Сто рецептов счастья

Глава 13

Третий день я просыпалась с рассветом, но сегодня разбудило меня не солнце. А мужчина, перевернувшийся с другого конца кровати и обнявший меня своей сильной рукой. Спина почувствовала каждый изгиб его груди, каждую извилину пресса, а по голой шее пробежало тёплое дыхание.

– Завидую, что ты просыпаешь вот так каждое утро. – Лениво проговорила я. – Лишь тишина и покой.

– В Нью-Йорке не так? – Отозвался Том, хотя прекрасно знал ответ. Я не могла видеть его лица, но чувствовала, как он улыбается.

– Я люблю Нью-Йорк по многим причинам. Но шум и суета не входят в этот список. Здесь всегда так высыпаешься?

– Мы проспали часа четыре. По крайней мере, я. – Том усмехнулся. – Надеюсь, что и ты тоже, а то моя мужская гордость немного пошатнётся.

Полночи мы разговаривали, а вторую половину… занимались другими вещами. И наконец-то сделали то, что нужно было сделать ещё в самый первый день. Расставили всё по местам. Я созналась Тому, что Мэдди рассказала о его жене. О том, что она и останавливала меня от мыслей о нём. На что Том лишь посмеялся, ведь полагал, что и я занята, встречаясь с Сэнди, но больше говорить о Лизе не хотел. Это нелепое недопонимание забрало у нас два дня, почти три тысячи минут, которые мы могли бы провести вместе.

Мы почти час прятались от мира в объятьях друг друга и мягкости простыней, пока солнце не подмигнуло из-за штор в последний раз и не поднялось немного выше.

– Ты обещала мне ужин. Могу я получить хотя бы завтрак?

– А что ты хочешь?

– Тебя.

– Ну это блюдо ты уже пробовал.

– Но я не наелся.

Я улыбнулась. Я бы тоже предпочла Тома Хадсона на завтрак, обед и ужин.

– Как насчёт французских тостов и яичницы? – Спросила я, выбираясь из постели и чувствуя на себе его взгляд. – Я могла бы приготовить тебе что-то поинтересней, вроде шакшуки, омлета пуляр или сырного пиде, но, что-то подсказывает мне, что ты неприхотлив в еде.

– Обычно на завтрак я заливаю хлопья молоком или запихиваю хлеб в тостер. – Усмехнулся Том, развалившись на подушках. – Так что я съем всё до крошки, даже если ты приготовишь рагу из лопуха. Уверен, что в твоём исполнении даже оно было бы самым вкусным на свете.

– Ты мне льстишь.

Я накинула мятую футболку и вчерашние джинсовые шорты. Голубое платье с декольте свою работу выполнило и пока может отдохнуть в шкафу.

– Вовсе нет. Ты ведь непревзойдённая Джекки Адамс, которая сотворила апельсиновый кекс всего из трёх ингредиентов. Умудрилась запихнуть арбуз в пирог. И ещё смастерила какие-то японские шарики из зелёного горошка.

Я с удивлением обернулась на Тома.

– Тякин Сибори. – Уточнила я. – Японский десерт. Так ты видел моё шоу?

– Захотелось узнать, что смотрит половина страны.

– И приобщиться к кулинарному мастерству? Освоил парочку блюд?

– Хотел, но постоянно отвлекался на твоё лицо.

Как же тепло стало во всём теле. Словно я вышла на солнце и простояла под его лучами полчаса. Том в своём репертуаре – шутил о том, что воспринимал всерьёз. Я понимала, что не только из любопытства он смотрел выпуски «Снэки от Джекки». Хотел посмотреть на меня. Узнать поближе, чем я живу. За это я одарила его сладким поцелуем.

– К тому же, стряпня новой кухарки не так по вкусу постояльцам, как твоя. Миссис Пиколт из домика номер три всё спрашивала, не могли бы мы подать ещё тех невероятных кукурузных лепёшек. А тот мальчишка требовал на завтрак вафель.

При упоминании о Максе, дух Джейми забрался к нам в постель и стал третьим лишним. Дверь жалобно издала несколько скрипов – Техас поцарапался когтями и спас нас. Джейми тут же исчез.

