Завещание

Я рассказал ей, как мой дед обращался с моей бабушкой. Как мой отец и дядя поступали также, когда росли, по-своему, делая именно то, чему они научились от своего отца. Неуважению к ней. Словесно оскорбляя ее. Попадая в неприятности. Пьянствуя. Делая ее жизнь, которая и так была сущим адом, намного хуже. И им было наплевать. Им всегда было наплевать.

Я рассказала ей о своем первом воспоминании о матери и отце и еще о нескольких других.

Я рассказала ей об Энди. Как он был прекрасен. Как он был лучшим первым парнем в мире. То, как он, казалось, понимал, что мой отец был ужасен, и как он пытался многими чудесными способами компенсировать это. Как был со мной очень нежен. Как был очень осторожен, держа наши отношения в секрете. Как я услышала от своей подруги Алисии, что после того, как мой отец причинил мне боль, он совсем слетел с катушек, и полиция должна была забрать его после того, как он ворвался в дом моего отца и кричал на него и громил все кругом.

Я рассказала ей, чем все закончилось и как закончились мои отношения с отцом.

Рассказала, как оставила Энди.

Рассказала ей о бабушке. Как она спасла меня, заботилась обо мне, сделала меня снова целой.

Рассказала, как поступила в университет, была беззаботной и счастливой, встретила харизматичного, красивого сокурсника, влюбилась и переехала к нему после окончания учебы.

Рассказала, как он тогда запугал меня своим темпераментом и, в конце концов, избил. Я рассказала ей о том, как снова сбежала к бабушке, нашла Генри, надела на себя маску и жила со своей ложью.

Я рассказала ей о смерти бабушки, о завещании, о том, что бабушка отдала меня Джейку, а Джейк взял меня. И, наконец, я рассказала ей все, что произошло с тех пор, с Джейком, с Джейком и Микки, с Джейком и Генри, закончив душераздирающей встречей с Генри всего несколько часов назад.

Во время всего этого она работала над моими ногами, ногтями и слушала. Женщина, которая в нашем недолгом с ней общении едва ли позволившая вставить мне хоть слово, не сказала ничего, кроме нескольких «ладно», «мм-хм», «дерьмо», «вот черт» и тому подобное.

Но когда я закончила, она посмотрела мне прямо в глаза и заявила:

— Сестренка, это чертовски сумасшедшая гребаная история.

И как ни странно, ее слова, ее взгляд на вещи, ее подтверждение того, что я знала в своем сердце, было правдой, казались глубокими. Настолько глубокими, что это открыло что-то внутри меня, что казалось, будто оно засияло, начиная сжигать последние остатки моей маскировки.

— И услышав это, ты становишься еще более легендарной, чем была раньше, — продолжала она.

То, что она сказала раньше, было приятно.

Это, однако, смутило меня.

— Прошу прощения? — спросила я.

— Девочка, твой отец мудила из мудил, мать тебя бросила, твой первый мужчина жестко тебя отымел? — спросила она, покачала головой и продолжила. — Это сломало бы многих женщин. Особенно, то дерьмо, что происходило с самого рождения. Даже раньше, ты знала, что твоя бабушка жила такой же жизнью. Гребаное сумасшествие. А ты? — еще одно покачивание головой. — Ты не сломалась. Ты заполучила шикарную работу рыскать по всему земному шару с самыми крутыми из крутых, пропитываясь всем этим стилем, и возвращаешься обратно в мир. Ты долбаный чемпион.

— Но… гм… — пробормотала я. — Тебе не кажется, что это довольно слабо, что я спряталась и не…

— Деточка, мы все делаем то, что должны делать, чтобы выжить. Ты выжила на дизайнерских платьях, билетах на самолет первого класса, шампанском и икре. — Она улыбнулась мне. — Думаю, ты все сделала правильно.

Я не думала об этом в таком ключе.

И, думая об этом вот так, мне пришло в голову, что я действительно это сделала.

