Сто рецептов счастья

Глава 12

Ещё ни разу я не подходила к дому Тома так близко. Опасалась встретиться с его женой или его злостью. Но не сегодня.

Техас сторожил двери ванной, пока я отмокала в розовой пене и собиралась с мыслями. Меня лихорадило от одной мысли, что Том не ответит взаимностью. Посмеётся в своей привычной манере и отошлёт обратно, униженную и разбитую, прятаться в четырёх стенах коттеджа под номером девять. Но кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Шампанское я не любила, но без него не обходится ни одно торжественное событие. И, надеюсь, сегодня случится одно из них.

Я долго укладывала волосы и наносила макияж, пока Техас с интересом наблюдал, что я такое выделываю со своим лицом. Он-то был прекрасен при любых обстоятельствах. Я попыталась разузнать у пса, какой наряд понравится Тому больше, но тот не следил за модными тенденциями. Я нравилась ему даже такой: без косметики и украшений. Вот бы все мужчины были такими.

В конце концов, я выбрала новое платье. Голубизна его делала мои глаза ещё выразительнее, ещё глубже. Насчёт глубины… Такое декольте я не позволяла себе даже в Нью-Йорке, но сегодня хотелось быть во всеоружии. Зачем ещё отпуск, если не для смелых декольте?

Техас одобрительно проворчал собачью серенаду, когда я покрутилась перед ним в платье и новых босоножках.

– Думаешь, ему понравится? – С волнением спросила я, и круглые, трогательные глаза ответили мне одобрением.

Я столько думала о том, что скажу Тому, когда постучу в его дверь, что, идя по каменной дорожке, заблудилась в собственных мыслях и забыла всё, что заготовила. Так даже лучше. Скажу первое, что придёт в голову.

Моё сердце играло марш по рёбрам, когда я поднялась на крыльцо и занесла руку над дверью. Техас не отставал ни на шаг и замер вместе со мной, вежливо позволив потратить лишнюю секунду на то, чтобы успокоиться.

Я вздохнула и постучала три раза. На счастье. И стала ждать.

Но никто не спешил открывать, и я постучала снова. Дом отозвался нежеланием отвечать. Мои плечи потянуло к земле чувство разочарования. Тома не было дома. Конечно, он занят, о чём я только думала, заявляясь сюда в семь вечера? В «Грин Вэлли» всегда найдётся занятие, а Том слишком ответственно делал свою работу.

Я слегка растеряла запал, но не отступила. Не струсила, как и Джейми. Села на ступени крыльца и стала ждать.

Но чем дольше тянулось ожидание, тем сильнее меня морозила дрожь. Солнце ещё не думало опускаться за горизонт и одаривало вечерним теплом, но мне стало холодно. Вся решимость обратилась оазисом в нещадной пустыни – только я подошла ближе, как она начала рассеиваться прямо на глазах.

Другие гости возвращались к коттеджам после ужина, но Том не торопился домой.

В начале девятого я отчаялась, поправила платье и пошла обратно. Мой верный телохранитель счёл своим долгом отправиться со мной. Первые десять минут я не знала, за что браться. Включила компьютер, но тут же забыла о нём, выглядывая из-за шторы на темнеющую лужайку «Грин Вэлли». Пошла было к холодильнику, чтобы поужинать вместе с Техасом, но забыла, куда направлялась и оставила нас обоих без еды.

Опомнилась я, лишь когда на дом опустились сумерки. Я старалась, Джейми, но вселенная, видно, не хотела, чтобы сегодня мы с Томом встретились.

Я немного попечатала и решила, что пора стянуть это платье и забраться под одеяло. Как в дверь неожиданно постучали. Техас задремал на диване и на стук лишь открыл глаза, но не поднял тревогу. Значит, там не Джейми. Наверное, Мэдди зашла поинтересоваться, как мне понравилась местная кухня.

Мои ноги ослабели, когда я увидела, что передо мной стоит Том. Словно дежавю вчерашнего вечера, только с другим персонажем. В глазах его серый штиль, и волны его словно обласкивали моё лицо, но в то же время замораживали своим холодом. Он не смог удержаться, чтобы оставить моё декольте без внимания, но тут хрипло кашлянул и вернул глаза на место.

