Лицедей. Траурный эндшпиль

Глава пятая. Для тех, кто жаждет

/12 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/

— … в ходе ожесточённых ночных боёв от боевиков были освобождены территории вплоть до Благовещенского моста, — вещал громкоговоритель на стене. — Мост вновь поднят, орды мертвецов больше не смогут проникать на территорию Васильевского острова. Данные по потерям: боевики потеряли безвозвратно двести семьдесят боевых единиц, девяносто семь сдались в плен, ополчение Коммуны потеряло двадцать шесть безвозвратно и семьдесят четыре бойца ранеными…

О потерях, конечно же, брешут, как и о том, сколько потеряли бригадники. Скорее всего, потери бригадников надо делить на два, а потери Коммуны умножать на столько же. Хотя даже так получаются хорошие цифры…

Сижу на лавке, курю, рядом сидит Шув, которую всё так же колбасит, но уже не от ломки, а от предвкушения. Я пообещал ей, что скоро мы отправимся в Царство мёртвых, поэтому она крайне воодушевлена и готова выходить хоть сейчас.

— Успокойся, — приказал я ей. — Малейшая дурость — нашему соглашению конец.

Поразмыслив, я решил, что дополнительный супер на службе не помешает. Да, враг, да, сомнительная идея, но Бия что-то в ней нашла и сказала, что можно как-то получить лояльность Шув. Думаю, она имела в виду зависимость от амброзии.

— Я клянусь тебе, если дашь мне амброзию… — бывшая бригадница приложила руку к груди. — Я тебя каждое утро по три раза в жопу целовать буду. Прямо промеж булок!

— Зачем мне это? — усмехнулся я.

— Чтобы ты понял, на что я готова ради этого, — пояснила Шув.

— Мне кажется, что ты мне врёшь, — нахмурил я брови. — Преувеличиваешь свою зависимость, чтобы потом ударить мне в спину?

— А как я получу доступ к амброзии, если больше не будет тебя? — спросила она.

— Это не отвечает на вопрос — а так ли сильна твоя зависимость? — усмехнулся я. — Доверия у меня к тебе нет, привязанности к тебе я не испытываю, поэтому даже не сомневайся: если мне покажется, что твоя лояльность слишком низка, я распорю тебя как рыбу и душа твоя отправится к Стикс. Знаешь, как сильно она любит клятвопреступников?

— Я не собираюсь предавать тебя, Дим! — горячо заверила меня Шув. — Я уже поняла, что лучше держаться тебя, чем выступать против. Ты ведь убил Барина и остальных, да?

— Откуда знаешь? — повернулся я к ней.

— Из уличных динамиков вчера передавали: «Змея обезглавлена, это сделал Дмитрий Верещагин!» — спародировала Шув пафосный тон диктора коммунарского массового вещания.

— Да, я убил Барина и почти всех, кто был с ним, — подтвердил я. — Кроме одного стрелка, который решил, что пора бежать.

— А анимешника? — уточнила Шув.

— Который косплеил «Берсерка»? — усмехнулся я. — И его тоже.

— Зря Витька так сильно уповал на свой неуязвимый доспех… — вздохнула Шув с сожалением. — Но это значит, что я выбрала правильную сторону.

— Я ещё не принял тебя на свою сторону, — покачал я головой. — За тебя поручилась Бия, богиня насилия, она видит в тебе какой-то потенциал, который я могу использовать себе во благо. Но я ещё ничего не вижу.

— Клянусь тебе, я не подведу! — заявила супер.

— Посмотрим, — усмехнулся я. — Идём.

Мы направились в кузницу к Пронину.

— Антон Борисович, доброе утро, — приветствовал я главного кузнеца. — Пришло время делать обещанное.

— Доброе! — заулыбался Пронин. — А у меня уже всё готово! Следуй за мной.

Заготовки лежали в подсобке, на фанерных столах. Каждая подписана.

— Вот это — броневая сталь и кевлар, — сообщил кузнец, указав на первый столик. — Нужны только пуленепробиваемые кирасы и открытые шлемы. Мы решили, что лучше закрывать лица баллистическими масками, чтобы не ограничивать бойцам возможность использовать оптику и всякие приборы. Приступим?

