Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Ответ Пави звучит слишком благочестиво, чтобы его можно было принять за правду: «Я искренне благодарю вас за то, что вы исключили из моего заказа отдельные статьи. Я сам на днях собирался вам написать на ту же тему, поскольку хочу, чтобы в моем магазине продавались только хорошие издания, то есть такие, которые останутся на рынке после того, как будут приняты меры по искоренению тех книг, что представляют собой угрозу для общественного порядка, в особенности если читать их берутся люди, в силу недостаточного образования неспособные обойти вниманием порочные примеси в них». Как и в переписке с Мосси, STN время от времени получало «показные письма», преисполненные самого искреннего благочестия, от книготорговцев, которым хотелось заранее запастись чем-то таким, что можно было бы предъявить служителям закона в доказательство собственной благонадежности, если у них вдруг возникнут проблемы с властями. Но к этому моменту основное внимание полицейские чины, специализировавшиеся на надзоре за книжной торговлей, перенесли на конфискацию пиратских изданий, из которых по большей части и состояли грузы, отправлявшиеся STN на адрес Пави. Эдикты 1777 года в его местах начали применяться всерьез, написал он 31 июля 1778 года. Во всех накладных, на каждом тюке должно теперь значиться, что груз был проверен, переупакован и скреплен свинцовой печатью в палате синдиков. Конечно, у агентов STN в Лионе были свои способы обойти такого рода затруднения, как и у агентов других поставщиков Пави, включая Самюэля Фоша и независимое предприятие его сына под названием «Фош-сын старший и Ко». Но расходы на доставку продолжали расти. В декабре 1779 года Пави пожаловался, что только что получил груз, транспортировка которого обошлась ему в 36 ливров при общей стоимости самого груза в 169 ливров. В августе 1780 года он закрыл свой счет на 515 ливров и 5 су и перестал заказывать книги почти на четыре года.

Другой административной мерой, которая негативно сказалась на торговле, был правительственный указ 1783 года с требованием досматривать все книжные поставки из‐за рубежа в парижской палате синдиков, вне зависимости от конечной точки назначения. 21 февраля 1784 года Пави поставил STN в известность о том, что перестал заказывать книги в Швейцарии: «Нынешние трудности с получением товара из‐за границы наверняка серьезно ударили по вашим продажам. Та строгость, с которой исполняется этот указ, вынуждает меня приостановить всякую переписку с вашими кантонами». Месяцем позже он написал, что STN могло бы преодолеть это препятствие, наняв какого-нибудь парижского книготорговца, чтобы тот проводил их книги через парижскую палату. У него есть связи со всеми книжными магазинами в столице, добавил он, однако самостоятельно справиться с такой задачей он не может. Он согласен платить по 10 ливров за сто фунтов за услуги контрабандистов и на путевые расходы по доставке из Нёвшателя в Париж, при условии что STN возьмет на себя все сопряженные с этим риски. А ему бы очень хотелось приобрести пятьдесят экземпляров пасквиля «Частная жизнь, или Апология монсеньора герцога Шартрского» (Vie privée, ou apologie de Mgr. le duc de Chartres), который пользовался у публики большим спросом.

К сентябрю 1784 года Пави утратил всякую надежду на то, что указ 1784 года будет отозван, а STN прекратило попытки найти надежного агента, который смог бы организовать контрабандный канал через парижскую палату. Издательство изыскало возможность отправлять тюки в Лион, где его агенты могли перепаковать груз и переправить его в Ла-Рошель замаскированным под внутренние поставки. Но эти услуги обходились в 15 ливров за сотню фунтов. Пави в это время хотелось получить новое издание «Две тысячи четыреста сорокового года» Мерсье. Но подсчитав расходы – 15 ливров за контрабанду и 25 ливров за перевозку, то есть в сумме 40 ливров на сто фунтов, – он понял, что каждая книга обойдется ему на 6, а то и на 8 су дороже своей исходной оптовой цены, и счел подобное положение дел «возмутительным». Лионцы уже доказали свою способность доставлять ему швейцарские книги, написал он, так что и STN придется делать то же самое и при этом платить половину от тех 15 ливров, что пойдут контрабандистам.

Подобная сделка невозможна, ответили ему из STN 24 октября 1784 года: «Путь через Лион небезопасен, и досмотр там строгий. Этих мест, равно как и Орлеана, следует избегать и двигаться через Овернь или Лимузен, где, впрочем, скверные дороги». Пави и STN еще целый год обсуждали возможные варианты: контрабандой через Лион, водным путем по Рейну в Голландию, на мулах через Овернь и Лимузен, – но ни один не сработал. В декабре 1785 года они свели счета и с тех пор коммерческих отношений не возобновляли.

Как объяснял в своих письмах Пави, в больших количествах ему требовались разного рода протестантские книги и livres philosophiques. Его заказы несколько менее разнообразны, чем у других провинциальных книготорговцев, возможно, потому, что свое внимание он предпочел сосредоточить, по крайней мере поначалу, на запрещенных книгах, которые были на складе у STN или которые нёвшательцы могли получить по обмену от издателей, специализировавшихся на подпольной книготорговле. В списке из пятнадцати наименований, которые он заказывал чаще прочих, первыми идут Библия, Псалмы и Катехизис. Еще две позиции – сборники проповедей, две из девяти подобных книг, которые встречаются в разных заказах. Для современного читателя все они выглядят неуместными в одном списке с книгами, которые сегодня считаются порнографическими: «Галантная история турской монахини-кармелитки, сочинение, написанное как продолжение „Привратника-картезианца“» (Histoire galante de la tourière des Carmélites, ouvrage fait pour servir de pendant au Portier des Chartreux), «Странствующая шлюха» (La Putain errante) и «Новая академия дам» (La Nouvelle Académie des dames). Но в XVIII столетии для хозяина книжного магазина литература, адресованная гугенотам, была столь же опасна, как и книги непристойного содержания, даже если в последних сексуальная тематика переплеталась с антиклерикализмом.

Среди книг, которые Пави заказывал чаще остальных, многие были широко представлены и в ассортименте других книготорговцев, особенно «Две тысячи четыреста сороковой год» Мерсье и «Анекдоты о госпоже графине Дюбарри». «Адопция, или Масонство для женщин», пятая в списке наиболее часто заказываемых им книг, свидетельствует о широко распространившемся среди французских читателей интересе к масонству. Судя по тому, что мы видим в заказах Пави, спрос на нее оставался высоким из года в год. Он закупил двенадцать экземпляров 16 марта 1776 года; тридцать девять 27 июля 1776-го; двенадцать 19 января 1779‐го и шесть – 18 сентября 1779-го. Еще он заказывал дюжину экземпляров книги «Обязанности, статусы и общие правила франкмасонов» (Les Devoirs, statuts, ou règlements généraux des francs-maçons) 16 марта 1778 года. Среди прочих тенденций можно выделить устойчивый спрос на такие политические трактаты, как «Катехизис гражданина» (Catéchisme du citoyen) Жозефа Сэжа197 и «Опыт о деспотизме» графа де Мирабо. Кроме того, здесь была достаточно широко представлена литература Просвещения, от «Философских писем» Вольтера, к 1770 году уже не столь шокировавших публику, до «Системы природы» д’ Ольбаша. Пави угощал своих покупателей достаточно пряным меню и, подобно другим солидным книготорговцам, сделал бы это меню еще более пряным, если бы мог рассчитывать на устойчивые каналы доставки.