Время свободы

Глава 34

Джед Стармер и сам не знал, что он ищет. Впрочем, не совсем так. Сейчас он находится в сельской местности, значит где-нибудь поблизости должна быть ферма. С амбаром. Или конюшней. Или сараем. Его мало беспокоило, что там могут быть лошади. Или коровы. Или какие-нибудь мешки с грубым кормом для животных. Или какие-нибудь странные механизмы с торчащими шипами. Главное, были бы стены. И крыша над головой. А также дверь, которую можно закрыть. То есть такое место, где ему ничего не будет угрожать. До тех пор, пока он как следует не отдохнет и не наберется сил.

Каждый следующий шаг давался ему труднее, чем предыдущий. Джед пробирался между деревьями в чаще, где прямой путь был невозможен. Мешал идти подлесок, густой и спутанный. Джед то и дело спотыкался о коряги, ветки цеплялись за ноги, несколько раз он чуть не упал. Почва здесь была очень влажной. От нее поднимался тяжелый, затхлый, отвратительный запах. Запах гнили и тления. Порой Джеду казалось, что сейчас он свалится на землю, трясина засосет его, сомкнется вокруг и его тело вечно будет лежать здесь, медленно разлагаясь. Он попытался идти быстрее, и вдруг из-под гниющих листьев выскочило какое-то насекомое. Сплошные лапки, жвала и омерзительно жуткие усищи. Пугает, конечно же, величина этого существа, подумал Джед. Но тут услышал за спиной какой-то шум. Очень даже похожий на рычание. Усилием воли он заставил себя не останавливаться, шагать дальше. Стоило ехать так далеко, чтобы в проклятом вонючем лесу тебя сожрала какая-нибудь страшная тварь!

Протиснувшись между двумя стволами, Джед наконец вышел на тропу. Она оказалась достаточно широка даже для автомобиля; и действительно, на ней отпечатались автомобильные шины. След был широким и глубоким. Значит, тут проехала большая машина. Джед остановился, чтобы передохнуть, собраться с силами и сориентироваться. Вроде бы от брошенного велосипеда он шел под углом к шоссе, значит тропа ему перпендикулярна. Можно двинуться по ней налево и выйти примерно туда, откуда он и начал путь, — место, конечно, знакомое, но его опять-таки будет видно как на блюдечке. Допустим, пойдет он направо. Дальше в лес. Где от людей всегда можно спрятаться. Но там его вполне могут поджидать иные опасности.

Джеду пришло в голову, что эта тропа обязательно должна его куда-нибудь привести. Всякая дорога куда-то приводит. Иначе зачем она нужна? Ведь кто-то же ее прорубил сквозь лес. И машины по ней не ездят туда-сюда без определенной цели. А в конце дороги вполне могут быть дома. В которых можно укрыться. Все лучше, чем здесь. Или там, на обочине шоссе.

И Джед двинулся направо.

Ему казалось, что прошел он миль десять, хотя было ясно, что на самом деле — не более пары сотен ярдов. Никаких строений так и не попалось. Даже намека. Вообще ничего такого, к чему прикасалась рука человека. Даже какого-нибудь жалкого шалаша. Хотя шагать по дороге было гораздо легче, чем по лесу. Джед держался левой стороны и считал шаги. Старался шагать в одном темпе. Потом его слуха коснулся некий звук. Но не тот, что он слышал раньше. Нет, это не животное. От сердца отлегло. Сначала Джед подумал, что просто листья деревьев шелестят от ветра, но сразу же эту мысль отбросил. Ветра совсем не было. И он понял, что слышит плеск воды. Посмотрел вперед и увидел, что дорога заканчивается рядом с водоемом. Довольно большим. Похожим на озерцо. Должно быть, его питает какой-нибудь невидимый ручей, перед тем как исчезнуть в бурных водах реки Миссисипи.

