Женская история Битлз

Глава 4 Free as a Bird: музыкально-освободительные битловки

За несколько месяцев до шестнадцатилетия Мари Селандер произошло событие, навсегда изменившее ее жизнь. Когда шведская школьница решила отправиться с подругой автостопом из родного Хаммарбихёйдена, южного пригорода Стокгольма, в Арланду, где находился международный аэропорт, она и представить себе не могла, что за этим последует. 23 октября 1963 года — дата прибытия «Битлз» в Швецию для участия в национальном турне, которое должно было начаться в Карлстаде несколькими днями позже. Именно там, в Арланде, Мари столкнулась со стайкой девочек, которые рвались первыми поприветствовать на шведской земле ливерпульскую четверку. В Великобритании «Битлз» уже достигли того уровня успеха, который вот-вот грозил вырваться за национальные границы и перерасти во всемирную битломанию, но шведская публика пока не знала ни о группе, ни о ее приезде в тот день. Зато Мари знала все.

Лето 1963 года Селандер провела, изучая английский язык в Бьюде, на северо-востоке графства Корнуолл, и, находясь там, впервые услышала «Битлз». Как любительница современной английской музыки, подписанная на New Musical Express, один из общенациональных музыкальных еженедельных журналов, перед возвращением в Швецию Мари постаралась купить пластинку Please Please Me. Несмотря на предварительное знакомство с Битлз, о предстоящем шведском турне группы Мари узнала из радиопередачи «Поп-63». Ее продюсер Клас Берлинг уже был заметной фигурой на развивающейся музыкальной сцене Швеции. Однако упоминаний о турне, никакой специальной рекламы, как утверждает Мари, она не помнит. Это, вероятно, объясняет, почему в тот день в Арланде «Битлз» ждала лишь маленькая группа девочек-подростков. Мари утверждает, что их было не больше дюжины (и ни одного мальчика), хотя представители профессионального шоу-бизнеса, тот же Клас Берлинг, были наготове, чтобы приветствовать музыкантов и проводить их до отеля. Если посмотреть на ситуацию с современной точки зрения, зная о том, каким будет прием битлов в Нью-Йорке через три с небольшим месяца — все эти толпы девчонок, ожидающих посадки рейса Pan Am № 101 в международном аэропорту имени Джона Кеннеди, — ситуация кажется почти небывалой со времен «Каверн-клуба», когда был возможен близкий контакт между группой и поклонницами. На самом деле, это был последний раз, когда «Битлз» встречали с «умеренным» энтузиазмом.

«Они были очень приятными людьми… очень доброжелательными», — вспоминает Мари о встрече с Джоном, Полом, Джорджем и Ринго. Ей особенно запомнилось, как был подчеркнуто внимателен к девушкам Пол Маккартни: он с удовольствием раздавал автографы и не возражал против совместных фотографий.

По ее словам, с участниками группы было легко общаться. Сразу после прибытия группы Клас Берлинг, взявшийся помочь доставить «Битлз» до отеля, спросил, не нужно ли подвезти Мари и ее подругу обратно в город. Девушки согласились и через несколько секунд после того, как сели в машину, обнаружили, что там находится еще один пассажир: «В его машине ехал Джон Леннон… сначала мы были ошеломлены, не могли и слова вымолвить […] а потом [разговорились]». Через несколько минут Мари и ее подруга достаточно освоились, чтобы начать выкладывать спутникам все, что знали о Битлз. «Вы, девочки, по-моему, знаете обо мне больше, чем я сам», — отреагировал Леннон. Мари до сих пор смеется, когда рассказывает об этом. Она прекрасно понимает, что история получилась замечательная. С учетом исторического контекста, и сам этот случай, и сопутствующие обстоятельства дают нам редкую возможность узнать о встрече «Битлз» с одними из самых первых их поклонниц из‐за рубежа[351].

