Преданная

Что-то до жути холодное коснулось сердца и обожгло его такой болью, что захотелось как раньше сделать больно в ответ. Его лицо было бесстрастной маской, когда он слегка наклонил голову, углубляя взгляд и, вложив в голос все свое презрение, медленно протянул:

— Тебе никогда не приходило в голову, что не все женщины подобны тебе, Минерва? Не у всех вместо сердца камень. Не задумывалась ли ты, такая умная и сильная, что не все готовы разменивать людей на мнимую карьеру и успех…

Он резко замолчал, одновременно наслаждаясь произведенным эффектом и сожалея о словах, когда увидел, как сильно она побледнела и сжала кулак, сминая пергамент на столе.

— Не смей… — прошипела она, тяжело дыша.

Северус хмыкнул и, презрительно усмехнувшись, развернулся и вылетел прочь из кабинета директора, готовый рвать и метать от злости и безнадежности, охватившей его. Снейп снова поднимал щиты, отгораживаясь от разрушающих мыслей. Ему нужен был холодный разум и полное спокойствие. Он и забыл, что это такое — звенящая пустота в голове, поддаваясь эмоциям рядом с Гермионой.

Он почти поверил, что они могут попробовать, ведь Гермиона так искренне смеялась рядом с ним. Он почти заглушил в себе это невыносимое ощущение, что недостоин, после всего, что было в его жизни, чего-то столь прекрасного, как его жена.

Почти.

* * *

22 декабря 2006 г.

Все эти месяцы его сжирали изнутри слова Минервы, но он держал Гермиону рядом с собой, не уходя сам и не отпуская ее.

Это было слишком эгоистично… Слишком эгоистично хотеть оставить ее себе, наплевав на все: успех, окружающих людей, осуждающих взглядов, разрушительных статей и прочих дерьмовых условностей. Она же так чертовски хорошо подходила ему, такому покореженному, что, казалось, никто и никогда не сможет вынести подобное в нем.

Кроме нее.

Моя.

Это стучало в висках каждый раз, когда он смотрел в карамельные радужки, погружаясь в нее и ловя губами ее стоны. Это заставляло терять контроль от таких незнакомых эмоций. Он никак не мог ею насытиться.

Моя.

Северус смотрел на Гермиону, которая кружилась перед зеркалом, критично осматривая свой наряд, и не мог отвести взгляд. Темные радужки медленно и оценивающе скользнули по ее фигуре вниз, затем так же медленно поднялись вверх. За последние полгода она немного набрала вес, что ей безумно шло. Гермиона поймала его взгляд в зеркале.

— Северус? — она слегка склонила голову вбок и улыбнулась. — Если ты так продолжишь на меня смотреть, то мы никуда не пойдем.

Он был не против. Прочитав это в его глазах, она улыбнулась и закусила губу.

— Я бы все отдала, чтобы ты прямо сейчас порвал это ужасное, неудобное платье, — медленно проговорила она, оборачиваясь и приближаясь, соблазнительно покачивая бедрами. Снейп силой удержал себя на месте, пристально наблюдая за ней. — Уложил на эту кровать, — Гермиона прижалась к нему всем телом и губами коснулась пульсирующей венки на шее, прямо рядом со шрамом. — И брал долго и сильно…

Она застонала, когда Северус не выдержав, подхватил ее и приподнял, сильнее прижимая к себе и располагая так, чтобы Гермиона почувствовала действие своих слов на него.

— Северус, — выдохнула она и тут же зарылась в его волосы пальцами, притягивая к себе, чтобы поцеловать, но он откинул голову, наблюдая за ней сверху и очень мягко ответил, кривя губы в издевательской усмешке.

— Но нам пора, Гермиона, помнишь?

Было истинным наслаждением наблюдать за борьбой внутри ее, потемневших от страсти, глаз, когда она, закусив губу, смотрела на его губы.

— Твой начальник и все такое…

— Черт, — прошипела Гермиона, наконец, поднимая на него взгляд. — Продолжим с этого места через часика три, ладно?

