На краю надежды

Глава 27 — Мила

4 месяца спустя

Прекрасный зимний день. Солнце светит, дует лёгкий ветер, все дороги застелены высоким слоем белоснежного снега. Я на работе, в свободное время составляю список необходимых дел до наступления нового года. Всего неделя и этот год закончится.

Закрываю киоск и иду в буфет. Беру поднос с полки, встаю в очередь и выбираю чего бы взять.

Слышу знакомой голос, аромат мяты и оборачиваюсь.

В мою сторону идёт Светлана Михайловна и разговаривает по телефону с коллегой. Увидев меня её милое лицо сменяется на уставшее, а голос становится не натуральным. Ей не по себе. Она машет рукой перед собой, как от жары и смотрит по сторонам. Всё не может успокоиться и постоянно нервничает при виде меня, как будто её силком усаживают на сиденье американских горок, которых она панически боится.

Она встаёт у меня за спиной на расстоянии и не думает заканчивать разговор, а наоборот придумывает новые темы беседы с коллегой. Как только я говорю кассирше, что хочу купить, Светлана заканчивает разговор.

Пока продавец накладывают обед в одноразовую посуду я поворачиваюсь к Светлане и по доброму говорю:

— Здравствуйте, Светлана Михайловна.

Она молчит, тяжело вздыхает, кривит губы, закатывает глаза и смотрит на ёмкости с готовыми блюдами, а я вновь перевожу взгляд на продавца и готовлю деньги.

Забрав поднос с обедом, я отхожу в сторону, уступив Светлане место.

Жду пока она озвучит заказ и спрашиваю:

— Светлана Михайловна!

— Да?

— Вы не хотите со мной пообедать сейчас?

Она несколько секунд смотрит на меня удивлённо, но так ничего и не отвечает.

— Я понимаю ваше отношение ко мне и не виню…

— Не винит она. П-ф! Ладно, — Светлана жестом зовёт за собой, и мы садимся за дальний столик.

Понимаю, что она не хочет, чтоб нас видели ее коллеги, но все равно обидно.

— Я… мне бы хотелось с вами наладить отношения. Скоро же новый год. И…, — каждый раз, как начинаю волноваться, девочки начинают активничать внутри меня. Кладу руку на шарообразный живот, в котором умещаются две наши малышки

«У нас будет двойня»

— Шевелятся? — в ее голосе звучат нотки беспокойства и радости, но они такие тихие, что я немного сомневаюсь в том, что действительно их слышу.

— Потрогайте, — хватаю её руку и, пересев на соседний стул, кладу её на живот.

Светлана, естественно, пытается отдёрнуть руку. Но в это мгновение одна из девчушек пинается и довольно ощутимо. Восторженный вздох вырывается из её груди и второй рукой она прикрывает рот.

— Милана, я…

— Я знаю. Светлана Михайловна, я знаю, что вы думаете обо мне и сама понимаю, что, наверное, не достойна любви вашего сына. Но сердцу же не прикажешь, правда?

Светлана молчит, убирает руку с живота. Берет вилку, накалывает на неё отварную брокколи. Смотрит на это темно-зелёное мини дерево, и бросает её вместе с вилкой на тарелку и закрывает лицо руками. Слышу как она дышит, чтоб не дать себе расплакаться.

— Светлана Михайловна…

Она отрицательно качает головой, закрывает глаза на пару секунд. Глубоко вдыхает и убирает руки от лица, промокнув выступившие слезы.

— Хорошо. Давай, поговорим.

— Мы решили назвать их Надя и Вера.

— Значит, решили.

— Да… я предложила Диме… и… ему понравилось.

— Молодцы. Видимо, это и правда навсегда.

— Наша любовь?

— Ты в нашей жизни. Надо бы начать привыкать. Ты была у Димы в этом месяце?

— Нет ещё. Думала тридцать первого…

— Поехали вместе?

Я оторопело смотрю на неё. Такого поворота ещё пару минут назад, думаю, она сама предположить не могла. Прежде чем продолжить диалог приходится пару раз вдохнуть и выдохнуть, чтоб убедиться, что слух в этот раз не подвёл.

— Что ж, хорошо. И… что вы хотите…

— Свободу, — бросает она, не дав договорить, — Глупо, но факт.

— Да… Я слышала, что можно поговорить о досрочном… но это спустя только год.

— Знаю.

Мы переглядываемся с глубоким пониманием того, что мысли наши гораздо больше похожи, чем бы нам того хотелось. Но слова, рождающиеся, по меньшей мере, в голове кажутся такими пустыми и неверным, что я ничего лучше не нахожу, чтобы заняться обедом.

— Тебе бы следовало есть побольше витаминов, то есть овощей и фруктов.

— Я стараюсь. Завтра иду на обследование плановое, а через месяц УЗИ…

— Держи меня в курсе. И скажи о дате УЗИ.

— Светлана Михайловна… спасибо. Я… и Дима…

— Мне надо идти. Номер мой у тебя есть, — она встаёт и забирает поднос с остатками обеда.

Она доходит до стола с грязной посудой и поворачивается ко мне,

— Береги себя.

Я киваю и Светлана выходит из кафе

На следующий день, я на обеде поднимаюсь к Светлане в ординаторскую.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, Милана. Съешь ягодку.

