Марк Розовский

Аренда

Кроме себя, к меня ничего нет. Вот почему, когда мое финансовое положение пошатнулось, я принял решение сдать себя в аренду.

— Зачем? — спросила жена.

— Чтобы выжить.

Вскоре в популярной газете было опубликовано мое объявление:

«Сдаю мизинец левой ноги.

Контактный телефон 152-14…»

Жена хмыкнула:

— Это бесполезно. Никто не откликнется.

— Почему?

— Во-первых, он маленький. Во-вторых, кривой. — Мне польстило, что жена помнит мои подробности. — В-третьих, пока не поздно, состриги мозоли — Арендатору это может не понравиться…

На следующий день стало поздно. Утром позвонил Арендатор и буквально через пять минут приехал ко мне на своем «Вольво» для переговоров. Естественно, я не успел привести себя в товарный вид.

Дверь открыла жена.

— Входите, — сказала она с голливудской улыбкой и зачем-то включила свет. — Ждем.

— Ну, показывайте. — Арендатор, молодой человек в длиннополом черном пальто нараспашку и галстуке от Версаче, был вежлив и холоден, как айсберг при встрече с «Титаником».

— Что? — глупо спросил я.

— То, что вы собираетесь сдавать.

Я стянул носок и показал будущему партнеру то, что было обещано в объявлении.

— Маловато, — сказал Арендатор, внимательно осмотрев палец, — и грязновато.

Жена тотчас погасила свет и сказала:

— Не знаю, не знаю… Я уже с ним живу сколько лет, и лично мне нравится.

— Вы привыкли, — бестактно произнес Арендатор. — Вы просто ничего другого не видели.

Что правда, то правда. Жена мне была верна всю жизнь, а этот молодой наглец… мне захотелось ему дать по морде, но вместо этого я почему-то предложил:

— Может, большой возьмете? Или указательный? — Арендатор вынул линейку и стал измерять мой большой палец.

— Какой же он большой?.. Такой же, как мизинец.

Это было уже прямое оскорбление, но я почему-то заискивающе улыбнулся:

— Я могу… Мы можем… сделать рентгеновский снимок… и вы убедитесь… мы вам докажем… В конце концов мы можем все помыть… и тогда…

— Это ваши проблемы, — сказал Арендатор. — Я смотрю, что вижу, и оцениваю то, что смотрю.

— Значит, вам не подходит?.. Жаль. — Я надел носок, на который, когда я нагнулся, незаметно упала моя слеза. Действительно, мое огромное горе невозможно было передать словами. И тут вдруг Арендатор сломался, и наши переговоры пошли совсем по другому руслу.

— Вообще-то я хотел взять всю ногу… Если, конечно, мы договоримся… А мы, я думаю, договоримся!

Это было неожиданное и, конечно, заманчивое предложение. Но я уверенно сказал «нет».

— Почему?

— Видите ли, нога мне пока самому нужна.

Я не слукавил. Сначала, думаю, предложу им то, что лично мне не очень-то нужно. То, без чего сам вполне могу обойтись. Подумаешь, какой-то мизинец… или даже большой… Многие без пальцев живут, и никто не видит, что там у них в ботинке. Но нога… Нет, ногу отдать мне было определенно жалко. И я честно сказал:

— Нет. Ногу я пока не готов.

Это «пока» у меня почему-то вырвалось, но тон был твердый. Так вообще-то и надо вести себя на переговорах.

— Понимаю, понимаю… — ласково сказал Арендатор. — Но вы все же подумайте до пятницы. Я в пятницу вам позвоню.

И ушел. Все эти дни жена пилила меня:

— Ты вел себя просто глупо. Несолидно. Если ты решил что-то сдавать в аренду, надо сдавать. А если ты не решил, зачем попусту терять…

Я перебил:

— Хорошенькое «что-то»!.. И вообще, как ты это все себе представляешь?

— Я тебя представляю на костылях!.. Или с протезом!.. Есть отличные американские протезы, сделанные в Таиланде!.. Их носят десятки, сотни.

тысячи людей!.. Миллионы людей во всем мире живут с одной ногой — и ничего! Ты же сам решил: надо выжить любой ценой, а сейчас почему-то испугался.

— Я не испугался, — буркнул я. — Просто мне жалко.

— Кого?

— Себя, дорогая.

— Эгоист! — сказала жена, заплакав. — А меня тебе не жалко?.. Не жалко? Главное, чтобы ты остался живой!.. А я… я тебя любила и буду любить… Хоть какого!.. Могу и одноногого!