От отчаяния Джед готов был броситься на землю. Неужели дорога проложена лишь для того, чтобы кучка каких-то идиотов могла здесь развлечься? Поплавать, например, или покататься на байдарке. Или рыбку половить. За этой мыслью последовала и другая. Интересно, подумал Джед, сможет ли и он здесь поймать что-нибудь съедобное? Желудок у него буквально скрутило от голода. Даже от какой-нибудь мелкой рыбешки он бы сейчас не отказался. Но тут же разочарованно вздохнул. Где ему взять удилище, леску, крючок? Все то, чем обычно люди ловят рыбу. Ладно, зато можно напиться воды. Если, конечно, она тут чистая. Если в ней ничего не гниет. Нет ничего такого, чем можно отравиться. Однажды он смотрел по телевизору передачу о том, как люди подхватывали жуткие болезни, оттого что пили плохую воду. И ему стало страшно. Однако пить очень хотелось. Его организм крайне нуждался в жидкости, но вот вопрос: безопасна ли эта вода? Джед подошел к берегу. Решил, что, если он сделает маленький глоток, большого вреда не будет. Еще шаг — и сквозь просвет в траве Джед увидел нечто, явно не относящееся к миру природы. То есть предмет искусственного происхождения. Предмет, в форме которого есть прямой угол.

А прямой угол оказался углом металлического ящика со сторонами три на три и на шесть футов. Защитного цвета. Того цвета, который всегда ассоциировался у Джеда с армией. На боку ящика была сделана надпись белыми буквами по трафарету: «Добровольная пожарная команда округа Уинсон». А пониже, более мелко: «Только для правомочных пользователей». Крышка ящика была закрыта на крючок. Замок отсутствовал. Джед откинул крючок и поднял крышку. Она крепилась на петлях и откидывалась назад, так что держать ее не понадобилось. А внутри, с левой стороны, была потертая трубчатая рама красного цвета, а в ней был установлен какой-то механизм. На нем имелся рычажок, какие Джед раньше видел на газонокосилках, — по-видимому, с его помощью механизм включался. Рядом с ним лежал свернутый кольцами гибкий шланг диаметром дюйма три с сетчатым барабаном и пенопластовым поплавком на конце. А также два газовых баллончика и два пластиковых контейнера с розовой жидкостью, на этикетках которых имелась инструкция с таблицей, где указывалось, в какой пропорции надо ее добавлять в резервуары с водой, чтобы создать пену, препятствующую распространению огня. Тут же лежала коробка с батарейками для карманных фонариков, правда самих фонариков не было. И две упаковки воды в бутылках. Тридцать шесть бутылок в каждой.

Правомочным пользователем Джед, конечно, не был. Падким на чужое воришкой он тоже не был. Но уж очень хотелось пить. Еще немного — и наступит полное обезвоживание организма. А это очень опасная вещь. Тем более что смысл деятельности добровольных пожарных команд — спасение людей. Оказание помощи всем, оказавшимся в тяжелом положении. Поэтому Джед ухватился за бутылку с водой из верхней упаковки. Подергал, стал вертеть и раскачивать, пока она наконец не выскочила из пачки. Струя воды полилась ему в горло, не прерываясь, пока не иссякла. Он вытащил еще одну бутылку. Теперь пил медленнее, смакуя, но прикончил и эту тоже. Пустые бутылки бросил в угол ящика. Потом достал коробку с батарейками. Контейнеры с жидкостью для создания пены. Газовые баллончики. И шланг. Попробовал сдвинуть и извлечь механизм, но он оказался слишком тяжел, пришлось оставить его в ящике. И в конце концов Джед залез в ящик сам. Закрыл крышку, подставив под ее край пустую бутылку из-под воды. Чтобы, во-первых, было чем дышать, а во-вторых, чтобы можно было быстро закрыть, если, не дай бог, приблизится какой-нибудь дикий зверь.

А если придут пожарные и увидят разбросанное вокруг содержимое ящика, придется с ними как-то объясняться. Но Джед решил, что как-нибудь с этим справится. Все зашло уже слишком далеко, так что нечего теперь думать о том, «что будет, если».

А в Сент-Луисе, во второсортном отеле, Льву Эмерсону и Грэберу подошло время снова поменяться местами.

С тех пор как Эмерсон зарегистрировался в отеле, прошло почти шесть часов. Или половина всего времени, отведенного ими для отдыха. Первую смену Эмерсон провел в номере, где он плотно задернул занавески и, не раздеваясь, лег на кровать. Потом отправился дежурить в фургон. Он все еще находился в самом конце стоянки.

