Тишина в замке Блэкбёрд

Глава 17

Последующие недели мы не сидели без дела. На самом деле, наш тайный бунт даже набрал темп с тех пор, как зимняя стужа заперла нас в замке. Однажды утром Брэм подсыпал немного алетриса мучнистого в кофе миссис Кантакер и Гарлута, и, когда они безмятежно уснули прямо во время завтрака, мы обыскали Высокий кабинет, покои миссис Кантакер и даже маленький письменный стол в тренировочном зале. Мы надеялись найти письма, адресованные духам из иного мира, подробный план действий, расписанный в дневниках, разрешения на пожирание душ и призыв фангоров ради забавы или что-нибудь насчёт Лиги синего паука и планов призвать Тёмную королеву из другого мира. Я смаковала фантазии, в которых приношу мистеру Греную огромную кипу доказательств и вываливаю их ему на стол, подняв облако пыли. Мы обыскали всё сверху донизу – но ничего не нашли. Никаких писем или заметок, ни следов чёрной магии, которую миссис Кантакер могла тайно практиковать. Письменный столик в тренировочном зале был убран начисто, как и Высокий кабинет, а что до многочисленных ящичков в столе моей мамы, то они даже не открывались.

Я всё чаще думала о синей лестнице, о том, как вдалеке затихал шелест юбок миссис Кантакер. Может, именно там миссис Кантакер и Гарлут что-то замышляют? Время от времени я видела лестницу – в конце коридоров или полускрытую в углах комнат. Однажды вечером я наткнулась на неё в коридоре рядом со столовой и решила немного постоять там, тщательно её разглядывая. Мне показалось, что оттуда доносятся какие-то звуки, шёпот ветра вдалеке, и – совсем уж странно – плеск воды.

– Что, любопытно?

Я резко обернулась. Гарлут прислонился к стене, улыбаясь своей жёлтой улыбкой.

– Нехорошо, если ты слишком любопытна, – сказал он, поигрывая чёрной тростью. – Хорошо, если не слишком. Не здесь. Не такой маленькой ведьме, как ты.

Я наградила его пронзительнейшим, презрительнейшим взглядом и ушла, но сердце тогда у меня ушло в пятки. Куда на самом деле ведёт эта лестница? И почудилось ли мне – или из угла рта Гарлута действительно высунулось нечто, похожее на кончик длинного бледного пальца?

19 декабря, в День Святого Вульпина Павшего, миссис Кантакер устроила грандиозный пир. Меня не пригласили. Я вообще не уверена, был ли в числе приглашённых кто-нибудь, кроме Гарлута и самой миссис Кантакер, а по количеству блюд, которые были заказаны, об этом трудно было догадаться.

Миннифер и Брэм пришлось готовить с сумерек до рассвета, и тех деликатесов хватило бы на сотню гостей из высшего общества. Мне ужасно хотелось вернуться в библиотеку Греты, но я не могла бросить друзей, чтобы они одни выполняли всю работу. Я носила стопки посуды в большой бальный зал, сметала пыль, полировала серебро и помогала Миннифер составлять букеты из тепличных цветов. Я готовила супы и соусы и пыталась убедить Брэма добавить туда пыль с пола и жуков, но он слишком любил своё ремесло, чтобы так сделать. Я растопила большой камин в бальном зале, и уже потом мы все прошествовали с кухни по лестнице наверх, сгибаясь под весом серебряных подносов и дымящихся супниц. К вечеру мы были измотаны, кости ныли, лица раскраснелись от жара печей.

С потным лицом и в залитом соусами фартуке я как раз возвращалась после того, как поставила на стол последний горшочек с консоме из омаров, когда увидела, что по драконьей лестнице спускается миссис Кантакер. С ней был Гарлут, как всегда мерзкий и напыщенный на вид. Но я уставилась именно на миссис Кантакер. Она была в платье из кроваво-красного атласа, тысячи воланов струились по ступеням вслед за ней. Лицо было мертвенно-белым от пудры. И она выкрасила волосы в чёрный цвет – как мои, как волосы моей мамы… как волосы Бриджборн.

Что она задумала?

Миссис Кантакер и Гарлут остановились и смерили меня презрительным взглядом.

– Что ты делаешь в вестибюле в таком виде, похожая на ошмёток грязи? – поинтересовалась миссис Кантакер. – Иди вниз, пока не прибыли гости.

– Какие гости? – спросила я, не сдвинувшись с места. Я не собиралась ругаться с ней, но когда она назвала меня ошмётком грязи, я вспыхнула и сжала кулаки. – А мистер Гренуй знает, что вы закатываете вечеринки? Он знает, что вы перестали меня учить и опекун из вас никакой?

