Женская история Битлз

The Meaning of Within: стимул, призвание, карьера

В то время как некоторые поклонницы «Битлз» в период расцвета группы, когда сами девушки в массе своей были школьницами, рвались немедленно связать с ними свою профессиональную судьбу, кто-то лишь годы спустя осознал, какую роль в их самореализации сыграла их индивидуальная битломания или всепроникающее культурное присутствие группы в 1960‐е и последующие периоды. При этом постепенное расширение карьерных возможностей для молодой женщины во второй половине шестидесятых и начале семидесятых годов во всех развитых странах сопровождалось ростом числа девушек среди обитателей университетских кампусов. Получение степени бакалавра в то время было синонимом возможности более широкого профессионального выбора — даже если женщине по-прежнему приходилось побороться за право «стать своей» в профессии, где доминировали мужчины. К 1970 году 41% учащихся американских колледжей составляли женщины. В австралийских университетах в период с 1960 по 1970 год их доля увеличилась на 10%, а в Великобритании количество девушек, получивших за эти годы степень бакалавра, возросло почти в три раза. Университет все чаще воспринимается не как полустанок на пути к конечной остановке под названием «брак», а как место, где молодая женщина может развивать свои способности для будущего, в котором карьера и замужество смогут сосуществовать, дополняя друг друга.

Тем не менее даже в 1965 году, через год после всплеска всемирной битломании и через два года после публикации книги Бетти Фридан «Загадка женственности», все еще можно было встретить статьи с заголовками типа «Стоит ли образовывать девушек?», где автор (женщина) утверждает: «…нам просто нравится верить, что сегодня возможности открыты перед каждой одаренной личностью. Но по многим причинам это не так». И в самом деле, для молодой женщины удостоиться похвалы за интеллект и харизму — два качества, в то время все еще почитавшиеся «генетически мужскими» — зачастую стоило великого труда и, как правило, предполагало поддержку наставников и менторов (необязательно мужчин). Основоположница социальной психологии Равенна Хелсон много занималась подобными ситуациями. В научных статьях, опубликованных в середине 60‐х годов, она утверждает, что девушка, стремящаяся к «творческой профессии», с той же вероятностью, что и юноша, желала бы получить работу, отвечающую ее индивидуальности, способностям и интересам. Хелсон предполагает, что на чувственно-эмоциональном уровне это все, скорее всего, закладывается в нежном возрасте. Согласно ее гипотезе, именно продолжение гендерной социализации и ее обескураживающее, ломающее крылья воздействие представляет для молодой женщины, стремящейся к карьере, вырывающейся за рамки традиционно «допустимых» социумом сфер деятельности, самый непреодолимый камень преткновения. Самореализация и ее важность для женщины — системообразующее понятие книги Бетти Фридан «Загадка женственности» — в 1963 году все еще воспринимается как новое слово. Однако с ходом времени она все больше входит в моду, а уж в контексте трудовой деятельности ее не обсуждает только ленивый. Во все эпохи существовали личности, будь то мужчины или женщины, которые испытывали тягу к определенной профессии. Однако в массе своей люди — особенно выходцы из рабочего класса — либо не рассматривали в полной мере, либо не могли «позволить себе роскошь» поразмыслить о том, каким образом их трудовая жизнь может стать площадкой для подобной самореализации. В итоге в 1960‐е годы такой конструкт желаемого начинает приобретать хоть сколько-нибудь зримые очертания для (белых) девушек из среднего и рабочего классов, а вот молодым чернокожим женщинам, представительницам коренного населения или любой иной небелой расы для достижения неконвенционных карьерных целей приходилось сталкиваться с дополнительными препонами.

Когда на заре битломании поклонники присутствовали на выступлениях «Битлз» или смотрели интервью с ними, то, скорее всего, сам факт, что четыре молодых взрослых человека могут испытывать восторг от того, чем занимаются, не мог не будоражить воображение. «Битлз» казались воплощением фразы Конфуция «Выбери себе работу по душе, и тебе не придется работать ни единого дня в жизни». Они не тянули лямку офисной работы, не вкалывали в ливерпульских доках или на фабрике. Вместо этого как музыканты, авторы песен и исполнители эти четверо парней просто занимались делом, доставлявшим им радость. Создавая песни, которые искренне обожала их аудитория, они также творили некое пространство индивидуальной свободы, где каждый участник группы мог наилучшим образом выразить собственное «я». И хотя быть членом «Битлз» также означало быть частью «бизнеса», а на «безыскусном» образе членов группы строилась маркетинговая стратегия, это все равно было предприятие, основанное на стремлении превратить свой главный интерес — музыку — в карьеру и образ жизни. Разве могло быть что-то более привлекательное для молодой женщины, грезящей о будущем, которое, казалось, сулит столько новых возможностей?

Когда к 1964 году «Битлз» достигли международной славы, поклонницы узнали о ливерпульском прошлом своих кумиров из телесюжетов и статей в подростковых журналах. В подобных материалах всячески подчеркивались их рабочие корни, а интервью с родственниками — матерью и отчимом Ринго Старра или матерью Джорджа Харрисона — явно должны были продемонстрировать, что битлы вышли «из народа», из самых простых семей.

