Варварин Остров

Глава пятнадцатая

– Шура, у меня голова скоро взорвется. Прости, что нагрузил тебя всем этим…

– Прекрати извиняться, – прервала она его.

Давыдов перехватил телефон из одной руку в другую.

– Короче говоря, Нана пропала, ее искали и не сумели найти. Она просто исчезла однажды ночью. Если бы я ночевал с ней в детской, как и раньше, то видел бы, когда и как она ушла, но к тому времени я отказывался оставаться с ней наедине, спал в комнате родителей. Месяца через три или около того мы с мамой уехали с острова, папа остался, больше я его никогда не видел. Он не желал уезжать с Варвариного острова, а мы не ездили к нему. Это была настоящая трагедия для нашей семьи, Шура, но я… ты понимаешь, я ведь совершенно позабыл о ней! Почти не помнил отца, не вспоминал Нану и того, что мы все вместе жили на Варварином острове.

– Ты был малышом, дошкольником, мало кто себя помнит в таком возрасте, – заметила Александра.

– Согласен, но какие-то воспоминания обычно остаются – обрывочные, фрагментарные, нечеткие. А у меня их вообще не было, никаких. Теперь понимаю, почему: они слишком ужасны. Наверное, сознание их блокировало. Когда я приехал на остров, все казалось незнакомым. Впервые заглянув в бывшую детскую, почувствовал, будто что-то всплыло в голове и быстро пропало. Лишь сейчас… Ну, ты знаешь. Я только что рассказал.

Она кивнула, а потом поняла, что Андрей не видит ее кивка, и ответила:

– Да. Конечно.

Рассказ Давыдова шокировал Александру, ей хотелось считать, что он все выдумал, но она знала: это не так. Андрей не лгал и не выдумывал, и от этого становилось только хуже.

– Ты уже была в библиотеке? Нашла что-нибудь интересное в архиве?

– Обнаружила в каталоге кое-что: пару книг, где упоминается Варварин остров, еще старые газеты и журналы, в которых тоже есть статьи о нем. Возможно, там окажутся интересные сведения. Просто так это добро не получишь, нужно заранее заказывать, чтобы подняли их хранилища. Я заказала. Схожу сегодня после обеда, читальный зал работает допоздна. Завтра утром позвоню, расскажу все, что узнала. Раньше не получится, извини.

Александра знала, что Андрей нетерпелив.

– За что? За помощь? Если бы не ты…

– До завтра. Мне пора бежать. Иногда на работе приходится работать.

Он торопливо простился с ней.

Если честно, особой срочности не было, но в кабинет вошла Лиза и, изобразив на лице равнодушие, принялась прислушаться к их разговору.

– Это Давыдов твой? – спросила она.

– Угу.

Александра сделала вид, что углубилась в работу.

– Как он там?

«Твоими молитвами!»

– Нормально, обживается, работает. Воздух свежий, дом большой с видом на реку.

– Когда погостить поедешь? – продолжала выпытывать Лиза, но Александра сделала вид, что не расслышала, взялась за телефонную трубку: якобы срочно нужно позвонить.

После обеда она отпросилась у шефа, сказав, что ей нужно в поликлинику, к окулисту, и отправилась в архив. Лиза покудахтала, взяла слово сообщить, что скажет врач и, к счастью, быстро отстала.

В отделе редких и старинных книг было тихо и торжественно, как в соборе. Библиотекарь, сухая и тонкая, как пожелтевшая страница древней книги, водрузила на стойку два толстых тома, стопку журналов и подшивку газет.

– Аккуратнее, пожалуйста, – проскрипела она.

– Разумеется, – чопорно отозвалась Александра и понесла свои приобретения в читальный зал.

Там сидели, склонившись над книгами, еще человек шесть-семь. Александра заняла стол возле окна и следующие несколько часов прилежно штудировала полученные материалы, выписывая особенное важные и интересные факты в специально припасенный для этой цели блокнот. Она и не заметила, как пролетело время, очнулась лишь после объявления библиотекаря, что через полчаса библиотека закрывается.

Шура встала, потирая затекшую шею, и начала собирать свои бумаги. Она не обедала, но не чувствовала голода, как не ощущала и усталости. Единственным чувством, которое обуревало ее, была тревога, смешанная со страхом.

– Оставить что-то для вас на завтра? Будете заказывать еще что-нибудь?

Александра подумала мгновение и вежливо отказалась. Собранных ею по крупицам сведений, в принципе, должно было хватить, чтобы составить общее представление о Варварином острове.

Возможно, если порыться еще в каких-то источниках (мемуарах, городской хронике, статьях по краеведению, справочниках), отыщется еще что-то, однако Александра сомневалась, что с помощью этих данных можно будет объяснить происходящее на острове со стопроцентной точностью.

Разномастных фактов хватало, а уж связать их между собой, свести все воедино и решить, как быть дальше, теперь предстоит им с Андреем. Она сразу же поставила себя рядом с ним – и не только потому, что любила, была его другом. Просто никто не должен справляться с подобными вещами в одиночку.

Кроме того, у Шуры было ощущение, что она уже ввязалась в эту историю, что Варварин остров ее не отпустит, хотя она там никогда не была. Александра не сказала об этом Андрею, потому что не была ни в чем уверена, но предчувствие было сильным. И по мере того, как она погружалась в пучину фактов, домыслов, легенд, связанных с островом, оно лишь усиливалось.

