IT AS IS

День. Growth stage

Час дня. Маша

Под монотонный голос лектора и стук мела по доске Александра нестерпимо клонило в сон. Мало того, что вещи, о которых говорил Валерий Михайлович, были ему давно известны, они ещё излагались мучительно долго и излишне подробно. Так, что даже самый пытливый студент терял всякую надежду хоть что-то уловить из этого рассказа.

Есть такие моменты, когда человеку неудержимо хочется спать. Бывают они с интервалом примерно в 12 часов. Если поспать именно в этот момент часа два, то остальные 20 часов можно оставаться бодрым и свежим. Подобной системы, говорят, придерживался Леонардо да Винчи — он спал всего по 15 минут каждые четыре часа. Проблема только в том, что эти моменты приходятся на то время, когда мы ну никак не можем спать. Для Александра они почему-то совпадали с лекциями Валерия Михайловича.

Поняв, что сопротивление бесполезно, он отложил ручку в сторону и подпёр голову ладонью, приготовившись погрузиться в сон. Да, можно было бы сейчас встать и поехать домой, но Александра сдерживало только одно — сегодня Роман должен был представить ему прототип проекта. На этот проект Александр возлагал большие надежды, более того, в нём он видел крохотную лазейку, которая позволит ему выбраться из плена необходимости бессмысленного просиживания штанов в ВУЗе, а затем и в офисе.

Назывался проект волнующе-просто и в то же время сурово: «Охранные системы на базе мобильных телефонов».

Возможностей — уйма и, что самое главное, они доступны каждому. Контроль разрыва линии посредством зарядного устройства, камера, микрофон, акселерометр, автономное питание, отслеживание местоположения, захват и воспроизведение звука и видео, несколько каналов передачи данных. Плюс бесконечное множество устройств на базе блютуз и вай-фай. И всё это в компактном корпусе.

А что самое главное — рынок подобных услуг вообще свободен. То есть абсолютно свободен, никаких конкурентов и, в перспективе, огромный спрос.

Когда начал действовать гормон мелатонин, и Александр, проваливаясь в сон, перестал замечать монотонный голос лектора, три раза коротко прожужжал сотовый телефон. Александр проснулся, достал телефон из кармана и просмотрел на экран. Там было сообщение от Романа, всего два слова: «Готово, приезжай». Александр положил тетрадку и ручку в полиэтиленовый пакет и встал из-за парты. В этот же момент прозвенел звонок с пары. «Ну хоть на этот раз никто не сможет обвинить меня в том, что я ушёл с середины лекции», — подумал Александр.

Вместе со множеством других студентов, он вышел из аудитории и пошёл по направлению к лестнице. Окружающие люди казались ему одинаковыми, как будто нарисованными под копирку карикатурами. Каждое утро они вставали под звон будильника, завтракали и шли на пары. После пар несколько часов свободного времени, которые одни тратили на употребление алкоголя, другие на мелкие подработки, третьи на занятия спортом. Затем вечер, дом, сон, и снова всё по кругу.

Александр с трудом преодолевал в себе желание развернуться и пойти против этой толпы, сквозь неё, вверх по лестнице. И пускай ему незачем было подниматься, ему просто не хотелось идти в одном направлении со всеми ними, не хотелось быть таким же как все, переживая общую судьбу.

За этими мыслями он не сразу заметил, что рядом с ним, отчаянно стараясь не отстать, идёт его одногруппница — Маша.

В вестибюле он уже хотел попрощаться с ней и отправиться к Роману, но Маша почему‑то стояла и смотрела на него.

— Там собаки, — неуверенно сказала она.

— Где — там? — переспросил Александр.

— Ну, около общаги. Я их так боюсь. Не проводишь меня? — попросила Маша.

Она была невелика ростом, метр шестьдесят, не более. Но при этом фигура её была удивительно пропорциональной. Казалось, что кто-то взял фотомодель и, для смеха, отресайзил её в фотошопе. В руках она держала зонтик-трость, большой, практически с неё саму ростом.

