Зажигая звезды

— Нет. — Леви озадаченно смотрит мне в глаза. — Между строгостью и унижением нет знака ровно. Возможно, он тебя и любит, я не знаю. Но в любом случае за этой любовью стоит его неуверенность в себе размером с Китайскую стену, которая не позволяет ему по достоинству оценить тебя. Ведь тогда придется признать, что он сам недостаточно хорош. Всегда легче сказать, что все вокруг виноваты, чем принять тот факт, что твоя собственная душа полна дерьма.

— Возможно. Мне просто хочется уйти от этого. Я устала от него. У меня не остается эмоций, чтобы справляться с ним и его требованиями. Еще это поступление… — Я провожу рукой по волосам. — Он ничего кроме Гарварда и слышать не хочет, а мне приходится только кивать, чтобы не злить его. Скоро просмотр в академии танца, но я даже попасть туда не смогу. А ведь это мой единственный шанс. — Я запрокидываю голову, когда мой голос начинает срываться, чтобы снова не пролить слезы. Уже надоело. Надоело плакать из-за него.

Закрыв глаза, я повторяю свою утешительную фразу: «То, что ты можешь принимать спокойно, больше не управляет тобой». Не могу поверить, что открылась нараспашку спустя столько лет. И нет чувства стыда, которое всегда преследовало меня, когда приходилось видеть, как другие отцы обращаются со своими дочерями, словно они принцессы. В то время, как мои мысли были поглощены тем, что я недостаточно хороша для принцессы, раз папа не ведет себя подобным образом со мной.

— Ты сможешь сделать это. — Леви вырывает меня из транса.

— Это невозможно, — горько усмехаюсь я.

— Все невозможное просто требует отчаянных решений. Я буду рядом. Мы сделаем это вместе. — Он робко целует меня, словно проверяя, не отстранюсь ли я. Затем проводит языком по моей нижней губе, прижимая к себе за талию. Я приоткрываю губы, и он углубляет поцелуй.

— Хорошо, — медленно говорю я, переводя дыхание. — Наверное, ты умеешь убеждать.

— О да, я в этом неплох. — Самодовольная улыбка расползается по его лицу.

Я провожу своей рукой по его животу и поднимаюсь чуть выше по ребрам.

— Помимо ремней безопасности, мне хочется знать кое-что еще. — Я останавливаю руку прямо под сердцем поверх его шрама. Если меня не обманывает предчувствие, то за этим точно что-то скрывается. Потому что я видела, как он поменялся в лице, когда мне выпал шанс увидеть его утром. И точно такое же выражение лица у него прямо сейчас. — Что это?

— Поцелуй смерти, но, к сожалению, не моей, — отвечает он, закрывая глаза.