Однажды осмелиться…
- Автор: Ирина Кудесова
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2008
Читать книгу "Однажды осмелиться…"
86
Виноградина соскальзывает с ложки, катится по подушке, оставляя сладкий белый след, и спрыгивает на пол.
— Ай!
Нико перегибается через Оленьку, поднимает ягоду — первый раз она чувствует его тяжесть.
— Ну что? С ложечки тебя покормить? — улыбается: она уже вторую виноградину роняет. Кто виноват, что они такие юркие.
Он берет у нее из рук пиалу, отставляет свою. И снова — это ощущение: Нико не за компьютером, не за рулем, а здесь, в мерцании свечи, в наполовину расстегнутой кремовой рубашке, как странно. Можно поднять руку и провести ладонью по волосам. Но нет — еще рано. Для нежности еще рано — пока тут место только ласке да страсти. Нежность сродни близости, а близости пока нет. Близость — не катание по кровати; близость — найденное слово, точное слово, которое отзовется там, далеко внутри, войдет иглой в сердце. Был человек, который знал такие слова, — она бежала от него, трусиха. И к кому убежала — к Вовке. Какая глупость.
Она ловит губами дольку мандарина в белых хлопьях, прихватывает зубами ложку. Глаза у Нико смеются:
— Я так сыновей кормил когда-то.
— И… никого больше?
— Хочешь быть единственной в своем роде? Нет, больше никого.
— Знаешь… приятно все-таки это слышать: «больше никого». — Она улыбается. — А в чем я еще уникальна?
Нико ставит пиалу на ночной столик, откидывается на подушку.
— Я уже думал об этом. Какая-то ты… Как сказать… Тебе хочется сильных чувств, но ты их боишься. Вернее, себя боишься. Потому что тебя понесет. И это создаст массу неприятностей окружающим.
— Тебе создаст?
— Я ведь тебя окружаю. Значит, да. Я готов тебе помочь, но потом всем будет трудно.
— То есть ты меня не хочешь?
— Ну как ты могла… — Он притягивает ее к себе, он целует ее, и — больше ни слова, только тяжесть его тела, и это не оставляющее удивление: неужели… Нико? Выгнуться, пропуская платье вверх: оно бежит по вскинутым рукам и отлетает прочь. Зеленые тюльпаны с долгими стеблями — они еще здесь, их пока не сорвали, не отбросили. И ей внезапно жаль с ними расставаться. Нико отрывает ее тело от простыни, скользит ладонью по спине, останавливается — там, где металлический язычок цепляется за скобочку; пальцы пытаются разъединить их — скобочку, язычок, все такое микроскопическое, неудобное.
— Оставь.
Пальцы медлят, потом скользят мимо — спасены, не сорвут вас, не скомкают, лепестки, листья, стебли.
Ольга тянет с плеч расстегнутую кремовую рубашку. И дальше — до головокружения близко незнакомое тело, рубец возле ключицы, тело, что станет любимым, и это — Нико? Нет, нет, только не мусолить имя, затрепанное дальними и пусть даже ближними, не Нико, нет.
— Николай…
Обмен взглядами, улыбками. И затем — уже без преград — друг другу навстречу, быстрее, как можно быстрее, сливая воедино две гигантские тени на стене, расплескивая дыхание, вырываясь из опостылевших рамок в новую жизнь.