В тени Обсидиана

5

– Земля плачет! Земля плачет! – донесся оглушительный вопль через раскрытые окна зала советов.

В одно мгновение весь Драгомир охватила паника. Люди в едином порыве выбежали на улицу.

Криолина побледнела. Цитрина схватилась за сердце. Празет дрожащей рукой помог ей встать. Старейшины вместе с правителями поспешили на улицу.

В это время Луна вместе с учеными и их учениками, работающими во Флорессии, тоже выбежала на улицу, охваченная всеобщей паникой. Здесь тоже кричали:

– Земля плачет! Земля плачет!

Выбежав на улицу, все в ужасе застыли.

Луна тоже остолбенела. Она не поверила своим глазам и даже помотала головой, силясь стряхнуть наваждение.

Это был дождь, только наоборот. Крупные капли отрывались от земли и вопреки закону тяготения устремлялись вверх, в небо, и терялись где-то в вышине. При этом земля стонала почти человеческим голосом. Все чувствовали ее отчаяние, тревогу и печаль. Земля страдала и плакала. Она молила о помощи.

Жуткое и душераздирающее зрелище.

Люди словно остолбенели. Наступила такая тишина, что хотелось срочно что-нибудь сделать. Кашлянуть, топнуть ногой – все что угодно, лишь бы нарушить это безмолвие, давившее на уши. Только едва слышный стон доносился из недр земли и тяжелым камнем ложился на сердца драгомирцев.

Люди как-то сразу встали рядом друг с другом, плечом к плечу. На их лицах читалась мрачная решимость в случае беды защищать свою землю до последнего вздоха. Они были готовы к любым бедам. Они были вместе.

– Что это? Из-за чего? Это какое-то природное явление? – шепотом спросила Луна.

– Это предзнаменование, – мрачно ответила Сентария. – Земля плакала так почти четырнадцать лет назад, когда Жадеида сошла с ума. Это душа Драгомира, его создательница, предупреждала нас о беде. Еще до нападения ведьмы она начала страдать от неминуемых несчастий, которые вскоре обрушились на нее. Стражники Жадеиды опустошали поля, вытаптывали урожай, убивали зверей и птиц, выжигали леса. Они каждый день наносили ей жестокие удары, ранили ее. Но главное, земля оплакивала людей, которые потом погибли в этой войне.

Луна побледнела и судорожно вздохнула.

– А еще летописи говорят, то же самое было в год, когда колдуны захватили власть над Драгомиром. Короче, ничего хорошего ждать не стоит, – закончила Сентария.

– Значит, ей все-таки удалось выжить и сбежать, – тихо пробормотала Луна. – Ладно, раз все так серьезно, пора домой.

Девочка поспешила к лужайке, где оставила Джемму и свой эскорт. Воины, сопровождавшие Луну, тоже сгрудились в кучку и со страхом наблюдали за этим жутким дождем наоборот. Он уже начал затихать, только редкие капли, сопровождаемые стонами, отрывались от земли и улетали в небо. Луна быстро открыла Фиччику сумку, в которую тот немедленно впорхнул с намерением немного вздремнуть. Хранитель считал потерянным день, когда не удалось пару часиков поспать. А тут еще такое потрясение! Хотелось спрятаться в темный уголок и ничего не видеть. Но едва он устроился поудобнее и закрыл глаза, как что-то острое кольнуло его в бок. Протестующе пискнув, Фиччик завозился и нащупал небольшой лист бумаги, сложенный в несколько раз. Он-то своим острым углом и уколол хранителя. Фиччик высунул из сумки лохматую голову и окликнул подопечную:

– Луна, смотри, что было в сумке.

Девочка протянула руку к бумаге. Старший провожатый тут же подскочил к ней:

– Не трогайте, госпожа Луна! Вдруг там отрава. Дайте мне. Во дворце покажем сначала господину Сардеру, он лучший знаток ядов и химикатов.

