Лицедей. Траурный эндшпиль
- Автор: RedDetonator
- Жанр: Боевик / Постапокалипсис
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Лицедей. Траурный эндшпиль"
— Что ты задумал? — спросила Шув.
— Буду получать сведения экспресс-способом, — ответил я. — С применением того, что можно найти у вас на кухне. Пассатижи ещё обязательно какие-нибудь, желательно поменьше размером.
Два других черта помалкивали, один из них закрыл глаза и откинулся на спинку беседочной лавки.
— Это ничего не изменит, Маска, — вдруг заговорил он. — Вы обречены изначально, поэтому забавно наблюдать, как вы отчаянно сопротивляетесь против неизбежного.
— Сколько слов… — усмехнулся я.
— Абаддон XVII, прозванный Низвергателем, поклялся своей проклятой душой, что отомстит за своего центуриона, — продолжил чёрт. — Он уже идёт за тобой. И будет идти до тех пор, пока ты не утратишь силы и надежду. И тогда ты познаешь все муки, что можешь представить, а затем те, которые не можешь.
— Подумай о своей душе проклятой, — посоветовал я ему. — Не надеюсь удивить тебя, увы, но обещаю: свой последний земной день ты навсегда запомнишь.
— Попробуй удивить меня, ха-ха-ха… — невесело рассмеялся демон.
— М-хм… — изрёк я и закурил.
Шув с красноармейцами вернулись спустя пять минут, со спортивной сумкой, полной гремящего металла.
— Тут магазинчик нашёлся, — сказала Шув. — Устроит тебя это?
Я открыл сумку и увидел кучу кухонных приборов, даже несколько ложек и вилок, а также лежащие поверх всего этого пассатижи. Киваю ей, забираю сумку и иду в беседку.
— А вот теперь поговорим… — улыбнулся я чертям, вытаскивая из спортивной сине-белой сумки вилку.
/26 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Петровский остров, у жилого комплекса на Петровском проспекте/
— … не по-людски это как-то, — продолжал Козьмин. — Да, черти они, но мы-то — люди…
Час изощрённых пыток, а я не узнал даже имён. Очень крепкие попались «пациенты», будто специально подготовлены.
Не то чтобы я был большим специалистом по допросам, но вот Тесей был. Откуда и почему — я не знаю. Видимо, были какие-то значительные пробелы в его биографии. Хотя надо понимать, что он воин и правитель, а всю нашу историю единственным надёжным носителем информации мог быть только человек. И коли уж ты воин и правитель, то должен уметь извлекать эту информацию из носителя, пусть даже насильственным путём.
Можно бы было доставить их в Коммуну, ведь есть профессиональные методы допросов, но всё это видится мне бесполезным — они, пережив всё, что я смог придумать, ни слова не проронили. Знания Тесея подсказывают мне, что главное в допросе — наладить вербальный контакт, а дальше всё превращается в техническую часть. Контакта нет, а это значит, что дальнейшие пытки малополезны или вовсе бесполезны.
— Да, не по-людски, — согласился я, снимая маску. — Это всё осложняет, ведь я рассчитывал получить от них хоть какую-то полезную информацию.
Руки мои были в крови, как и броня, а покалеченные черти лежали в беседке и молчали. Пытать чертей — о чём я только думал?
— Вы были стойкими, — обратился я к ним и поднял с земли канистру с бензином. — Молодцы.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Козьмин.
— Принесу их в жертву богам, в которых ты не веришь, — пожал я плечами. — С паршивой овцы хоть шерсти клок…
— Ты с ума сошёл? — серьёзно спросил Константин.
— Слушай, ты, похоже, не совсем понял, куда попал, — достал я зубами сигарету из пачки. — Здесь иначе не будет — будем творить жестокость и аморалку, ты и я. Не потому, что нам это нравится, а потому что иначе здесь не выжить. Твои моральные ценности остались там, откуда ты пришёл, но ты цепляешься за них, как я цеплялся месяц назад. Это бесполезно, то есть вредно. Плохо для дальнейшего выживания.
— Но человеком-то надо оставаться! — не согласился Козьмин.
— Так оставайся, — пожал я плечами. — То, что я сделаю, люди делали тысячи лет до этого и будут делать после. Это казнь.
Ставлю канистру на землю и захожу в беседку.
