Девочка по вызову

Глава восьмая

Я надеялась, что курс, посвященный истории проституции, заинтересует администрацию в качестве факультатива, однако комиссия по учебному плану приложила все усилия, чтобы включить его в содержание основной программы и заявить в осенних каталогах. Я до сих пор не знаю, почему так получилось. Может быть, кому-то показалось, что в сетке не хватает феминистских тем, а может, кто-то просто решил внести приятное разнообразие, поместив лекции с перчинкой где-то между «Мировой историей» и «Элементами логики». Либо они просто проявили финансовую дальновидность, рассчитав, что клубничка обязательно привлечет к себе внимание студентов и спонсоров. Как бы то ни было, мою идею приняли благосклонно, и мне нужно было готовиться к ее воплощению.

Итак, я внезапно оказалась полностью погруженной в проституцию. Можно сказать, что мое исследование носило академический и практический характер одновременно. Так сказать, теория и практика в действии. Днем я сидела, уткнувшись в книги в библиотеке Бостонского университета, читая, делая записи, ожидая чудесного превращения разрозненной информации в стройную, логичную систему. Ночью же я отправлялась на работу. Обычно я отправлялась в библиотеку одетой таким образом, чтобы вечером не приходилось переодеваться.

Из университета было проще добраться в любую точку города, чем из моей квартиры.

Однажды вечером я отправилась в студенческую столовую, чтобы перекусить. Я устала и проголодалась настолько, что не в состоянии была воспринимать какую-либо информацию. Вместо маленького кафе, которое я помнила со студенческих лет, здесь вырос огромный торгово-развлекательный центр. Возможно, это было сделано для того, чтобы студенты не слишком сокрушались о загубленной молодости. Не дай нам бог перетрудить нашу молодежь!

Я взяла сандвич и стакан содовой, задержалась у аппарата, который оказался дозатором каких-то экзотических, редких и очень дорогих соков, и пошла к столу.

Прошло немало времени, прежде чем я заметила, как меня рассматривает парень за соседним столом. В тот момент часть моего мозга, которая замечала мужчин и флиртовала с ними, скажем так, работала в фоновом режиме, или была малоактивна. Поняв, что происходит, я ужаснулась. Я привыкла общаться со студентами на занятиях. Мне также привычно мужское внимание. Но сочетание двух привычных явлений оказалось для меня весьма неожиданным. Если я все правильно поняла, этот студент был готов к решительным действиям.

Он действительно подошел ко мне. Спросил, о чем я читаю, и, заметив пустую чашку из-под кофе, предложил принести мне свежего.

Наш тет-а-тет был прерван. У меня зазвонил телефон. Персик была краткой:

- Работа, - сказала она. - Парень живет на Честнат-хилл.

Я как можно незаметнее сделала необходимые записи, и отсоединилась.

- Мне пора идти, - сказала я студенту. У него были длинные волосы, собранные в хвост. Мне очень нравятся мужчины с длинными волосами, особенно убранными в хвост.

- Может, мы все же выпьем кофе, позднее? - спросил он. - Наша беседа была очень интересной.

- Извини, - мне было действительно жаль расставаться. У меня появилась прекрасная возможность побыть просто женщиной, а не профессором или девочкой по вызову. Я встала и поправила юбку. - Было приятно пообщаться.

Мне действительно было приятно. Ко мне снова стучалась жизнь, заманчиво обещая показать свою не самую плохую сторону. Кто знает, может, когда все это закончится, я и смогу найти себе где-нибудь место. Этот молодой человек счел меня привлекательной и интересной, не имея ни малейшего представления о моих параметрах (бедра, талия, грудь) и не надеясь получить у меня зачет.

Я вдруг почувствовала желание и подумала: «Если бы обстоятельства сложились иначе…» Если бы… Это ощущение было и сладким, и горьким одновременно. Раньше я никогда не понимала, что люди хотели сказать этим выражением.

Конечно, я видела, что у этого знакомства не было будущего. Попытавшись его развить, я довольно скоро поняла бы, что в нем нет того, что мне нужно. Наверное, мне тогда понравилось ощущение желания и надежды, сознание того, что передо мной еще открыты разные возможности, что мир продолжает жить по своим законам и готов принять меня, когда я буду к этому готова.

Садясь в машину, я улыбалась.

- У меня сегодня могло быть настоящее свидание, - сказала я своему отражению. - Самое настоящее, - повторила я гордо.

Трудно поверить, что девочка по вызову за двести долларов в час может быть настолько не уверена в себе. Ну что ж, удивляйтесь, сколько вам будет угодно.

Чувства оказались мимолетными. Возможно, они пришли ко мне как дар: короткая вспышка надежды, счастья и ощущения невинности.

В этот вечер я получила еще один урок боли.

То, что тогда произошло, никогда не уйдет из моего сердца. Поселившись в нем, это знание лишило меня невинности, навеки заменив ее ощущением непоправимой, неизбывной грусти.

Клиент, к которому отправила меня Персик, жил один в великолепной квартире на Честнат-хилл. Такие районы есть во всех крупных городах Америки, как я поняла. Их объединяет одно: деньги. Квартира, в которой я оказалась, была наполнена удивительными произведениями искусства, антикварной мебелью и картинами, авторов которых я без труда узнала. Малоизвестные работы очень известных художников.

Меня встретил худощавый мужчина с такой бледной кожей, что местами она казалась мне прозрачной. Он улыбался мягкой, грустной улыбкой и не был разговорчив. В квартире играла музыка, симфония из «Нового Света» Дворжака. Мужчина предложил мне шерри и повел в спальню.