– Думаете, кто-то хочет убить меня? – побледнела девочка. – Это же просто записка.

Но тут Луна вспомнила мрачное предсказание Древлия и плачущую землю. И передумала спорить. Воин со всеми предосторожностями опустил записку в металлический котелок, притороченный к седлу лошади, и плотно закрыл крышкой.

– Сумку я бы вам тоже пока не советовал использовать, – сказал он.

– Фиччик! – завопила девочка. – Немедленно вылезай!

Луна за шиворот выдернула переполошившегося хранителя из сумки и принялась осматривать со всех сторон.

– Да цел я, цел! Можно поаккуратнее? – заворчал тот, возмущенный столь бесцеремонным обращением. – Ничего со мной не случилось.

– Я так испугалась! – выдохнула Луна и вновь стиснула своего обожаемого хранителя.

Фиччик только протестующе крякнул.

Наконец-то все расселись и спешно поскакали в дворец.

А там тем временем уже собирались устраивать поиски девочки.

Нефелина первая заметила, что дочери нет в комнате. Она пошла к ней сразу, как только услышала плач земли. Увидев, что девочки нет, она поспешила к мужу. Тот немедленно принялся расспрашивать слуг, кто и когда в последний раз видел Луну.

Конюшие доложили, что девочка поехала в Смарагдиус.

– Одна? – встревожился отец.

– С охраной, как вы и приказали.

– Хорошо, – немного успокоился Александрит. – Как только вернется, передайте ей, чтобы больше никуда не ездила, даже с сопровождением. С этого момента из дворца ни на шаг.

Переполох во дворце немного утих. Правители сгрудились над огромной картой, сделанной учеными Смарагдиуса, которая показывала Драгомир в режиме реального времени. Раньше на ней не отображались владения Жадеиды, отделенные куполом. После падения купола и изгнания ведьмы на карте появился весь Драгомир. Конечно, она не показывала всех и каждого, но самое важное можно было увидеть. Особенно если сказать карте, что именно тебе нужно.

Карта показала правителям плач земли во всем его масштабе. Народу на улицах было видимо-невидимо. На макете зрелище казалось еще более жутким, чем в реальности. Александрит попросил показать Луну, и правители увидели маленькую фигурку, во весь опор мчащуюся ко дворцу целителей. Рядом с ней, не отставая ни на шаг, скакали воины. С облегчением вздохнув, Алекс уже хотел убрать карту, как Сардер остановил его.

– Погоди, а почему ты не попросишь карту показать Жадеиду? – спросил он. – И моего внука?

Правители и старейшины ошеломленно замолчали.

«Почему мы раньше до этого не додумались!» – было написано на всех лицах.

Но Александрит развел руками.

– Думаете, я не пробовал? Много раз. Ни Жадеиду ни ее сына, ни Гноючку она не показывает, словно они защищены каким-то заклятием. Вот смотрите.

И Алекс попросил карту показать их, но она осталась пустой. Все разочаровано вздохнули, и он взмахом руки скомандовал карте исчезнуть. Та медленно растворилась в воздухе.

Совещание продолжилось. Правителям и старейшинам предстояло решить участь Гиацинта.

По единогласному решению, на время совета его заперли в доме для воинов, где они отдыхали в перерывах между обходами. И выставили у дверей караул.

Если правители после всех разбирательств признают Гиацинта виновным, то его дело будет передано в руки судебных викариумов для определения наказания.

– Что будем делать с Гиацинтом? – начал Андалузит. – Он совершил тягчайший проступок – нарушил приказ своего правителя.

– Военная дисциплина очень важна. Но этот случай – исключение из правил, – вступилась Криолина.

Цитрина поддержала ее.

– Военный викариум – второй человек после правителя, он не должен согласовывать все свои действия с ним. О чем он справедливо нам напомнил. Я считаю, что он поступил абсолютно правильно. В подземелье невозможно находиться.

