Преданная

Глава 15. С небес на землю

К концу недели Гермиона блестяще сдала и теоретические, и практические зачеты. Северус все эти дни выслушивал в учительской восторженные отзывы о своей жене, которые каждый профессор посчитал нужным высказать ему лично. Скептически приподняв бровь, Снейп безразлично кивал в ответ на поток восторженных эпитетов, но внутри него, где-то в области груди, разливались незнакомые до этого ощущения: тепло и гордость за Гермиону.

Сегодня был последний день сдачи, и МакГонагалл уже прислала ему патронус с новостями, что его жена блестяще защитила нумерологию — последний предмет — и отправилась к нему в кабинет.

Почти сразу же камин полыхнул зеленым и, сияя, из него вышла Гермиона. Она устало прислонилась к каменной кладке, но глаза ее блестели, и она счастливо улыбалась. Северус в пару шагов сократил разделяющее их расстояние, заключая жену в объятия, и она тут же прижалась к нему в ответ.

— Сдала! — на выдохе сказала Гермиона и радостно засмеялась, когда он обхватил ее лицо руками и поцеловал в нос. — Допущена, представляешь?

— Я уже знаю, — тихо ответил Снейп, погладив горящие от волнения щеки, и усмехнулся, довольный ее счастливым видом. — Минерва только что сообщила.

— Отметим это, профессор Снейп? — обхватив его запястья, игриво сверкнула глазами Гермиона, и Северус напрягся. Неужели она предлагала ему сходить куда-то? Должно быть он выглядел слишком встревоженно, потому что Гермиона снова рассмеялась и протянула руку, погладив его по щеке. — Ничего ужасного, просто бутылка вина, пляж и мы с тобой.

Губы Северуса тронула легкая полуулыбка, и он кивнул. Поэтому, вернувшись домой, они бросили в багажник плед, вино и закуску, наспех приготовленную Нори, и отправились в любимое место Гермионы. Оставили машину наверху и, чуть ли не падая и сгибаясь от смеха, начали спускаться вниз, к пляжу, по самодельной лестнице. Держаться приходилось за импровизированные перила в виде прибитого к скале каната. Лестница Гермионе не поддалась и, некоторое время понаблюдав за ее мелкими шажками и усилиями, Северус подхватил жену на руки и перебросил через плечо, спустив обоих самостоятельно. Она визжала, смеялась и умоляла опустить ее на землю, но естественно, Северус сделал вид, что ничего не слышит.

Вечер был невероятно теплым для конца апреля, но с моря дул прохладный бриз, шевеля каштановые кудри Гермионы. Она не переодевалась, оставшись в школьной форме, только ослабила галстук и расстегнула пару пуговиц на рубашке. Мантия осталась лежать неподалеку, небрежно брошенной рядом с его мантией и сюртуком. Гермиона смотрела на море, ласкающим взглядом обводя волны, которые все пытались дотянуться до их ног, а Снейп смотрел на нее, наслаждаясь ее счастливым и умиротворенным видом. Порой Гермиона улыбалась своим мыслям, наблюдая, как ее ступни зарываются в песок, и игриво дергала пальцами, скидывая его. Северус смотрел на нее и понимал, что и представить не мог, что эта девчонка может быть еще более притягательной, когда выглядит такой счастливой.

Интересно, чтобы вот так сиять ей просто нужно было сдать все зачеты?

Не сдержавшись, протянул руку и схватил упругий завиток, задержав его между длинных пальцев. Гермиона обернулась, встретившись с ним взглядом, и лицо озарилось теплой улыбкой.

— Знаешь, сегодня МакГонагалл сказала, что мною интересовались люди из Министерства, — негромко сказала она, смущенно опустив ресницы.

А! Вот и причина.

Северус вдруг почувствовал, как что-то внутри сжалось. Он удивился непривычному ощущению, но заглушил его, отмахнувшись.

— Она не сказала, кто именно? — как можно равнодушнее спросил Снейп, гадая, почему Минерва не сообщила ему о столь важных вещах.