Он лишь усмехнулся, глядя, как она снова поправляет серебристое платье в пол, облегающее ее фигуру и лишь немного расширяющееся книзу. Накинула мантию, и он был бы не против, если бы она вот в таком виде и оставалась весь вечер.

Рождественский бал в Министерстве. Зубы сводило только при мысли об участии в подобном. Но Гермиона просила быть рядом, не имея возможности избежать подобной участи, и он согласился.

После того как пришли результаты ЖАБА — естественно, «Превосходно» по всем предметам — Гермиона тут же получила приглашение на стажировку от нескольких Отделов. Остановилась она на Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними. Гермиона не была бы собой, если бы не пыталась защитить всех ущербных, а их словно специально собрали под крыло этого Отдела.

Из-за плотной стажировки, занимающей почти весь день, им на все лето пришлось переехать в Лондон, где они жили в купленной за пару недель до этого квартире.

Конечно, изначально Северус приобрел ее не для того, чтобы жить там вместе с Гермионой, а скорее для того, чтобы ей было куда уйти, когда он расстанется с ней. После разговора с МакГонагалл он именно это и собирался сделать, не в силах найти для себя ни одного оправдания. Несколько дней он не появлялся дома, борясь с собой, покупая квартиру, пытаясь настроиться на то, чтобы сжечь все мосты с ней.

Но, вернувшись домой, Северус застал ее спящей в их кровати и завернутой в его мантию, как в кокон, и понял, что не может. Он просто не может. Поэтому квартира осталась запасным вариантом жилья, а он продолжил терзаться сомнениями.

Однажды он пытался предложить ей взять перерыв, на что она лишь крепче обняла его и горячо шептала ему на ухо, отчаянно цепляясь за одежду:

— Не делай этого… не поступай так с нами.

И он не поступил так с ними, потому что оказался достаточно эгоистичным.

Северус обнял ее за талию, прижимая к себе и выражая поддержку, и Гермиона благодарно посмотрела на него. Она была напряжена, но настроена воинственно. Ей нужно было выполнить какой-то, созданный ею же, план минимум по налаживанию связей, потому что это могло помочь ей обойти ее соперниц. Еще двух девушек-стажеров, которые изрядно ее бесили, пытаясь создать ей конкуренцию. К своему первенству она относилась очень серьезно.

Поэтому, пробыв с ним полчаса, она позволила себя увести сначала на танцы, потом на какой-то важный разговор, и Снейп, снова терзаясь противоречивыми эмоциями, был вынужден наблюдать за женой со стороны. Ревность, вина, обладание — все смешалось в противный комок, застрявший где-то в груди и мешающий спокойно дышать. Он стоял поодаль, пил и наблюдал за каждым чертовым прикосновениям к ее талии чужих рук, словно каждый долбанный сотрудник ее Отдела считал нужным прикоснуться к ней, как к какой-то лапке кролика, на удачу.

Она была свежим воздухом среди этих душных министерских снобов, которых он на дух не переносил. Они чувствовали это, тянулись к ней, в то время пока он был здесь и задыхался без нее…

— Вы же понимаете, что ей нужно завести связи, — раздался отвратительный, ненавистный голос Поттера откуда-то сбоку. Снейп бросил на него презрительный взгляд, заметив, как глава мракоборцев осушает залпом бокал и хмыкнул. У кого-то, похоже, проблемы не меньше. Он тоже опрокинул в себя огневиски и выхватил у проходящего мимо официанта бутылку, дав ему знак валить дальше. Разлил янтарную жидкость в бокалы, и Поттер благодарно кивнул ему.

— Где как не на балах заводить связи, верно? — снова впиваясь взглядом в руку Кингсли, покоящуюся на талии Гермионы, проговорил Снейп самому себе. Да, рациональная часть его признавала, что в танце это необходимо — держать девушку за талию, но было что-то еще — ещё какая-то его часть, едва сдерживающаяся, чтобы не утащить Гермиону отсюда, потому что он никому не хотел позволять прикасаться к ней.

