Лицедей. Траурный эндшпиль

Глава тридцать восьмая. Земля готов

/17 июля 2022 года, Финский залив, близ о. Мощный/

— М-да… — я в очередной раз достал маску Урфина Джюса и вновь внимательно рассмотрел её.

На ней была изображена ухмылка этакого злобного превосходства, сама она была исполнена из чёрного дерева, обитого воронёной сталью.

Активацию маски я произвёл на мощностях театра Коммуны, дав детский спектакль «Урфин Джюс и его деревянные солдаты». Ничего особенного, обычная детская постановка, не потребовавшая учить слишком много текста и сильно напрягаться.

Мои актёрские навыки никуда не делись, от меня не требовалось привнести в пьесу что-то концептуально новое или открыть какой-то иной аутентичный взгляд на проблематику — мне надо было просто отбыть номер.

И вот я получил маску с образом персонажа из детской книжки, авторства Александра Волкова. Он же мне, получается, практически земляк — родился в Усть-Каменогорске, в Российской империи. Ох, как же давно всё это было…

Теперь даже не знаю, что делать с этой маской, ведь она сразу в день активации начала плотно давить мне на мозг. Острая жажда большего, злоба, желание добиться чего-то, что возвысит меня над остальными — образ даже не посчитал нужным сюсюкать и действовать исподволь. Он работает в лоб, потому что потенциал его эпический, поэтому он может себе такое позволить.

— О чём думаешь? — спросила поднявшаяся на мостик Шув.

— Да вот, о новой маске, — вздохнул я.

— Надо было послушать Бию, — произнесла супер.

— Нужно дождаться Зела, — покачал я головой. — Бия бы извратила образ в сторону жестокости и насилия, а у меня и так есть очень сомнительный и неоднозначный Тесей.

Образ Тесея, к слову, тоже стал эпическим, что обязательно приведёт к каким-то не очень хорошим последствиям. Пока что, я вижу невероятные физическую силу и скорость, прямо качественно возросшие, если сравнивать с предыдущим рангом потенциала.

Зел, как стабилизатор образа, тоже, скорее всего, не подарок, но Ника и Кратос отказались помогать мне, потому что в этом образе больше подходящих черт для Бии и Зела, а они могут всё только испортить. Но Зела ещё нет, нужно больше жертвоприношений, ну и Прометей до сих пор создаёт много проблем в царстве Аида, ведь он очень зол за то, что с ним сделал Зевс. Умиротворение Прометея — это теперь один из основных источников проблем Аида и остальных богов.

Ценность Прометея в том, что он сохранил свою силу. Скала в Эфире, как объяснила мне Бия, когда я пришёл в её капище с этим вопросом, это нечто вроде персонального аналога Тартара. Зевс был настолько зол на Прометея, что не поленился и организовал всех богов на масштабную эфирную стройку.

Это значит, что всё накопленное Прометеем за тысячи лет существования, сейчас при нём. А ещё это значит, что титаны в Тартаре тоже сохранили свои исходные силы, что делает их чрезвычайно опасными, что для богов, что для Сатаны. Кажется, я начинаю понимать, что за козырь был у Аида на переговорах…

Гекатонхейры, сторукие и пятидесятиголовые великаны, сторожащие Тартар, точно не захотели бы иметь никаких дел с новичком, поэтому должны были быть лояльны Аиду, который, вообще-то, брат Зевса, который организовал Бриарею, Котту и Гиесу бессрочный охранный подряд. А кто платит охране, тот и владеет объектом. Так что выпустить титанов и циклопов из Тартара — устроить аналог полноценной ядерной войны в подземном царстве. Это никому не надо, поэтому состоялись переговоры.

— Тогда лучше не используй её, — попросила Шув. — Это может быть опасно.

На самом деле, более выгодным решением было бы использовать маску и покорить её своей воле. На примере маски Тесея я знаю, что возможно навязать свои условия.

— Придётся, — вздохнул я. — Потому что только так я смогу реализовать её потенциал. Урфин Джюс — это, конечно, тот ещё злой прикол, но он, согласно сюжету книжки, владеет магией.

