Художник моего тела

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Олин

– Наши дни –

Два дня жизнь пыталась убедить меня, что все нормально.

Я ела, принимал душ, ходила на работу и каждый вечер возвращалась домой. Все обыденные задачи одинокой жизни и самостоятельного существования в большом городе привели меня в некое подобие нормальной жизни.

Только это не было нормально.

Мое тело знало это. Мое сердце знало это. Даже мой разум знал это, потому что он изо всех сил пытался хоть на мгновение перестать думать о Гиле, не говоря уже о том, чтобы заснуть.

Начало на новой работе и постель парня, которого я никогда не переставала любить, ― не самое лучшее сочетание.

Я поймала взгляд Шеннон, когда она улыбнулась мне. Хотя мои мысли были далеки от работы, я делала все возможное, чтобы работать хорошо. На телефонные звонки всегда отвечали вежливо, на мои электронные письма отвечали быстро. Я быстро усвоила свою задачу, поэтому никто не дышал мне в затылок.

Вчера, когда я сообщила Джастину, что Гил вернулся на свой склад, я прикусила губу на случай, если он пойдет туда и узнает, что мы переспали. Мои щеки запылали, когда Джастин ответил, спрашивая, знаю ли я, где был Гил, и в каком состоянии я его нашла.

К счастью, мне пришлось отлучиться на собрание команды, поэтому я отмахнулась от него и сказала, чтобы он шел к Гилу, если у него есть еще вопросы.

Это было более двадцати четырех часов назад, а я устала. Часы показывали чуть больше четырех, и я умоляла, чтобы оставшееся время испарилось, чтобы я могла пойти домой, выпить немного дешевого вина из супермаркета в тщетной попытке перестать переживать восхитительный, эмоционально опасный секс, которому мы предавались, и молить о сне.

― Привет, Олин. ― Парень из кофейни, который флиртовал со мной в первый день, улыбнулся через стену моей кабинки. Его смуглая кожа и темные глаза были подчеркнуты белой рубашкой и серебристым галстуком. Он держал под мышкой кипу бумаг, и его взгляд путешествовал по моему похожему наряду ― кремовой блузке с темно-синей юбкой в полоску. ― Ты много работы делаешь в эти выходные?

Я перестала печатать письмо о ноутбуке, которому требовался сброс настроек, и покачала головой.

― Не очень. А ты?

Он усмехнулся.

― Не очень.

― Круто, ― я неловко улыбнулась. ― Ну, я надеюсь, ты найдешь...

― Вообще-то, я хотел узнать, не хочешь ли ты чем-нибудь заняться. ― Он прервал меня в спешке. ― Я имею в виду... если ты ничего не делаешь.

Я замолчала. Мое кресло на роликах скрипнуло, когда я резко вдохнула. ― О. Эм...

― Мы могли бы пообедать? Или сходить в кино? Даже просто прогуляться. Все равно. ― Он поднял бумаги повыше. ― Скажем, в субботу?

Мое сердце ударилось о ребра, торопясь отказаться. Прошло много времени с тех пор, как я ходила на свидание. Я не думала, что смогу вспомнить правила и этикет.

У тебя был секс два дня назад.

Я нахмурилась. Да, это так. Но это нельзя было назвать свиданием.

Секс с Гилом был полной противоположностью свидания. Незапланированным, непродуманным и до глупости спонтанным.

Парень вдохнул, ожидая, когда я развею его надежду.

Я возилась с ручкой на столе.

― Я даже не знаю твоего имени.

Он ссутулился от облегчения, что я не пристрелила его сразу.

― Хэмиш.

― Хэмиш. ― Я кивнула с небольшой улыбкой. ― Хорошее имя.

― Олин тоже хорошее.

Я наклонила голову.

― Это странно.

― Странное всегда лучше обычного.

― Я не уверена в этом. ― Я вздохнула, в основном про себя, но улыбнулась ярче, когда Хэмиш поднял бровь. ― Послушай, Хэмиш, я...

Все его тело сдулось.

― Ты занята, в конце концов?

