Триллион долларов. В погоне за мечтой
- Автор: Андреас Эшбах
- Жанр: Зарубежная современная проза
- Дата выхода: 2013
Читать книгу "Триллион долларов. В погоне за мечтой"
Джон смотрел на карту мира и пытался сглотнуть так, чтобы Маккейн этого не заметил. Он сам?.. Начинается.
– И какими же будут эти финансовые атаки? – спросил молодой человек; во рту у него совсем пересохло.
– Почти все валюты в том регионе привязаны к курсу доллара, а значит, были переоценены с тех пор, как вырос доллар. Это уменьшает шансы экспорта, но правительства и фирмы берут большие кредиты в долларах США, которые после обесценивания, конечно же, будет трудно выплатить. Чтобы защититься, они начинают менять местные деньги на доллары. Как поступим мы: будем по-крупному подписывать срочные контракты по обмену доллара на национальную валюту со сроком действия от одного до двух месяцев. – Он взял в руки тонкий переплетенный меморандум, в уголке которого красовались «f» Фонтанелли и красная косая черта, характеризовавшая его как конфиденциальный документ руководителя. – Наши аналитики уже все подсчитали. Нам нужно только выйти на критическую величину таких контрактов, тогда центральные банки будут вынуждены отойти от доллара и обменный курс упадет; после определенного момента мы сможем покупать те валюты дешевле, чем продавали. Джордж Сорос однажды проделал подобный маневр с британским фунтом и при этом мимоходом обрушил европейскую валютную систему. Верное дело, которое, кроме сочувствия со стороны МВФ, принесет нам немалую прибыль.
Джон взял в руки меморандум, пролистал его, посмотрел иллюстрации и расчеты. Спросил себя, когда Маккейн мог дать это поручение. Или аналитический отдел постоянно производит подобные планы военных действий? Вероятно.
– А если МВФ останется глух к нашей просьбе?
– Не останется. Он должен вмешаться, предоставить кредиты в несколько десятков миллиардов долларов. В новостях все это назовут «программой поддержки» или «немедленной помощью», но если присмотреться внимательнее, станет понятно, что эти миллиарды пойдут только на то, чтобы перетечь в наши кассы. И в кассы тех, кто будет запрыгивать на ходу в поезд. МВФ придется прислушаться к нам, иначе мы его просто высосем.
Невероятно. Внезапно Джон снова почувствовал зуд в груди, ощущение восхитительного триумфа. Значит, у них все же есть власть. Значит, деньги – самая большая власть на земле.
Но у чувства победы еще оставался отвратительный привкус.
– Но если это удастся, то только потому, что эти государства испытывают финансовые трудности, ведь так? Мы зависим от этого?
– Нет. – Маккейн покачал головой. – Если мы согласимся потерять пару миллиардов долларов, то сможем проделать это почти с любым государством на планете, и неважно, насколько хорошо у него обстоят дела с финансами.
Отвратительный привкус исчез. Джон прочел последнюю строчку плана, изучил итоговые цифры. «Все суммы указаны в долларах», – было написано сверху. Большие суммы.
– Вы уверены, что нам хватит для этого средств? – спросил он.
Маккейн, бесстыдно усмехаясь, взял у него тетрадку и швырнул ее обратно на свой стол.
– Никто не говорит, что это должны быть наши средства. Нет, мы только дадим толчок. Позднее я полечу в Цюрих на переговоры с объединением банков. Благородные господа весьма отзывчивы и готовы инвестировать по нашим указаниям крупные суммы. Очень крупные суммы. Если я заставлю их подчиниться нашему сценарию, все может начаться уже завтра. А я заставлю их, не беспокойтесь.
Джон последовал за ним, и ему казалось, что с каждым шагом он становится все легче и легче, будто готов в любой момент подняться и облететь комнату.
– Звучит хорошо.
– Вы этого хотели?
– Абсолютно.
– Тогда скажите «вперед!», и это произойдет.
