Тишина в замке Блэкбёрд
- Автор: Стефани Бахман
- Жанр: Ужасы
Читать книгу "Тишина в замке Блэкбёрд"
Глава 11
На следующий день рано утром, когда слабый свет ещё только серебрил сады, а Прагастовый лес терялся за дымкой морозного тумана, я быстро спустилась вниз, чтобы встретиться с Миннифер. Она была в Охотничьей комнате: свирепо натирала каминную решётку. Я плюхнулась рядом с ней, выхватила у неё из ведра жёсткую щётку и тоже принялась за работу. Она посмотрела на меня так, словно у меня на лбу вылез второй нос, но я не собиралась ничего обсуждать, пока она работает, поэтому мы вместе отскребали грязный очаг, а я рассказывала ей о прошедшей ночи.
– Ты нашла тайную библиотеку?! – прошептала Миннифер, когда я закончила.
– Значит, ты всё-таки знаешь о ней, – я перекатилась на пятки и сдула волосы с глаз. – А ещё я нашла Пробуждающее заклинание. И книгу Греты, хотя это не обычная книга: она писала себя сама, и она будто… ну, она вроде как не знает, что Грета мертва.
– Бедняжка, – сказала Миннифер, словно книга была живым, тонко чувствующим существом. – Это её Книга всех вещей, понимаешь… Она всегда носила её с собой.
– Правда? А о чём там написано?
– Обо всех вещах, разумеется! – Миннифер хихикнула, но тут вошёл Брэм с арсеналом инструментов на поясе, чтобы починить газовые лампы, и она подскочила. – А, это ты, – сказала она, но её лицо побелело, вся радость схлынула с него. – Послушай, Зита, нам запрещено об этом говорить, поэтому не спрашивай и не пытайся заставить нас…
– Это был якорь Греты, да? – спросила я, вспомнив прочитанное ночью. «Здесь другая Блэкбёрд. Ей нужен якорь». – Как по-вашему, а у меня он есть? Может, мама оставила его мне?
И Брэм, и Миннифер словно оцепенели. Когда Миннифер снова заговорила, её голос звучал так, словно она пытается пройти по очень тонкому льду и каждое слово вот-вот увлечёт её в ледяные воды.
– Ты можешь его поискать, – прошептала она. – И можешь найти его. Грета любила книги, и у неё он был книгой, но твой может быть чем угодно. Маленьким кинжалом, фарфоровой фигуркой, брошкой – чем-то, что вызовет у тебя эмоциональный отклик или было завещано тебе любимым человеком. Я слышала, что это самый мощный из всех ведьминских инструментов своего рода спасательный круг. В те дни, когда Бриджборны регулярно отправлялись в земли мёртвых, именно якори связывали их с домом, семьёй, светом и всем хорошим, что есть в этом мире… Но Зита, – её голос вдруг стал совсем тихим и испуганным, – не говори об этом миссис Кантакер. Ладно? Она решит, что это мы тебе сказали, и она… она…
– Она что?
Миннифер не ответила, только сжала мне пальцы с такой силой, что я испугалась за свои кости. «Или случится что-то ужасное», – сказал как-то Брэм, и я уверена: он не ошибся.
– Хорошо! – сказала я, вырвав руку. – Обещаю.
Но я не обещала не искать мой якорь, и я выбежала из Охотничьей комнаты.
Когда я явилась в Высокий кабинет, миссис Кантакер была в агрессивном настроении. На ней был красивый костюм из серого шёлка, расшитый изумрудными лентами, но низ насквозь промок, а под ногтями темнели полукружия грязи. Лицо было бледнее обычного, и вид какой-то взъерошенный, как если бы она только что вернулась с прогулки. «Чем это она занималась? – подумала я. – Копалась в лесу?»
– Зита, – рявкнула она, – читай главу о травяных средствах при обморожении в «саду Остермундена» и, будь добра, не разговаривай со мной. Боюсь, я этого не вынесу.
