Лицедей. Траурный эндшпиль

Глава сороковая. Сухопутная крыса

/23 июля 2022 года, Федеративная республика Германия, о. Норденай/

— Всё, погрузили топливо, — отрапортовал старший мичман. — Будем лезть дальше в город?

Мертвецов на острове было, примерно, полторы тысячи. Среди них было пять-шесть шустряков, три рамы и один токсик, но все эти суперы среди мёртвых пали вместе с остальными зомби.

Главной их бедой была абсолютная бездумность, то есть отсутствие хоть какой-то тактики. Они упорно пёрли на причал, тогда как мы отступили на корабль, который отошёл от причала на десять метров. А дальше мы начали расстрел зомби из личного оружия и станковых пулемётов. Токсика взорвали из гранатомёта, а рамы и шустряки не успели даже пробиться сквозь толпу.

Гора трупов до сих пор на причале, жутко воняет и иногда шевелится — некоторые зомби просто погребены под убитыми соратниками. Ах, да, ночью в эту гору тел проникли местные крысы, которые водятся тут в очень приличных количествах. Они тут неестественно здоровые, но до живых людей лезть всё ещё боятся, а вот безответные трупы — это пища аккурат по ним…

«Даже закапывать и сжигать никого не надо», — подумал я. — «Через неделю-две тут останутся только тщательно обглоданные кости».

— Так как? — спросил Аршанин.

— Надо пополнить припасы, — решил я. — Зомби больше не проблема, поэтому отправь Пасечникова и пятьдесят бойцов — пусть поищут местные супермаркеты. И старичка пригласи на палубу, вместе с Романом. Хочу обстоятельно побеседовать с этим мутным типом…

— Сейчас раздам команды, — кивнул старший мичман.

Покидаю мостик и иду к фок-мачте, где сажусь на пустой ящик и жду.

Немца привели спустя минуту — у старшего мичмана Аршанина не забалуешь. Он у нас исполняет обязанности главного боцмана, а также рулевого и штурмана, по причине того, что больше специалистов по морскому делу, кроме Аршанина и меня, у нас нет.

— Звали, товарищ капитан? — спросил пришедший с немцем младший сержант Роман Кириллович Павличев.

— Звал, — кивнул я. — Усаживай его и готовься переводить.

— Есть, — козырнул Роман.

— Спроси старичка, как происходил местный апокалипсис, — попросил я.

— Сейчас… — ответил Роман задал старику вопрос на немецком.

Немец стушевался, но поспешно взял себя в руки и заговорил.

— Говорит, что просто в один день появились мертвецы, — начал переводить Роман. — Он в тот день пошёл на почту, к терминалу «Дойчебанка». Жалуется, что вокруг его дома десять терминалов «Шпаркассы», а терминал «Дойчебанка» в другом конце города, поэтому ему приходится раз в месяц телепаться туда-сюда, как идиоту. И прямо на почте его чуть не съел сосед, тоже пенсионер. Он чудом отбился, а потом побежал домой.

— «Дойчебанк» — это как наш «Сбербанк»? — уточнил я.

— Ну, типа, — пожал плечами младший сержант. — Дальше он закупил еды на остатки прошлой пенсии и заперся дома. По телевизору передавали, что государство скоро обо всём позаботится, но на острове быстро воцарился хаос и безвластие. Появились какие-то безумцы, мечущие из рук огонь и лёд, превращающиеся в чудовищ и творящие безумие. То есть, как я понял, суперы, как и у нас.

— Дальше, — кивнул я.

— Говорит, что запасы удалось растянуть на полторы недели, а потом он был вынужден залезать в квартиры соседей, — продолжил Роман. — У некой фрау Носсек он нашёл много еды, что позволило ему дотянуть до сегодняшнего дня. И он следил за тем, что происходит в мире, пока было электричество. Еда у него кончилась и он выражает глубокую благодарность тебе, товарищ капитан, за то, что поделился с ним едой.

— Хм… — хмыкнул я и почесал свой гладко выбритый подбородок. — Говорит, что других выживших точно нет?

