Под тенью века. С. Н. Дурылин в воспоминаниях, письмах, документах

Ученики

Педагогом-наставником, пастырем Дурылин был во все годы своей жизни. Работая в журнале «Свободное воспитание», он преподавательскую практику совмещал с разработкой теории воспитания свободной творческой личности, напечатал «бездну педагогических статей». После 1912 года теоретических статей он уже не писал, а заниматься воспитанием подростков не бросил. Он пришел к убеждению, что воспитывать надо себя и учеников, руководствуясь нравственными законами, которые дает христианство, и в своей деятельности будет исходить из этого посыла. Свою программу он изложил в письме к И. И. Горбунову-Посадову: «Дорогой Иван Иванович! <…>В течение последних пяти лет я не писал ни строчки по вопросам воспитания, но очень много думал о них, так как все это время, почти из месяца в месяц, жил с детьми, сходился с ними близко, сживался с их душевными и умственными нуждами, на которые — по мере сил и уменья — принужден был отвечать. И вот к чему я пришел <…> у воспитания может быть только одна задача — высочайшая, правда, но и труднейшая, к разрешению которой безумием было бы и приступать без великой помощи религии. Эта задача: бороться в ребенке, как и во взрослом, со всем, что является в человеческой природе прямым следствием рабства греху, и бережно хранить и помогать росту того, что в человеческой природе свидетельствует о бессмертных истинах и корнях человека, что являет нетленные отблески Божества в строе человеческого духа, души и тела. <…> Вопрос воспитания переносится, таким образом, всецело в ясную сферу религии, а область воспитания становится местом частных применений непреложного знания о человеческой природе, о добре и зле в человеке и мире, о значении и назначении человека, о сущности мирового процесса и истории, которые дает и может дать только религия. <…> Вот в двух словах то, к чему я пришел путем многолетней думы и практической работы над вопросами воспитания. Писать об этом мне стало труднее, но жить и работать с этим мне стало легче и светлее. Я перестал быть писателем по педагогическим вопросам, но по-прежнему нахожу много радости в работе с детьми, около детей и для детей <…>»[157].

Начиная с 1908 года, когда Дурылина пригласили репетитором-воспитателем к сыновьям фабриканта С. И. Чернышева, и вплоть до 1917 года он будет проводить летние месяцы в имении Чернышевых Пирогово недалеко от Мытищ, путешествовать с мальчиками по городам и рекам России, брать их с собой в Оптину пустынь, сопровождать Колю на лечение в Крым. Коля — старший — станет его близким другом на всю жизнь. Так было всегда и со всеми его учениками — они становились его друзьями, духовными детьми. Наиболее близок Дурылину был Коля Чернышев. Записи о нем, думы о нем, тревоги за него читаем в дневниках, записных книжках, во многих письмах.

Учениками Дурылина и его духовными детьми (по определению С. Фуделя) становились не только те, к кому он был приглашен в семьи: Коля Чернышев, Игорь Ильинский, Андрей Сабуров, Миша Олсуфьев — сын графа Ю. А. Олсуфьева, девочки Нерсесовы — Рина, Маша и Зина; Кирилл и Оля Пигарёвы — правнуки Федора Тютчева, Михаил Названов, Юра (Юша) Самарин, но и юные друзья, которыми он обрастал сразу же, где бы ни появлялся: Сережа Сидоров, Сережа Фудель, Юра и Лёля Гениевы, Шура Шкарин, Наташа Кравченко — дочка художника-графика. …Процесс общения естественным образом превращался в воспитательно-образовательный, но без дидактики, без нажима. Просто он открывал им свой мир, вовлекал их в свои думы, духовные поиски, заражал своими интересами, вводил в круг своего общения с поэтами, философами, религиозными деятелями.

Дурылин-педагог неразделимо связан с исследователем литературы и искусства. Разбирая художественные произведения, Дурылин, отталкиваясь от какой-нибудь детали, эпизода, умел развить оригинальные мысли, привести ученика к неожиданным выводам, заставить думать.

В тесном общении вырабатывалось мировоззрение, определялось жизненное назначение. Шли к Дурылину и со своими юношескими проблемами, раскрывали самое заветное, зная, что встретят понимание и помощь. В архиве Дурылина сохранились письма к нему детей. Читать их радостно и приятно. Они пишут ему обо всех своих проблемах, просят совета, присылают свои сочинения, стихи, рисунки. С ними Сергей Николаевич переписывается как с равными.

Прекрасно разбираясь в детской психологии и уважая личность ребенка, Сергей Николаевич легко сходился с детьми любого возраста. Он писал для них сказки, стихи, рассказы, сам их иллюстрировал. На Рождество 1922 года Дурылин написал и нарисовал от руки книжку в подарок детям священника храма свт. Николая в Клённиках Сергия Мечёва: «И́кина книжка, Зо́ина и Алёшина». Книжку бережно хранили и в 2008 году ее издали стараниями Николького храма.

Пастырская деятельность о. Сергия Дурылина суть продолжение педагогической. Батюшка Алексий Мечёв учил, что надо стремиться не к широте круга духовных детей, а к глубине духовного воспитания, к воздействию на каждого любовью. Именно о таком влиянии пишут священник Владимир Отт, иерей Сергей Сидоров, Р. Р. Фальк, Г. А. Самарин… Узнав в 1924 году, что у брата Георгия Дурылина родился сын, о. Сергей Дурылин составил для него целую программу, как воспитывать ребенка в православной вере, развивая при этом его творческие способности. Приведу одну запись из зеленого альбома Дурылина: «…все хорошее, что было заложено во мне, было найдено и направлено Вами, и весь Ваш образ всегда связан для меня со всем самым благородным и прекрасным, что есть в жизни. Ваш ученик Вадим [Шапошников] 1940, 13/1Х».

Повзрослев, ученики Сергея Николаевича продолжают относиться к нему как к учителю, наставнику, советчику, пастырю. Об этом пишут Игорь Ильинский, Александр Сабуров, Кирилл Пигарёв… Михаил Названов благодарит Дурылина за ценные рекомендации к роли Гриши в спектакле «Воспитанница», они помогли найти новые краски в раскрытии образа. Подробно рассказывая о своей работе над ролью князя Курбского в фильме Эйзенштейна «Иван Грозный», пишет Сергею Николаевичу об огромной потребности делиться с ним своими сомнениями, мыслями, так как Дурылин «столько коварных противоречий может распутать в моей актерской психике, дать столько советов».