С каменным лицом я села за книгу. Я не знала, в ответе ли миссис Кантакер за чары на Брэме и Миннифер, из-за которых они не могут рассказать мне всё, что знают. В конце концов, она не ведьма и была лучшей подругой моей мамы, а это уже говорит о многом. Однако Брэм и Миннифер явно дрожат перед ней…
Весь урок я нарезала травы под углом ровно 45 градусов и делала бесконечные саше, отпугивающие слабых виштов и церковных богглов. Я три раза перепутала ингредиенты и чуть не отрезала себе палец: мои мысли были заняты совершенно иным, и когда миссис Кантакер пожаловалась на головную боль и отослала меня, я обрадовалась.
Я сразу отправилась на кухню, где надеялась найти Брэма и Миннифер. Их там не оказалось, но с одной из подвешенных к потолку чесночных гирлянд свисала записка, привязанная синей лентой.
«Для З: мы ушли в деревню за продуктами. Вернёмся к полудню. Пожалуйста, не…»
Дальше были только закорючки и точки, как будто писавший записку вдруг забыл, как держать карандаш. Внизу стояла подпись «Б+М».
Ну, по крайней мере, ничего плохого из-за того, что я подробно расспрашивала о якоре, не случилось. Я походила по кухне, сделала себе бутерброд с ветчиной и сыром и быстро его съела. Потом свистнула Викерса, который уже привык почти моментально отзываться на мой зов, и мы вместе отправились на поиски моего якоря. На этот раз мы прошли через парадные комнаты, поднялись по драконьей лестнице, которая, похоже, слегка приподнималась и опускалась у меня под ногами, словно дерево размеренно дышало, и осмотрели роскошные спальни, выходящие на передний двор. Я ощупывала абсолютно всё, от декоративных фигурок до кочерёг и от змеиной кожи до цветков зигаденуса. Я распугала домашних призраков, роясь в комодах, и поругалась с лавандовыми духами, которые пытались меня напугать. Я открывала шкафы и примеряла шляпы, надеясь, что они превратят меня в настоящую ведьму. Но ничего из этого не вышло.
В какой-то момент я снова увидела синюю лестницу, совсем не там, где видела её в прошлый раз. Она была в конце небольшой площадки – выглядывала из-за резной колонны красного дерева точно робкое, но опасное существо. Она как бы звала меня, манила к себе. Меня пробрала дрожь, и я на цыпочках прошла мимо, а оказалось – приличное расстояние.
Я сдалась, когда уже наступил вечер, и уже почти вернулась в свою комнату, решив распаковать своё ведьминское снаряжение и отправиться на поиски ужина – задача куда более выполнимая, – когда увидела то, при виде чего застыла как вкопанная. Дверь рядом с моей была открыта. Изнутри лился тёплый свет, рыжий и приятный, будто в комнате разожгли камин, и я снова увидела то огромное дерево: ветви змеились по потолку, корни извивались, сминая или вздыбливая буграми плитки пола. Я медленно зашла внутрь с ощущением, что я сплю. Там было совсем тихо. В очаге действительно горел огонь, хотя вокруг не было никого, кто мог бы у него погреться. И хотя воздух был совершенно неподвижен, листья дерева тихо шелестели, шепча тысячью заострённых язычков. Я пробиралась меж корней, восхищаясь тем, как такое огромное дерево могло втиснуться в такую маленькую комнату, – и вдруг увидела на стволе лицо.
Оно просто само там выросло: рот – длинная неровная линия, глаза закрыты. Это было похоже на лицо старца, с коричневой морщинистой кожей и шершавой зелёной бородой из лишайника. Неужели…
– Вы… – прошептала я. – Вы тресгиллиамовое дерево?
Послышался тихий звук – крошечный, едва уловимый скрип. Угли в камине треснули и переместились. Затем шорох листьев стал нарастать, и низкий голос, напоминающий трение кусков коры друг о друга, спросил:
– Тресгиллиамовое дерево? Так вот как они нынче меня называют!
Я собралась с мыслями, уверенная, что всё происходящее – ещё одна попытка замка помочь мне, и ответила:
– Думаю, да. Послушайте, сэр, мою семью прокляли, и замок, где мы все живём, сейчас в беде. Вы же знаете, что живёте в замке, да? В общем, это очень злое, сложное проклятие, и я хочу снять его Пробуждающим заклинанием. Для этого нужна ветка. Ваша ветка, если быть точнее.
