Флигель-Адъютант

* * *

На столах было полно закусок и напитков, и пока Лиза щебетала о чем-то с Ядвигой Чеславовной, я уделял еде и вину заслуженное внимание. Вдруг со сцены, где играли виртуозы Рознера, раздался чистый голос Императора — и я вздрогнул. Но, то что он говорил, заставило меня улыбнуться:

— Прекрасный вечер, дамы и господа, прекрасная музыка и прекрасный повод собраться! Я уговорил маэстру Рознера и его замечательный ансамбль помочь мне в очень приятном деле! Я хочу поздравить своего великолепного шефа и его чудесную невесту с днем помолвки, и потому… — он театрально взял в руки скрипку и смычок. — Вальс! Для вас, шеф! Для вас, Лизавета Петровна!

Лысая голова, злодейские усы, ясный взгляд голубых глаз, серый архалук с газырями и скрипка — это была удивительная дисгармония, о которой, однако, все быстро забыли, стоило Императору только извлечь первые ноты из скрипки, а Рознеру — махнуть рукой музыкантам…

Я шагнул в сторону Валевских, поклонился и протянул руку Лизе:

— Разрешите пригласить вас на танец?

— Разрешаю… — ее глаза сияли.

Ещё бы — не всякий раз для тебя играет сам Император! Кавалеры приглашали дам, и вскоре вся поляна наполнилась кружащимися в вальсе парами. Я смотрел только на нее, и не мог налюбоваться. Когда волшебные звуки стихли, она на секунду прижалась ко мне и прошептала:

— Так сильно тебя люблю! — и упорхнула в дом.

Я провожал Лизу удивленным взглядом — что это с ней? Стараясь унять сбившееся дыхание, отступил в тень фруктовых деревьев, и медленно побрел в сторону флигеля. Больше всего на свете я мечтал догнать ее и узнать, в чем дело, ну и снять китель, конечно. Однако — женщины есть женщины, у них свои мотивы…

Царёв продолжал радовать гостей приема великолепной игрой на скрипке — Вознесенский бы точно одобрил. Так что я оказался предоставлен сам себе. Наконец-то расстегнул верхние пуговицы мундира и выдохнул — хорошо!

— …передком. Сначала легла под Бахметьева, получила путевку в медицину, теперь — под этого полковника! — раздался злой пьяный голос. — Трахалась с этим выскочкой-полукровкой, а со мной строила из себя такую недотрогу!

— Влад, почему ты просто не завалил ее на диван, когда была такая возможность? Валевскому пришлось бы тогда согласиться! — прозвучало откуда-то из-за зарослей олеандров. — Она уже порченая, от нее не убудет. Да и кто бы спрашивал?

Ганцевич? Холодная ярость волной поднялась внутри меня, и я ринулся вперед.

— Прикончим женишка, надавим на старика, и шлюха Валевская не отвертится… — гнусавил пижон с тараканьими усиками. — Сделаем красиво, обставим как будто ограбление…

Мое появление стало для них полной неожиданностью. Не сдерживаясь, с размаху я влепил Владиславу Ганцевичу по уху. Получилось славно — он не удержался на ногах и полетел прямо в траву, пачкая свой великолепный фрак. Дернувшиеся в мою сторону прихлебатели мигом сбавили обороты, увидев черное дуло револьвера:

— Господин Ганцевич, у вас будет возможность прикончить меня в любое время и любым оружием на ваше усмотрение. Дождитесь моих секундантов — я настаиваю на дуэли.

Он с трудом поднялся, утирая кровь с лица:

— Я выпущу тебе кишки прямо сегодня, ублюдок. Можешь далеко не уходить, бой состоится прямо здесь, я думаю четверти часа хватит, чтобы всё подготовить… И не думай, что я дам тебе преимущество и позволю использовать подлый огнестрел… Благородный клинок — вот мой выбор! — он явно красовался перед своими приятелями.

— Что ж, тем лучше, — кивнул я. — Придется принести извинения хозяевам за испорченный вечер.