Статьи обычно включали намеренно неприукрашенные виды Ливерпуля, призванные еще больше подчеркнуть скромное происхождение группы. Таким способом продвигалась идеализированная сказка про самореализацию, где не только провозглашалось, что успехом своим «Битлз» в равной степени обязаны упорному труду, таланту и целеустремленности, но также подчеркивалось, что четверо участников группы оставались верны своим подростковым устремлениям вопреки любым неблагоприятным обстоятельствам. А были статьи, где авторы принимались рассуждать о профессиях, в которых могли бы найти себя члены «великолепной четверки», если бы не успех группы. По словам одного такого автора, каждый из битлов

словно бы решил сыграть с жизнью в рулетку, и сданные ему фишки были из тех, что вполне можно было бы обменять на деньги. Каждого ждала бы пусть не очень захватывающая, но вполне успешная жизнь. Из Ринго получился бы неплохой инженер; Пол (только не падайте!) стал бы учителем […] Но вот явились музыка и слово, и все мгновенно навелось на фокус: они знали, что нужно делать, и сделали[468].

Хотя история восхождения «Битлз» к славе привлекала и поклонников-мужчин, ее изображение в журналах, предназначенных вроде бы для сугубо женской аудитории, предлагало нечто большее, чем стандартный фанатский набор из плакатов для поцелуев и романтических цитаток. Между строк читалось, что мечта, которую не предают, может стать залогом счастья. В другой статье говорилось, что «Битлз» «…переливали себя в свою музыку, в свой очень особенный звук […] Они были потрясающими. Жизнь была потрясающей, потому что мечта сбылась, и их вера в себя принесла свои плоды»[469]. Музыка группы, их всеобъемлющее творческое начало и как авторов-исполнителей, и как властителей дум, а также то, как преподносились аудитории их индивидуальные истории и коллективный нарратив, — все это стало потенциальным «субстратом» для формирования устремлений некоторых из их юных поклонниц. А уж если эти поклонницы — еще и студентки университета, то учеба могла дополнительно способствовать достижению поставленных карьерных целей.

Американка Терри Хеммерт, выросшая на Среднем Западе, в городке Пика, штат Огайо, сама удивлялась, насколько сильное влияние произвело на нее первое выступление «Битлз» на «Шоу Эда Салливана». В начале 1964 года, когда ей вот-вот должно было исполниться шестнадцать лет, она «реально фанатела от ритм-энд-блюза», о «Битлз» что-то слышала, но скептически относилась к тому, что может предложить «какая-то кучка парней из Англии»[470]. Однако, как она позже опишет этот поворотный для всей ее жизни телепросмотр, «…я включила [„Шоу Эда Салливана“], чтобы просто глянуть, и просто очумела»[471]. В другой части Соединенных Штатов за два месяца до американского теледебюта «Битлз» десятилетняя Джудит (Джуд) Сазерленд, жившая в Александрии, штат Луизиана, под длительным давлением одноклассниц вынуждена выбрать «битла, чтоб влюбиться». Ее первый выбор навскидку — красавчик Джордж Харрисон, но потом она остановилась на Джоне Ленноне[472]. Тем временем в Нью-Йорке, посмотрев выступление группы по телевидению, Кэрол Лапидос с тремя подругами «играют в „Битлз“», исполняя их песни и аккомпанируя себе на воображаемых гитарах и барабанах, а называется их группа «Новые „Битлз“»[473]. Четыре года спустя, в 1968 году, уроженка Калифорнии Джина Арнольд, которой в то время всего пять лет, «находит свое призвание» благодаря «Битлз»-культуре. Это открытие Джина связывает с днем, когда в компании английских кузенов, у которых гостила, она отправилась в лондонский кинотеатр, где шел битловский фильм «Желтая подводная лодка». Вспоминая об этом в 2018 году, она говорит: «Это было самое запомнившееся событие из всего моего детства, я не преувеличиваю»[474].

Для каждой из этих четырех женщин, родившихся между 1948 и 1963 годами, феномен «Битлз» оказался неким пробным камнем, которому суждено будет стать краеугольным в их грядущих творческих карьерах.

Терри Хеммерт, битломанку, которая читала все, что можно найти о Битлз, мечтать о работе на радио заставил подростковый журнальчик, где она увидела фотографию Джима Стэгга, радиоведущего из Кливленда, во время его интервью с Ринго Старром. Благодаря этому снимку она поняла, что карьера на радио не просто позволит музыке занять центральное место в ее жизни, но и сможет дать ей шанс на встречу с кумирами. По словам Хеммерт, «…мне неохота было гоняться за [„Битлз“] по улице, пытаясь вырвать у них на память клок волос, или что-то такое. Мне хотелось с ними тусоваться»[475]. Однако, как и в случае с чисто женскими рок-группами, женщина-ведущая музыкальной радиопрограммы в те годы воспринималась как нечто из области фантастики. В интервью газете «Чикаго трибьюн» в 1988 году Терри вспоминала: «В 1965 году у женщины было не так много вариантов для выбора профессии. А профессия ведущей музыкальной радиопрограммы в 1965 году даже не обсуждалась как женская, но я была настолько упертой и зацикленной, что над этим даже не задумывалась»[476]. Когда Терри поступила на первый курс Элмхерст-колледжа, она сразу же стала работать на радиостанции университетского кампуса, расположенного в пригороде Чикаго.

Окончив университет в 1970 году, она начала работать ведущей ночных программ на радиостанции в Рочестере, штат Нью-Йорк, а в 1973 году устроилась на чикагскую радиостанцию WXRT. В 1979 году Хеммерт также становится ведущей на фестивале «Битлфест», который с 1977 года ежегодно проходит в Чикаго. А в 1981 году именно голос Терри приветствовал слушателей утреннего эфира радиостанции WXRT, направлявшихся на работу в Чикаго. Спустя почти сорок лет, в июне 2019 года, она вышла на пенсию, но продолжала вести радиопрограмму «Завтрак с „Битлз“» — франшизу, существующую в эфире с 1976 года и запущенную еще одной женщиной-легендой музыкального вещания Хелен Лейхт из Филадельфии.