— А чтобы ты не сомневался…
Телефоны моих жертв находились тут же, но все они заблокированы на отпечатки пальцев. Сами пальцы уже сохнут на досках беседки. И пойди пойми, где и чей тут палец лежит…
Применяю метод перебора, палец за пальцем, и с четвёртой попытки разблокирую не самый топовый Самсунг. Жму на Телегу, но она запаролена, поэтому перехожу в галерею.
— Вот! — включил я видео.
На видео была сцена изнасилования чертями какой-то жалобно хрипящей женщины лет сорока. Среди участников была пара знакомых лиц, присутствующих сейчас в беседке. Правда, их сейчас даже Сатана не узнает…
— Выключи, — потребовал Константин.
Проматываю в самый конец, где черти коллективно плюют и ссут на уже мёртвое тело.
— Да, возможно, я мудак, — не стал я спорить. — Но против меня выступают те, от кого я так далеко с моральной точки зрения, что в пору обзаводиться нимбом и крылышками. Не нравиться тебе — ну, что я могу поделать? Но осуждать меня не смей. Такова наша нынешняя реальность. Смирись с ней или оставляй ружьё и занимайся мирным строительством в Коммуне.
— Я тебя понял, — вздохнул красноармеец. — Но методы твои осуждаю.
— А какие варианты? — спросил я.
— Суд… — предложил он.
— Так я и есть суд, как и ты, — усмехнулся я. — Победи они, были бы нашим судом. Шув бы, наверное, сначала пустили по кругу, а потом убили или в рабство, а нас бы просто запытали до смерти.
— Качества врага не должны определять применяемые к нему методы, — покачал головой Константин. — По-твоему, с немцами мы тоже должны были действовать так же, как они с нами?
— Так я тебе говорю — всё изменилось, твои моральные ориентиры берут корень из другого мира, — вздохнул я. — У нас другое время. Время жестокости и жестоких методов.
— Оставить всё человеческое? — нахмурил брови Козьмин. — Перестать быть человеком?
— Я этого не говорил, — ответил я. — Будь человеком. Вся жестокость, всё изуверство, всё вероломство — это качества, свойственные человеку. Животные так не могут. (1)
— Всё равно, как-то быстро ты… — покачал головой красноармеец.
— Жить хочу, — ответил я и поволок первого черта из беседки.
Чёрт уже не мог сопротивляться, руки его были изрезаны, пальцев нет ни на руках, ни на ногах, глаза выколоты, в кишках торчат вилки — да, что-то я забрало опустил…
Может, это просто со мной что-то не так и я на голову долбанутый?
Может, это маски всё так же влияют на меня, несмотря на заверения богов, что образы в них стабилизированы?
Самое плохое в этой ситуации: я не чувствую, что что-то идёт не так. Задаю себе эти вопросы, но внутреннего их принятия нет. Подсознательно чувствую, что всё нормально, поэтому вопросы к себе заданы лишь для галочки.
Так-то я по жизни очень рефлексивный человек, слишком много для меня значит мнение других, поэтому я регулярно наказывал себя за ошибки или проступки вечерним аутомозготрахом. Давно уже, кстати, меня не посещали тревожные мысли о том, что я где-то мог бы поступить лучше…
Поливаю просмоленные доски бензином и закуриваю очередную сигарету.
— Сжечь демона?.. — спросил вдруг лежащий на асфальте чёрт. — Ха-ха-ха…
Укладываю вяло брыкающуюся тушку на дрова, докуриваю сигарету и бросаю её. Но не происходит ровным счётом нихрена. Да уж, снимался в кино и сам пропитался его мифами…
Пришлось использовать бумагу и зажигалку, чтобы огонь взялся.
— Тебе посвящаю, о верно вечная и вечно верная, Стикс, — прошептал я, когда чёрт взялся огнём.
Он проявил нехилую устойчивость к пламени, потому что горение остатков одежды не вызывало у него никаких эмоций, но когда дрова под ним основательно разгорелись, он заорал. Возможно, это связано с тем, что пламя жертвенного костра вдруг сменило цвет на синий, как в жаровнях дворца Стикс. Извивающееся тело черта начало истлевать прямо на глазах, превращаясь в серый пепел.
Кричать он перестал практически сразу, но извивался до тех пор, пока позволяли присутствующие части тела. Но, в итоге, он сгорел без остатка, как и дрова, в течение пары минут.