Я не могла точно солгать после того, как сказала ему, что у меня нет никаких планов, но я не знала, что еще сказать. Мне никогда не было легко врать, и я потратила весь свой талант на то, чтобы лгать копам от имени Гила. Кроме того, я не хотела врать новому коллеге, с которым, возможно, буду работать долгое время.

― Я не могу встречаться с тобой, потому что...

Я не хочу встречаться с друзьями по работе.

Я не смешиваю бизнес и удовольствие.

Я... эээ... лесбиянка.

Отлично, О.

― У нее отношения со мной. Вот почему.

Я вскинула голову от холодного, властного голоса, когда Хэмиш обернулся.

Я моргнула, не веря, кто стоит в моей кабинке.

Мое сердце мгновенно забилось и засверкало. Благодарность за то, что он разыскал меня после нашей ссоры. Безумное облегчение от того, что все еще не закончилось, несмотря на яростные слова, которые мы бросали друг другу две ночи назад.

Я делала все возможное, чтобы не связываться с ним. Заставляла себя дать ему свободу.

Это сработало.

Хэмиш нахмурился, оглядев Гила с ног до головы.

― Ты ее парень?

Гил стоял высокий и непроницаемый, руки держал сцепленными в замок, волосы каскадом падали на лоб. На его черной футболке и дубленке не было ни краски, ни грязи, ни крови, а джинсы были в полупрезентабельном виде. Его ботинки, с другой стороны, представляли собой разноцветное грязное месиво.

Гил посмотрел на меня, потом снова на Хэмиша, его челюсть напряженно работала, словно он пережевывал свою ложь, изо всех сил стараясь, чтобы она звучала правдоподобно.

― Да. Со школы. Она ― любовь всей моей жизни.

У меня защемило в груди от того, как хрипло прозвучал его честный ответ, даже если он маскировался под ложь.

Хэмиш посмотрел на меня.

― Ты не говорила, что у тебя кто-то есть.

Если честно, я работала здесь всего несколько дней. И я была не из тех, кто делится такими личными подробностями с незнакомцами. Я сгладила свое небольшое раздражение, любезно сказав:

― Я довольно скрытна во внерабочее время.

― Вот почему она держала меня в секрете. ― Гил прошел вперед, преодолевая тесноту моей кабинки, собственнически положив руку мне на плечо.

Мою кожу мгновенно пронзило электричество, по ней поползли мурашки, словно молнии от прикосновения Гила. Я не спала несколько дней, но вся моя сонливость исчезла, стоило ему прикоснуться ко мне.

Мои ноги подкосились, пытаясь поднять меня в вертикальное положение. Я не хотела сидеть, когда Гил возвышался надо мной, но его пальцы вцепились в мышцы, крепко прижимая меня к стулу.

Я бросила на него неприязненный взгляд и улыбнулась Хэмишу, как могла.

― В любом случае, большое спасибо за предложение. Надеюсь, у тебя будут отличные выходные.

Надеясь, что Хэмиш понял, что его отшили, я сохранила улыбку на лице, ожидая, когда он уйдет.

Он облизал губы, потом в последний раз посмотрел на Гила, державшего меня в плену, затем вздохнул и вернулся к своему столу. Как только он ушел, я вырвала у Гила руку и вскочила на ноги.

― Что ты здесь делаешь?

Мой шепот прозвучал слишком громко во внезапно наступившей тишине. Коллеги делали вид, что работают, но не сводили глаз с новенькой и ее незваного кавалера.

― Я расскажу тебе у себя. ― Гил схватил меня за запястье, притягивая к себе с настойчивостью и строгостью. ― Нам нужно уходить. Прямо сейчас.

― Что, почему? ― Я вывернула руку, отталкивая его. ― Я не могу никуда с тобой пойти. Я на работе, Гил. У меня есть обязательства перед...

― Олин? Все в порядке? ― Шеннон натянула раздраженную улыбку с ярко-розовым блеском для губ, ее волосы были завязаны назад подходящей по цвету лентой. Ее проницательный взгляд переходил с меня на Гила и обратно. ― Вы знаете политику компании. Друзья и родственники должны быть записаны и одобрены руководством.

