Преданная

— Я в порядке, вернись в машину.

Пока Северус садился за руль, Гермиона вздохнула, беря себя в руки. От облегчения, которое она испытала, установилось странное умиротворение. Пока ничто не пришло на смену той гнетущей пустоты, с которой она мирилась и жила все это время. Теперь, когда ситуация прояснилась, в голове сложился план совершенно других действий. Где-то внутри маленькая Гермиона смеялась, получив подтверждение, что мама ее не разлюбила, как она думала, просто так вышло. Она больше не будет искать любви там, где сама же ее и выжгла. Гермиона покачала головой и подумала, что им с родителями нужно для начала познакомиться заново, узнать друг друга. Она была уверена, когда она все объяснит им, они поймут, они же такие умные.

Ведьма нерешительно улыбнулась своим мыслям и глубоко вздохнула, встречаясь с недоверчивым взглядом темных глаз.

— Я, конечно, безусловно, рад, что ты так быстро пришла в себя, но…

— У меня есть план, — сообщила ведьма, сверкая глазами.

— Я даже почти не удивлен…

Гермиона приложила руки к горящим щекам.

— Мы просто начали не с того.

Северус усмехнулся и потянулся к ключу зажигания, повернув его. Но Гермиона не хотела ехать домой, поэтому предложила проехаться до деревни. Северус был удивительно уступчив, его даже не пришлось упрашивать. Ведьма, откинувшись в кресле, теперь наблюдала не за морем, раскинувшимся справа, а за мужем, замечая, как он расслаблен и спокоен, словно у него все под контролем даже за рулем, хотя, казалось бы, откуда взяться подобному спокойствию. Вспомнив, как нервно водил машину папа, Гермиона лишь улыбалась, наблюдая за Снейпом.

— Когда ты научился водить? — спросила девушка, скользя ласкающим взглядом по его профилю.

Он нахмурился, вспоминая, потом усмехнулся.

— В Коукворте у меня тоже были «друзья». Магглы, с которыми я общался на летних каникулах. Нужно было ведь где-то обитать, пока дома находился пьяный отец. У одного из них был старый шевроле, он вечно ломался, но в те моменты, когда был на ходу, я мог садиться за руль.

Гермиона проигнорировала желание пожалеть его, сжать руку, лежащую на ее бедре. Она знала, что он терпеть этого не может.

— Так у тебя нет прав? — немного испуганно спросила Гермиона.

— Зато есть палочка, так что не беспокойся.

Гермиона и не думала беспокоиться рядом с ним, но ему она об этом решила не сообщать. Вместо этого она продолжила наблюдать за ним, иногда вздрагивая от осознания, обожание какой силы захлестывало ее в такие моменты.

Они заехали в супермаркет, потому что Гермиона придумала какую-то несуществующую причину, чтобы побыть с ним еще немного и не возвращаться домой, где она обязательно углубится в рефлексию. Конечно, обычно покупками занималась Нори и, естественно, там, в ее списке, не было маггловских продуктов. Поэтому оказаться в обычном магазине, где прилавки ломились от разного рода вредных вкусностей, было очень волнительно и неплохо отвлекало от разного рода мыслей. Гермиона поставила корзину на колени, и Северус медленно вез ее среди бесконечных полок. Он что-то ворчал себе под нос о трате времени и полной кладовой, но ведьма лишь отмахнулась от него. Она знала, что у них есть все продукты, но сейчас почему-то ей захотелось чего-то обычного, родом из детства.

Вскоре в корзине оказались чипсы, кола, йогурты и желейные конфеты в виде разных фигурок.

— Ты уверена, что это съедобно? — недовольно спросил Снейп, взяв упаковку в руки и рассматривая содержимое, которое состояло из желейных червяков. — Отвратительно выглядит.

— Зато на вкус — просто объедение, — заверила его Гермиона, забирая их из его рук и отправляя назад в корзину. Она невольно вспомнила, как они с мамой набирали таких желеек и уплетали за просмотром какого-нибудь фильма, пока не начинали болеть животы.

Они завернули в следующий ряд, и Гермиона увидела на полке банку Нутеллы. Подавшись вперед, схватила ее, и глаза девушки тут же заблестели предвкушением.

— Боже, сто лет ее не ела, — она положила банку в корзину и потянулась еще за одной, ведь неизвестно, когда они снова смогут попасть в магазин.

