Третьи войны пустыни

«Восхитительно»,— подумал Лито.

— Разум приспособляется,— сказал Антеак.

«До чего же она скупа на слова»,— подумал Лито, скрывая свое веселье.

— Разум творит,— сказал Лито.— Это значит, что вы должны иметь дело с ответами, которые прежде вам на ум не приходили. Вы должны сталкиваться с новым.

— Такова вероятность икшианской машины,— сказала Антеак. Это не было вопросом.

— Разве не интересно,— спросил Лито,— что быть превосходной Преподобной Матерью недостаточно?

Его острые чувства уловили приступ страха, сковавший обеих женщин. Разумеется, Видящая Правду!

— Вы правы, что страшитесь меня,— сказал он. Возвысив голос, он сурово вопросил: — Откуда вы знаете, хотя бы, что вы живы?

Как и Монео много раз, они расслышали в его голосе, что неправильный ответ грозит им смертью.

Лито восхитило, как обе женщины взглянули на Монео, прежде чем по очереди ответить.

— Я — зеркало самой себя,— ответила Луйсеал: заученный назубок ответ Бене Джессерит, который Лито счел оскорбительным.

— Мне не нужно заранее заготовленных инструментов, чтобы иметь дело с моими человеческими проблемами,— сказала Антеак.— Твой вопрос — это вопрос студента-недоучки!

— Ха, ха, ха! — рассмеялся Лито.— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы покинуть Бене Джессерит и примкнуть ко мне?

Ему было видно, как она взвесила и затем мысленно отвергла его предложение, но своего удовольствия она скрыть не смогла.

Лито поглядел на ошарашенную Луйсеал.

— Если что-либо не укладывается в пределы доступных вам мерок, то тогда вы задействуете свой разум, а не автоматику,— сказал он. И подумал: «Эта Луйсеал никогда больше не будет верховодить над старой Антеак».

Луйсеал теперь так разозлилась, что даже не попыталась этого скрыть. Она сказала:

— Ходят слухи, что икшианцы снабжают тебя машинами, подражающими человеческому мышлению. Если ты о них такого низкого мнения, то почему...

— Ее не следует выпускать без охранницы,— сказал Лито, обращаясь к Антеак.— Она что, боится обращаться к своим жизням-памятям?

Луйсеал побледнела, но промолчала.

Лито посмотрел на нее холодным изучающим взглядом.

— Долгая бессознательная связь наших предков с машинами кое-чему нас научила, разве не так, по-твоему?

Луйсеал только угрюмо на него поглядела, не готовая еще рискнуть жизнью, бросив открытый вызов Императору.

— Согласишься ли ты наконец, по крайней мере, что нам знакома притягательность машин? — спросил Лито.

Луйсеал кивнула.

— Хорошо обслуживаемые и ухоженные машины могут быть понадежнее слуги-человека,— сказал Лито.— Мы можем доверять машинам хотя бы в том, что они не будут отвлекаться от обязанностей.

Луйсеал обрела голос.

— Значит ли это, что ты намерен отменить Бутлерианский запрет на богомерзкие машины?

— Клянусь тебе,— Лито принял ледяной и презрительный тон,— что если ты и дальше будешь проявлять подобную тупость, я прикажу публично тебя казнить. Я не являюсь вашим оракулом!

Луйсеал открыла рот — и закрыла, ничего не произнеся.

Антеак коснулась руки своей компаньонки, и от этого прикосновения быстрый трепет пробежал по телу Луйсеал. Антеак заговорила тихо и спокойно, с бесподобной тонкостью играя Голосом:

— Наш Император никогда не отвергнет в открытую запреты Бутлерианского Джихада.

Лито улыбнулся ей, мягкая похвала. Как приятно видеть профессиональное исполнение в его лучшем виде.

— Для любого мыслящего разума должно быть очевидно, что есть пределы моего собственного выбора — есть места, в которые я не суюсь,— сказал он.

Ему было видно, как обе женщины усваивают разносторонний намек, взвешивая возможные значения и намерения.

Отвлекает ли их Император, приковывая мыслями к икшианцам, уходя при этом куда-то совсем в другую сторону?

Не подсказывает ли он таким образом Бене Джессерит, что наступило время выбрать, на чьей они стороне, за или против икшианцев? Возможно ли, что в его словах нет ничего, кроме их внешнего значения? Каковы бы ни были причины, их нельзя игнорировать. Ведь такого каверзника, как он, никогда еще мироздание не порождало.

Лито сурово нахмурился на Луйсеал, зная, что лишь добавит к их смятению.