– Кто-то ещё тоже не откажется от завтрака от самой Джекки Адамс. – Рассмеялся Том, перебивая голодные стенания Техаса в гостиной.

– Такое ощущение, что этот пёс чует всё, что связано с едой. Даже если просто говорить о ней. Каждое утро он пугал меня, вламываясь в заднюю дверь, едва чуял аромат того, что я готовила.

– Он всегда был прожорой. – Кивнул Том. – В детстве съедал по полпакета корма. Думаю, это всё последствия того, что ему пришлось голодать и побираться на улице, пока я его не подобрал у бургерной.

– Тогда не стоит мучить его так долго. Он заслужил хороший завтрак. – Я ещё раз коснулась губами губ Тома. – Как и ты.

Техас обрадовался, что его наконец выпустили из одиночной камеры. Попрыгал по кровати, облизав хозяина с ног до головы, но тут же забыл о нём и помчался за мной на кухню. Уселся перед духовкой и стал следить за всем, что я делаю. Любовь любовью, но завтрак по расписанию.

Том вышел через несколько минут одетый и стал подбирать черновики, что как конфетти засыпали пол гостиной ещё вчера вечером. Собрав все листы до последнего, он аккуратно положил стопку на столешницу.

– Я прочитал их. Все до единой.

Мои руки продолжали нарезать хлеб для тостов, но внимание полностью обратилось на Тома. Я не стала расспрашивать его ни о чём, ещё вчера решив обходить стороной тему рака Мэдди и мясной пиццы. Но мне было интересно, что он сам скажет.

– Это невероятно. – Произнёс он, и я почему-то выдохнула. – И все эти рассказы и то, что ты решила издать целую книгу, которая сохранит их. Мне понравилась история про детский дом. Очень трогательно. Эта женщина заслуживает уважения.

– Айрис Бёрнс. – Подсказала я.

– Ты помнишь всех, кто делился с тобой частичкой своей жизни?

– Хотела бы я запомнить имя каждого, но моя память работает не так хорошо, как руки. – А они как раз взбивали яичную смесь для французских тостов. – Поэтому я так расстроилась, что потеряла часть историй. Но ты их вернул. Не представляешь, как много это значит для меня.

– Примешь ли ты это хотя бы за часть извинений?

– Каких извинений?

– За то, как я вёл себя. В тот день я прилетел из Нью-Йорка не в себе. Был так зол на Лизу, что готов был сорваться на первом же встречном. И им оказалась ты. – Том очаровательно и виновато улыбнулся. – Когда я врезался в тебя…

– О, так теперь ты признаёшь, что сам виноват? И я не слепая курица?

– Ну, только отчасти.

– Ах так! – Я треснула ложкой по его руке, а потом запустила её в сахар и подсыпала к яйцам две столовые ложки.

– Так вот, когда я врезался в тебя, ты была вся из себя такая… красивая, изящная, с дизайнерским чемоданом и гордо вскинутым носиком.

– Я два месяца промоталась по разным городам и в тот день выползла из самолёта с мешками под глазами и противным запашком. – Засмеялась я. – И ты подумал, что я красивая?

– Подумал. – Без секунды промедления ответил Том, очаровав меня долгим взглядом. – И сейчас так думаю. И ты напомнила мне её. Знаю, я поступил некрасиво и готов понести любое наказание.

– Хм, а это отличная мысль. Я подумаю, как наказать тебя. Но потом. А ты пока продолжай. Мне нравится, как ты поёшь мне серенады.

Пришёл черёд Тома хлопать меня по руке, но я вовремя увернулась и расплескала часть яичного месива на стол.

– Давай без рукоприкладства, а то от нашего завтрака ничего не останется.

Техас осудил нас истошным лаем.

– Видишь! Техас волнуется. Не оставляй бедного пёсика без еды. – Я взяла сковородку и налила на неё каплю масла, размазав силиконовым помазком по всей поверхности. Не люблю, когда слишком много жира. – Ты продолжай, продолжай. Я умею делать два дела сразу.

– А потом ты появилась на моём пороге. И я испугался.

– Наконец увидел, какой страшной я бываю после многочасового перелёта?