Роман задал вопрос и выслушал ответ.

— Говорит, что в один день в городе началась стрельба, — перевёл он. — Считает, что это приплывали другие выжившие, но почти всё время, которое он провёл у себя дома, снаружи ходили только мертвецы.

— Понятно, — вздохнул я. — Грустно это, что больше никто не выжил. Спроси, он хочет остаться на острове или пойдёт с нами?

Старичок Хайнрих, услышав перевод вопроса, крепко задумался. В глазах его мелькнуло что-то этакое, расчётливое — ну, я бы тоже постарался всё тщательно взвесить, поставь кто-то передо мной подобный вопрос. В итоге, обдумав всё, Хайнрих что-то сказал.

— Он согласен отправиться с нами, — перевёл Роман.

— Хорошо, — улыбнулся я. — Скажешь Аршанину, чтобы устроил нашего нового пассажира. Койку пусть выделит, на довольствие поставит — всё, как полагается.

— Сделаю, товарищ капитан, — кивнул Павличев.

Он увёл Хайнриха под палубу, а я остался сидеть на ящике.

На причал сошла группа из пятидесяти бойцов и сразу же разбилась на отделения, которые разошлись по городу. Все знают, что делать, ведь руководит ими Андрей Пасечников, тот самый спецназовец, которого я подобрал за городом.

С его родными получилась нехорошая история — на месте он никого не нашёл. Укреплённый супермаркет, по его словам, был пуст, хотя в нём и были признаки длительного пребывания людей. Следы боя недвусмысленно намекали на недобровольное исчезновение обитателей, но найти никого он не сумел.

Он вернулся в Коммуну и вызвался поучаствовать в моей экспедиции. В Питере его больше ничего не держало, поэтому желание мне предельно понятно.

Сейчас он каждый будний день натаскивает вверенный взвод ополченцев основам городского боя, а также лично выработанным им тактикам противодействия суперам. Что-то вроде «как убить одиночного супера, используя только светошумовую гранату и АК-74». Или «как убить группу суперов, когда у тебя есть только АК-74 и одна граната Ф-1, но вы в глухом лесу». Короче, полезный человек, дающий полезные советы.

Достаю из портсигара сигару, срезаю кончик и раскуриваю её охотничьей спичкой.

Рация доносит о редких переговорах между отделениями, прочёсывающими город в поисках уцелевших зомби и потенциальных источников припасов.

Вокруг ленивая полуденная тишина, Солнце слегка припекает, а я ощущаю лёгкую усталость. Странное дело, честно говоря, этот упадок сил. Проверяю, на всякий случай, радиометр — радиационный фон лишь слегка выше нормы.

Проходит около часа и к причалу подъезжает первый грузовик, кузов которого был заполнен деревянными ящиками.

— Консервы, кэп! — радостно сообщил мне выскочивший из кабины водитель. — Свининка!

— Проверьте кондицию, а потом грузите на борт, — дал я распоряжение. — Обратитесь к коку, он знает, что делать.

Срок годности некоторой части консервов, медленно, но верно, подходит к концу. Осталось месяца три-четыре, а потом безусловно пригодные для употребления консервы станут условно пригодными, а ещё через три-четыре месяца уже условно непригодными. Ещё через три-четыре месяца подавляющее большинство консервов станут безусловно непригодными для употребления, но за это время реально перейти на свежие продукты и своё производство консервированной пищи.

Наш штатный кок, Иван Васильевич Борзенко, упитанный дядька лет пятидесяти, придирчиво рассмотрел содержимое выгруженных из кузова ящиков. Он проверил случайно выбранные жестянки на предмет вздутия и на целостность оболочки, после чего вскрыл их и тщательно обнюхал тушёнку. Результаты исследования ему понравились, он удовлетворённо кивнул и мотнул головой в сторону корабля.