— Я указываю тебе, Маркус Клер Луйсеал, на урок прошлого — на сверх переполненное машинами общество,— на урок, похоже, тобой не выученный. Сами по себе, механические приспособления обусловливали то, что их пользователи начинали и друг друга использовать наподобие машин.

Он перенес внимание на Монео.

— Монео?

— Я вижу его.

Монео по-журавлиному вытянул шею, чтобы видеть поверх свиты Бене Джессерит. В дальний вход вошел Данкан Айдахо и размашистыми шагами пошел через открытое пространство палаты по направлению к Лито. Монео не ослаблял своей напряженности, его недоверие к Бене Джессерит не угасло, но он понял смысл лекции Лито. «Он проверяет, всегда проверяет».

Антеак кашлянула.

— Что насчет нашего вознаграждения?

— Вы храбры,— сказал Лито.— Несомненно, именно поэтому вас выбрали возглавить Посольство. Очень хорошо, на следующее десятилетие я сохраню ваше количество спайса на нынешнем уровне. Что до остального, я закрою глаза на то, что вы на самом деле намеревались проделать с помощью этой эссенции.

Разве я не щедр и великодушен?

— Великодушнее нельзя,— сказала Антеак и в голосе ее не было ни малейшего намека на горечь.

Данкан Айдахо прошел мимо женщин, чуть их не задев, и, остановившись рядом с Монео, поглядел на Лито.

— Говори открыто,— приказал Лито.

— Да,— в нем было заметно, что он это делает неохотно, но повинуется.— На нас напали на юго-восточной окраине города — как я полагаю, отвлекающий маневр, потому что поступили доклады о вооруженных вылазках в городе и в Заповедном Лесу — много разбросанных отрядов налетчиков.

— Они охотятся за моими волками,— сказал Лито.— И в лесу, и в городе они охотятся за моими волками.

Айдахо непонимающе сдвинул брови.

— Волки в городе?

— Хищники,— сказал Лито.— А волки, люди ли — для меня здесь нет существенного различия.

Монео поперхнулся.

Лито улыбнулся ему, подумав, как же замечательно наблюдать момент понимания,— когда с глаз словно пелена спадает и открывается ум.

— Я направил большие силы гвардейцев, чтобы защитить это место,— сказал Айдахо.— Они размещены по всему...

— Я знал, что ты так и сделаешь,— сказал Лито.— Теперь внимательно слушай, пока я буду давать тебе приказания, куда направить остальные силы.

И, пока Преподобные Матери благоговейно наблюдали, Лито изложил Айдахо точные места для засад и нарядов, детально указал необходимую численность каждого отряда и даже назвал кое-кого из конкретных людей, которые должны быть в него включены, указал время и необходимое оружие, как именно развернуть силы в каждом месте. Обширная память Айдахо четко вобрала в себя и отложила каждое наставление. Он был слишком увлечен запоминанием того, что ему надо исполнить, чтобы задавать об этом вопросы, пока Лито не умолк, но затем на лице Айдахо отразился озадаченный испуг.

Лито словно открылась самая глубь сознания Айдахо, позволяя без помех читать все мысли своего военачальника.

«Я — доверенный солдат первоначального Лито,— думал Айдахо.— Тот Лито, отец этого, спас меня, приютил в своем доме как сына. Но, хотя тот Лито до сих пор в некотором роде существует в этом... Это все равно не он».

— Почему Ты нуждаешься во мне? — спросил Айдахо.

— За твои силу и верность.

Айдахо покачал головой.

— Но...

— Ты повинуешься,— сказал Лито и отметил, как эти слова были впитаны Преподобными Матерями. «Правду, только правду, потому что они Видящие правду».

— Потому что за мной долг перед Атридесами,— сказал Айдахо.

— Именно туда мы и вкладываем свое доверие,— сказал Лито.— Да, и вот что, Данкан. Оставь в каждой точке по меньшей мере по одной Выживалыцице,— сказал Лито.— Иначе наши усилия пойдут прахом.

Айдахо лишь раз коротко кивнул и удалился, широко шагая через зал, тем же путем, которым пришел. И Лито подумал, что лишь необыкновенно чувствительный глаз способен заметить, что уходит сейчас совсем другой Айдахо, намного отличающийся от вошедшего.

— Это из-за порки посла,— сказала Антеак.

— Именно,— согласился Лито.— Отчитайтесь об этом со всей тщательностью вашей начальнице, восхитительной Преподобной Матери Сайксе. Сообщите ей за меня, что я предпочитаю компанию хищников компании добычи,— он взглянул на Монео, и тот сразу стал весь внимание.— Монео, с волками в моем лесу покончено. Они должны быть заменены человечьими волками. Пригляди за этим.