Том пришёл не с пустыми руками, но, в отличие от шикарного букета Джейми, его подношение выглядело скромнее.

– Вот. – Всё, что он сумел сказать, протягивая мне какие-то бумажки.

– Что это?

Забавная у него манера дарить подарки. Как у мальчишки, который нарисовал открытку с сердечками и боится вручить девочке на День Святого Валентина.

Но Том не успел ответить, потому что я пролистала пятнадцать страниц и опередила его восклицанием:

– Мои черновики! Не может быть! Но как вы…

– Полдня убил на то, чтобы найти их на той стороне реки. Вы говорили, что не хватает двенадцати историй. Хотел бы я вернуть вам все, но не сумел отыскать.

Уже не в первый раз я ошибалась на счёт Тома Хадсона. Его подарок оказался куда как дороже и важнее красных роз. Всё это время Том обыскивал округу, чтобы отыскать то, что я потеряла, хотя я даже не просила. Он позаботился обо мне, зная, что я злюсь, что я ничем не отплачу взамен. Что благодаря его находке я успокоюсь и мне не придётся больше сражаться с памятью или Сэнди, чтобы восстановить потерянные истории.

Мужчина с чувством юмора – это хорошо. Но мужчина, который спасает тебя, когда ты его даже не просишь, становится твоим героем.

Я пролистала черновики, надеясь, что Том не заметит, как задрожали мои руки. Кое-где виднелись следы земли, зелёные кляксы от травы, у парочки листов были оторваны уголки. Но среди них оказались три истории, за которыми я летала в Мосби в Миннесоте, в Спокан в Вашингтоне и в Рино в Неваде ещё в начале года. Истории, которые я бы не вспомнила так подробно, как записала на эти листки.

– Том… это… – Сумев оторвать взгляд от бумажек, я еле-еле подняла его на мужчину, который совершил настоящий подвиг ради меня, хотя я вчера послала его на все четыре стороны. Ещё два часа назад у меня было твёрдое намерение раскрыться ему, но теперь забыла все слова. – Я не знаю, что сказать. Это очень много для меня значит. Спасибо.

– Это ведь я виноват в том, что вы их потеряли.

– Почему это вы?

– Ведь вы побежали за Техасом. А хозяин повинен во всём, что натворил его питомец.

Услышав своё имя, Техас выскочил на порог и весело залаял на Тома, отбивая чечётку по его ногам своим хвостом.

– Эй! Приятель. – Он присел и стал обниматься с четвероногим другом. – Где ты всё время пропадаешь? Я волновался. В последнее время его постоянно как ветром сдувает куда-то.

– Тогда, полагаю, это моя вина. – Улыбнулась я и опустилась к Техасу с другого бока, так что теперь наши с Томом глаза снова могли прокладывать друг к другу тропинки напрямки. А Техас так и светился счастьем, что ему подарили столько внимания и почёсываний сразу. – Он приходит ко мне каждый раз, как я что-то готовлю, и мы вместе обедаем. Правда, Техас? А сегодня он ночевал у меня. Извините, надо было отвезти его к вам, но я…

Не решилась, чуть не сказала я, но замолчала.

– Мне жаль, что он доставил вам столько хлопот.

– А мне нет. – Техас лизнул меня в нос. – С ним здесь не так одиноко. Дома меня спасала Джинджер, а тут на себя роль спасителя взял Техас. Ну и ещё вы.

Мы продолжали гладить мягкую шерсть, не сводя друг с друга глаз. Пальцы Тома встретились с моими, обожгли огнём и тут же отстранились.

– Ну, мы пойдём. – Том поднялся с намерением уйти.

– Постойте. Том. – Я сделала шаг ему навстречу. Техас стал невидимкой, ушёл в тень крыльца, чтобы не маячить при таком личном разговоре. – Я могу угостить вас ужином?

– Вы не должны благодарить меня.

– Это не в качестве благодарности. – Решилась я. – Это потому что я не хочу, чтобы вы уходили.

Что-то просветлело на лице Тома, но тут же спряталось вновь.

– К чему эти игры, Джекки?

– Игры?