Можно и дальше умиляться тому, с какой легкостью Мари позвонила в гостиничный номер барабанщика «Битлз» Ринго Старра, чтобы поболтать с ним, а заодно спросить о датах гастролей группы, как сидела в зале во время выступления «Битлз» на шведском телешоу Drop In («Заходи») или как снова приехала в Арланду в конце тура, чтобы проводить музыкантов, и как ее новые английские знакомые ее узнали. Однако история Мари Селандер не сводится к тому, как легко и просто было повстречаться с битлами осенью 1963 года. Это не просто трогательная история о том, как поклонница познакомилась с группой до того, как к ним пришла мировая известность, отнюдь. Встреча с «Битлз» стала в ее жизни отправной точкой в карьере профессионального музыканта-исполнителя. А все потому, что именно там, в аэропорту Арланда, Мари познакомилась с будущей участницей своей группы Ингер Йонссон[352].

Мари приехала в аэропорт с подругой, но больше никого из собравшихся там девушек не знала. Однако пока эта маленькая группа ждала «Битлз», Мари и Ингер успели познакомиться, разговориться и мгновенно подружиться. Вскоре Мари узнала, что Ингер умеет играть на гитаре. Оказалось, кроме общей любви к «Битлз» их связывало желание сочинять и исполнять музыку. Мари еще не умела играть, но это не помешало ей согласиться на музыкальный проект с Ингер, которая вскоре показала ей несколько аккордов. Мари вспоминает: «Я купила гитару, и мы как дуэт начали выступать с песнями „Битлз“ в маленьких клубах Стокгольма, ну, и всякое такое. Несколько раз ездили в Англию, играли там. Только две гитары… таскали их за собой повсюду». Через некоторое время девушки решили расширить дуэт до полноценной группы:

Мы — я и Ингер — жили довольно близко друг от друга, и [у Ингер] была подружка, которая играла на виолончели. Мы ей сказали: «Будешь басисткой». И она, такая: «Хорошо». [Смеется.] В общем, она начала учиться играть на бас-гитаре. И у нас была еще одна девушка, занимавшаяся классической гитарой… У нас она играла на ритм-гитаре. Нам было очень трудно найти барабанщицу. Но была одна молодежная организация, где мы репетировали, и… там была группа: двое парней и девушка, так вот девушку мы, скажем честно, из группы увели. Переманили к себе. И, таким образом, создали свою группу под названием The Nursery Rhymes[353],[354].

В 1964 году герл-бенды типа Nursery Rhymes были редкостью. Когда речь заходит о рок-музыке 1960‐х годов как с научной точки зрения, так и с любой другой, молодым женщинам, которые в тот период под влиянием «Битлз» создавали собственные группы, уделяется крайне незначительное внимание. В литературе, посвященной этому отрезку в истории популярной музыки, по большей части утверждается, что мировая популярность «Битлз» пошла в ущерб музыкальным исполнительницам.

Существует расхожее мнение, что растущая слава «Битлз» и последующее «британское вторжение» рок-команд, в которых играли одни мужчины, фактически привели к упадку некогда популярных «женских вокальных коллективов». Что еще важнее, в то время прецедента герл-бендов в парадигме еще только развивающегося популярного музыкального жанра, получившего в конце 1960‐х годов название «рок», просто не существовало. Рассматривая трансформацию рок-н-ролла 1950‐х годов в рок 1960‐х, когда дело дошло до выбора жанра музыкального материала, который им с Ингер хотелось исполнять, Мари отдельно останавливается на важном моменте: «Мы задумали создать поп-группу, мы называли ее именно так, потому что „рок“ для нас — это Элвис Пресли и Томми Стил… ну, еще Джонни Холлидей и тому подобное»[355]. «Битлз» для двух вчерашних шведских школьниц стали провозвестниками чего-то принципиально иного — возможно, в 1963 году они были скорее «поп-», нежели «рок-музыкантами», но тем не менее транслировали своей аудитории некий новаторский стиль и звучание, которые тогда просто не поддавались категоризации.