Я молча снимаю с себя кожаную куртку и надеваю маску Тесея на лицо и броню на туловище. Броня состоит из разрезанных стальных пластин, на которые наклеили кевларовое полотно. Кевлара не меньше сорока слоёв, то есть класс Бр2 обеспечен только кевларом. Шлем же чем-то напоминает средневековый барбют, но лицо более открыто.

Сразу же начался метаморфоз жалких поделок в полноценную анатомическую кирасу, причём кевлар, вопреки задумке Пронина, перекочевал наружу, став поверх стали. В итоге получилась кираса с покрытием «под кожу», потому что почти весь клей тоже вышел наружу и стал служить защитным слоем для нежного ко влаге кевлара.

Шлем же стал коринфского типа, но у него кевлар ушёл внутрь и я сразу понял, что неведомая воля проклятой маски предназначила кевлару роль амортизации.

— Хотел бы я, чтобы ты всегда была со мной, — произнёс я с намерением сохранить броню.

Резко дёрнуло где-то в области кишок, я с трудом удержал завтрак в желудке и сумел устоять на враз потерявших твёрдость ногах.

— Почти так, как я это видел! — воскликнул Антон Борисович. — Прекрасно! А теперь снимай!

Я расстегнул синтетический ремешок, фиксирующий шлем на голове, а также раскрыл металлические защёлки на кирасе.

— О-о-о, я просто представить боюсь, сколько бы мне пришлось работать, чтобы сделать нечто подобное… — вздохнул кузнец, разглядывая тяжёлую кирасу максимальной защиты. — Хорошо, что кевлара у нас вагон и маленькая тележка…

— Разумнее было бы сшить противоосколочные костюмы, — произнёс я, разминая шею.

— Шьют уже давно! — заверил меня кузнец. — Просто ещё не решили, как защищать кевлар от влаги. Полиэтилен слишком шумный, а это, сам понимаешь, как плохо, а спреев влагозащитных не хватает. Никита! Позови там красноармейца, что на посту стоит!

— Сейчас позову, Антон Борисыч! — откликнулся один из рядовых сотрудников кузницы откуда-то из основного помещения.

Спустя минуту ожидания, белокурый парень лет семнадцати привёл недоумевающего красноармейца.

— Тебя как звать, боец? — спросил Пронин.

— Зовите красноармейцем Евтушенко, — представился тот.

— Надевай, — протянул кузнец кирасу. — Новая разработка, теоретически способна удержать пулю из СВД! Правда, не бронебойную.

Красноармеец снял портупею, прислонил к ближайшему верстаку свой СКС, после чего надел кирасу. Пронин тут же обошёл его и начал заниматься креплениями.

— Почти идеально! — заявил он. — Надо бы с креплениями поработать, а так — отлично просто! Вот удружил, Верещагин! А ты, красноармеец Евтушенко, надевай шлем!

— Тяжеловато как-то, — пожаловался боец, надевая шлем поверх пилотки. — Ну и пах не закрывает.

— С пахом мы решим, — махнул рукой кузнец. — Если что, прицепим кевларовую юбку, чтобы не отрывало ничего пулями и осколками…

Моя сверхспособность исходила из необходимости быстро и активно двигаться, поэтому вынужденно пожертвовала защитой паха и незначительной части брюшной области, в основном по причине нехватки материала.

— Ну-ка, попрыгай, — велел Пронин красноармейцу. — Отлично! Теперь присядь. Хорошо! Упор лёжа! Великолепно! Вот такие доспехи нам и нужны, Дмитрий Ибрагимович! Всё, сымай и можешь возвращаться на пост! И спасибо за помощь.

Красноармеец вернул на место свою экипировку, после чего покинул нас, а кузнец понёс готовый доспех к заранее подготовленной деревянной стойке, на которую и водрузил это творение кузнечного искусства.

— Титан, — заявил Антон Борисович и прошёл к следующему столу. — Это для штурмовиков, которым надо много бегать и много на себе таскать. Давай-давай, надевай!

