Академик Г.А. Николаев. Среди людей живущий

Научно-технический комитет Народного комиссариата путей сообщения

Эта организация, в которой я начал работать с 1925 года сразу после окончания МИИТа, в течение семи лет четыре раза меняла свое название. Буду ее называть «НТК».

НТК был единственной научно-технической организацией на транспорте и, пожалуй, в области не только транспорта, но и строительства в Москве. В НТК были отделы инженерных исследований (мосты, пути, тяги, электротехника, механические и химические испытания материалов). Был Научно-технический совет с рядом секций.

Весь штат НТК составлял около 150 человек. Руководящий состав, члены совета — это были «сливки» научной общественности Москвы и Ленинграда. В работе НТК принимали участие Н.Е. Жуковский, М.М. Филоненко-Бородич, П.А. Велихов, И.П. Прокофьев, В.Н. Образцов, С.П. Сыромятников, М.Е. Правосудович, Е.В. Близняк. Отдел инженерных исследований возглавляли Н.С. Стрелецкий и его ближайший помощник И.М. Рабинович.

Я имел счастье попасть в эту научную школу вместе с другими молодыми специалистами: Ю.А. Нилендером, Е.Е. Гибшманом, В.В. Григорьевым, С.А. Бернштейном, К.К. Якобсоном; все они стали профессорами.

В этом отделе работали и старшие инженеры С.А. Ильясевич, Н.Н. Максимов, Л.М. Тауэр — это были люди «хорошего тона», с советской властью жили мирно. По знанию иностранных языков и хорошему французскому произношению я мог быть принят этим обществом. Но я с ними не сближался. Со всеми был на «вы», у них в гостях не бывал, в вечерах участия не принимал, а поддерживал дружеские отношения с пролетарским составом. Общество всегда по моему поводу иронизировало, но столкновений не было. «Была без радости любовь, Разлука будет без печали!»

Когда позднее судьба нас развела, то друг о друге вспоминали мало, но не без теплоты к нашей общей научной школе — НТК.

Отдел инженерных исследований положил начало в нашей стране углубленным теоретическим и экспериментальным исследованиям работы, да, именно работы под нагрузкой инженерных металлических конструкций, а несколько позднее и других объектов. Отдел включал испытательную станцию (рук. С.А. Ильясевич), которая выезжала на испытания мостов, изучала их работоспособность, пользуясь несложной аппаратурой, и давала заключения об их пригодности для эксплуатации. Станция была самой компетентной организацией в вопросах надежности мостов.

В камеральном бюро (рук. И.М. Рабинович) данные экспериментов обрабатывались и создавались теоретические положения. Было еще и путевое испытательное бюро.

Н.С. Стрелецкий в самом подлинном смысле этого слова — ученый. На вид слабого здоровья, он обладал поразительной трудоспособностью, которая сохранилась у него до конца жизни (82 года). Н.С. Стрелецкий — постоянный искатель нового в инженерном деле. Ему принадлежит первенство в организации широких экспериментов по испытанию мостов, а позднее и промышленных сооружений. Его инициатива — организация Центрального научно-исследовательского института промышленных сооружений (ЦНИИПС), впоследствии преобразованного в ЦНИИСК. Н.С. Стрелецкий — автор значительного числа проектов железнодорожных мостов, консультант проектов всех москворецких мостов, Ленинской библиотеки, крупнейшего арочного моста через Днепр в Запорожье и др. Н.С. Стрелецкий впервые применил статические методы расчета инженерных сооружений, был инициатором изучения законов веса мостов, перебросив таким образом идейный мост между исследованиями чисто теоретическими и экономическими.

Н.С. Стрелецкий вел борьбу за разумную эксплуатацию железнодорожных сооружений, за экономию металла при проектировании новых конструкций, за рациональное назначение допускаемых напряжений, за введение расчетов сооружений по предельному состоянию. Он руководил кафедрами строительных конструкций сначала в МВТУ, потом в Московском инженерно-строительном институте.

Ему пришлось пережить немало. В 1926 году из США в СССР приехал инженер Н.Ф. Косорез. С американской настойчивостью заставил тогдашнее руководство НКПС поверить в превосходство американской системы проектирования мостов, быстро окружил себя «инициативными молодыми специалистами», которые дружно набросились на Н.С. Стрелецкого и его школу с явными намеками на вредительство в мостах, тему в тот период модную. Ни сам Н.С. Стрелецкий, никто из его сподвижников репрессированы не были, но из НКПС ему пришлось уйти в промышленность. Впрочем, вероятно, к лучшему.

Н.Ф. Косорез был полностью дезавуирован в период борьбы с преклонением перед иностранной наукой и техникой. Он был опытный инженер, еще более опытный интриган, как ученый — нуль; впрочем, к этому наименованию он и не стремился.

Образованное им мостовое бюро из «инициативных молодых специалистов», состарившись, растворилось в проектных организациях НКПС. одно время удерживало административные посты в НКПС. Потом все кончилось. Бесплодная смоковница.

И.М. Рабинович — в молодости революционно настроенный студент, ненавидящий самодержавие, исключенный из вуза, — смог завершить высшее образование в МВТУ (строительный факультет) лишь в годы революции, в возрасте около 30 лет. Человек острого ума, большой трудоспособности, бесконечно любящий науку и преданный ей; сделал выдающийся вклад в теорию инженерных сооружений, в частности, в строительную механику. Ему принадлежит идея использования в строительной механике расчетов по методу конечных разностей, вантовых систем, сложных статически неопределимых систем, и в частности, при заданных напряжениях, расчетов сооружений балок и ферм на вибрацию, на взрывные нагрузки и т. д. Разработка теоретических положений у И.М. Рабиновича сопровождалась экспериментами. В НТК он постоянно участвовал в проведении испытаний под нагрузкой поездов, железнодорожных мостов.