Александра ехала домой и прокручивала в голове прочитанное, но поверх полученной информации всплывали воспоминания о вчерашней ночи, когда ей приснился кошмар.

Особенность была в том, что Александра почти никогда не видела снов. Вернее, видела, конечно, как и любой человек, но забывала, не могла удержать в памяти, а уж ночных кошмаров, от которых просыпаешься в поту и с колотящимся сердцем, у нее не бывало ни разу.

Совпадение или нет, но стоило Давыдову попросить ее помочь, сходить в библиотеку и порыться в архивных изданиях, как это случилось.

Кошмар был живым и реальным. Пока Александра не подскочила, проснувшись от собственного вопля, ей казалось, что она вовсе не спала. Подушка была мокрая от слез, тело покрылось липким холодным потом, страх не позволял высунуть руку из-под одеяла и нашарить на тумбочке телефон, чтобы посмотреть, который час.

Когда она немного пришла в себя, то сумела сделать это. На экране высветились цифры – половина третьего ночи. Александра знала, что больше не сумеет заснуть, поэтому встала и пошла на кухню, по пути зажигая свет во всей квартире. Впрочем, часам к пяти, выпив три чашки чаю и до одури насмотревшись на монитор ноутбука, она устала, отправилась в кровать и проспала до звонка будильника.

Александра запрещала себе думать о том, что ей приснилось, но это не очень-то получалось. А хуже всего делалось при мысли, что кошмар может и повториться. Почему-то она была уверена в этом.

Приехав домой из библиотеки, Шура поужинала, приняла душ, послушала новости на YouTube, всеми силами стараясь убедить себя, что это обычный вечер, один из многих. Можно было позвонить Андрею и рассказать обо всем, что удалось узнать, но Шуре не хотелось делать этого на ночь глядя.

Дурацкие мысли, дурацкие страхи, но есть же выражение: «Не к ночи будь помянут». Вот и ей не хотелось говорить обо всем этом, когда в окна черными глазами глядит тьма.

Они поговорят утром. А сейчас…

Александра выпила молока с медом, потом подумала и добавила еще настойку пустырника, надеясь, что это поможет уснуть и спать без сновидений. Легла она поздно, почувствовав, что действительно валится с ног. Предпринятые меры сработали: в сон Шура провалилась, как в прорубь.

Однако среди ночи опять проснулась, только на сей раз не от дурного сна, а из-за желания сходить в туалет. Включая ночник, подумала, что сейчас, должно быть, снова полтретьего, и не ошиблась. Не успев начать размышлять, что это могло бы означать, Александра нашарила под кроватью тапочки и хотела обуться, как накатило ощущение дежа-вю.

Вчерашний сон.

Он был именно таков: Александра открыла глаза среди ночи, решила встать с кровати и почувствовала, как кто-то прикоснулся к ее плечу. Человек, который лежал с нею рядом, погладил ее кожу холодными, жесткими и чуть влажными, как речные камни, пальцами, а потом тихонько засмеялся, и от этого смеха по спине словно бы заструилась ледяная вода.

В комнате никого не могло быть, но все же рядом находилось… нечто. Александра сидела, застыв от ужаса, чувствуя, как неведомый гость перебирает ее волосы, слыша, как он бормочет что-то, и понимая: если она увидит его лицо, то, скорее всего, сойдет с ума.

Прошлой ночью Шура проснулась, но сейчас она не спала.

Не спала – и была уверена, что все повторится, только уже наяву.

А когда это случилось, пришел даже не страх – животное ощущение паники, безумной, слепящей, сродни тому, как заяц бежит по ночной дороге в свете фар и не может свернуть в спасительную сень деревьев и кустов.

Стылое прикосновение, привычка играть ее волосами, негромкий смех…

«Тебя нет! Ты умер!»

Матрац с его стороны прогнулся под тяжестью веса.

Недовольно охнули пружины.

– Повернись, взгляни на меня. Ты увидишь, что я здесь, – раздалось за спиной, и Александра (снова впервые в жизни) упала в обморок.

Утро принесло головную боль и озноб. Она открыла глаза, услышав писк будильника, и спросила себя, чем было ночное видение: всего-навсего сном? Явлением призрака или чего-то более опасного, чем привидение?

Не найдя однозначного ответа на этот вопрос, Александра выволокла себя из кровати и заставила собираться на работу.

Когда она вышла из квартиры, головная боль отступила: удалось отогнать ее с помощью лекарств. К счастью, дороги были свободны, Шура быстро добралась до офиса, но заходить внутрь не стала. Вместо этого зашла в любимое кафе «Пиноккио», намереваясь выпить кофе и поговорить с Андреем. Она специально выкроила для этого время.

– Вы сегодня рано, – улыбнулась знакомая официантка, принимая заказ.

Александра продемонстрировала ответную улыбку, которая вышла слегка вымученной, и вытащила из сумки блокнот с записями, сделанными вчера в библиотеке.

Давыдов взял трубку, едва она успела нажать на значок вызова: ждал звонка. Интересно, насколько спокойно прошла его ночь?

– Как ты? – спросил Андрей, словно зная, что ей пришлось пережить нечто плохое.

– В порядке, – солгала Александра. – Готов меня выслушать?

Он ответил утвердительно, но прозвучало это несколько нервно, будто в действительности Андрей хотел велеть ей замолчать, бросить трубку, лишь бы ничего не слышать.

– Начну с самых первых упоминаний, которые мне удалось раскопать, – сказала Александра. – Этот остров стали называть Варвариным только в девятнадцатом веке, а до той поры он звался…