Виктор Шендерович

Сила воображения

Игнатьева женщины не любили. А он их, наоборот, хотел буквально всех. Но обманывать насчет высоких чувств не желал, гордый был. Игнатьев вырос в интеллигентной семье, о любви знал по повести Фраермана «Дикая собака Динго», а женщины от этого разбегались со страшной силой.

И стал тогда Игнатьев мизантропом, и полюбил одиночество.

Ну вот. А однажды он смотрел телевизор и крепко запал на одну гимнасточку. И потом целый день думал о ней — и за ужином, и потом, и когда лег спать, — все думал и думал и додумался до того, что присела гимнасточка на край его постели и начала с ним разговаривать, и глазками делать, и ручкой шалить. А потом такие кренделя выделывать начала, что Игнатьева даже в жар бросило.

Он же интеллигентный человек!

А гимнасточка похабная доделала свое сладкое черное дело и мгновенно пропала, умница. Игнатьев охнул и тут же заснул, счастливый совершенно. А на рассвете проснулся бодрый, и на службу пошел, и целый день провкалывал, как на субботнике.

А вечером, чуть глаза закрыл — она. «Хорошо тебе вчера было?» — спрашивает. «Да», — отвечает Игнатьев. «А вот так — хорошо?» — спрашивает. Тут Игнатьев речи и лишился.

И стали они жить вместе, причем гимнасточка об этом, разумеется, ни ухом ни рылом.

Только однажды приходит она к себе в номер после вечерней тренировки (новую связку с лентой отрабатывала), душ принимает, чай с сухариком пьет и в постельку свою ложится, режим у нее. А сон не идет чего-то. А у нее завтра с утра тренировка, а через месяц — чемпионат в Канаде, где болгарок надо уделать, кровь из носу, — а сна нет, и фантазии одна неспортивнее другой. Будто делает она, чего отродясь не делала, и с большим удовольствием, и телом своим натренированным такое изображает, чего ни один судья не видел — а и видел бы, ничего не понял.

А потом будто бы тепловой удар с ней случился, и полетела она куда-то, то ли вверх, то ли вниз, непонятно, а когда снова в своей постели обнаружилась, не то что связку с лентой — фамилию тренера вспомнить не смогла, и где тот чемпионат будет, и по какому виду спорта.

Вон чего бывает.

Целую неделю потом днем с блуждающей улыбкой ходила, предметы из рук роняла, а по ночам летала непонятно где. Врачи только руками разводили.

Потом в один миг отпустило ее. Вернулась в большой спорт, третий год уделывает болгарок и чувствует себя от этого, надо сказать, совершенно удовлетворенной.

А Игнатьев... неловко говорить. Просто распоясался. Недавно одна особа коронованная — ее, на беду, в «Новостях» показали, а он увидел... — такое вдруг испытала прямо на троне! Всем двором в себя приводили!

Опять же актриса американская — ну, вы знаете ее, стерва такая ногастая! — эта среди бела дня отключилась у себя в Голливуде, глаза закатила. «О, yes, — говорит, — yes... yes!» Ну, к ней-то как раз привыкли.

Так что, милые дамы, ежели вдруг чего — не пугайтесь.

Это Игнатьев.

Значит, видел вас где-то.