь Оля с моим племянником. Мы её встретим в аэропорту и отправимся на базу в Бад-Бертрих. Вот Дюха то обрадуется! Осталось провести всего один матч. ОДИН! К сожалению, нашего будущего соперника мы узнаем только завтра вечером. Очень надеюсь, что это будет команда Руни. Встречаться с французами у меня не было никакого желания.

После прибытия в отель мы всей командой отправились в ресторан, где были уже заранее заказаны столы и для игроков с персоналом команды, и для «знаменитых гостей», прибывших нас поддержать. Поэтому, несмотря на усталость, пришлось идти на праздник.

— Так спать охота, Лен, — протянул я. — Может посидим ещё полчасика в ресторане, да пойдём в номер? Я бы и сейчас ушёл, но меня никто не отпустит.

— Так и сделаем, милый. Давай сядем возле Боярского, будет отгонять от тебя просителей.

— Ага, — зевнул я и прикрыл глаза. Хоть немного подремлю.

Сквозь дремоту слушал хвалебные тосты в мою честь и всей команды. Судя по голосам многие присутствующие уже были хорошенько пьяны. Примерно через минут двадцать я очнулся. Потерев глаза, я выпил водички из стакана. Посмотрел по сторонам. Веселье было в самом разгаре и когда оно закончиться только одному богу известно. Мне надоело ждать окончание застолья. Позвав Лену, я направился на выход. К моему удивлению, меня никто не кинулся останавливать. Только я вышел в просторный коридор, как столкнулся взглядами с тремя пьяными рожами, которые как-то недобро смотрели на меня. Один из них, что-то буркнул на немецком и указал пальцем на меня. После чего остальные мужики двинули на меня. С каждым их шагом я понимал, что ничем хорошим эта наша встреча не закончится. Я стал пятиться назад, уводя Лену за собой. В этот момент моя девушка звонко так закричала: «Помогите! Полиция!» Я услышал как сзади распахнулась дверь ресторана и оттуда вылетел полковник Александров. С криками: «Сейчас, я вам, суки, покажу!» он кинулся на троицу агрессивно настроенных пьяных людей и буквально за пять секунд уложил их на пол. Теперь уже кричали и звали помощь пострадавшие. Из зала выбежали Бородюк, Боярский и ещё пару наших «охранников», которые, видимо, расслабились и забыли про свои обязанности. Наверное, никто не ожидал, что внутри отеля найдутся недоброжелатели Графа. Владимир Геннадьевич не стал дожидаться, когда прибудут сотрудники полиции. Он просто сграбастал меня с Леной и сопроводил в номер. Пожелав нам спокойной ночи, полковник тут же удалился. Находясь уже в постели, поймал себя на мысли, что на этом Мундиале я постоянно попадаю в какие-то неприятные ситуации. То травмы, то оттёк, то покушения на моё здоровье. Скорей бы это всё закончилось. Выиграть этот чемпионат и отправиться на край света, подальше от людей и всей этой суеты. С этими мыслями я и заснул.

Крайняя глава будет ориентировочно где-то через неделю. Приятного Вам чтения.