Приподнятое настроение неожиданно сменилось раздраженным. Гермиона словно почувствовала перемену в нем, хотя он был уверен, что на лице не отразилось ни одной эмоции. Она взяла его за руку, нежно поглаживая прохладную кожу большим пальцем, пока рассказывала о том, что ее характеристику запросили из Отдела по международному магическому сотрудничеству и из Отдела обеспечения магического правопорядка.

— Но я сомневаюсь, что мракоборческий центр действительно нуждается во мне… Я думаю… скорее всего, это Гарри пытается меня протянуть. И мне не хочется, чтобы меня взяли на работу только потому, что я подруга знаменитого Поттера.

Северус молчал, понимая, что если она сдаст ЖАБА с таким же успехом, как и зачеты, то, вероятнее всего, ей сразу предложат работу в Министерстве и причина явно будет не в Поттере.

— Ты не рад? — вдруг спросила Гермиона, чем поставила Снейпа в тупик.

Он не рад?

Не рад.

Не рад тому, что реальная жизнь начинает забирать ее. Не рад тому, что с ней будут общаться другие люди… другие мужчины. Не рад тому, что у нее появятся люди, с которыми ей будет интереснее и веселее, чем с ним. Черт побери, он знал, что это произойдет, но позволил себе думать, что это будет… когда-нибудь потом, когда станет не так важно.

Расстраивать ее не хотелось, поэтому он легко солгал:

— Конечно, рад, — уголки его губ чуть приподнялись, и Гермиона заметно расслабилась. — Если это делает тебя счастливой…

Она слегка наклонила голову и, хмуро сведя красивые брови, посмотрела на него.

— Меня не это делает счастливой… — повисла пауза, в которой оба вслушивались в мягкий шелест моря, потом Гермиона опустила глаза, не выдержав его изучающий взгляд, и ее щеки слегка покраснели. Это заинтересовало Северуса, но он не решился использовать легилименцию и просто отвернулся. Ее глаза так часто говорили ему о ней больше, чем она предполагала. Гермиона вдруг заговорила снова, не поднимая глаз и теребя выправившуюся петельку на пледе: — Это ты. Ты заставляешь меня смеяться и забывать обо всем вокруг…

Северус повернул голову, встретившись взглядом с ее теплыми глазами, и мягко улыбнулся, ободряюще сжав тонкую руку, потому что Гермиона в данный момент выглядела очень смущенной. Ей тяжело было говорить об этом. Как и ему. Северусу, конечно, хотелось сказать, что он чувствует то же самое к ней, но… он не умел говорить о таком. Это было тяжело, неловко и обычно не приносило ничего хорошего.

Снейп снова почувствовал себя как в тот раз утром, когда впервые увидел Гермиону в своей рубашке. Шок, от осознания того, что в его жизни теперь есть кто-то настолько близкий. Он ведь в одной постели не спал никогда и ни с кем. Никто не хотел надеть его рубашку после секса, хотя, признаться, он-то и не раздевался толком обычно. Как он упустил тот момент, когда эта девушка, которая так непринужденно накинула на себя его одежду, стала такой близкой и… важной? Не просто приемлемым вариантом для интересного времяпровождения от скуки и безвыходности их положения, а по-настоящему интересной, красивой, вызывающей лишь желание уберечь от всего вокруг.

Глядя на нее в этой чертовой рубашке, которая безумно ей шла, он вдруг испытал такой спектр эмоций от желания снова затащить ее в постель до порыва сбежать, что даже растерялся.

Его рубашка на ее теле значила так много в тот момент. Гермиона принадлежала ему целиком и полностью. И Снейпу это нравилось. Нравилось так сильно, что он должен был сказать ей об этом, потому что его неоднозначная реакция напугала ее, но он не смог себя пересилить. Это все еще было слишком странно.