— Ну, как знаешь, — произнесла Шув. — Но если маска завладеет тобой, то я без раздумий выкину тебя в море.

— Надеюсь, что ты серьёзно, — усмехнулся я и перевёл взгляд на море.

Мы идём со скоростью девять-десять узлов, это семнадцать-восемнадцать километров в час. Посуху на машине можно гораздо быстрее, но никто не знает, что нас ждёт в Польше и в Германии.

Авиацию мы даже не рассматривали, потому что её сейчас нет. Всё, что летало два месяца назад, больше не летает и вряд ли когда-либо взлетит, ведь мало того, что хрен найдёшь лётчиков, так ещё и нет самого важного — технического персонала. Это только в кино достаточно просто заправить самолёт или вертолёт, усадить за штурвал какого-нибудь лётчика-любителя и вместе отправиться куда душе угодно. В реальности проблемы могут возникнуть ещё на этапе поиска топлива. А ещё среди выживших лётчиков надо поискать самоубийцу, который готов взлететь на чужом самолёте, простоявшем, хрен его знает как, почти полгода.

Мы уже в чём-то рухнули до начала двадцатого века, а ведь нам ещё есть, куда падать…

— Может, оставишь штурвал старшему мичману и пойдёшь со мной в каюту? — предложила Шув, лукаво улыбнувшись.

— А давай, — усмехнулся я, после чего достал рацию. — Товарищ Аршанин, прошу взять управление фрегатом на себя.

Когда старший мичман, самый опытный среди нас мореход, прибыл на мостик, мы с Шув отправились в каюту, где и провели остаток дня.

/18 июля 2022 года, Королевство Швеция, о. Готланд, г. Висбю/

— А вот и наши пираты! — встретил нас у трапа полковник Краснодубов. — Рады приветствовать вас на Тортуге!

— Здравствуй, Григорий Васильевич, — пожал я ему руку.

— И тебе не хворать, — ещё шире заулыбался полковник. — Как там мой дед?

— Нормально, — пожал я плечами. — Воюет.

— До сих пор воюете? — спросил Краснодубов.

— Всегда есть с кем, всегда есть где, — усмехнулся я. — Но, в последнее время, всё меньше и меньше.

— Вот как? — полковник вытащил портсигар и закурил. — С чертями закончили ведь?

— Да, — кивнул я. — На данный момент — да.

Отловленных сатанистов отправили на костры, как в старые добрые времена в Европе, поэтому в городе их больше нет. То есть, скорее всего, есть, но их азартно ищут все, кто хочет заработать деньжат. Они в ловушке, площадь города ограничена, за кольцо мертвецов убраться не так уж и просто, поэтому окончательное решение сатанистского вопроса — это дело времени.

— Капитан Брусков устроит всех твоих мореходов в гостинице, — произнёс Краснодубов. — А мы с тобой в кафе — тут есть такой гравлакс, под водочку самое оно.

— Шув, Аршанин — проследите, чтобы расселение прошло без накладок, — приказал я, после чего посмотрел на полковника. — А за чей счёт банкет?

— Угощаю, — усмехнулся он. — Идём.

На выезде из порта нас ждал армейский внедорожник, только не наш, а НАТОвский. Как же их правильно называют? HMMWV, вроде бы. «Хамви», короче. Видимо, трофей из многочисленных рейдов.

— Вези к «Кракену», — сказал полковник водителю, некоему ефрейтору.

Двигатель рыкнул и мы тронулись по пустой двухполоске.

— Так и называется кафе? — поинтересовался я.

— Нет, там какое-то длинное шведское название, что-то вроде крацбрюмарц-что-то-там, — покачал головой полковник. — Но готовят вкусно.

Проехали какие-то металлические цистерны, содержащие неизвестно что, после чего нам открылся вид на небольшие четырёхэтажные дома.

