Бал потерянного времени

Глава 12

Первые пары уже начали танцевать. Я смотрела на их слаженные движения: казалось, что у танцующих была общая школа хореографии и теперь они хвастались ею перед остальными гостями.

А что же делать мне? Я вообще не умею танцевать совсем. И уж тем более танцы, которые были в моде двести лет назад. И я стала отчаянно пытаться запоминать все шаги и повороты.

— Позвольте вас пригласить? — Леон поклонился Элоди и протянул ей руку. И хотя она в последние дни часто задирала нос, танцевать с ним она пошла.

Леон — настоящий смельчак, этого у него не отнимешь. Не зная ни одного танца, он просто смешался с танцующими, на этот раз вместе с Элоди. Я невольно засмеялась, глядя на него. Было видно, что он не имел ни малейшего представления, сколько надо пройти шагов и когда повернуться. Но он как-то водил Элоди среди других пар, и они почти не бросались в глаза. И прежде всего потому, что в масках и париках они были неотличимы от остальных гостей.

Вдруг ко мне тоже протянулась рука.

Я заморгала и почти застыла на месте от испуга. На меня смотрел Матс. Он… хотел танцевать со мной!

— Ведь мы не должны привлекать к себе внимания, — прошептал он и улыбнулся краешком губ.

Я испуганно сглотнула, представив себе, что сейчас окажусь на танцполе, и всё же взяла его руку.

— Присмотрите за Бенно? — торопливо попросила я Виллема и подтолкнула к нему брата. — А ты ни на шаг не отходи от Виллема, — строго наказала я ему.

Бенно кивнул, а Матс уже тянул меня в круговорот танцующих. Музыка зазвучала ещё громче, и мне стало ужасно жарко. Никогда ещё я не стояла так близко к Матсу.

К счастью, на мне была маска, и она закрывала мои красные щёки. С другой стороны, хорошо бы сейчас увидеть Матса без маски. Мне было трудно понять, что сейчас творится в его душе.

— Ты узнаёшь их? — спросил он у меня через пару минут, ведя меня в сторону немолодой пары.

Я была так озабочена тем, чтобы случайно не отдавить Матсу ногу, что пока ещё не смотрела вокруг.

— Возможно, это родители Рафаэля, — прошептал Матс. — Как думаешь?

— Да, это они, — сказала я. Теперь и я уловила возможное сходство. Отец Рафаэля был коренастый мужчина с брюшком. Но самое главное — у него тоже не было одной руки. Я заметила это ещё во время турнира. Такое не скроют никакие маски и костюмы.

В отличие от мужа мать Рафаэля была очень маленькой и худой. У неё были светлые волосы, и на турнире она укладывала их в замысловатую высокую причёску.

Леон и Элоди, кажется, тоже их заметили — они всё время танцевали рядом с ними. Мы с Матсом, переглянувшись, тоже стали двигаться в их сторону: может, мы сумеем подслушать их разговор, если окажемся рядом. Но родители Рафаэля танцевали молча, а маски скрывали их эмоции, и мы не могли определить, тревожатся ли они за своего сына.

Мне очень хотелось спросить их об этом, вселить в них надежду, сказав, что мы ищем Рафаэля. Но тут мелодия закончилась, и пара ушла с танцпола.

Леон знаками дал нам понять, что они с Элоди пойдут за ними. А мы с Матсом остались на второй танец.

Если здесь родители Рафаэля — значит, наверняка должны быть и родители Эллы.

Следующая мелодия, которую заиграл оркестр, была более медленной, и кружившийся вокруг нас вихрь сменился спокойными шагами. На миг я испытала облегчение, потому что не успевала запомнить все движения, но тут Матс неожиданно прижал меня к себе, и у меня замерло сердце.

Я и в нормальной обстановке тонула в тёмных глазах Матса. Иногда он смотрел на меня так, будто я единственная девушка на свете. Сейчас в его взгляде было столько тепла, что я даже поверила: всё будет хорошо. Пока Матс смотрит на меня так, мне не страшно ничего на свете, и я просто… счастлива.

Я вдруг поняла одну вещь. Если я сейчас не решусь сказать Матсу о своих чувствах к нему, то, наверное, не решусь на это никогда. Но тут же засомневалась: а что, если Матс всё-таки разочаровался во мне и мои чувства его уже не интересуют?

Нет, я должна рискнуть. Правда, я не могла представить ничего ужаснее, чем получить от Матса отказ, но… эти мысли не могли меня остановить. Я просто лопну, если наконец не скажу ему об этом.

И тогда я прижалась к нему ещё ближе и увидела, как он вытаращил глаза. Вот и наступил тот самый момент. Я больше не могла притворяться, что всё нормально. От волнения у меня шумело в ушах. Будь что будет.

— Матс, — выдохнула я и сглотнула. — Я… в общем, я… — Сердце мчалось галопом. — Я давно хочу сказать тебе одну вещь. Но… до сих пор я этого не сделала, потому что… ну да…

— …потому что думаешь, что я всё ещё злюсь на тебя? — спросил он. — Да я вообще никогда не могу на тебя злиться. — Он криво усмехнулся. — Во всяком случае, дольше двух минут. Да и то если очень постараюсь. Но иногда всё равно делаю так, чтобы ты не думала, что ты…

— …что я тебе нравлюсь? — прошептала я пересохшими губами и торопливо выдавила: — Ты… ты мне тоже нравишься. Даже очень. И мне кажется, что не только нравишься, а даже больше.

