Жизнь на излом. Ранение навылет

10

— Ничесе, — Шурка присвистнула, — не, ты видела, Кир! Это же экран последнего поколения, прикинь! На даче, Кир! А ковры, да мне кажется, не в каждом доме такие стелют.

— Видела, Шур. Ну и что, висит, лежит. Мне какое дело? Красиво, конечно, но, наверное, это все годами наработанное. Не зря ведь отец Глеба всю жизнь служил.

— Дура, ты, Кирка. Это же все бешеные деньжищи. А потом, если это все скинули просто на дачу, дома у них как? Ах, блин, забыла! Ты ж была у них.

— Была. Дома тоже красиво, уютно. Мама Глеба очень приятная женщина, я же тебе рассказывала.

— Кирка, ты, ей-богу, малахольная! И везет же некоторым.

— Ты о чем? — оторвалась Кира от созерцания репродукции известной картины.

— Везет, говорю, некоторым в хорошей семье родиться, — поправилась Шурка. — Хватит на яблоки пялиться, картина так себе, я скажу. И нарисовано коряво, и яблоки какие-то невзрачные. Пошли к пацанам, они уже мангал разожгли. Нам еще стол накрыть нужно.

Кира согласно кивнула и вслед за подругой спустилась на первый этаж. Конечно, ей хотелось, чтобы экскурсию по дому провел сам Глеб. Но Юра утащил его на улицу — какой-то серьёзный разговор, а беспардонная Шурка решила, что можно не ждать, и сломя голову понеслась по комнатам. Кира за ней, чтобы хоть как-то контролировать эмоции бесшабашной подруги.

Дача Маковецких находилась практически в конце дачного поселка. С левой стороны стеной от дома стояла молодая березовая роща, а где-то за ней было и озеро, в котором друзьям предстояло искупаться. Высокий забор, двухэтажное, но не крикливое здание, во дворе разбит красивый цветник с многолетниками, мангальная зона, — это все, что успела Кира рассмотреть, пока они выходили из машины и заносили пакеты с провизией в дом.

Настроение и так не было хорошим, так вдобавок всю дорогу Юра обсуждал с Глебом какой-то свой важный проект. Как только Шурка поняла, что никто их в дороге развлекать не собирается, ей стало скучно. Недолго думая она воткнула наушники и прикрыла глаза — подруга ее, как собеседница, не интересовала.

Неприятное что-то, необоснованное, липло к сердцу, и Кира никак не могла себя заставить настроится на позитив. Ей хотелось побыть с Глебом, но все время их что-то отделяло друг от друга. Она ловила его ласковые и извиняющиеся взгляды, но разве это могло успокоить? Сама себя не понимая, перестала разговаривать с Шуркой.

Накрыли на стол, помогли парням с шашлыками: насадили мясные промаринованные кусочки на шампуры. Постояли рядом с мангалом, подышали дымком и ароматом спеющего шашлыка. Кира лишь на несколько минут успела прижаться к Глебу, притаилась, боясь спугнуть свое маленькое счастье. Слушала, как сердца бьются в унисон, как стрекочут в траве кузнечики, как шепчется листва молодых берез…

— Ну, мясо никуда с мангала не денется, — резюмировал Юра, перевернув кверху подрумянившуюся сторону шашлыка. — Глеб, ты хвалился воздушкой новой. Покажи, что ли.

— Прости, Киреныш. Я быстро.

— Глеб поцеловал девушку в макушку, с сожалением вздохнув отпустил Киру и отправился в дом за ружьем. Отец подарил дорогую игрушку на Новый год, да она все лежало без дела. А теперь вот и показать есть кому, и даже можно пострелять по банкам. Принес, показал Юрке, доняла Сашка — захотелось ей пострелять. Пришлось срочно соорудить мишени. А потом еще ее и учить, как держать ружье, как стрелять, чтобы не било в плечо.

Только Шура, словно нарочно, все делала из рук вон плохо. То держала неправильно, то пули просыпала. Глеб с трудом сдерживался, чтобы не послать ее куда подальше. Но боялся обидеть, все-таки это подруга Киры, да и все они у Глеба в гостях. Но Кира, слава Богу, не обращала на них с Шуркой особого внимания. Да и Юра взялся что-то подробно объяснять Кире. Так себе он, конечно, рассказчик. Небось про свои компьютерные программы что-то…

В очередной раз оглянувшись к мангальной зоне, Глеб поймал тоскливый взгляд любимой. И в груди что-то лопнуло, как натянутая струна. Он вдруг отчетливо почувствовал, насколько Кире сейчас плохо. Оставил Шурку, бросив ей "стреляй сама". Подошел к любимой и увел ее в дом за руку. А там просто прижал к себе и прошептал:

— Прости, любимая. День какой-то дурацкий сегодня. Не так я себе все это представлял.

Кира, подставив лицо для поцелуев, грустно улыбнулась.

— И у меня дурацкий. Ничего не могу с собой поделать, хочу, чтобы мы были с тобой только вдвоем. Но у нас гости, поэтому давай потерпим.

— Ты удивительная, знаешь?

— Шурка думает иначе.

— А Шуркино мнение, как и она сама, меня не интересуют. И пусть она хоть из кожи вылезет, я все равно смотрю только на тебя.

Кира счастливо улыбнулась и прижалась к крепкому мужскому телу, принимая и защиту, и любовь Глеба. Через несколько минут он все же произнес:

— Пойдем, а то они о нас начнут плохо думать. И шашлык, наверное, уже скоро будет готов.

На большой застекленной веранде ждал накрытый стол, маня гостей закусками. Кира, не обращая внимания на косые взгляды друзей, теперь улыбалась и напевала песенку. А еще схватила бутерброд и затолкала его в рот, словно ужасно проголодалась. Вскоре подоспело коронное блюдо, были откупорены бутылки, заняты места.

— Глеб, ты разрешишь? Нервы. — Юра показал на наполненный бокал.

— Да, конечно. Ты же знаешь, права у меня с собой.

— Ты что, повезешь нас обратно? — округлила Шурка глаза. — На Юриной машине? — Ага, мы часто ее делим пополам.

— И все у вас так, поровну? — усмехнулась Шура, скосив глаза на Киру.

— Это касается только машин, — резанул Глеб. Манера Шуры исподтишка шпынять Киру его раздражала.

— Глеб не любит водить, — разрядил обстановку Юрий. — Но часто меня выручает. Да и авто у него нет, вечно на маршрутке ездит.

— Благодаря этим маршруткам я познакомился с Кирой, — Глеб задорно подмигнул любимой.

— Иногда я думаю, что ты, Глеб, просто выскочка и везунчик, — резюмировал его друг.

— Это ничего не меняет. Давайте отдыхать. Разбираем мясо. Я еще буду вот этот салат. Потом предлагаю еще немного пострелять по мишеням, и после обеда поедем на озеро.

— Почему после обеда? — надула губки Шурка.

— Обгоришь, Шурочка, — назидательно ответил Юра, щелкнув девушку по носу.

Она едва дернулась от обидного щелчка и пригубила из бокала. Затем опомнилась и заявила:

— Кира! Ты же не за рулём! Давай, бери, и говори тост!

Кира, немного замявшись, взяла бокал, повертела его в руках и тихо произнесла:

— Давайте за окончание учебного года. И за наши дальнейшие планы.

— Хороший тост, — воскликнул Юра, чокнулся с девушками, принял щелчок по бочку бокала от Глеба и опрокинул в себя напиток. Дурацкая встреча, натянутая, неинтересная. Но его планам это никак не мешало, а наоборот лишь подтверждало его намерения.