— Вот здесь разместим твоих головорезов, — сообщил мне Геннадий Васильевич. — Раньше это были жилые дома, но мы решили, что лучше будет сделать из них гостиницы, а то уж больно удачно они к порту прилегают.

— А местные что? — спросил я.

— А что местные? — усмехнулся полковник. — Они даже рады были, что появилась хоть какая-то власть. Ты бы знал, что тут творилось, когда мы только пришли…

— Так расскажи, — попросил я, доставая из пачки сигарету и закуривая.

— У нас с флотскими, как знаешь, были определённые разногласия, — начал полковник. — Грозникин и Пинов имели разные взгляды на то, как нам лучше дальше быть, но вот стоило нам оказаться на этом острове, как пришлось оставить все разногласия в прошлом.

— А что случилось? — поинтересовался я.

— Да тут большая часть острова была наводнена мертвецами, — грустно улыбнулся Геннадий Васильевич. — Не так, как в Питере, но всё усугублялось тем, что на острове было полно разного зверья. В основном собаки, но и в зоопарке было, чем нас «порадовать». Медведь белый был, несколько диких кабанов, ещё свиней держали местные, что было большой ошибкой, как оказалось. Мы приехали, а тут уже давно шла война всех против всех.

Полковник вновь закурил.

— Война всех против всех, — повторил он. — Местных осталось тысячи три, если не меньше, они начали голодать, ведь большая часть источников пищи была недоступна. Ну и приток беженцев, случившийся в первые дни, усугубил продовольственную ситуацию. Ведь в Швеции тоже, как и у нас, думали, что можно пересидеть самое худшее время на острове.

— И как вы решили эти проблемы? — спросил я.

— Да как обычно, — пожал плечами полковник. — Выделили морпехов и мотострелков — они отстреляли и вырезали основную массу мертвецов. После опыта Питера нам даже показалось, что тут мертвецов-то не шибко много… Разобрались с одной проблемой вокруг Висбю, а тут зверьё полезло. Какая-то «добрая душа» освободила питомцев зоопарка, а потом эти питомцы озверели и начали обустраиваться на новой местности. Белый медведь стоил нам жизни семерых опытных бойцов — так сильно разожралась эта тварь на мертвецах и живых.

Сделав затяжку, он выдохнул дым и невидящим взглядом посмотрел в окно.

— Но и с этими разобрались — островок-то небольшой, — вновь заговорил он. — А потом стало понятно, что еды на острове мало, а у нас беженцы, у нас местные — всех надо кормить, поэтому в дело вступил вице-адмирал Пинов, который и начал первые рейды на побережья Швеции и Германии. Ну и рыбаков от всяких тварей тоже его ребята прикрывают.

— Каких тварей? — напрягся я.

— В Финском их нет, можешь не переживать, — усмехнулся Краснодубов. — А вот дальше обязательно встретишь.

— О чём речь? — напрягся я ещё сильнее.

— Да чёрт разбери, что за твари, — пожал плечами полковник. — Какие-то древние чудовища, обитавшие в морях и океанах когда-то очень давно. Крокодилы или их предки, а может и мутанты это. Акулы всякие — их тут быть не должно, но они есть. И иногда они лезут проверить на прочность наши катера. Надо всегда быть настороже, потому что морские путешествия сейчас не такие безопасные, как раньше.

Я решил, что надо будет узнать об этом как можно больше, у местных моряков.

— Поэтому местные были просто счастливы, что мы пришли, — Краснодубов щелчком выкинул бычок через люк. — Ну, выжившие были очень счастливы, а о мнении мёртвых я не знаю. Ну и потом, конечно, во время вылазок собирали гражданских с побережий, а один раз вообще наткнулись в Зеллине на батальон американских морпехов, пытавшихся реанимировать ржавый баркас.

— И что стало с американцами? — спросил я.

— Да с нами теперь живут, — пожал плечами полковник. — Перешли под командование генерал-лейтенанта. Все эти былые конфликты — они в прошлом. Мир изменился и уже неважно, за кого и за что ты там раньше воевал. Теперь всё иначе.