― Одобрено руководством? ― Гил кашлянул. ― Вы не можете запретить мне видеться с ней.

Шеннон поджала губы.

― Могу, если ты мешаешь другим сотрудникам.

― Я никому не мешаю. Олин должна уйти. Я пришел забрать ее...

― Я остаюсь, ― резко прошептала я. ― Я заканчиваю работу меньше чем через час. Я приду к тебе, когда закончу.

― Я никуда не пойду без тебя. ― Его голос омрачился предупреждением. Посмотрев на Шеннон, он добавил: ― Не наказывай ее за это. Вини меня. Вини меня, но это не изменит того факта, что я забираю ее.

Мой рот был открыт. Я поспешила исправить ситуацию.

― Я не могу взять отгул. Я буквально только что начала здесь работать. Я сказала, что приду к тебе, когда закончу, не раньше.

Его взгляд вспыхнул, его тело искрилось энергией.

― Ты не уйдешь отсюда сама.

Мой разум перепутал прошлое с настоящим. Он всегда провожал меня домой. Всегда сопровождал и охранял. Я всегда чувствовала себя в безопасности в его присутствии, зная, что он никогда не позволит ничему и никому причинить мне вред.

Несмотря на то, что Шеннон наблюдала за нами, боль, оставшаяся после нашей ссоры, заставила меня прошептать:

― Ты был не против, когда позволил мне идти домой в темноте той ночью.

Его лицо превратилось в серый пепел.

― Я знаю. Это был самый тяжелый и дерьмовый поступок, который я совершил за очень долгое время. Мне так жаль, О.

Я не ожидала ни этого, ни искреннего страдания на его лице. Мне нечего было возразить. Это заставило меня увидеть серьезность его просьбы.

Не то чтобы просьбы.

Я вздохнула, бросив быстрый взгляд на Шеннон.

― Извини за это, Шеннон. Я дорожу своей работой, и не буду ставить под угрозу...

― Все в порядке. ― Она кивнула. ― Я уверена, что этому есть объяснение.

― Есть. Очень простое. ― Гил провел рукой по своим непокорным волосам. ― Мне нужно, чтобы Олин пошла со мной...

― Я из числа персонала, Гил, ― я вмешалась. ― Я обязана остаться, пока не придет время идти домой.

Неужели он не видит, что портит мои шансы на долгосрочную работу?

Мне нужна эта работа!

Мне нужно было оплачивать счета, чтобы больше не смотреть поздно вечером на потолок и бояться слов «банкротство» и «бездомность».

― Олин. ― Его большая рука прижалась к моей щеке, отгородив меня от внешнего мира.

Были только мы.

Мы.

В море людей, которые больше не имели значения.

Его большой палец ласкал мою скулу. Его дыхание перехватило. И мое сердце ответило ему. Моя потребность совпала с его потребностью.

― Я…

― Ты должна пойти со мной. ― Его голос разрушил иллюзию одиночества. Приблизив губы к моему уху, он добавил: ― Пожалуйста, не спорь. Сегодня у меня нет сил.

Я отстранилась, мурашки все еще плясали по моей коже.

― Я не пытаюсь усложнять, Гил. Я действительно не могу уйти. ― Я указала на панель лифтов. ― Иди домой. Я зайду к тебе после работы, и мы поговорим.

Он скрестил руки, защищаясь от многочисленных любопытных взглядов, которые мы привлекли.

― Как я уже говорил, ты не можешь уйти из этого здания одна.

― Что? Почему?

Его челюсть сжалась.

― Он знает, где ты работаешь.

Мое сердце остановилось. Прилив адреналина от неудачных похищений и последующего наказания Гила послал огонь беспокойства в мою кровь.

― Этот засранец? Откуда, черт возьми, он знает, где я работаю?

― Послушайте... я оставлю вас, ребята, наедине, ― Шеннон прочистила горло. ― Это явно личное дело. Я уверена, что если речь идет о семейной чрезвычайной ситуации, компания поймет, если Олин уйдет немного раньше, чем обычно.