– Нет. – Мягко возразил Том.

– Решил, что я примчалась отомстить?

– Чёрт, Джекки. Я тут душу изливаю, а ты шутишь.

– Прости. – Выгрузив первые тосты на сковороду, я приблизилась к нему и взяла за руку. – Я больше не буду шутить. Это ты так на меня влияешь. Рядом с тобой из меня выбирается весь мой сарказм.

– А рядом с тобой я почувствовал себя придурком. Ты была такой уверенной, дерзкой и красивой…

– Ты повторяешься.

– Я готов повторять это снова и снова. – Он легко поцеловал меня в губы и продолжил: – Мне было стыдно за своё поведение. А потом… было стыдно за то, что я начал к тебе чувствовать. Ты что-то разбудила во мне, но я боялся признаться в этом даже самому себе.

– Значит, у нас есть кое-что общее.

Мы так увлеклись друг другом, что первая партия завтрака безнадёжно сгорела. Техас проклинал меня всем своим видом, когда я отправила чёрные угольки в мусорку.

– Я рад, что Мэдди написала тебе. – Сделал ещё одно признание Том. – Рад, что ты выбрала её историю из тысячи других.

– Потому что она стоит того, чтобы попасть в книгу. Том… – Я набралась смелости нарушить свой обет молчания и попытать удачи снова. – Раз уж у нас утро откровений… Почему ты не хочешь, чтобы все узнали твой рецепт и невероятную историю излечения Мэдди?

Том несколько секунд смотрел на меня, и я уж понадеялась, что он сломается, выдаст мне всё как на духу, но он снова зажался в своём коконе и хлопнул себя по ноге.

– Идём, Техас. Нужно вывести тебя ненадолго. Я скоро. – Бросил он мне через стол. – Вернусь, не успеешь спалить вторую порцию.

Шутки стали нашим способом скрыть истинные чувства. Вчера мы рассказали о них друг другу, но сколько ещё скрывалось внутри этого мужчины? Неужели мне придётся снимать с него слой за слоем, как шелуху от луковицы? Главное, чтобы не пошли слёзы.

Пока я жарила яичницу в пару к тостам, Том и Техас успели сделать кружок вдоль реки к лесу. Я наблюдала за ними из окна кухни и с неохотой думала, что мне будет сложно уехать отсюда. Саванна пленила меня своим мягким характером, согрела жарким солнцем и влюбила в свою красоту. И в людей. В Нью-Йорке у меня и подруг-то не было. Сэнди да Джинджер. И то, первый был моим продюсером, вторая – собакой. Мне было куда возвращаться, но не было к кому.

Завтрак мы затянули на неприличные полчаса – как только в рот попадёт последний кусочек, волшебство утра уйдёт. За Томом закроется дверь, и он побежит делать привычные дела, которые держали «Грин Вэлли» на плаву.

– Так не хочется сегодня быть хозяином гостиницы. – Удручённо произнёс Том, оставляя на тарелке последний ломтик тоста.

– А чего хочется?

– Провести время с тобой.

– Мне нравится ход твоих мыслей. Но я не хочу отвлекать тебя от работы. Наверняка у тебя много дел.

– Но и много помощников.

Том позвонил сестре и попросил её сегодня побыть на подхвате. В какой-то момент они стали секретничать и наверняка говорили обо мне, потому как он отвернулся и стал шипеть в трубку. Мэдди пыталась выведать побольше деталей, а Том как полагается не хотел болтать о только что завязавшихся отношениях. Хотя вряд ли то, что между нами происходило, можно назвать таким громким словом. Скорее, курортный роман. Мне понравилось, как это звучит. Ещё ни разу мои романы не носили звание курортных. Да и вообще с натяжкой звались романами.

– И чем мы займёмся? – Полюбопытствовала я, когда Том доспорил с сестрой и радостно объявил, что сбежал от обязанностей. – Может, всё же исполнишь свой секретный план и отвезёшь меня на Уилмингтон Айленд?

– Как ты узнала? – Тому и догадываться не пришлось. – Мэдди. Она болтает без умолку.

– Ты и правда в тот день хотел показать мне полуостров? И даже корзинку для пикника собрал?