Александр задумался. Ему было очень интересно посмотреть, что же сделал Роман. Но в то же время Машина наивность и неловкость вызывала в нём какие-то непонятные, доселе неведомые тёплые чувства. Глядя в её доверчивые голубые глаза, ему вдруг захотелось крепко-крепко обнять её и защитить не только от собак, но и от всего на свете. Но, с другой стороны, Маша никуда не денется, а проект, а вместе с ним потенциальное решение множества проблем — вот он здесь, в получасе ходьбы от универа.

— Давай-ка как-нибудь сама, — вдруг услышал свой голос Александр и даже немного испугался. Казалось, что внутри него говорит кто-то чужой, незнакомый и грубый, — не такие уж они и страшные, эти собаки. Пока.

— Пока, — как-то печально ответила Маша, но Александр её уже не слышал — быстрым шагом он шёл по направлению к дому Романа. Денег-то на проезд у него не было. Два часа дня. Обед

В комнате, которую снимала компания «Линейкин Софт» под офис, едва помещались три стола. Окна выходили в заросший тополями внутренний двор, и тени от листьев весело плясали на стенах и потолке.

Сейчас шёл обеденный перерыв, и в комнате вкусно пахло быстрорастворимой лапшой. Спиной к окну, поджав одну ногу, на подоконнике сидел Роман, свежий весенний ветер трепал ему волосы. Рядом стояла полипропиленовая миска с «Дошираком», в руке он держал грязную кружку с кофе.

Миша ел какой-то овощной салат, запивая его зелёным чаем. С недавних пор он решил сделаться вегетарианцем, и его и без того хрупкая фигура приобрела какие-то эльфийские черты.

Александр, уставившись в монитор, лениво скролил мышкой новостную ленту и цеплял вилкой селёдку под шубой из пластмассового корытца.

Первым тишину нарушил Миша:

— Ребят, как вы думаете, зачем существуют корпоративы? Зачем подчиненных собирают вместе, вывозят на природу, заставляют есть свинину и пить алкоголь?

Наёмных работников в «Линейкин Софт» не было, ну разве что кроме приходящего бухгалтера, поэтому вопрос носил скорее теоретический характер.

— Кого это заставляют? Меня вот заставлять не надо, да и некого не надо! — хохотнул Роман, — А зачем, так это известное дело. Для сплочения коллектива, образования корпоративного духа. Да и фоточки посмотреть, на которых все бухие — милое дело. Опять же, компромат можно собрать.

— Ну я примерно так же думаю, — пережёвывая селёдку, сказал Александр, — Миш, а у тебя, видимо, другая точка зрения?

— Да. Вот Рома правильно начал, образование корпоративного духа. А что это за дух такой — корпоративный? Отчего он образовывается, вы когда-нибудь задумывались? — спросил Миша, и, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Корпоративный дух есть эгрегор организации. Это не абстрактная идея, это вполне конкретная сущность, пусть её и нельзя обнаружить нашими органами чувств. Корпоративы — не что иное, как обряды кормления этой сущности, жертвоприношения ей. Вот, например, жарят шашлык на корпоративе — это есть Ола, ритуальное всесожжение. Чаще всего шашлык делают из свинины. Как нечистое животное, оно особенно приятно корпоративному духу. В зависимости от организации, могут быть и другие жертвоприношения — Михна или Шламим например.

Употребление алкоголя так же носит эзотерический оттенок и способствует переходу к изменённому состоянию сознания, а также высвобождению скрытой энергии. По тому, как человек себя ведёт в состоянии опьянения, можно сделать вывод, кем он был в прошлой жизни и, соответственно, принять решение о развитии его карьеры в жизни текущей.

Совместное купание в водоёме — вообще известный языческий ритуал. Как крещение Руси происходило, все же помнят? Вот это примерно то же самое.