Джон смотрел на Маккейна, изучая темные, исполненные ожидания глаза, в которых бушевала, казалось, нескончаемая энергия, готовая вырваться в мир, действовать в русле пророчества. Он набрал побольше воздуха, пытаясь почувствовать, действительно ли настал тот самый момент, – если бы это было фильмом, то раздалась бы драматическая музыка, но это не было фильмом, это было реальностью, – и произнес:
– Вперед.
Маккейн кивнул, нажал клавишу на переговорном устройстве и сказал:
– Договоритесь насчет времени встречи в Цюрихе. Сегодня вечером. И скажите пилотам. – Он отпустил клавишу и улыбнулся. – Начинается.
Возникла странная пауза, оба молчали.
– Э… – произнес Джон. – Это все?
Маккейн кивнул.
– Да.
– Хорошо. Тогда, э… желаю вам успеха и…
– Спасибо. Не переживайте.
– Все ясно.
Джон смущенно отвернулся, чувствуя себя несколько неловко, но Маккейн выглядел так, словно ему не терпелось остаться одному. Чтобы еще раз просмотреть документы и так далее. Подготовиться.
– Увидимся завтра?
– Полагаю, что да.
– Ну, тогда хорошего полета.
– Спасибо. Ах да… – вдруг произнес Маккейн, когда Джон был уже в дверях. – Еще одно дело. Его нужно уладить срочно.
Джон снова обернулся.
– Какое?
– Я давно уже хотел поговорить с вами об этом, но вы видите, столько проблем…
Джон медленно вернулся к столу. Маккейн откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, потер пальцем переносицу.
– Да, и что? – спросил Джон. Очевидно, он что-то пропустил; как бы там ни было, он не понимал, к чему клонит Маккейн.
Маккейн пристально посмотрел на него.
– Люди из объединения банков в прошлый раз задали мне вопрос, который мы должны были задать себе сами очень давно.
– Какой?
– Что произойдет с «Фонтанелли энтерпрайзис», – спросил он, – если вы умрете?
Джон смотрел на крупного мужчину, сидящего за массивным столом, и вдруг у него возникло ощущение, будто он наблюдает за всем со стороны. Как будто все происходящее здесь было нереальным.
– Умру? – услышал он собственный голос. – Почему я должен умереть?
– Они банкиры, Джон. Банкиры хотят быть уверены.
– Я исполняю пророчество. Божественную волю. Она не позволит мне умереть, пока я не закончу.
– Боюсь, – высоко подняв брови, произнес Маккейн, – что банкиры из Цюриха не настолько богобоязненны, чтобы понять логику этого аргумента. – Быстрое движение руки, словно он пытался отогнать надоедливую муху. – Вы должны понять этих людей, Джон. Если они вкладывают деньги в наших интересах, они хотят иметь возможность полагаться на то, что план сработает. Они не желают, чтобы в случае вашей смерти состояние унаследовали ваши родители и, что вполне вероятно, подарили его Красному Кресту, вы понимаете? И я могу их понять. Неважно, оправданы тревоги этих людей или нет, они беспокоятся, и поэтому их тревога представляет для нас нечто, что мешает нашим планам.
Джон закусил нижнюю губу.
– И что вы предлагаете? – спросил он.
– Долгосрочным решением стала бы женитьба и рождение детей. Тогда мы можем ссылаться на то, что есть наследники, которые, само собой, будут хорошо воспитаны, получат прекрасное образование и когда-нибудь смогут встать во главе концерна. – Маккейн поднял руки, развел их, словно рыбак, рассказывающий о крупном улове. – Как уже было сказано, это долгосрочное решение. На него уйдет пара годков. А во время разговора с банковским объединением, который состоится сегодня вечером, мне уже нужно что-то им предоставить.
Джону по-прежнему казалось, что он спит и видит сон.
– Но до сих пор никто ничем подобным не интересовался.