— Миссис Мэлоун чумовая, — заявила она. — Отдала тебя Джейку в своем завещании? — она покачала головой, ее губы изогнулись вверх. — Я всегда знала, что с этой старушкой творится что-то не то. Не знала, что настолько.

— Это правда, — сказала я с усмешкой.

Алисса подмигнула мне и снова посмотрела на мои ногти.

— Хреново как все обернулось с тем парнем, Генри, — продолжила она. — Я имею в виду, мне грустно за вас обоих, за всю эту безответную любовь в течение многих лет. Это похоже на один из тех запутанных арт-хаусных фильмов, в которых ты думаешь будет эпическая история любви, но заканчивается тем, что никто не получает то, что хотел, и заставляет вас хотеть пойти после фильма прямо в бар и выпить дюжину рюмок водки, чтобы забыть, что вы видели это дерьмо.

— Именно это мне и хочется сделать, — подтвердила я и улыбнулась ей, когда она оторвалась от полировки моих ногтей. — Но маникюр-педикюр от доброй женщины, которая хорошо слушает, может оказаться лучше, — тихо закончила я.

Она одарила меня ласковым взглядом, который сделал ее еще красивее, прежде чем заметила:

— Что еще лучше, так это то, что мне достанется от тебя эта водка после того, как это дерьмо высохнет.

— Да, так даже лучше, — согласилась я.

Она снова сосредоточилась на покраске моих ногтей.

Поэтому я сказала ей в макушку:

— Хотя я с нетерпением жду этого, мне не хочется рассказывать Джейку о том, что произошло сегодня с Генри.

Ее голова откинулась назад, и я увидела, что ее глаза стали огромными, и определенно голос стал пронзительным, когда она закричала:

— Что?

— Я… э-э… ну, мне не очень хочется рассказывать Джейку о том, что случилось с Генри сегодня днем.

Она замотала головой, будто пыталась ее отряхнуть, и продолжала, даже когда заталкивала кисточку с лаком обратно в бутылочку. Затем ее взгляд остановился на мне.

— Сестренка, ты не должна рассказывать Джейку все это дерьмо.

Я почувствовала, как мои брови сошлись на переносице.

— А почему бы и нет?

— А почему бы и нет? — недоверчиво переспросила она.

Я молча кивнула.

— Потому что, девочка, это Джейк Спир.

Это не объясняло ни ее слов, ни реакции, потому что я знала, что это Джейк Спир, и все еще была в замешательстве.

— Алисса… — начала я, но она оборвала меня, придвинув свой маленький табурет еще ближе.

— Послушай меня, Джози. У тебя давно не было мужчины, а те, что были раньше, были первоклассными придурками, так что ты не понимаешь этого. Но когда у тебя есть мужчина, и этот мужчина — Джейк Спир, ты не сообщаешь ему, что горячий парень, который был влюблен в тебя десятилетиями, пришел к тебе домой и устроил жесткач, когда его не было рядом, чтобы присмотреть за тобой. И определенно не говоришь ему, что горячий парень подкатывал к тебе яйца. Не сейчас. И не пять лет спустя. Никогда.

Я не думаю, что это был хороший совет, не с Джейком. Он был очень открыт и откровенен и, полагаю, оценил бы то же самое.

— Сомневаюсь, что Джейку понравится, если я скрою это от него.

Она покачала головой.

— Деточка, я расскажу тебе одну историю, потому что Джуниор сделан из того же теста, что и Джейк. Так вот, бывает, что мы идем куда-нибудь выпить, и на меня засматривается какой-нибудь парень. И бывает, что кто-то, кому насрать на крутой камень, который мой мужчина надел мне на палец, может и подойти. Это случается, когда Джуниора нет рядом, потому что если он рядом, подобное дерьмо никогда не происходит. Но если он где-то поблизости, скажем, возвращается из сортира, и он это видит, то я отбриваю этого парня и делаю это быстро, а когда Джуниор спрашивает меня, что случилось, я отвечаю, что парень спрашивал сколько времени. Или, если знаю, то счет игры. Или что-нибудь еще. Я не говорю ему, что этот парень подкатывал ко мне. Если я это сделаю, Джуниор будет преследовать его задницу, отхлещет эту задницу, а затем я буду наскребать деньги, чтобы внести за него залог.