– Пробуждающее заклинание? – дерево издало скрип, и от звенящего шелеста его задрожавших многочисленных листьев у меня волоски на руках встали дыбом. – Я как-то раз слышал о Пробуждающем заклинании. Ах да. Шестьсот лет назад, когда я был крохотным побегом, высоко среди холмов Вестфаля…
Я прилагала все усилия, чтобы не вздохнуть: я уже поняла, какой у дерева характер. Такой была миссис Боливер, и мраморный принц, и Патер Риббонс, и половина призраков замка Блэкбёрд. Они любили поговорить, вот незадача, причём по большей части о самих себе, и малейший намёк мог повлечь за собой часы запутанных, перенасыщенных подробностями историй: какие-то были захватывающими, другие прозаичными, а некоторые такими скучными и бессмысленными, что хотелось заткнуть уши.
– Как интересно, – сказала я вполголоса, вытащив из-за пояса ножницы и спрятав их за спиной. Я заприметила недавно проклюнувшуюся веточку, свежую, зелёную, которую легко будет отрезать, и осторожно переместилась к другой стороне ствола, где дерево не могло меня видеть. Я вытащила ножницы из-за спины и потянулась к веточке… Как бы ни было интересно беседовать с магическими существами и как бы мне ни нравилась моя новая жизнь, я немного торопилась.
– Немного торопишься, значит? – спросило дерево, и я вдруг поняла, что его глаза открылись в нескольких дюймах от меня и подчёркнуто смотрят на ножницы. Глаза были цвета смолы, гладкие, точно отполированный янтарь, но не слезящиеся или сонные, как я ожидала. Они были настораживающе проницательные и умные. – И мне жаль, что из-за моих историй тебе хочется заткнуть уши. Знаешь, тебе стоит прислушиваться к тому, что говорят старшие. Может, узнаешь что-нибудь новое.
Я сглотнула. Дерево прочитало мои мысли?!
– Простите, – сказала я, поспешно убирая ножницы за спину. – Я не хотела показаться грубой.
Взгляд дерева смягчился:
– Не извиняйся. Тому, у кого ещё много других дел, можно простить небольшую грубость. Я знаю, какая опасность таится в этом замке. Знаю, что крадётся вдоль его стен, проверяет заклятия, наложенные на окна и двери. И знаю, что за тьма уже проникла внутрь и свернулась в самом его сердце. Мне говорили, что ты скоро придёшь. Тебе нужно Пробуждающее заклинание, м-м-м? С ветками ежевики, очищенными от шипов? Серебряными ножницами и якорем? Это хорошее заклинание. И я вижу, что ты совершенно готова, чтобы выполнить его. Такая девочка, как ты, которая побывала в стольких местах…
От слов дерева моё сердце затрепетало, но я сказала:
– Я нигде не была, сэр. Только в Криктауне и приюте.
Дерево вскинуло мшистые брови:
– Ты ошибаешься! Ты путешествовала далеко и многое повидала. Однажды тебе даже довелось увидеть земли мёртвых!
Я чуть не уронила ножницы:
– Земли мёртвых?!
– Ну да, – скрипнуло дерево. – Пусть твой ум забыл – но твои кости, кожа, жилы и сердце помнят. Тело никогда не забудет, как умирало.
Внезапно корень обвился вокруг моей лодыжки, что-то острое проткнуло мой чулок, и яркий золотистый свет затопил всё вокруг. Я не испугалась – но мои мышцы вдруг ослабели, и я обмякла. Глаза закрылись, и я почувствовала, как выскальзываю из тела и лечу, как порыв ветра, прочь из уютной комнатки в бесконечную бархатную тьму…
Мою руку держит чья-то рука, очень холодная, с длинными жёлтыми ногтями. Я очень устала. Мы идём по тёмной земле, по обеим сторонам от нас лежат угли, сверху словно снег сыплется пепел. То и дело я замечаю железные чёрные клетки, наполовину погребённые в саже. Из них тянутся костлявые пальцы, клешни, когти и щупальца болотных свистунов и фантомов, слепо рыщущие в поисках толики света или крупинки надежды…