Пока Гермиона тянулась за другой банкой, Снейп забрал у нее из корзины первую.

— У тебя малоподвижный образ жизни, не думаю, что тебе можно что-то такое…

— Что?! — Гермиона открыла рот от такой наглости. — Северус Снейп, ты сейчас пытался сказать, что я толстая? Ты видел, сколько печенья в меня впихивает Нори? Поверь, вся эта банка Нутеллы гораздо безопаснее печенья, приготовленного нашим эльфом, потому что оно, кажется, состоит из чистого сахара.

Гермиона встретила насмешливый взгляд темных глаз и вскинула бровь в его манере.

— Верните эту ореховую пасту на место, сэр, — настойчиво попросила девушка, указывая пальцем в корзину, и он, усмехнувшись, положил банку обратно.

Пока Северус расплачивался на кассе, Гермиона задумчиво теребила рукава своей куртки и вздрогнула, когда он дотронулся до нее, привлекая внимание. Она протянула руки к пакету, который Северус поставил ей на колени и они неторопливо двинулись в сторону машины.

Дома Снейп снова не позволил Гермионе погрузится в учебу и собственные мысли, на всякий случай устроившись с ней в гостиной, а не в библиотеке, чтобы не соблазнять ее лишний раз видом старинных корешков. Девушка решила, что этот день вполне стоит того, чтобы пропустить все сроки сдачи. Так долго и близко, и откровенно они никогда не общались. Вечер Гермиона настроилась провести в его объятиях, но планам не суждено было сбыться.

Уже возвращаясь домой, Гермиона почувствовала покалывание в ногах. Она думала, что это пройдет так же быстро, как и всегда, но уже через час покалывание переросло в ноющую боль и Гермиона чуть ли не плакала и от счастья, что это не проходит, и оттого, что терпеть становилось все сложнее.

— Это ведь хорошо, правда? — с надеждой глядя на Снейпа, сдавленно спросила девушка, крепче сжимая зубы. Он не отвечал, сосредоточенно разминая мышцы, которые то и дело сводило судорогой.

Конечно, ни о каком ужине и речи не шло, потому что еще через час Гермиона тихо плакала, поскуливая в его руках. Ноющая боль и покалывания не шли ни в какое сравнение против судорожной. Гермиона все еще принимала маггловские лекарства, которые нельзя было совмещать с зельями, и только это останавливало ее от того, чтобы попросить дать ей что-нибудь, что могло облегчить ее состояние. Но Северус не выдержал первый.

— Когда ты принимала лекарства? — хмуро спросил он, читая назначения врача.

— Утром, — ответила Гермиона, не поднимая головы.

Снейп вздохнул и встал, осторожно опустив ее на диван.

— Вечером принимать не будешь, попробуем зелья, — Северус отправился в лабораторию, и Гермионе показалось, что без него ей стало гораздо хуже.

Ведьма уткнулась лбом в спинку дивана, часто дыша. На висках выступили капельки пота. Переносить боль было тяжело. Она постаралась абстрагироваться, думая, о чем угодно лишь бы не акцентировать внимание на непрекращающейся агонии ниже пояса. Когда Снейп осторожно дотронулся до ее плеча, ласково проведя рукой по спине, Гермиона вздрогнула.

— Выпей это, — сказал он, помогая ей принять содержимое одного бутылька, затем второго. Гермиона давно не принимала отвратительных зелий, и желудок взбунтовался, обещая вернуть все обратно, если она вольет еще хоть каплю. Поэтому с третьим зельем пришлось повременить. Пока длилась вынужденная передышка, Снейп перенес ее в комнату и помог раздеться. Укрыл и поднес к губам третье зелье. Гермиона выпила его и узнала по вкусу — зелье сна без сновидений. Она взглянула на мужа, и он пояснил: — Это поможет тебе переждать боль.

Девушка кивнула и сжала его руку, лежащую поверх одеяла на животе. Зелья начинали действовать, потому что Гермиона снова почувствовала легкое онемение ниже пояса, когда боль утихла. А ее глаза начали закрываться против воли.

— Ты можешь остаться? — тихо спросила Гермиона, чувствуя, как проваливается в черноту.

Она почувствовала легкое прикосновение губ к своему лбу и услышала тихое:

— Всегда остаюсь, разве ты еще не поняла?