Матс неожиданно остановился, и я действительно чуть не наступила ему на ногу. Он молчал. Ужасно долго. Слишком долго. Неужели я всё просто придумала?

Я умирала. Здесь и сейчас.

— Почему… почему ты не говорила мне об этом раньше? — У Матса был такой взгляд, словно ему что-то упало на голову. — После того случая на турнире я думал, что ты не хочешь, чтобы мы дружили, как раньше. Ты всегда как-то странно смотришь на меня, когда я рядом.

— Только потому, что я нервничаю, — призналась я.

— Но… Ты для меня самая классная девчонка на свете! Ты ведь сама знаешь! Почему ты так долго… — Матс замолчал, а я после его слов чуть не упала.

— Я для тебя самая классная девчонка на свете?! — В душе у меня взорвался фейерверк из петард, ракет счастья, и они вылетали одна за другой. — Правда?

— Люци Альвенштейн… — он улыбнулся своей самой широкой улыбкой, — так ты до сих пор этого не знаешь? Все уже давно знают — почему же ты не знаешь?

В голове беспорядочно метались разные мысли — и ни одной важной. Оркестр заиграл громче, но я не слушала музыку. Сейчас я наберусь смелости, встану на цыпочки и…

— Дорогие высокородные дамы и господа! — загремел вдруг на весь зал голос, и я чуть не оглохла.

Матс тут же отпустил меня и оглянулся.

Поскольку я ещё не пришла в себя от волнения и видела всё расплывчато, я на всякий случай держалась за Матса.

Перед нами на сцене в конце зала стоял Эдгар и смотрел на участников бала!

Он изменился и выглядел совсем не так, как две недели назад на турнире — казался гораздо старше, словно после нашей последней встречи прошли не недели, а годы. Его лицо потеряло юношескую округлость, и на нём обозначились скулы. Волосы он снова коротко стриг и зачёсывал на пробор.

Разговоры и смех вокруг мгновенно стихли.

— Добро пожаловать! — воскликнул Эдгар. Мне бросилось в глаза, что он единственный не надел маску, и она болталась у него на руке. — Я безмерно рад, что вы откликнулись на моё приглашение и прибыли на бал-маскарад «Через все времена», украсив своим присутствием сегодняшний праздник! Наслаждайтесь этим вечером и празднуйте вместе с нами начало нового времени, отсчёт которого начнётся с этого бала.

Я огляделась по сторонам посмотреть, как гости реагируют на слова Эдгара. Позади меня две женщины начали перешёптываться, и одна из них засомневалась, принадлежит ли вообще Эдгар к высокородным.

— Имел ли он право собрать всех нас? — спросила вторая женщина.

— Не имею представления, — ответила первая. — Но где же Элоди де Ришмон?

Эти негромко звучащие и пропитанные ядом вопросы меня не удивили. Для этих людей происхождение Эдгара играет большую роль. Гости продолжали перешёптываться.

Я не сомневалась, что Эдгар просчитал все шаги. Ведь он совсем не глуп. Даже наоборот. Казалось, его совершенно не волнует, что говорят о нём гости. Они собрались здесь, а остальное не важно.

Вдруг передо мной появилась женщина, и я невольно уставилась на неё. Несколько секунд я находилась в таком замешательстве, что не могла пошевелиться и даже забыла, что надо дышать.

Я знала эту женщину. Я узнала бы её за сотню метров, как бы она ни была одета. Даже маска, закрывающая половину её лица, ничего не меняла. Её движения навсегда впечатались в мою память. Я ведь думала, что она умерла на турнире в Англии… что Эдгар убил её. Но она стояла здесь, прямо передо мной, и протягивала мне поднос с напитками.

Это какой-то абсурд. Баронесса фон Шёнблом предлагает мне что-то выпить! И при этом она, единственная в зале, одета в старинный наряд служанки, какие до недавнего времени были приняты в доме де Ришмонов.

Мне просто не верилось, что такое возможно. Машинально я ещё сильнее сжала руку Матса, когда баронесса устремила на меня взгляд. Но её глаза казались стеклянными, а сама она напоминала механическую куклу. И хотя я ненавидела баронессу всей душой — особенно после турнира в Англии, — мне стало легче оттого, что она пережила нападение Эдгара.

Что же произошло? Почему на баронессе платье служанки, а не один из её дорогих нарядов? И вообще она не похожа сама на себя. Как будто она…

А в следующую секунду я догадалась. Ну конечно! Так Эдгар отомстил баронессе. В конце концов, ведь она годами заставляла его и Хелену прислуживать ей, и он носил униформу слуги.

Так что же Эдгар с ней сделал?

Баронесса выглядела измождённой, даже дряхлой. Но прежде чем я смогла понять, что с ней не так, Эдгар официально объявил начало бала.

Я снова посмотрела на сцену. Эдгар стоял там уже не один, рядом появилась ещё одна фигура. Сначала послышался стук трости, и возле Эдгара остановился мужчина, которого мы никак не ожидали увидеть.

Это был Сирелл де Ришмон.