Эмерсон предпочитал сидеть в фургоне. Но вовсе не ради каких-то удобств. Какие уж тут удобства. Туалета нет. Телевизора нет. Кофеварки нет. И кондиционера в грузовой части автомобиля тоже нет. Из удобств — брошенные прямо на пол три диванные подушки. От того самого дивана, который Эмерсон покупал вместе с женой. Его доставили через месяц после свадьбы. Диван спас их, когда двадцать лет назад в доме затеяли ремонт. Эти подушки идеально вписались в фургон, будто всегда там были, правда вот видавшая виды кожаная обшивка истерлась почти насквозь. И набивка от долгих лет пользования стала совсем тощей. Если быстро повернуться с боку на бок, ощущаешь металлический пол фургона. Но все равно в фургоне как-то привычнее, здесь все свое, родное. Запах химикалий очень нравился Эмерсону. Как и очертания инструментов, маячивших в свете, что проникал сквозь одностороннее стекло задних дверей. Здесь все его успокаивало, умиротворяло. Позволяло контролировать мысли.

В номере отеля Эмерсона осаждали воспоминания, связанные с Кайлом. Он даже как будто слышал голос сына. Видел его лицо. Сын мерещился то уже взрослым, то маленьким. Эмерсон словно заново переживал фрагменты из прошлого, например дни его рождения. Или совместные путешествия. Случайные моменты будничной жизни, в то время они казались незначительными, а теперь стали для него дороже всего на свете. А в фургоне он мог сосредоточиться на работе. Которую считал искусством. От первого своего дела, когда он сжег дотла фабрику, где изготовлялись джакузи, — это было в Гэри, штат Индиана, — и до последнего, с пылающим зданием склада в то роковое утро.

Эмерсон потер лоб, потом послал Грэберу текстовое сообщение. Написал, что тот может оставаться в номере. А сам он хочет побыть в фургоне. Где он мог бы помечтать немного, представив себе судьбу дистрибьютора, с которым им предстояло встретиться в Виксбурге. Этот человек — следующее звено в цепочке, что приведет их к людям, виноватым в смерти Кайла. Сколько всего будет таких звеньев, он не знал. Ох как трудно будет каждому из них развязывать язык. Но одно он знал наверняка. Какой бы длинной эта цепочка ни оказалась, его ничто не остановит. Он обязательно добьется справедливого возмездия за смерть своего сына.

Проблема состояла не столько в том, что первые владельцы отеля «Риверсайд лодж» построили его не в том месте. А скорее в том, что построили не в то время. Они затеяли этот бизнес, когда благосостояние города Уинсон подпитывалось не только одной тюрьмой. Когда люди еще приезжали сюда для того, чтобы обозревать красоты здешних мест, а не просто пообщаться с другом или родственником, глядя на него сквозь лист перфорированного плексигласа. Поэтому и место они выбрали на высоком берегу реки Миссисипи. Из окон и на север, и на юг открывался прекрасный вид до самого горизонта. А на запад, до самой Луизианы, несла свои воды широкая река, и казалось, что перед тобой уже совсем другая страна. Первые инвесторы думали, что клиентура, чуть ли не под носом снующая мимо по местным дорогам, у них никогда не иссякнет. Но потом вдруг власти построили автостраду федерального значения, и людей как ветром сдуло далеко на восток.

Отель «Риверсайд лодж» состоял из трех различных секций. В трехэтажной центральной — сердцевине, так сказать, заведения — располагались фойе со стойкой регистрации, бар, ресторан, банкетный зал и помещения для других мероприятий, а также кабинеты администрации. А по обе стороны — два крыла с номерами. Крыши секций были плоскими. При постройке отеля использовали кирпичи трех цветов: основание фасада было темным, а стены — светло-желтыми, с равномерно расположенными вертикальными белыми полосами. На этом особенно настаивали архитекторы. Эти полосы как бы обозначали колонны, украшающие фасады лучших зданий в этом регионе. Еще одна весьма существенная черта — порт-кошер[12] перед главным входом. Он был задуман для того, чтобы при выходе из машины постояльцы не страдали от солнечных лучей или, в случае непогоды, от капель дождя, но этот козырек давно уже утратил свой первоначально привлекательный вид. И возможно, был даже не вполне безопасен. В нынешнем своем состоянии данная конструкция вполне могла причинить неприятность всякому, кто отважится остановиться или проехать под ней. Скажем, посредством упавшего сверху кирпича. А то и вовсе полного обрушения.