Кстати, от типа организации также зависит и дата корпоратива. Часто выбираются дни солнцестояния или равноденствия. Все вот думают, почему так странно корпоративку сделали средь недели — а это она совпала с каким-нибудь языческим праздником, или хотя бы с полнолунием. Сделали корпоратив на великоденный четверг — и пожалуйста, пожарная инспекция минула офис. Выпили водки на осенины — к новым сотрудникам. И так далее…

Александр пристально посмотрел на Мишу:

— Что-то ты ерунду говоришь. Может, тебе в отпуск пора? Меня вот совсем другое волнует. Как мы оцениваем время, необходимое на реализацию проекта? Ведь не секрет, что водопадная модель разработки — один большой обман. Нельзя предусмотреть все повороты, все неожиданности. А закладывать риски в погрешности — это всё равно что брать в кафе сразу пять порций бизнес-ланча — вдруг одной не наешься? Или в тарелке будет плавать муха. И как в итоге мы делаем оценку? Общую задачу разбиваем на частные, даём оценку каждой из них, складываем и прибавляем риски. Оценка каждой из частных задач — это бросание монетки. Мы можем уложиться, а можем и нет. Статистика ошибок имеет место, да, но как в ту, так и в другую сторону. Но из каждой погрешности мы учитываем только положительную часть. Поэтому, в лучшем случае, мы получаем огромное время простоя.

Миша довольно закивал:

— Вообще водопадная модель разработки есть проявление гордыни. Мы думаем, что мы знаем, чего мы хотим и что хотят от нас. И в итоге всегда ошибаемся. Как антипод водопадной модели — аджайл. Следуя этой методологии, мы делаем только то, что от нас требуется, то есть поступаем скромно.

Снова повисло неловкое молчание. На этот раз нарушил его Роман.

— Ребят, знаете, что такое LSP? — весело спросил он.

— Ни разу не слышал, — честно признался Миша, — это разновидность ЛСД?

— Ну давай, теперь ты нам историю расскажи, — улыбнулся Александр.

— LSP означает Liskov Substitution Principle, принцип подстановки Барбары Лисков. Формально он гласит, что должна быть возможность заменить базовый тип его подтипами так, чтобы клиентский код не заметил разницы. Но мне вот в голову пришла метафора. Помните, как в старом анекдоте: «Впервые на арене цирка — бородатая женщина без сисек и с огромным членом»? Так вот, здесь интерфейс «женщина» реализован самым неподходящим образом, так, что заменить этой реализацией любую другую женщину вряд ли получится. Разве что в жопу…

И рассмеялся во весь голос. Миша сдержанно улыбнулся, а Александр о чём‑то задумался. Три часа дня. Партнёр

— А Ромка где? — спросил Миша, войдя в офис.

— Роман на встрече с инвестором, — не отрывая взгляда от монитора, ответил Александр, — кстати, с минуты на минуту он должен вернуться.

— Ничего себе, а ты молчал! — обрадовался Миша, — значит у нас всё-таки будет инвестор, и мы сможем нанять людей, сменить офис и начать наконец-то по-нормальному питаться! Почему же ты мне ничего не говорил?

— Не торопи события. Денег нам ещё никто не дал, а даже если и дадут — на еду мы их будем тратить в последнюю очередь. Тебе я ничего не стал говорить, потому что велика была вероятность, что ты захотел бы пойти на переговоры, — спокойно ответил Александр.

— А что, думаешь, я бы не смог?

— Ты — нет, — Александр вздохнул, и наконец-то оторвался от монитора. Его серые глаза были чуть опухшими от усталости, — понимаешь, Миш, наш инвестор — француз. Его зовут Жюль Жюппе. Утверждает, что он дальний родственник известного французского политика. Я в этом немного сомневаюсь, но человек он определённо влиятельный и богатый.