Потом мы перекидываемся парой слов о том, что волновало нас обеих за прошедший день. Конечно, помимо советов о материнстве и вопросов касательно моего самочувствия, Светлана ещё рассказывает о том времени, когда Дима был маленьким. Каково было ей с ним во младенчестве.

— Поговорим завтра о подарке для Димы? — замечаю, что она все чаще смотрит на часы.

— Да, сейчас обход и…

— Не волнуйтесь.

«Не сказать, что мы наладили отношения, первые дни нам сложно общаться после всей этой нашей заварухи, но мы стараемся держать себя под контролем, думать, что говорить и уважать друг друга.»

На новогоднюю встречу с любимым я надеваю тёплое серое платье с кружевами на подоле и вязаную белую кофту, накручиваю волосы плойкой и наношу на губы бежевую помаду. После чего выхожу на кухню, где мама собирает нам сумки в дорогу, но сама она к сожалению, поехать с нами не может.

Со мной к Диме поедет папа, Миша и его родители. На отцовский телефон звонит Василий и сообщает, что они подъехали и нам пора выходить к подъезду. Мы выходим в прихожую, и папа помогает надеть зимние сапоги. Мы выходим на морозную улицу. Метёт сильная метель. Садимся во вместительную Мишину машину «ниссан патрол» золотистого цвета и отправляемся в дорогу, в которой я засыпаю на отцовском плече.

Заходим внутрь красиво украшенного заведения, и нас отводят в большую общую столовую. Пока конвойный ходит за Димой, мы на столе раскладываем продукты.

— Папа, папа, папочка, — раздаётся на всю столовую детский звонкий голосок милой девчушки недалеко от нас.

Это было так неожиданно, что мы все резко оборачиваемся и слегка дёргаемся от испуга.

Сзади нас конвойные ведут в нашу сторону заключённого средних лет, к нему навстречу и бежит маленькая девочка лет пяти примерно, а за ней следом молодая мама. Мамочка возле мужа останавливает на бегу дочку и говорит ей:

«Погоди, детка, сейчас папе браслетики снимут и запрыгнешь на него, а то как он тебя обнимет?»

Девочка будто не слышит ее, вырывается из объятий и с разбегу крепко обнимает отца за талию, сильно прижимаясь к его животу. Конвойные снимают с него наручники, отходят в сторону, а отец радостно берет на руки дочку и нежно обнимает ее. Они говорят друг другу как скучали, а затем девушка обнимается с мужем, и они садятся через несколько столов от нас.

Нас забавляет данное событие, мы открыто улыбаемся, умиляемся данной картине.

Мы вновь поворачиваемся к столу и обсуждаем эту троицу. Вдруг я замечаю, что Светлана теряет нить разговора и смотрит позади меня. Не успеваю я повернуться, как она словно та девочка бежит, сломя голову, и громко произносит:

«Сына, сыночка, сынуля»

Мы улыбаемся и откровенно смеёмся. К нам подходят конвойный с Димой, Светлана налетает на него и крепко обнимает пока сотрудники освобождают его руки.

— Господи, сыночка, как же мы по тебе скучали. Мальчик мой, — смахивает она слезы с глаз, она буквально светиться от счастья, целует и обнимает его.

Наконец его руки освобождают, и он обнимает и целует мать в ответ.

— Привет, мам, я тоже по тебе скучал…. вкусно пахнешь.

— С новым годом, сыночек. Ну как ты тут? Как поживаешь? У тебя все хорошо? Никто тебя не обижает? — тараторит она, а мы все закатываем глаза и хихикаем над ней.

— Боже, мам, перестань. Все у меня хорошо, кто меня обидит? Тут мужики нормальные. А если надо, то могу и сам дать сдачи, — говорит он и вырывается из ее объятий.

— Хорошо, хорошо, Димочка. Мы тебе тут подарки привезли, всяких вкусностей, проходи за стол, садись, — продолжает она и ведёт его к столу.

— Мам, хорошо, сейчас сяду, только дай пару минут.

— Да, да, хорошо, сыночка.

Я подхожу к этой слащавой парочке, любуюсь любимым, улыбаюсь от этого вида неописуемой радости свекрови и жду, когда она отойдёт от него. А Дима смотрит на меня с таким желанием, что будто готов всех отсюда разогнать, чтоб только побыть со мной наедине.

Наконец она отходит от него.

— Привет, муженёк, — улыбаюсь я и машу рукой, показывая пальцем на округлённый живот.

— Привет, красавица жена, — говорит он и страстно целует меня в губы, запуская одну руку в волосы, а другую крепко, но нежно прижимая к животу.

— Я безумно по тебе скучал, детка, по всем вам, крошки.

Вдоволь нацеловавшись мы проходим к столу, он весь сияет счастьем, здоровается и обнимается с братом и отцами. Мы садимся за стол, и он говорит:

— Боже, как я счастлив! Мне не вериться, что вы все вместе ко мне приехали! Спасибо вам большое, это круто. Я надеюсь, что вы наладили отношения? — продолжает Дима, указывая на меня и маму пальцем.

— Мы в процессе, — мягко говорю я и смотрю на Светлану.

— Фух, я рад, вы молодцы, наконец-то я этого дождался!

— Все ради тебя, любимый, — отвечаю я и целую его.