У миссис Кантакер округлились глаза. Но потом она мелодично рассмеялась и, взяв Гарлута под руку, продолжила спускаться. Когда они проходили мимо меня, миссис Кантакер остановилась, глядя на меня.

– Мистеру Греную известно всё, что мне угодно, чтобы он знал, – сказала она голосом нежным и сладким, как сахарная вата. – И Зита, милая, не дразни меня. Не чирикай и не кусайся. Ты можешь считать себя ведьмой. Ты можешь считать себя самой благородной и храброй. Но ты по-прежнему всего лишь маленькая птичка. Всего лишь воробушек. А вороны и дрозды питаются такими воробушками, как ты. – Она наклонилась ко мне, и от густого, едкого запаха её духов у меня заслезились глаза. – Я тебя съем, – прошептала она, полоснув меня резкой красной улыбкой. После чего развернулась, и они с Гарлутом, рука в руке, последовали в бальный зал – цоканье их каблуков разносилось по коридору как тиканье часов.

– Кто они? – спросила Миннифер, балансируя на стуле, стоящем на перевёрнутом котле, и вытянувшись в струнку, чтобы выглянуть из окна кухни.

Мы выглядывали по очереди, но видели только ноги, колонной поднимающиеся по крыльцу в замок. Среди них были и обычные человеческие ноги в брюках и зимних юбках. Но я готова была поклясться, что некоторые из них изгибались под странными углами, а какие-то жались друг к другу, как если бы небольшая семья куда-то спешила, собравшись в кучку. Эти «кучки» всегда сопровождались слабым треском, щёлканьем суставов и клешней по камням и резкими, дребезжащими голосами.

– Я не уверена, – сказала я, держа стул, чтобы он не соскользнул с котла, – но не думаю, что у нас ещё есть время.

Мы как раз собирались дать сигнал к ужину – прозвенеть в гонг, как на кухню влетела миссис Кантакер, помахивая огромным ключом.

– Bon appetite, – пожелала она, прежде чем запереть нас. – И не вздумайте заснуть. К полуночи вам найдётся чем заняться: грязной посуды будет много.

В тишине мы съели наш ужин: корочки и остатки от великолепных блюд. Покормив Викерса крошками и кусочками мяса с блюдца, я направилась к двери. Зубья в форме листьев на ключе Греты заскрипели, когда я сунула их в скважину.

– Зита, – спросил Брэм, глядя на меня, – куда ты идёшь?

– Наверх, – ответила я. – На самый верх. Миссис Кантакер и Гарлут надолго застрянут в бальном зале, пока расправятся со всей едой, которую мы приготовили. Поэтому я собираюсь выяснить, что находится на вершине синей лестницы.

Брэм медленно отложил вилку, а Миннифер приподнялась со стула.

– Синяя лестница? – переспросила она. – Ты с ума сошла?!

– Зита, туда нельзя идти, – покачал головой Брэм. – Мы понятия не имеем, куда ведёт эта лестница.

– Потому что мы никогда по ней не поднимались, – решительно ответила я. – А я пойду. И я надеялась, что вы оба пойдёте со мной, хотя бы до подножия – на тот случай, если мне понадобится помощь или пир закончится слишком рано…

– Ты знаешь, что там умирали люди? – Миннифер обошла стол и встала передо мной. – Один из детей Бриджборнов сотню лет назад поднялся по этой лестнице, когда искал пропавшую игрушку, и больше никто никогда его не видел. Но каждый год в день его исчезновения из мира духов приходило письмо с его чёрным локоном.

Меня пробрала дрожь, но я ответила:

– Ни слову из этого не верю. Несколько дней назад я видела, как миссис Кантакер поднималась по ней, и она до сих пор очень даже живая. А потом Гарлут сказал мне не ошиваться там, что для меня равносильно большой табличке: «Мы что-то прячем вот здесь». Если где и есть доказательство их замыслов, то оно наверху этой лестницы. Так вы идёте или нет?

Миннифер стояла, будто её пригвоздили к полу. Брэм пошевелился, и стул под ним скрипнул. Я поманила за собой Викерса, но даже он, похоже, сомневался и внезапно очень заинтересовался хрящиком.

– Отлично, – сказала я. – Оставайтесь. Но если я умру или миссис Кантакер меня поймает, я наверняка буду ещё долго являться вам во сне и подкладывать улиток в наволочки. – Я развернулась и выбежала из кухни со всей решимостью, какая у меня только нашлась. И с огромной радостью услышала за спиной шаги и хлопанье крыльев, потому что умерла бы от страха, если бы мне пришлось пойти на эту авантюру в одиночку.