– До сих пор и мы имели дело только с всякими бедняками. А это банкиры, Джон, – люди, которые вместе распоряжаются бóльшим количеством денежных средств, чем есть у вас. Даже если мы продадим весь концерн, у вас будет капитал, лишь равный тому, который могут предоставить нам эти люди. Деньги других людей, Джон. Я ведь объяснял вам, это ключ ко всему.
Джон кивнул.
– Ну да, но я не знаю, как уже сегодня вечером я смогу обзавестись женой и детьми, – произнес он, не в силах отделаться от ощущения, что Маккейн уже что-то приготовил, например, блиц-свадьбу с последующим усыновлением ребенка.
Маккейн покачал головой.
– Вам нужны не жена и ребенок, вам нужен наследник. А его получить можно очень быстро. – Он вынул из ящика лист бумаги, взял ручку и придвинул к нему. – Напишите завещание и назначьте наследником меня.
– Вас?
– Стоп, – произнес Маккейн, поднимая руку. – Не поймите меня превратно. Речь идет только о том, чтобы я мог что-то показать ребятам из объединения банков. А поскольку они меня знают, то получится очень убедительно, если наследником вы назначите меня.
Джон, не отрываясь, смотрел на белый листок бумаги, на ручку.
– Это что, – медленно произнес он, – опять проверка? Урок по обращению с властью?
– Хороший вопрос. Ответ – нет. Вам нет необходимости делать это. Я могу попытаться убедить банкиров иначе. Правда, не знаю как. – Маккейн положил руки на стол перед собой, повернув их ладонями вверх, и серьезно взглянул ему в глаза. – Это было бы просто очень кстати.
Джон смотрел на него и чувствовал себя грязным, жалким, беспомощным. На миг он заподозрил, что Маккейн хочет убить его, а теперь почти устыдился этой мысли. Почти.
Он сел, придвинул к себе листок бумаги, взял ручку, снял колпачок.
– Значит, это, как говорится, только для проформы?
– Да.
– Что я должен написать?
– Я вам продиктую. Сначала заглавие. Моя последняя воля.
Джон поднес ручку к бумаге, снова замер.
– А не лучше ли напечатать на машинке?
– Наоборот, в этом случае оно будет недействительно. Завещания пишутся от руки.
– Но у меня ужасный почерк.
– Это неважно. Важно, что это ваш почерк.
– Если вы так считаете. – Джон снова поднес ручку к бумаге и опять остановился. – А что насчет моих родителей? Могу я написать, что они должны быть пожизненно обеспечены?
Маккейн вздохнул.
– Как угодно. Да, напишите. И упомяните своих братьев. Но не нужно так уж стараться. Это просто бумага, которую я смогу показывать на заседаниях вроде того, что предстоит сегодня вечером, ничего больше. Как только на свет появится ваш первый ребенок, вы перепишете завещание в его пользу, и тогда все станет окончательным.
– Хм, – произнес Джон.
Ситуация все равно ему не нравилась. Абсолютно. Кончики пальцев, сжимавшие ручку, побелели – настолько сильно он вцепился в нее. Может быть, это потому, что он всегда старался не думать о смерти и необходимость заниматься этим непосредственно стала для него шоком? Его смерть, смерть будущего, смерть человечества… Как он во все это ввязался? Куда подевались те беззаботные дни, когда он не размышлял ни о прошлом, ни о будущем? Все внутри него требовало вскочить и бежать прочь, не хотелось думать о смерти, о ледниковых периодах, озоновых дырах, эпидемиях и войнах.
– Пишите, – сказал Маккейн.
И Джон написал.
Я, Джон Сальваторе Фонтанелли, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю…
– Спасибо, – произнес Маккейн, когда Джон поставил свою подпись и протянул ему листок.
На протяжении мая и июня спекулятивные атаки на таиландскую валюту – бат – сотрясали финансовые рынки. Таиланд и Сингапур вместе пытались поддержать бат, но в начале июня правительство было вынуждено прекратить борьбу и снять привязку бата к доллару США.