– Сперва вы ходите на свидание с тем парнем, Джейми. Целуетесь с ним. А потом зовёте на ужин меня.

Так он видел, как Джейми поцеловал меня. Но я не собиралась ждать другого момента. Плевать, что он там видел. Зато я видела другое. Тому Хадсону было не наплевать на меня. На то, что я целуюсь с другим – хотя технически, я не целовала Джейми. Он меня ревновал. Я сделала шаг вперёд. Я была ему небезразлична. Ещё один уверенный шаг.

С каждым новым шагом я убеждалась, что влюбляюсь в Тома Хадсона. Когда мы оказались совсем близко, он сглотнул, но не отошёл. Его глаза слились с моими в одно серо-голубое озеро.

– Не было никакого свидания и никаких поцелуев. – Почти прошептала я. – Глаза иногда обманывают. А вот губы нет.

И я коснулась его губ своими. Чувственно, но сдержанно. Так, чтобы он сделал последний шаг. И он его сделал. Нежный поцелуй превратился в нечто большее. Моя шея почувствовала его пальцы, но кожу больше не жгло, а приятно покалывало теплом. А его губы, пусть и не такие мягкие, как у Скотта или Джейми, или всех тех мужчин, что когда-либо меня целовали, впивались в меня так, словно никогда больше не почувствуют этот вкус.

Мы не проронили больше ни слова. Попятились в дом и кое-как добрели до спальни, рассыпав черновики по дороге. Техас возмутительно заныл, когда дверь спальни захлопнулась перед ним.

Оказавшись в полумраке один на один с нашими невысказанными чувствами, Том наконец отстранился, но лишь за тем, чтобы посмотреть на меня, как смотрят на нечто прекрасное. Погладил пальцами моё лицо и тихо сказал:

– Можешь не верить… – С этого момента исчезли все условности. – Но я мечтал сделать это с той минуты, как ты схватила помидоры из ящика и стала раскладывать их. Я тебя обидел, и ни раз, но ты всё равно решила помочь мне.

– Почему же этого не сделал? – Ухмыльнулась я, гладя его фигурные плечи.

– Почти сделал. Но ты упомянула Сэнди… и я подумал…

Я накрыла его губы пальцем, заставляя замолчать. В этой спальне не место Сэнди, Джейми или его жене. Здесь только мы.

– У нас будет ещё много времени, чтобы расставить всё по местам.

Всего пять дней, напомнил мне разум, но сердце тут же послало его куда подальше. Рядом с Томом Хадсоном оно билось чаще. И только это имело значение.

***

Чуррос от Шона Миллигана

Тусон, Аризона

Воспоминания – маленькие мостики, что связывают нас с прошлым. Достаточно отыскать один из них, и вы отыщите дорогу куда угодно. Но что, если все мосты перепутаются между собой? Или вовсе разрушатся, и в прошлое вам будет уже не вернуться?

Шон Миллиган сражается за мосты своей любимой вот уже полтора года. Его красавице жене Марисоль поставили страшный диагноз – Альцгеймер. Он третьим лишним поселился в уютном домике Миллиганов в Тусоне и заявил, что никуда не уйдёт. Будет продолжать вмешиваться в их жизни, в их прошлое и в их любовь.

Сперва симптомы проявлялись слабо, почти невзрачно. Всегда весёлая и смешливая Марисоль стала чуть больше грустить, погружаться в подавленное настроение. Ей становилось тяжелее находить силы и желание на привычные дела. Она то и дело забывала, куда положила ключи от машины или где стоит солонка. Пару раз шутила о том, что забывает, куда какая дверь ведёт на работе, и, вместо туалета, норовит зайти «в гости» к начальнику.

Всё это не сильно пугало Шона и родных, пока Марисоль резко ни сдала назад. Стала забывать имена кузенов и тётушек, которых, в дружной, крикливой и огромной семье Дельгадо было не пересчитать. В худшие дни отказывалась выходить из спальни, чтобы позавтракать и пойти на работу. Пару раз звонила Шону и просила забрать из незнакомого места, куда забрела совершенно случайно и не смогла найти дорогу до дома. А иногда смотрела на любимого мужа невидящими глазами, будто он – незнакомец, пробравшийся в дом.