– Но он же мог рассказать, что там творится! – воскликнул Андалузит. – Он должен был доложить и про слизь, и про вонь, и про общую атмосферу в подземелье. Ведь это там появилось неспроста. Судя по всему, не обошлось без черного колдовства.

– Может, он решил, что это будет выглядеть как малодушие? – предположил Александрит.

– Сами представьте, – подхватила Криолина. – Военный викариум жалуется правителю на вонь!

– Не понимаю, почему все его защищают! – опять вскипел Андалузит. – Он нарушил приказ, а это военный трибунал. К тому же вы забыли о самом главном. Где-то в наших рядах у Жадеиды был осведомитель, который доложил ей, что Луна жива и находится в Драгомире. Из-за этого девочка чуть не погибла. Кто знает, как давно он для нее шпионил и сколько данных ей передал. А мы ведь так и не нашли его.

– Уж не думаешь ли ты, что это Гиацинт? – с ужасом спросила Криолина.

– А почему нет? Он военный викариум, у него очень много полномочий и возможностей. Он честолюбив и умен, может, даже мечтает стать правителем, откуда нам знать? Кроме того, он постоянно патрулировал границы купола и мог находиться там в одиночестве. Следовательно, мог спокойно передавать любые сведения. А уж сведений у него полным-полно, начиная от простых, заканчивая самыми секретными.

– Нет! Он не мог, – уверенно сказал Гелиодор.

– Почему ты так уверен? – вскричал Андалузит. – Понимаю, тебе в высшей степени неприятно, что в наши ряды мог затесаться предатель. Мне тоже не по себе. Но я настаиваю. Нам нужно очень внимательно изучить этот вопрос. Лично я допускаю такую возможность.

– Я бы мог с тобой согласиться, если бы не одно «но», – тихо сказал Гелиодор. – Я лично разрабатывал маршруты обхода купола, не доверяя никому. Даже своему военному викариуму О том, как, в какое время, в каком составе и по какому маршруту будет проходить патруль, знал только я. Гиацинту, как и любому другому воину, было запрещено осматривать границу в одиночестве. Он мог только присоединиться к дежурным воинам.

Андалузит хотел что-то сказать, но поперхнулся словами.

– Да, – кивнул Гелиодор. – Я отвечу на твой невысказанный вопрос. По всем критериям на роль осведомителя я подхожу даже больше, чем мой военный викариум.

Эти слова произвели настоящую сенсацию. Если бы посреди зала провалился пол и оттуда бы выползло фантастическое чудовище, присутствующие удивились бы меньше. Поднялся шум. Правители и старейшины вскакивали со своих мест, роняя стулья.

– Гелиодор, что ты несешь?!

– Ты сошел с ума?!

– Такого не может быть!

– Не смей оговаривать себя!

Он жестом заставил всех замолчать и продолжил:

– Я, правитель Гарнетуса, знаю все военные тайны Драгомира. Я осведомлен о том, где располагаются секретные посты и караулы. Во время войны с Жадеидой я один знал, в какое время осуществляется патрулирование купола, то есть мог свободно передавать любые сведения за его пределы. Кому-то другому поставлять информацию было бы сложно. Вероятность быть застигнутым патрулем крайне высока. Кроме того, я отдал приказ о заточении ведьмы в подземелье и о необходимости несколько раз в день проверять целостность статуи. И я же не проконтролировал, как выполняется мой приказ. Сегодня, узнав, что Жадеида пропала, я поехал сюда вместо того, чтобы направиться в бывший петрамиум отверженных и все там проверить, как это сделал Гиацинт. Я ограничился лишь тем, что снарядил туда отряд воинов. Так что в первую очередь нужно судить меня, а не моего военного викариума. Вот такие спички-свечки.

Гелиодор стоял в центре зала советов, низко опустив голову. Его большие руки в волнении смяли изящный металлический подсвечник, который он автоматически взял со стола.