Приехал ещё один грузовик, в котором тоже были консервы. Кок вновь сошёл на причал и начал приёмку. На этот раз не повезло, так как он сразу же начал вышвыривать в воду вздутые и повреждённые консервные банки. Часть груза он, всё же, признал, но сказал, чтобы выложили ящики отдельно — он будет держать эту партию на карандаше.

Самое главное на корабле — это компетентная команда. Без компетентной команды даже самый передовой ракетный эскадренный миноносец будет бесполезен.

У меня есть компетентная команда, что внушает определённую уверенность.

Где-то в восточной части города началась интенсивная стрельба. По рации сообщили, что отделение сержанта Берёзова наткнулось на небольшое скопление зомби, среди которых был один рама. Проблема решена, судя по прекращению огня и докладу.

Грузовики сделали лишь ещё один рейс, в ходе которого привезли ещё двенадцать ящиков консервов.

— На этом всё, — решил я. — Отзывайте Пасечникова.

В течение часа мы уже были готовы отчаливать. Топливо залито, трофеи погружены, никого из экипажа не забыли — пора двигаться дальше.

/25 июля 2022 года, Французская республика, г. Кале/

— Нет, здесь мы высаживаться не будем… — покачал я головой, оглядывая причал славного французского города.

Обгоревшие зомби заполонили причал сразу же, как в городе появился слушок, что кто-то на море гудит движком.

Ракета херакнула прямо по центру, ПРО не сработала, так как расчёты уже были мертвы или обращены в зомби. Город сгорел, как и многие крупные европейские города, большая часть зомби тоже, но уцелевшие никогда не откажутся от перспективы вкусно покушать.

— Топливо, якорем мне по хребту… — произнёс Аршанин.

— Мы можем дотянуть до чего-то более мелкого? — спросил я.

— Ещё километров сто пятьдесят у нас есть, но потом только паруса, — вздохнул старший мичман. — Я бы не стал доводить до этого.

Запас хода у нас полное дерьмо, это правда. Движок не рассчитан на толкание такой массы, что сказывается на всём — вчера ночью была поломка, в ходе устранения которой мы дрейфовали недалеко от Гааги. Мотористы не были уверены в исправности движка, поэтому мы шли сегодня на пониженных. Запчастей хватает, но мы ведь не прошли и половины пути…

— Надо найти небольшое поселение, которое нам по зубам, а там посмотрим, — произнёс я. — Лезть в эту содомию — подвергать себя неоправданному риску. Не сумеем — пойдём на парусах. Я умею.

— Но матросы не умеют, — напомнил мне Аршанин.

— Разберёмся, — улыбнулся я. — Это полезная практика, закаляющая морских волков и ломающая сухопутных щенков.

— Тут недалеко какой-то Бульон был, вроде бы… — старший мичман обратился к карте. — О! Бульон-сюр-Мер. Тьфу ты! Не Бульон, а Булонь. Булонь-сюр-Мер. Сорок тысяч жителей, если в справке не написали брехню. Слишком мелкий, чтобы дубасить по нему ядрён-батонами. Вот там точно можно будет поживиться топливом и припасами.

— Идём туда.

— Ты капитан, — пожал плечами старший мичман.

Три с половиной часа спустя, мы прибыли к городу Булонь-сюр-Мэр, который выглядел гораздо лучше крупных городов, хотя бы потому, что не сгорел в ядерном пламени.

— И тут эти суки… — недовольно изрёк я, когда увидел зомби, начавших собираться на причале.

— Ты смотри! — воскликнул Аршанин. — Да тут доки водой огорожены, медузу мне в дышло! И сухогруз стоит!

— Причаливаем, — скомандовал я. — Десант в боевую готовность. Я высажусь с ними.

Причаливание — это небыстрое дело, поэтому я успел сбегать в свою каюту и облачиться в броню, а также экипироваться.

— Надёжнее крепите, сучье семя! — крикнул Аршанин матросам. — Я сейчас лично проверю! Увижу хоть один говённый узел — все вместе гальюн будете зубными щётками чистить до конца экспедиции! И якоря у нас неточеные лежат! Напильников у меня много!