Северус не хотел жалеть через неделю, что ничего не ответил ей сейчас, поэтому он открыл рот, чтобы поделиться ответными чувствами, когда Гермиона вдруг посмотрела куда-то за его спину, и ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Она яростно замахала кому-то, а Снейп едва сдержал разочарованный стон. Конечно, он мог не оборачиваться, чтобы сказать наверняка, что это Софи. Кто же еще мог вклиниться в такой момент на обычно пустынном пляже уже под вечер, испортив весь настрой?

* * *

Гермиона не хотела идти на празднование годовщины победы, которое Министерство устраивало на главной площади в Хогсмиде, но Снейп настоял, так как уже пообещал Поттеру, что они придут, и тот приготовил место в первых рядах. Признаться, он мечтал послать Поттера и весь этот чертов праздник куда подальше, но его грызли правильные, до скрежета зубов, слова Гарри о том, что Гермионе это пойдет на пользу. Мальчишка рассуждал, что она сможет познакомиться с действующими первыми лицами Министерства, напомнить о себе, пообщаться и… это все было замечательно, безусловно, если бы Северуса не грызло жгучее собственническое чувство. Хотелось запереть ее и больше никогда никуда не выпускать.

Он глушил в себе эти глупые, бессмысленные и деструктивные порывы, понимая, что слишком сильно привязался к своей жене. Заниматься с ней сексом, общаться и просто сидеть рядом было приятно, но пора бы уже вернуться с небес на землю и признать, что этим их жизни — ее жизнь! — не ограничены.

Северус повернул голову, отпивая огневиски из стакана и наблюдая за Гермионой, которая стояла поодаль и общалась с Гарри и его коллегами. Мужчины окружили ее, внимательно глядя девушке в лицо, слушая ее, кивая и посмеиваясь. Гермиона сегодня выглядела невероятно нежно. Светлое платье подчеркивало ее хрупкую фигуру и соблазнительные изгибы. Она стала самой красивой женщиной в его жизни. Самой теплой.

Внимательным взглядом Снейп еще раз прошелся по ее телу. Прямая спина, тонкие плечи, изящный поворот головы, невероятно добрые глаза, кажущиеся слишком темными из-за бледной кожи… единственное, о чем он мечтал сейчас: увести ее от жадных, изучающих взглядов как мужчин, так и женщин, которые, не стесняясь, рассматривали его жену, будто она была чертовым экспонатом. Он осушил свой стакан и поставил его на стол чуть громче, чем следовало, но, впрочем, никто этого не заметил. Все были увлечены разговорами и пересудами, пока ждали официальную часть. Паршивое настроение не помогало выдержке, и он готов был это продемонстрировать всем и каждому, но сдерживался. Конечно, ради нее.

Гермиона обернулась и посмотрела на него, сканируя взглядом его лицо, потом вернулась к разговору, что-то быстро сказала Гарри и, кивнув ему, направилась к Северусу.

— Мне не хватает тебя, — положив руку ему на предплечье, сказала Гермиона.

— Не заметил, — Северус взял ее под руку и, не глядя на жену, повел к сиденьям, где уже начали рассаживаться люди. Их места были в первом ряду перед небольшой трибуной и чем-то огромным, накрытым белой тканью.

— Северус, — Гермиона чуть крепче сжала его предплечье, заставляя посмотреть на себя, но он не стал, понимая, что ведет себя как идиот, однако был не в силах справиться с этим, разъедающим внутренности и любой контроль, чувством.

Пальцы Снейпа сильнее сжались на ее руке и она, подчинившись, села, наконец, перестав сверлить его взглядом снизу. Гермиона отвернулась, потому что услышала оклик Джинни, и он ощутил, как ее тело моментально напряглось под его рукой. Посмотрел на нее, чтобы проследить за ее взглядом и едва не закатил глаза. Джинни Поттер подошла не одна — старшие Уизли, неуверенно переступая с ноги на ногу, стояли позади нее.

Гермиона резко поднялась, повернувшись к ним. Что-то снова неприятно шевельнулось, когда он увидел, как она первая протянула им руку, а Молли, вдруг разрыдавшись, рывком обняла девушку.