Розы на асфальте

11

Мы идем по улице, Лиза ничего не говорит, и мне не хочется. Наконец мы приходим к ней домой.

Я опускаюсь на диван в гостиной, Лиза садится рядом, скрестив ноги.

– Сказать, что мне жаль, – это мало, – начинает она, – но, поверь, Мэверик, я тебе очень сочувствую.

Я кашляю, прочищая горло.

– Спасибо, что пришла на похороны, тебе не обязательно было.

– Как я могла не прийти? Дре был мне как родной… хоть и вел себя на матчах безобразно.

Я с трудом сдерживаю улыбку. Он вечно увязывался со мной на баскетбол, когда играла Лиза, болел за нее и выкрикивал гадости в адрес чужой команды. Нас с ним чуть не выгнали пару раз.

– Да уж, любил он пошуметь.

– Это мягко сказано. Помнишь, как мы с ним познакомились?

– Ага, вы тогда играли на выезде.

– Вот-вот. Ты его обманул и заставил ехать туда два часа, – смеется Лиза. – Со мной он был милым, а на тебя страшно злился.

Я улыбаюсь.

– Ничего, помирились. Мне это стоило денег на бензин и порции ребрышек от Рубена с персиковым пирогом и банановым пудингом.

– Вот уж кто любил поесть! Помнишь, мы ходили в «Сэлс» с ним и Кишей, и Дре…

– Заказал себе целую пиццу и намазал всю горчицей.

– Да, вкус у него был оригинальный.

– И не говори. На той неделе мы с ним как раз спорили о еде, перед тем как… – Горло перехватывает; перед глазами – Дре, осевший на руль.

– Значит, это правда, – вздыхает Лиза. – Ты его нашел.

Я киваю, глядя на свои новые туфли.

– Когда я выскочил из дома, все уже было кончено.

Лиза втягивает воздух так, словно ей больно это слышать.

– Мне очень, очень жаль.

Мы снова сидим молча. В доме странно тихо, мисс Монтгомери давно бы уже пора меня выставить.

– Твоей мамы что, нет дома?

– Уехала на репетицию. Они ставят «Изюминку на солнце»[13], премьера через пару недель. Весь месяц только ею занимается.

Мисс Монтгомери преподает в театральной студии городской Школы искусств. Это объясняет, почему она вечно на пустом месте разводит драму.

– О, здорово.

– Главное, на нервы мне не действует.

– Это ненадолго, сама знаешь. Ну зато хоть с Карлосом воевать не приходится.

– Слава богу, он вернулся в колледж, до Дня благодарения не увидимся. Надеюсь, пригласит свою девушку, тогда у него не будет времени лезть в мои дела.

– Что-о? – смеюсь. – У Карлтона Бэнкса завелась подружка?

– Не называй его так! – Лиза шлепает меня по макушке.

– Ну правда же вылитый Карлтон. Даже удивительно, что решился с кем-то закрутить.

– Вот представь себе. Ее зовут Пэм, учится на врача. Очень хорошенькая, и что только нашла в моем брате?

– Черт, ну надо же! Твой пафосный братец обзавелся подружкой.

– Ладно, Мэверик. – Лиза вскакивает с дивана. – Мне надо переодеться. Хочешь, возьми себе что-нибудь на кухне.

Она в самом деле разрешает мне остаться!

– Спасибо.

– Не за что, – улыбается она.

Исчезает в своей комнате, а я иду на кухню. В рту совсем пересохло. В холодильнике и шкафчиках у мисс Монтгомери разных напитков море, она знает в них толк.

Откупориваю бутылочку пепси и возвращаюсь по коридору. Лиза у зеркала, распускает волосы. Как же она хороша! Всегда, не только в этом платье, хотя облегает оно просто супер.

Она ловит в зеркале мой взгляд.

– Что?

Прислонясь к дверному косяку, потягиваю колу.

– Так, ничего. Смотрю на тебя.

– Учишься делать прическу? Вижу, к своим лохмам и не притрагиваешься.

– Что, не нравлюсь?

– Ты сам себе, похоже, не нравишься. – Лиза втыкает гребень в мою шевелюру, и тот застревает. Я морщусь, когда она его выдирает. – Боже, Мэверик, когда ты в последний раз причесывался?

– У меня афро!

– Ну и что? Все равно надо ухаживать – и мыть, кстати! Небось, ни разу не помыл с тех пор, как я заплетала тебе косы.

– Я душ принимаю.

Она поджимает губы.

– Одной воды мало, нужен шампунь и кондиционер.

– Это для девчонок.

– Волосам своим грязным это скажи! Ну-ка живо в ванную.

– Лиза…

Она указывает пальцем на дверь.

– Живо!

Вот прицепилась. Плетусь по коридору, стягиваю рубашку с галстуком и опускаюсь на колени перед ванной. Лиза садится на край, берет лейку на гибком шланге и включает воду.

– Как можно было так себя запустить, Мэверик. Серьезно.

– Не так все пло… А‐а-а! – Вода бьет мне в лицо. – Ой!

– Извини, я нечаянно.

Врет, ясное дело.

– Ты хуже моей мамы, – жалуюсь, – та хоть к волосам не придирается.

– Миссис Картер сейчас просто не до того, у нее горе. – Лиза льет мне на голову шампунь и намыливает – вообще-то приятно, чего уж тут. – Удивительно, что мистер Уайатт пускает тебя на работу в таком виде.

– Ты знаешь, что я пошел к нему?

– Мама сказала. Ты однажды укладывал ей покупки.

Да, было такое. Ух как она на меня глянула… еще хуже, чем обычно.

– Зачем сказала? Чтобы ты ценила своего нынешнего парня?

– Еще чего! – Лиза снова брызжет мне в лицо и смеется.

– Ай! Ну хватит, правда.

– Я нечаянно, – врет она опять и трет мне голову. – Значит, наркотиками торговать бросил?

– А куда деваться? Мне теперь о сыне думать надо. Хочу быть рядом с ним. Да и потом, когда мне? Работа плюс младенец – едва ноги волочу.

– Аиша разве не помогает?

– Нет, решила отдохнуть. Как узнал, что он мой, так и вожусь с ним один.

Лиза долго молчит, промывая мне волосы, потом спрашивает:

– Как его зовут?

– Сына? Я назвал его Сэвен.

– В смысле, «семь»? О боже, Мэверик, ты назвал сына в честь цифры?

– Это число – символ совершенства! – Вечно приходится всем объяснять. – А он совершенен. Так что все правильно.

Ноздри щекочет приятный аромат: она чем-то поливает мне голову – наверное, тем самым кондиционером.

– Ну ладно, если так, даже неплохо, – говорит Лиза задумчиво.

– Вот именно! А еще оригинально, никого больше так не зовут. Не хватало еще назвать сына каким-нибудь тупым имечком, вроде Коннора… Ай!

Вода снова бьет мне в лицо.

– А вот теперь нарочно! – фыркает Лиза. – Не извиняюсь.

– Тупое, тупое! Подумать только, ушла от меня к такому…

– Чтоб ты знал, на тебе свет клином не сошелся. И не твое дело вообще-то, но с Коннором я не встречаюсь.

– Правда? – Губы сами собой складываются в улыбку. Пускай Лиза не со мной, но и не с этим Богатеньким Ричи. – Что, разочаровалась?

– И это тоже не твое дело!

– Да ясно все, – хмыкаю я. – Так и знал, что он засра… Ай!

Она шлепает меня по затылку насадкой для душа.

– Снова не извиняюсь!

Я потираю голову.

– Я прав, вот ты и сердишься.