Группа, которую Мари и Ингер основали в 1964 году, активно выступала с концертами, включала турне по Великобритании, множество гастрольных поездок по скандинавским странам, ангажементы по американским авиабазам в Западной Германии (ФРГ) и участие в сборных концертах во Франции. Четыре года существования группы как постоянного коллектива прошли в самой гуще «движухи шестидесятых»: Nursery Rhymes играли в одних программах с Kinks, The Who, Spencer Davis Group, Four Tops и дуэтом П. Саймона и А. Гарфанкеля. Музыканты группы The Who особенно тепло относились к Nursery Rhymes: «После того как The Who побывали в Стокгольме — кажется, это было в 1966‐м или 67 году, — вспоминает Мари, — одно очень известное издание, посвященное поп-музыке, спросило их, какой самый большой сюрприз ждал их в Швеции. Они ответили: „Песни Nursery Rhymes“. Как же мы этим гордились!!»[356]

В конце 1967 года Nursery Rhymes распались, но карьера Мари Селандер продолжилась: не ограничиваясь рамками поп- и рок-музыки, она стала заниматься фолк-музыкой. В 1990‐х годах Мари Селандер была приглашенным профессором музыки в Академии Сибелиуса при Хельсинкском университете, а в 2010‐х годах работала как композитор для музыкальных театров Швеции. Ее перу принадлежит книга, основной темой которой является знакомство читателей с «забытыми историями» женщин в популярной музыке.

С периода работы над книгой и по сей день Селандер никак не может смириться с мыслью, что в начале 1960‐х представления не имела о таких женщинах-инструменталистках, как Сестра Розетта Тарп и Мемфис Минни[357] и что, включая «Битлз», «…все наши герои были мужчинами».

Даже если признание «Битлз» единственными «виновниками» музыкальной карьеры Мари Селандер было бы чрезмерным упрощением, тем не менее ливерпульская четверка выступила тут в качестве катализатора, от которого все в ее жизни завертелось, как в рок-н-ролле, источником мощного бита, придавшего ее музыкальной карьере особый ритм.

Продолжая тему влияния «Битлз», она отмечает:

Думаю, они заставили меня поверить, что музыка может стать профессией на всю жизнь. Потому что мы [Nursery Rhymes] сложились буквально сразу после встречи с ними. Мы начали играть, начали гастролировать… Мои родители, простые люди из рабочего класса, считали, что быть музыкантом — это не занятие… не профессия. Но они были рядом. […] Поддерживали меня очень, очень сильно. Странно, конечно, получилось. Как только я сдала экзамены на аттестат, учебу я забросила, и начались гастроли, мы занимались только музыкой и ездили туда-сюда[358].

История Мари Селандер, шведской школьницы, которая вскоре после встречи c «Битлз» основала вместе с Ингер Йонcсон женскую поп-группу, связана с более широкой темой битловского влияния на женскую аудиторию. Как и в случае с Мари, некоторые женщины убеждены, что «Битлз» сыграли важную роль в их профессиональных и музыкальных устремлениях. С 1960‐х годов это проявляется в разнообразных формах, вот только некоторые из них: «битловки»[359] — герл-бенды и исполнительницы, работающие в стилистике «Битлз»; влияние «Битлз» на женщин, играющих панк- и постпанк-музыку; различные способы интерпретации песен «Битлз» женщинами-исполнительницами, будь то кавер-версии, трибьют-группы, имитирующие «Битлз», а также формат музыкального театра, как в случае с австралийским мономюзиклом «Леди Битл».

Можно напомнить, что яркую музыку «Битлз» сопровождали не менее броские элементы стиля, которые изначально добавляли им привлекательности, а сегодня делают их звучание и внешний вид культовыми. Говоря о Битлз, нужно не только погружаться в их дискографию во всем ее звуковом разнообразии и революционной новизне, но и акцентировать внимание на том, как они чисто физически преподносили себя в качестве поставщиков «новаций». Несмотря на то что на протяжении шестидесятых их внешний вид менялся, первая визуальная ассоциация при слове «битлы» по-прежнему чаще всего основывается на их мод-стиле эпохи битломании: от круглых стрижек с челками и приталенных костюмчиков до высоких ботинок челси со скошенным «кубинским» каблуком. Даже специфичная расстановка музыкантов на сцене, поскольку левша Маккартни играл на бас-гитаре левой рукой, добавляла «Битлз» индивидуальности.