Больше всего меня удивило даже не то, что он сгорел, как мятая бумажка, а то, что пламя сменило цвет. В прошлый раз был обычный огонь…
— Твою мать… — прошептала Шув, выронившая недокуренную сигарету изо рта.
— Да, — согласно кивнул Берсон.
— Да, — согласился я. — Не ожидал, что получится именно вот так…
— Эй, ты что сделал?.. — вдруг подал голос один из ещё живых чертей. — Ты что натворил?..
— Ты следующий, — обернулся я к нему.
— Не-е-ет, лучше убей… — взмолился чёрт. — Ты что, жертвуешь нас?.. Не-е-ет…
Впервые вижу искренние эмоции на мордах этих покалеченных тварей.
— Вот это мне нравится, — усмехнулся я и пошёл к беседке. — Товарищи, сделайте мне ещё два костра.
— Стой… — попросил чёрт. — Давай договоримся… Пожалуйста…
— Будем договариваться, красноармеец Козьмин? — обернулся я.
Но Козьмин отрицательно покачал головой. Уже переоценил свои взгляды, выходит.
— А как же полезные сведения? — спросил я. — Думаю, можно договориться?
— Пожалуйста… — взмолился чёрт. — Я всё сделаю…
— Сколько вас? — спросил я, взяв его за ворот рубашки.
— Я ничего не скажу, пока ты не поклянёшься, что не сделаешь этого со мной… — ответил чёрт.
— Ты слишком вкусный, чтобы даровать тебе обычную смерть, — вздохнул я. — Так что переговоров не будет. Найдём кого-нибудь другого.
Не сомневаюсь даже, что в «горячую» фазу противостояния чертям будет много пленных. У нас тут городские бои, которые ведутся в 3D-формате, (2) к которому люди никогда не были приспособлены, поэтому пленные обязательно будут.
— Не-е-ет! — нашёл в себе силы закричать чёрт, когда я схватил его за ворот и потащил наружу.
Ещё две лавки были варварски уничтожены, после чего я водрузил вопящее и скулящее существо на костёр и щедро полил бензином.
— Тебе жертвую, Ника, богиня Победы! — провозгласил я и поджёг бумажку, которую тут же бросил в костёр.
— А-а-а!!! — завопил чёрт, охваченный пламенем.
Пламя сменило цвет на белый и чёрт быстро обратился в пепел, вместе с просмоленными досками.
Это значит, что Ника приняла жертву, даже несмотря на то, что случилось с этим чертом незадолго до этого. Победа есть победа.
— Эй-эй-эй, я всё расскажу! — выкрикнул третий чёрт. — Слушай, я знаю такое! Не надо! Пожалуйста! Будь человеком!
Надо уважить Бию, а то неправильно поймёт ещё.
— Дрова, — приказным тоном произнёс я.
Примечания:
1 — О жестокости в мире животных — Дмитрий заблуждается, ведь есть куча примеров, когда различные виды животных творят беспредел без насущной на то необходимости. Афалины, милые такие дельфинчики, убивают и мучают морских свиней сугубо для развлечения. Морские выдры, например, практикуют изнасилования не только внутривидовые, но и межвидовые — преимущественно детёнышей морских котиков. Самцы пингвинов трахают всё, что движется и не движется — камни, трупы сородичей, детёнышей пингвинов, а также устраивают групповухи. Морские котики тоже отмечаются — насилуют пингвинов. О шимпанзе и говорить не буду, наверное, все наслышаны, что там у них творится в Африке. Ну и домашние кошки — иногда они отлавливают мышей или птичек в исключительно развлекательных целях, что всегда заканчивается смертью предмета развлечения. Ещё собаки иногда прибегают к некрофилии с целью развлечения. То есть Верещагин прямо очень хорошего мнения о матушке-природе и полагает, что у животных как-то иначе, чем у людей. Да, животные сильно тупее человека, поэтому многое им в голову не придёт, у них неокортекс подкачал, но девиации свойственны всем видам, это просто наше общество склонно придавать дикой природе некие гармоничные и мирные свойства. Но нет. Дикая природа — это бесконечная и жестокая война всех против всех, обязательно с немыслимыми военными преступлениями. Это мы просто недостаточно сильно от неё оторвались, поэтому склонны решать свои внутривидовые проблемы такими вот проверенными методами.