Марк Розовский

Лёха

Есть у меня старый дружбан, Леха зовут, не виделись мы лет сорок.

Вместе в школе учились, а тут встретились на пляже, оба в плавках, глаза горят, сердце стучит, хочется гору свернуть, да нет ее поблизости, одна река.

— Давай, — Леха говорит, — сейчас эту реку переплывем.

— Давай, — говорю я. — Только зачем?

— В знак нашей дружбы.

Ну прыгнули мы в воду с мостков. Но сначала выпили. У Лехи бутылка была. Да и у меня бутылочка. Так что реку переплыть для нас — плевое дело. Правда, Серебрянка в том месте, где мы прыгнули, была не шире Волги у Самары. Но и не уже.

Вот плывем. Метров пять проплыли, я вижу: Леха тонуть начал. Меня это сразу насторожило.

— Ты че, Леха?

— Да я плавать не умею, — говорит Леха. — Забыл тебе сказать.

— А чего ж поплыл?

— В знак нашей дружбы, я ж тебе объяснил.

Объяснить-то объяснил, а сам уже пузыри пускает.

Я тогда к нему поближе и спрашиваю:

— Может, вернешься?

Он мотает головой и тотчас опускается совсем под воду. Я тогда его за волосы и — себе на плечо. А он, дурак, еще сопротивляется.

— Погоди, — говорит. — Я сам.

Ну сам так сам. Ловлю его, подонка. Он рычит:

— Ты меня до середины только дотащи, до середины, понял?

Я ему:

— Вернись сейчас же, Леха. Я тебя прошу. В знак нашей дружбы.

Он мне в ответ приказным тоном:

— Тащи, я тебе сказал. Или что, у тебя сил больше нет, слабак?

Вот наглец. Сам плавать не умеет, а меня оскорбляет.

Но у меня выхода нет, я его, собаку, еле дотащил до середины реки.

Тут он говорит:

— А теперь брось меня. Брось, я сказал.

Я ему:

— Не брошу.

— Брось.

— Не могу бросить.

— Можешь. Ты все можешь.

— Не могу.

Начинаем, как мальчишки, драться в воде. Смотрю, он хорошо плавает, хорошо, падла, держится на речной поверхности. Я спрашиваю:

— Леха, ты че?

А он с ухмылкой:

— Это я тебя на дружбу проверял. Хотел узнать, что ты за человек. А плаваю я лучше тебя.

— Ах ты гад! — говорю я, а сам чувствую — у меня плыть дальше нет никаких сил. Начинаю хлюпать.

Вдруг под меня подныривает Леха и подставляет плечо.

Тащит. Тащит. И снова тащит.

А как десять метров до берега осталось, спрашивает:

.— Может, вернешься?.. В знак нашей дружбы?..

…Через час, отдохнув, мы плыли обратно, смеясь и совершенно самостоятельно. Вышли на пляж. Расстались. И я подумал: «Наверное, еще не увидимся лет сорок».

Эх, Леха. Друг, называется.

2001