После ухода из НКПС, почти одновременно с Н.С. Стрелецким, И.М. Рабинович занял кафедру строительной механики в МИСИ, а несколько позже — в Военно-инженерной академии им. В.В. Куйбышева. И.М. Рабиновичем опубликованы капитальные труды по расчетам ферм и других инженерных сооружений.

Человек редкой скромности, высокой интеллигентности и культуры, поэт, хороший знаток истории, литературы, абсолютный бессребреник, неподкупный, И.М. Рабинович являлся примером ученого-интеллигента, любящего книгу, углубленного в мир науки, сохранившего эту привязанность к ней до конца своих дней (90 лет).

Стрелецкий — Рабинович — единая, дополняющая друг друга школа, особенно крепкая в период 1923-1930 годов, в период процветания отдела инженерных исследований НТК.

Каждому молодому человеку ими дается тема, несколько указаний по литературе, полное невмешательство. Вместе составляется научный план без его детализации. Как мы ценили это невмешательство, сопоставляли с другими завотделами, которые в основу своей деятельности ставили «руководство». Как ненавистно было это пустое слово, так как в подавляющем большинстве случаев ни в каком «руководстве» молодой человек не нуждался. Нужен был толчок, консультация, «руководство» оборачивалось приписыванием заведующему идей и вообще творчества подчиненного. У способной молодежи слово «руководитель» стало синонимом бесполезного вмешательства, а в отдельных случаях (П.С. Рубан) научной эксплуатации человека человеком. Вот именно этого «руководства» в школе Стрелецкого — Рабиновича и в помине не было. Каждый работал самостоятельно, и продукт его труда принадлежал ему, а не заведующему — псевдоруководителю.

Так по-настоящему талантливые ученые Стрелецкий и Рабинович раздавали молодежи идейные дары, не требуя отдачи, и не оскудевали сами, а молодежь, работавшая у них, воздавала им восхищением и уважением и ставила их в пример. Замечательной была гуманная, подлинно научная школа Стрелецкого — Рабиновича, без склок, без подсиживаний.

В дальнейшей своей деятельности я пытался воспроизводить опыт, полученный в ней, — не подписывал вместе с аспирантами их статей. Пусть приучаются к ответственности, самостоятельности! А если ученый работает, а не проводит время в разговорах о признании, то у него хватит материала и для опубликования принадлежащих лично ему работ.

Школа в начале З0-х годов развалилась. Начальник испытательной станции НТК — С.А. Ильясевич — зав. кафедрой мостов ВИА, Ю.А. Нилендер — зав. кафедрой испытания конструкций МИСИ, Е.Е. Гибшман — зав. кафедрой мостов МАДИ, К.К. Якобсон — зав. кафедрой мостов Института железнодорожного транспорта Новосибирска, С.А. Бернштейн — зав. кафедрой сопротивления материалов Академии моторизапии и механизации, В.В. Григорьев — профессор, зав. сектором ЦНИИ путестроительства, Е.И. Крыльцов — профессор МАДИ и т. д.

Школа распалась, но какие замечательные всходы дали семена, посеянные этими людьми! В этой школе было положено начало применению сварки в металлоконструкциях на транспорте. В 1928 году Стрелецкий предложил мне заняться переводом клепаных узлов мостовых ферм на сварные. С этого и началось!

Побывал на съезде сварщиков, познакомился с работами профессора В.П. Вологдина. Сначала произвел ряд экспериментов по прочности сварных конструкций, дал рекомендации по усилению сваркой старых мостов. Были начаты крупномасштабные опыты по сварке и испытаниям сварных ферм и резервуаров для водоснабжения. С 1930 года приступил к проектированию сварного железнодорожного моста пролетом в 45 м, в то время наибольшего в мире, который был изготовлен на Мостовом заводе им. Бабушкина в 1932 году и поставлен на линию.

Я стал сотрудничать с мастером-сварщиком В.И. Возняком, он стал моим другом, с 1928 года в течение ряда лет мы работали вместе, он в качестве технолога, я — проектировщика, исследователя, прочниста. В.И. Возняк, имевший образование техника, за 2 года окончил вуз, и мы работали на равных. Первоклассный производственник, с хорошей технической головой, он быстро пошел вперед по линии внедрения сварки в конструкции и ремонтные операции. Талантливый инженер трагически погиб в возрасте 30 лет.

Я принимал участие в изготовлении запроектированных мною объектов, непрерывно ставил эксперименты по сварке новых изделий и усилению старых и вышел за пределы транспортных задач.

С 1930 года начал интенсивно заниматься педагогической деятельностью, связь с научно-исследовательским институтом ослабевала. В 1932 году был назначен и. о. профессора Московского автогенно-сварочного института и полностью отошел от транспорта. Строители за 8 лет довели меня от инженера до профессора. Наверное, уйдя, я совершил неблагодарный акт, меня уговаривали остаться. Но, во-первых, уже не было Н.С. Стрелецкого и И.М. Рабиновича, состав сильно изменился, во-вторых, институт перекочевал в Лосинку, а переезжать было нелегко — это тоже сыграло свою роль.

В отделе инженерных исследований я впервые познакомился с Евгением Оскаровичем Патоном. В 1925-1923 годах он был руководителем мостоиспытательной станции в Киеве, входившей в состав отдела инженерных исследований. На станции у него работали будущие профессора К.А. Клех, Б.Н. Горбунов, А.В. Дятлов, Н.И. Козловский и др.