Я надел на себя почти полную копию конструкта из титановых обрезков, который послужил основой для моей нынешней брони. Сразу же пошли метаморфозы, превратившие конструкт в точную копию моего комплекта титановых лат. Точь в точь.

— Хотел бы я, чтобы ты всегда была со мной… — изрёк я, готовясь к худшему.

И худшее настало, потому что я выблевал завтрак, после чего упал на спину, со звоном металла на бетоне.

— М-да, это точно не серийка… — с сожалением вздохнул Пронин. — Водички?

— Я не откажусь… — ответил я, вставая на ноги.

— Оно же точно никуда не исчезнет? — спросил кузнец, передавая мне бутылку минералки.

— Моё не исчезает, — пожал я плечами.

— Тогда это превосходно, — улыбнулся кузнец. — Снимай и давай к последнему образцу…

Комплект титановых доспехов, обеспечивающий тотальную защиту всего тела, перекочевал на деревянную стойку, а затем мы прошли к третьему столу.

Пронин снял со стола брезент и продемонстрировал нам трофейную хай-тек броню.

— На самом деле, я рассчитываю на то, что если всё получится, ты заберёшь себе эту броню, — заговорил он, — а свою передашь нам, в бережное пользование.

— Сперва посмотрим, что получится у нас, о старче, — вздохнул я. — Ох, чувствую, хлебну сейчас я горя…

Броню французов лишили всех сервоприводов, оставив лишь бронепластины, в нужных местах армированные титаном.

Штаны тут стоячие, то есть залезать в них надо как-то сверху, как в скафандр. Туловище делится на два сегмента, которые, в оригинале, скрепляются умными ремнями, но сейчас они нефункциональны, по причине уничтожения операционной системы этого хай-тек доспеха.

Антон Борисович помог мне облачиться в броню и надеть шлем, который специально распилили в области лица, чтобы оставить место для маски. Выглядело нелепо, но лишь до начала метаморфоза.

Разительным отличием было то, что мне сразу стало хреново, ещё до «закрепления».

— Ох, твою мать… — осел я на пол. — Ох, как же…

Я выблевал выпитую воду, затем в голове поднялся какой-то шум, будто яростно журчит водопад, но это прекратилось ровно в тот момент, когда метаморфоз брони завершился.

— Так, надо запомнить, что сложные металлокомпозиты тебе лучше на «переработку» не давать… — произнёс кузнец задумчиво.

— Металлокомпозит? — недоуменно спросила Шув, всё это время внимательно наблюдавшая за происходящим.

— Да, — кивнул Пронин. — Эта броня очень нетехнологична в производстве, потому что в ней точно есть какие-то непостижимые для нас сплавы на основе карбида вольфрама и карбида кремния — до сих пор научный отдел голову себе ломает. Воссоздать такое, в наших скромных условиях, невозможно.

Я пришёл в себя и начал искать способ посмотреть на себя со стороны.

— Сейчас сфотографирую, — верно понял моё желание кузнец и достал свой смартфон.

На фото броня смотрелась как-то… футуристично-антично, что ли…

Маска Тесея постаралась воссоздать привычную ей форму брони, только вот материал…

Доспех получился полным, с защитой торса и конечностей, но цвет матового карбона делал эту форму столь же естественной, как седло на быке. Но мне нравилось то, что я вижу — эта штука точно на голову превосходит даже броневой титан и у меня есть уверенность, что она удержит даже бронебойную крупнокалиберную пулю.

— Придётся ждать, — вздохнул я. — Не то метаморфоз этой брони меня погубит…

— Сколько угодно! — заверил меня Антон Борисович. — Только броню-то свою принеси, а то есть запрос от ополченцев.

— Идём же, беспутная дева! — воззвал я к Шув и пошёл на выход.

— Сам ты беспутный… — пробурчала та и последовала за мной.

Сходили ко мне в квартиру, за моей бронёй. Я счёл, что пусть Шув начинает приносить пользу, поэтому заставил её тащить мою броню.