— Ей нужно это, — с нажимом повторил Гарри, и Снейп уже внимательнее взглянул на него, вскинув бровь. — Ее не взяли в экспедицию к кентаврам, вы знали?

Нет, он не знал об этом, черт побери.

— Поехала другая студентка, — продолжил Гарри, наблюдая за Гермионой. — Естественно, от Гермионы в восторге в Отделе, и она была первым кандидатом, но ее кандидатуру не пропустили сверху, посчитав, что это окажет негативное воздействие на переговоры, так как в последней войне кентавры выступили против Волдеморта. Я не знал об этом, пока уже все не было утверждено. Если бы она пришла ко мне, я бы все устроил… Но это же Гермиона, — он закатил глаза, говоря это, и усмехнулся. — Так что ей нужно заручиться поддержкой министров и судей Визенгамота, чтобы подобное больше не повторилось…

Пока Поттер продолжил что-то говорить, совершенно не обвиняя его и, наверное, не видя связи, Снейп стоял оглушенный, глядя на смеющуюся жену. Ее не взяли из-за него.

Кентавры вряд ли бы обрадовались, узнай они, что на переговоры к ним пришла жена Пожирателя смерти. Никого не интересует приставка бывший. Никого не интересует, что он и пальцем не тронул ни одного их сородича. Его принадлежность говорит сама за себя.

Поттер еще что-то рассказывал, словно Северус предлагал свои уши для всех этих блеяний. Снейп снова осушил бокал и, поставив его на стол, быстро направился к Гермионе. Остановив танец с Кингсли, он перехватил ее и бесцеремонно увел в танце чуть дальше.

— Северус, господи, это же Министр Магии, — в ужасе прошептала она, пытаясь обернуться и с извиняющейся улыбкой взглянуть на Бруствера, — ты не мог подождать еще минуту?

— Не мог, — прорычал он и теснее прижал ее к себе, заставив встревоженно посмотреть на него.

— Все в порядке?

— Нет.

Стоило музыке замолкнуть, он схватил ее за руку и потащил прочь из зала. Гермиона крепче сжала его пальцы, стараясь не отставать.

— Северус, пожалуйста, остановись и скажи мне, что случилось? Я должна побыть здесь хотя бы еще часик.

Нет, он не выдержит столько. Снейп вел ее в каминный зал, а Гермиона все встревоженно окликала его.

— Почему ты не сказала, что тебе отказали в командировке из-за меня? — обернувшись к жене и толкнув ее к стене, прорычал Северус. Она открыла рот, испуганно глядя на него. — Ну, Гермиона, скажи?

— Я не хотела расстраивать тебя… — она выругалась, когда заметила что-то на его лице, наверное, он не смог скрыть боль от ее слов. — Нет. Не так. Я просто подумала, что это недостойная тема для разговора. Кентавры Темного леса — не единственные в мире, а эта командировка не последняя в моей жизни… Это просто было неважно, понимаешь?

— Было еще подобное за это время? — спросил он, шагнув к ней и прижимая ее своим телом к стене. Он обхватил ее подбородок пальцами, грубо задрав голову вверх, чтобы ничего не упустить в глазах напротив. Он спросил жестче: — Было?

Она с сожалением посмотрела на него. Было.

— Это не важно…

Он выругался, а слова Минервы, которые оставили глубокие раны на сердце, снова больно укололи и заставили все внутри покрыться льдом. Отчаяние. Так вот оно какое.

Снейп схватил ее за руку и повел дальше, даже не пытаясь вслушиваться в робкие просьбы.

Стоило им оказаться в гостиной, Северус грубо схватил Гермиону, прижимая к себе и врываясь в ее рот глубоким, страстным поцелуем, и сразу же ощущая маленькие ладошки на своих плечах. Она целовала его, стараясь передать свои эмоции, привязанность, она пыталась успокоить его, доказать, что он для нее важнее. Он же в ответ целовал ее сильно и грубо, когда внутри все разрывалось от боли и отчаяния. Черт побери, он никогда раньше не думал, что расплата нагонит его таким способом. Это было слишком.