Я был бесконечно тронут этим признанием и промолвил сквозь зубы:

— Хорошо, дорогая, я согласен.

Арендатор будто услышал мои слова. В пятницу он пришел, даже не позвонив. И уже с порога, радостно улыбаясь, заявил:

— Фирма, интересы которой я представляю, надеется, что вы примете наше предложение: за хорошие деньги мы берем и правую.

— Что» о-о? — завопил я.

— Правую ногу тоже. Короче, мы готовы взять обе ваши ноги.

— Простите, но мы с вами так не договаривались!

— Подумайте. Не спешите. Не горячитесь. Взвесьте все «за» и «против». Я к вам заеду в четверг.

Всю неделю мы ругались с женой. Я говорил:

— Ни за что!

Она отвечала:

— Не будь дураком.

— В каком смысле?

— Ну, честно… зачем тебе нужна правая, если у тебя левой не будет?

Я визжал:

— Нет!.. Ты не любишь меня!.. Не любишь!.. Не любишь!

— Давай рассуждать логично. На одной ноге все равно ходить ты не сможешь. Только прыгать. А без двух ног ты будешь ЕЗДИТЬ на коляске… Сейчас есть прекрасные немецкие коляски, сделанные в Корее. На них передвигаться одно удовольствие. Скорость. Маневренность. В них можно играть в теннис и баскетбол на специальных Олимпийских играх!.. Ты станешь чемпионом — я верю!.. Верю в тебя!.. И это лучше, чем всю жизнь шлепать пешком по нашим дорогам на одной ноге!

— Ты серьезно?

— Конечно. Если ты решил выжить любой ценой, надо идти на все. Время такое. Надо уметь рисковать. Уметь отдавать одно, чтобы получать другое.

В словах жены была своя логика, согласитесь. Жестокая, но правда.

— Черт с вами… то есть с ногами!.. Я готов!

Я рассуждал так:

«Конечно, без ног будет очень трудно. Но, с другой стороны, они же не мозги мои просят. А между прочим, зря. Попросили бы — отдал бы тут же за милую душу. Ну, в самом деле, зачем они мне в наше нелегкое время. Впрочем, они и раньше-то не особенно кого-то интересовали, а уж сейчас тем более. Сегодня, когда цены везде только рыночные, я со своими ценностями могу погулять. Конечно, сам-то я дорожу своей головой, но почему бы мне ее не отдать?.. Почему бы не попробовать?.. На кой черт мне она, да еще с моими мыслями!.. Была б пустая, тогда еще можно было бы на что-то рассчитывать, так?.. Гораздо прибыльнее, наверное, предложить им, скажем, ухо… или сдать глаз — он подороже уха будет стоить… Да и смотреть нынче особенно не на что… А лучше всего отдать им какую-нибудь печень… Подумаешь, ерунда какая… печень!.. Ну, печень. Я в нее уже столько водки влил, что и жить не хочется… Одной печенью больше, другой меньше… Зато денег получу за эту прогнившую дрянь целую кучу…»

Мои мысли прервал Арендатор, который явился в среду, а не в четверг и не один, а в сопровождении четырех дюжих молодцов с обрезами.

— Сначала договор! — закричал я. — Я хочу получить твердые гарантии.

Молодцы вытащили обрезы.

— Получи! — засмеялся Арендатор. — А ну, дайте ему гарантии, мужики, и потверже!..

Я ахнул, охнул, завалился на бок и завыл от боли. Потому что почувствовал, как они силой берут в свое пользование все мое самое дорогое, самое сокровенное… То, что принадлежало раньше мне, и только мне.

Мир зашатался. Казалось, все рухнуло. Я успел лишь пикнуть:

— Деньги… Деньги, суки, отдайте… Аванс!

Я понял, что совершенно не владею собой. Внутри меня было совершенно пусто, и эту пустоту хотелось продать как можно выгоднее.

— Какой аванс? Все деньги отданы вашей супруге согласно договору, — наклонился надо мной молоденький Арендатор.

— Это правда? — спросил я, лежа, окровавленный, на полу.

— Да, дорогой. Успокойся. Вставай. Я спасла тебя.

— Каким образом?

— Только что я сдала себя вместо тебя.

— Условия… Что за условия? — простонал я.

— Условия подходящие. Сроком на 49 лет без права передачи другому юридическому лицу.

Арендатор приветливо помахал мне ручкой, а затем, обняв мою жену за талию, вышел вместе с ней на улицу к своему «Вольво», сделанному в Швеции.

Я, конечно, ужасно расстроился из-за этой аренды, но чего не сделаешь в наше время ради того, чтобы выжить.

1998