Там он попросил меня раздеться до нижнего белья. В тот вечер на мне был прозрачный жакет, надетый поверх бюстгальтера и трусиков.

- У тебя есть с собой косметика? - спросил он с тем же грустным, меланхоличным выражением лица. - Я хочу посмотреть, как ты будешь краситься.

- Просто краситься? - я была немного сбита с толку.

- Да, и разговаривать со мной. - «А, тогда все понятно. Я должна буду грязно ругаться, пока он будет смотреть, как я что-то делаю». Эго не было для меня новостью. В прошлый вторник я ругалась и ласкала себя. Было скучно, по клиенту понравилось.

Я уселась на кровати и достала необходимые аксессуары: тушь, карандаш для век и румяна.

- О чем бы ты хотел поговорить? - спросила я как можно соблазнительнее, пока он устраивался удобнее на старинном кресле в стиле Людовика XV в ногах кровати.

- Скажи, что ты собираешься пойти с папой поужинать, - сказал он своим странным голосом, который отражался от стен и в то же время звучал откуда-то издалека. - Скоро придет няня, и ты рассказываешь мне, в какой ресторан поведет тебя папа.

Я замерла на мгновение. Мне хотелось плакать. Конечно, я сделала, как он просил, что еще мне оставалось? Я разговаривала с ним и смотрела в зеркальце на свое отражение, чтобы не видеть, как он мастурбирует, пока я изображаю его мать.

- Мы позвоним, когда доберемся до места, чтобы убедиться в том, что у вас здесь все в порядке. А перед тем как уйти, я тебя поцелую, особенным поцелуем… - Я с трудом сдерживала слезы.

Расплатился со мной он очень щедро. Слишком щедро - оставил семьдесят долларов чаевых сверх того, что запросило агентство. Большинство девушек пришли бы от этого в восторг и, сочтя вызов одним из легких, позже от души посмеялись. Я же ехала домой полностью опустошенная. Я пыталась представить себе, какое же событие в детстве этого человека так изуродовало его сексуальность.

Почему он не хочет избавиться от очевидной боли, обратившись к специалисту, и предпочитает вызывать кого-нибудь из нас?

Мне приходилось играть в ролевые игры, представляя безобидные ситуации, подобные тем, что часто встречаются в порножурналах или фильмах. «Давай я буду доктором, а ты - медсестрой» или «Представь, что я твой учитель, а ты хочешь получить у меня пятерку!»

Ситуация на Честнат-хилл была совершенно иного рода. Она впервые затронула мою душу. Даже Барри с Бикон-стрит не настолько волновал меня. Хотя я и сейчас часто думаю и об этом мужчине. Обращается ли он по-прежнему к девочкам по вызову, чтобы они, глядя на него из отражения в зеркале, уверяли его в том, что мамочка его действительно любит. Вспомнив о нем, я произношу короткую молитву. От этого ему не станет хуже.

В тот вечер я не могла сосредоточиться, чтобы составить библиографию для своего нового курса. После часа бесплодных попыток и двух бокалов красного «Кот-дю-Рон» я сдалась и отправилась в Интернет. У меня не было никакой конкретной цели для поисков: я просто хотела отвлечься от мыслей о бледном человеке с Честнат-хилл. Это мне тоже не удалось.

Совсем недавно меня снова расспрашивали о том, как я работала на Персика.

- Клиенты иногда требуют от проститутки выполнения странных прихотей. Как вы к этому относитесь? - снова прозвучал один из самых распространенных вопросов.

Когда я отвечаю на него, если вообще делаю это, то не упоминаю о человеке на Честнат-хилл. Я никогда не говорю о том, что чувствую или думаю о его нуждах и боли.

Что же касается других клиентов с их странными желаниями… Здесь все зависит от того, что вы понимаете под словом «странные». Мне, например, кажется, что странно и ненормально позволять людям хранить дома оружие, из-за которого ежедневно происходят сотни несчастных случаев. Поэтому в моем представлении мужчина, примеряющий женское белье, не более странен, чем все остальные.

Как я сказала, у каждого свои представления о странном и нормальном.

Однако я не стану оспаривать тот факт, что, работая в этой профессии, человек сталкивается с широким спектром сексуальных предпочтений и вкусов, о котором не смог бы получить представления, встречаясь с ограниченным числом партнеров. Мне кажется, это происходит потому, что сексуальный опыт с нейтральным, профессиональным участником позволяет человеку более свободно выражать и переживать свои фантазии, которые выходят за пределы общепринятых норм. С проституткой это можно сделать. Она не будет шокирована или смущена необычным поведением клиента, не станет обзывать или отталкивать его, заставляя стыдиться себя.

К тому же она обязательно расскажет ему, какой он замечательный сексуальный партнер. Разве плохо?

Девочка по вызову находится не в том положении, чтобы использовать необычное поведение и желания мужчины для того, чтобы оценить характер взаимоотношений между ними. Новая же подружка в ответ на необычное предложение может с нескрываемым неодобрением переспросить: «Что, ты сказал, хочешь делать?»

По-моему, некоторые мужчины обращаются в агентства именно для того, чтобы воплотить свои запретные фантазии, выразить ту сторону своей личности, которая скрыта от коллег, жен, подружек и соседей. Они могут получать удовольствие от обыкновенного «ванильного» секса с постоянным партнером и звонить нам, когда захотят попробовать что-то более рискованное и менее приемлемое основной частью населения.

Размышления на эту тему напоминают мне короткий диалог, произошедший между героями фильма «Анализируй это». Разговор вели Роберт де Ниро, который играл мафиози, страдавшего приступами паники, и Билли Кристалл, его психоаналитик. Де Ниро рассказывал Кристаллу о сбое, который произошел у него в постели с любовницей.