Зажигая звезды

Глава 15

Леви

Приходится приложить все усилия, чтобы отстраниться от Бель, хотя каждый нерв в моем теле буквально кричит от потери контакта. Не могу поверить, что она попросила меня ее поцеловать.

Поцеловать. Черт. Повтори это себе еще сотню раз и, возможно, сможешь поверишь в это.

Развернувшись, я направляюсь к гардеробу, расстегивая по пути мокрую рубашку, и сбрасываю ее с плеч.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — доносится до меня голос Бель.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней, продолжая раздеваться. Бель смотрит на меня широко распахнутыми глазами, явно пребывая в шоке. Девушке удается быстро надеть маску невозмутимости с бегущей над головой строкой «Тебе не удастся меня соблазнить». Но она не может удержать взгляд, который блуждает по моей груди и прессу.

— Полагаю, что раздеваюсь. Мне холодно. — Это ложь, потому что моя кровь чуть ли не кипит, но мокрую одежду снять не мешало бы.

— А без одежды теплее? — Она приподнимает бровь, не отрывая глаз от шрама на левой стороне моих ребер. Он начинает гореть от ее пристального внимания, и мне хочется поскорее скрыть его.

Чувство уязвимости накрывает меня с головой, словно цунами. Бель молча рассматривает шрам, и ее взгляд расщепляет меня, как кислота. От этого хочется бежать. Так происходит всегда, потому что Бель не просто смотрит, она видит меня.

— Ну даже голым теплее, чем в мокрой одежде. Кстати, учитывая твое состояние здоровья, то тебе тоже стоит переодеться во что-нибудь сухое. — Я указываю на нее пальцем, пытаясь не выдавать свою нервозность.

— Мне и так хорошо, я согрелась. — Ее глаза смотрят куда угодно, но только не на меня.

— Я заметил.

— Ох, заткнись, — раздраженно говорит она, закатывая глаза.

Я захожу в гардероб, расстегиваю брюки и делаю несколько успокаивающих вдохов, мысленно представляя, что меня кто-то бьет по яйцам. Потому что, кажется, только это может унять член, который смотрит на меня с явным осуждением.

Приведя себя в чувства, быстро переодеваюсь в футболку и спортивные штаны. Точно такую же одежду беру для Бель, потому что как бы она не сопротивлялась, я заставлю ее надеть сухие вещи.

Девушка стоит на том же месте и все еще смотрит на чертеж. Никогда не забуду ее взгляд, когда она поняла, что на нем изображено. Было ощущение, что я достал ей гребаную звезду с неба, а не начертил что-то отдаленно похожее на театр. Это мой проект для поступления, и я очень надеюсь, что он будет выглядеть лучше, чем сейчас.

Но Бель узнала, догадалась сама. И, черт возьми, в тот момент я почувствовал будто та самая нить, которая нас связывает, окончательно завязалась в крепкий узел.

— Вот, иди переоденься. Ванная там. — Я указываю в другой конец комнаты. Уже вижу, как она хочет возразить, поэтому опережаю ее: — И прежде чем из твоего рта вылетит хоть одно слово, знай: если потребуется, я привяжу тебя к кровати и сделаю все сам. У меня никогда не было специфических наклонностей, но ты явно пробуждаешь во мне зверя, так что советую поверить мне на слово.

Она смотрит на меня, открывая и закрывая рот, после чего выдергивает одежду из моих рук и заходит в ванную, хлопнув дверью. Маленький бунт — это хорошо.

Когда Бель возвращается из ванной, я уже лежу на кровати. Она подходит и переминается с ноги на ногу, стоя около меня.

— Это что-то типа парного лука? — спрашивает она, указывая на нашу одинаковую одежду.

— Если тебе так хочется, то да. Можем еще купить футболки «Моя» и «Мой» со стрелочками на спине. — Я игриво шевелю бровями.

Она неуверенно смотрит на меня, продолжая стоять на месте.

— Ложись. — Я похлопываю по кровати рядом с собой. Ее тело будто приросло к месту. — Бель, не заставляй меня укладывать тебя силой.

— Ты невозможен. — Из нее вырывается гневное рычание, но она ложится на кровать и сворачивается в позу эмбриона, отвернувшись от меня. — Бесишь, — бурчит она.

— Очень рад, что именно я тебя бешу. Это мне льстит. — Я накрываю ее одеялом и трогаю лоб. Он такой горячий, что можно обжечься. — Сейчас принесу тебе лекарство, не засыпай.

Бель оглядывается на меня через плечо, и в ее глазах уже нет гнева или раздражения, лишь чистое удивление и… благодарность? Боже, о ней вообще кто-нибудь заботится, кроме нее самой? Почему она так реагирует на простые вещи?

— Спасибо, — шепчет Бель, сжимая мою руку.

Я спускаюсь вниз за лекарством и водой. Беру все необходимое и, захватив ее сумку, поднимаюсь обратно в комнату. Стоя в дверном проеме, смотрю на Бель в моей постели. Она такая маленькая — мне хочется отгородить ее от всего мира каким-то защитным пузырем. Желательно, чтобы я тоже находился в нем с ней. Мне многое известно о ее жизни, но также многое остается тайным. Мы в этом с ней похожи: она знает обо мне достаточно, но понятия не имеет о том, что я совершил.

Я в курсе, что с самого детства ее воспитывали в строгости: она всегда казалась на пару лет старше других детей. Не внешне, а ментально. После рождения Авроры все стало еще хуже: семилетняя девочка с нежной творческой душой стала окончательно взрослой. Я хочу ей помочь, но не знаю как.

И нужна ли ей моя помощь, когда мне не удается помочь самому себе?

Подойдя к краю кровати с ее стороны, сажусь и прожигаю взглядом каждый изгиб этой девушки, как какой-то маньяк. Внезапно ко мне приходит осознание. Ее стороны кровати. Раньше обе стороны были только моими, но почему-то мне кажется, что теперь я никогда не смогу смотреть на эту кровать и не видеть на ней Бель.

Видимо, она задремала, потому что ее глаза резко распахиваются и осматривают комнату.

— Не пугайся, это я. — Мой шепот заполняет тишину. Я протягиваю ей таблетку и воду. — Выпей и засыпай. Я принес твою сумку. Тебе что-нибудь нужно?

— Спасибо, — говорит она сонным голосом. — Да, телефон.

— Какой?

— Мой. Хочу знать, когда вендетта отца настигнет меня. — Бель усмехается, но в ее словах не чувствуется радость.

— Хорошо, — выдавливаю я из себя, не желая в данный момент разбираться в этом. Но мы обязательно вернемся к этому разговору.

Пока она пьет лекарство, достаю из ее сумки телефон и кладу его на тумбочку. Я обхожу кровать и ложусь рядом с ней, сохраняя дистанцию. Не знаю, кому из нас это необходимо: мне или ей. Ее тело немного подрагивает даже под одеялом, и мой контроль испаряется в эту же секунду. Придвинувшись к ней, я заключаю ее в крепкие дружеские объятия, утыкаясь носом в макушку. Бель не сопротивляется, видимо, она уже сама устала от своего упрямства.

На сегодня.

Потому что эта девушка только с виду хрупкая, но на самом деле она подмигивает трудностям.