Эта новость вызвала тревогу на самых различных фронтах.

— Ты лжешь своему мужу? — спросила я.

— Без-черт-условно.

Как странно.

— Как думаешь, Джейк стал бы искать Генри? — поинтересовалась я.

— Без-черт-условно.

Боже милостивый.

— Но Генри завтра улетает в Париж, — сказала я ей.

— Ему бы пришлось улететь на гребаную Луну, чтобы сбежать от разъяренного Джейка Спира, который узнал, что парень нанес тебе неожиданный визит номер два, снова вел себя как мудак, и этот разговор закончился поцелуем. Для него не будет иметь значения, что поцелуй вел в никуда, потому что ты вся в Джейке. Правильно или неправильно, но такой мужчина воспринимает женщину как свою женщину, она… принадлежит ему, и никто к ней не подходит. Мне плевать, что вы с этим Генри были безответными любовниками с тех пор, как вам исполнилось пятнадцать и вы узнали, что такое секс, украдкой взглянув «Голубую лагуну». Это действие исподтишка. Он мог бы позволить дерьму разыграться между тобой и этим парнем однажды, позволяя тебе справиться с этим. Но когда парень провоцирует второй заход, — еще одно покачивание головой, — нет-нет.

— Он довольно часто спрашивал, не выходил ли Генри на связь после того первого раза, — призналась я.

— Не сомневаюсь, — ответила она.

— И когда он приказал мне прервать свидание с Микки, он стоял прямо передо мной, положив руку мне на шею.

— Не сомневаюсь и в этом.

Я прикусила губу, потому что все это придавало уверенности ее советам.

Алисса заговорила.

— Он спросит, связывался ли тот парень с тобой, и ты ответишь — нет. Позже скажешь ему, что Генри позвонил и между вами все кончено. Ты никогда не расскажешь ему о том поцелуе. Никогда. Ты меня слышишь?

Я кивнула головой.

Я ее слышала.

Ее лицо смягчилось, и она продолжила:

— Дорогая, скажу тебе прямо, женщина способна справиться с такой парнем, как Джейк, как Джуниор, вознаграждая их… Уф! — она снова покачала головой. — Нет ничего лучше. Они умеют давать и брать одинаково хорошо. Они получают то, что получают, и отдают больше. Нокаутируют себя, делая это. Копают носом землю. Делаешь ему хорошо, и он будет переворачивать твой мир, снова и снова.

Это звучало чудесно, и я знала, что это правда, так как Джейк уже делал это. Однако Алисса еще не закончила.

— Но раз уж это случилось, ты должна научиться как обращаться с ним. То, как ты выглядишь, как ты одеваешься, какая ты… сестричка, я почти уверена, Джейк, понимая, что он обладает всем этим полным комплектом, не будет понимать, что у него с тобой все хорошо. И не захочет, чтобы кто-нибудь обратил на тебя свой взгляд, и сделает все, чтобы этого не случилось. Он расправился с Микки, — она подняла руку и резко щелкнула пальцами, — его нет. Он увидел, что у него есть конкурент, и украл тебя прямо из-под него и сделал это быстро, а они друзья. А что бы он сделал, чтобы уберечь тебя от знаменитого фотографа? И что бы он сделал, если бы подумал, что этот парень каким-то образом вредит тебе или устраивает шоу?

— Хм, — пробормотала я.

— Вот именно, «Хм», — согласилась она.

— Я подумаю об этом, — сказала я ей.

— Ты слишком много думаешь. У тебя все еще есть чувства к этому Генри, а у него к тебе, и его желание, чтобы ты не была вместе с Джейком, перевешивает его желание обладать тобой. Так что Джейк найдет его и проделает ему еще одну дырку в заднице. Что этот Генри будет делать тогда?

Я поняла ее точку зрения.

Она наклонилась ко мне и понизила голос, когда повторила: