Лицедей. Траурный эндшпиль

Глава тридцать вторая. Абсолютная искренность

/13 июня 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/

— Уау… — поражённо выдохнула Шув. — Так ты, оказывается, читер!

— Не без этого, — не стал я спорить. — Теперь начнём пристрелку оружия. Я внёс в шлем характеристики патрона, поэтому тебе надо лишь сохранить профиль винтовки в памяти шлема.

Шув замерла неподвижно. Она разбиралась в интерфейсе нового шлема, который я сделал специально для неё.

Завхоз отдала мне шлем просто так, в счёт моих заслуг перед Коммуной, в довесок передав изрезанную мною когда-то давно хай-тек броню. Надо что-то придумать с этой бронёй — Шув мелковата, чтобы носить мою, поэтому я не могу просто дать ей свои доспехи.

Наконец, супер заняла стрелковую позицию и начала стрелять из своего HK433, также выданного нам со склада бесплатно. Калибр 5,56×45 миллиметров — это стандарт НАТО, поэтому если в Европе и можно найти какие-нибудь патроны, то это будут именно 5,56.

Винтовка неплоха, хотя я не увидел в ней существенных преимуществ перед обычным АК-74. Да, кучность стрельбы очередями выше, но это у обычных людей, а по убойности и настильности она даже хуже. Начальная скорость пули у АК-74 — 900 метров в секунду, а у НК433, при длине ствола 368 миллиметров, всего 882 метра в секунду. Вроде ерунда, какие-то жалкие 18 метров в секунду, но они имеют решающее значение, когда речь идёт о нанесении ранений.

Мы сильнее обычных людей, поэтому легко контролируем даже сильную отдачу, но со скоростью полёта пули это никак не помогает.

Я уже убедился, что в маске Тесея в состоянии прицельно стрелять из «Печенега» с рук. Благодаря нанесению состава с хай-тек карабинов на мушку и целик, непосредственно целиться не надо, а достаточно наводить виртуальное перекрестие на мишень. Удобно.

Шув начала с одиночных, но продолжила очередями, очень метко поражая мишени на разных дистанциях — она далеко не ворошиловский стрелок, но базовыми навыками владеет.

Хай-тек шлем, преобразованный мною в шлем по мотивам гренадерского, правда, оборудованного личиной, был слегка великоват для Шув, но там предусмотрено весьма удобное подтулейное устройство, поэтому недостаток этот только косметический.

— Тепловизор тут крутой… — оценила Шув, разряжая штурмовую винтовку. — Но ты что-то не особо светишься. Только местами.

— Броня решает, — пожал я плечами. — Я там ещё три типа патронов вбил, вот они.

Я передал ей три магазина с различными боеприпасами: M855A1, с ослабленной вспышкой, M856, трассирующий и M995, с вольфрамовым наконечником.

— Проверь точность наведения, — сказал я. — Если характеристики из инструкции верны, то должно быть без отклонений.

Шув поочерёдно отстреляла по десять патронов из каждого магазина, после чего удовлетворённо кивнула.

— Всё, — сказала она. — Шлем пишет, что всё в порядке, характеристики соответствуют заявленным.

— Тогда поехали, — пошёл я к своему ГАЗ-53, где нас ждал Вадим.

Садиться в салон Пагани в полном боевом облачении — это только портить салон, поэтому я выбрал грузовик с персональным водителем. Вадим был рад, что мы выдернули его с караульной службы, хоть ненадолго, поэтому сидел сейчас за баранкой очень весёлым.

— Трогай! — велел я, когда мы с Шув забрались в кузов. — Едем к западному скоростному диаметру. Скинешь нас там, а потом езжай в автосервис, оставишь грузовик там.

— Понял, шеф! — ответил Вадим и завёл грузовик.

/13 июня 2022 года, г. Санкт-Петербург, Елагин остров/

— Обхожу, — предупредил я Шув. — Подожми огнём.

Супер открыла огонь, а я рванул к ржавеющей «Ладе», брошенной бегущими из города людьми.

Мы встретили чертей практически сразу же, как попробовали перейти по 3-му Елагину мосту. Сам остров они были вынуждены оставить, потому что сил у них теперь не так много, как им хотелось бы, но защиту моста они поставили мощную.

Всего тут около двадцати чертей, вооружённых огнестрелом и гранатомётами. Я засёк всего четверых с РПГ, но их может быть больше.

И один из гранатомётчиков сразу дал о себе знать, выстрелив кумулятивной гранатой в ржавую «Ладу», от которой я уже бежал к бетонной ограде.

Взрыв был громким и ярким. В спину мне сильно ударила пара осколков.

Перемахиваю через ограду и падаю на живот, по-пластунски двигаясь вне поля зрения вражеских стрелков.

— Убрала одного гранатомётчика! — доложила Шув, лежащая под японским автобусом.

— Продолжай давить огнём, — сказал я ей и ушёл под мост.

Автобус сюда пригнала она же: разворачивая его боком, она поймала несколько гранат в борт, после чего выскочила из него и залегла с винтовкой.

— Дрон на позиции? — активировал я приложение рации.

— На позиции, мисье Верещагин, — ответил старший сержант Карелин.

— Сможете положить восемь мин за баррикаду? — спросил я.

— Ждали вашего сигнала, мисье Верещагин, — усмехнулся командир миномётного расчёта. — Скоро будет.

И, действительно, прошло лишь несколько десятков секунд, как на позиции чертей посыпались мины.

Они и раньше обстреливали этот мост, который сейчас мало напоминал тот, что стоял здесь многие десятилетия, но «Василёк» уезжал на более перспективные направления, ведь Коммуна ест по кусочку за раз, то есть освобождает территории постепенно, чтобы не надорвать свои не такие уж и многочисленные силы.

Когда прекратилась систематическая обработка любой активности из автоматического миномёта, черти вернулись на мост и восстановили порушенные баррикады, заняв его начало и конец, чтобы, если дела пойдут не очень, отступить на вторую баррикаду и держать её до последнего.

А сейчас «Василёк» вернулся, специально ради меня, что должно было стать для чертей неприятным сюрпризом.

— Ещё восемь даём! — сообщил старший сержант Карелин.

Когда с небес со свистом прилетела ещё одна партия мин, я подпрыгнул и зацепился за опорную балку моста и начал движение ближе к его центру. Это отняло у меня минуты две. По мне стреляли с того берега, но у пуль мало шансов навредить мне. Попадания неприятны, ведь никто не любит, когда его сильно толкают в спину или в ногу. Вот и я тоже не люблю, но приходится терпеть.

— Узрите смерть свою! — вылетел я на мост и сразу же открыл огонь из «Печенега».

Патроны к нему мне просто так не дали, поэтому пришлось их выменивать на сферы необычного потенциала — ничего страшного, ведь у меня их много…

Благодаря, пусть и слегка неравноценному, но очень выгодному бартеру, с боекомплектом у меня полный порядок. Цинк на двести пятьдесят патронов на пулемёте, ещё один висит в специальном подсумке на поясе, а ещё два сейчас у Шув, которая выступает у меня вторым номером.

Шквал мощных винтовочных пуль снёс ждавших моего появления чертей, ему было плевать на маломощные личные обереги, быстро теряющие заряд под градом пуль, плевать на их жалкие доспехи и бронежилеты — перед «Печенегом» можно только склониться или умереть…

В меня стреляют из всего, что есть на вооружении местной армии Сатаны, но пули не могут преодолеть мою хай-тек броню, а даже если бы могли, кожа Ахилла легко бы с ними справилась.

С этой стороны никакой защиты у чертей, обороняющих баррикады, не обнаружилось, поэтому я легко завалил пятерых, среди которых было трое гранатомётчиков, а оставшиеся четверо перемахнули через своё укрепление и спрятались там, попав под обстрел Шув.

Отворачиваюсь от них и перевожу огонь на чертей, спешащих с того берега Большой Невки. В меня поспешно выстрелил гранатомётчик с РПГ-18, но эта штука не предназначена для стрельбы по людям, поэтому он взял слишком вправо и противотанковая граната врезалась в зелёные насаждения за мостом.

Шанса подготовить и использовать второй тубус я ему не дал и изрешетил длинной очередью из «Печенега».

Остальные черти укрылись за второй баррикадой, откуда и открыли по мне огонь. Я палил по ним в ответ, подавляя преимуществом в огневой мощи, генеральным спонсором которого было детище АО «ЦНИИточмаш».

— Минус три, — сообщила мне Шув через динамик шлема. — Один в речку прыгнул.

— Понял, — ответил я и срезал высунувшегося черта с гранатомётом.

Они уже догадались, что пулями меня убить не получается и вряд ли получится, поэтому рассчитывали попасть в меня из противотанкового гранатомёта. Это очень смелая надежда, попасть из РПГ по одному человеку, но вероятность успеха есть, поэтому я не давал им даже прицеливаться, убивая скотов сразу же.

— Дрон фиксирует БТР-80! — сообщил Карелин. — Движется по Липовой аллее!

— Понял тебя, — ответил я. — Что за модель?

Это очень важный вопрос, в котором меня интересовало лишь наличие литеры «А» в названии.

— Просто БТР-80, — пояснил старший сержант. — С КПВТ.

Очень неприятно, ведь там калибр 14,5×114 миллиметров, но это гораздо лучше, чем то, чем вооружали БТР-80А — 30-миллиметровой автоматической пушкой. Она бы порвала меня и диагонально, и поперечно, и даже перпендикулярно. Снаряды у пушки — 30×165 миллиметров, в ленты набиваются как осколочные, так и бронебойные, поэтому нет такой индивидуальной брони, которая выдержит очередь из этого орудия. К счастью, это стандартная и самая первая версия БТР-80…

— Принял, — ответил я. — Сможете достать его миномётом?

— Если только встанет, — сказал Карелин. — Привлеки его внимание и постарайся выживать, а мы в течение полуминуты накроем его крупной серией.

— Постараюсь, — вздохнул я.

Надо кончать с недобитками как можно быстрее…

Не прекращая давить на противника очередями из «Печенега», начинаю быстро сокращать расстояние между мной и чертями. Причина простая — надо прикончить всех, кто продолжает оказывать сопротивление и самому укрыться за баррикадой.

В качестве постоянных баррикад тут использованы блоки дорожного заграждения, обычно разделяющие скоростные шоссе. Уверенности, что КПВТ не пробьёт такие, у меня не было, но это лучше, чем стоять и тупить на мосту или позорно отступать. Вариант отступления даже не рассматриваю, ведь это мало того, что позорно, так ещё и лишит смысла всю затеянную операцию.

Черти поняли, что я задумал, поэтому начали кидать в меня гранаты. Не очень умело, но часто. Большей частью, они взрывались у меня за спиной, но одна прикатилась прямо мне под ногу, а я решил использовать это для красивого жеста. Лёгким пинком я отправил её обратно к метателю, но она взорвалась на половине пути.

Прицельной очередью выношу черта с винтовкой М16 и перемахиваю через баррикаду.

На фоне слышен отдалённый рёв мощного двигателя, но сейчас не время об этом думать.

Черти пытаются сбежать, но их догоняют мои пули. Видно, что слабоват стал Сатана в этой местности…

Когда последний вражеский стрелок слёг с экстремальной концентрацией свинца и стали в спине, я срываю с тела убитого гранатомётчика два тубуса РПГ-18 и перепрыгиваю через баррикаду. Будем надеяться, что она хотя бы удержит пули КПВТ.

БТР-80 появился спустя секунды. Он вылетел из-за угла некогда жилого здания, встал в метрах ста от меня и начал медленно водить башенкой, выискивая долгожданную цель.