Девочка по вызову

Глава первая

«Будьте осторожны! Смотрите под ноги!» Я стояла на платформе лондонского метро, в подземке, и слушала, как обезличенный голос говорил мне тоном суровой няни, что я должна быть осторожна. Я была признательна за заботу, но мне не нравилась форма ее выражения.

Итак, я стояла и смотрела под ноги, размышляя об объявлении в газете, которую несла в сумке. Мне казалось, будто каждый пассажир, стоявший в этот момент рядом со мной, мог точно сказать, что это было за объявление.

Я купила «Феникс» в день отъезда из Бостона, подчинившись осознанному импульсу. Я хочу сказать, что на самом деле это был вовсе не импульс, но я предпочла отнестись к нему именно как к таковому. Мои импульсы обычно хорошо и заранее обдуманы. Я приехала в Лондон на неделю, чтобы прочитать курс лекций в Экономическом университете, но моя голова была занята мыслями, далекими от работы.

Конечно, я должна была бы думать о лекциях, потому что этим приглашением мне оказали большую честь.

К тому же я не должна была позволять своей личной жизни влиять на карьеру. Однако такое часто случается, правда? Вам кажется, что вы способны отделить одно от другого, разложить свою жизнь по полочкам, где ничто ни с чем не смешивается, но опыт показывает, что это не так.

Моя личная жизнь отчаянно взывала о внимании. Этот зов был очень внятным. Мне срочно требовались деньги. Много денег и очень быстро.

Мне нужны были деньги потому, что Питер, мой последний любовник, не только решил улететь в Сан-Франциско, чтобы воссоединиться с кем-то из своих «бывших» (как оказалось, они продолжали трахаться все время, пока мы были вместе), но и прихватил с собой содержимое моего банковского счета. Редкостное благородство!

Я должна была оплатить аренду квартиры. Разграбленный счет содержал в себе деньги, на которые я должна была жить до конца семестра, пока мне не заплатят два общественных колледжа, где я читала лекции. Мне и без того приходилось строго планировать свой бюджет, не позволяя себе никаких непредвиденных расходов.

Бегство Питера я отнесла к категории непредвиденных расходов.

В любом случае, до конца семестра оставалось два месяца, и поэтому мне срочно требовалось много наличных денег.

Я выходила из кризиса привычным способом: в первый вечер напилась, отчаянно жалея себя, на следующее утро приняла экстренные меры по борьбе с головной болью и составила список.

Я люблю составлять списки и всегда делаю это с удовольствием. Списки дарят мне иллюзию власти и способности управлять событиями. Я составила список всех возможных способов добыть деньги.

Он получился угнетающе коротким.

Прежде всего, я не собиралась ни у кого просить помощи. Ошибку совершила я, и не было никакого смысла просить кого-то другого принять на себя ответственность за нее. Так что, даже написав в одном из пунктов об обращении в «государственные фонды», я не собиралась всерьез обдумывать эту возможность.

Я хмурилась, разглядывая оставшиеся пункты. Мне пришлось сразу вычеркнуть «присмотр за детьми», поскольку, во-первых, я не компетентна в этой области, и во-вторых, за эту работу мало платят.

Я нахмурилась еще сильнее. Итак, мне придется воспользоваться одним из вариантов, поскольку ничего другого не остается. Глубоко вздохнув, я отправилась на работу.

Я набрала номер, который нашла в рекламе одной из студенческих газет. Объявление гласило, что предприятие ищет сотрудников для работы на телефоне в специальных кабинках. От вас требовалось говорить о сексе, убедить клиента, что вы страстно его хотите, и так далее.

Ну что ж, подлец Питер как-то говорил, что у меня сексуальный голос, поэтому я решила, что могу хотя бы попробовать заняться этим.

Только попробовать, разумеется.

Совершенно очевидно, что я недостаточно хорошо подумала, прежде чем решиться на этот поступок, потому что оказалась абсолютно не готовой к сальности моего собеседования. Я не представляла, насколько пугающей может оказаться действительность: ряды малюсеньких кабинок, в которых сидели постоянно разговаривающие женщины в наушниках. Женщины не умолкали, на их телефонных аппаратах вспыхивали и гасли какие-то лампочки. В основном дамам было за сорок, и яркий макияж лишь подчеркивал дряблость их лиц.

Я не могла представить себе скользкого, слишком молодого человека, который чрезмерно увлекался пирсингом и ни разу не посмотрел мне в глаза за все время разговора. Если можно было назвать разговором мои вопросы и его реплики, процеживаемые сквозь зубы, в которых он сжимал зубочистку. За все время нашего общения он лишь однажды оторвал взгляд от порножурнала.

- Хорошо, дорогуша. Восемь баксов в час, минимум - два вызова.

- В каком смысле минимум два вызова? Два звонка в час?

Я удостоилась взгляда. Непонятно только, чего в нем было больше: удивления или жалости.

- Два вызова одновременно.

Теперь настала моя очередь разглядывать его с недоумением.

- Вы хотите сказать, что я должна разговаривать сразу с двумя разными клиентами?…

- Да. - Он умирал от скуки. - Если один хочет, чтобы ты была украинской гимнасткой, а другой - татуированной лесбиянкой, ты будешь делать все, чтобы они в это поверили. Время - деньги. Тебе нужна работа?

Я никак не могла отделаться от мысли о том, что может произойти, если я случайно их перепутаю. Это было неслыханно. Конечно, за восемь долларов в час еще не такое может случиться.

Итак, я сдалась. Порвала свой список и снова предалась панике из-за отсутствия денег. Счета все приходили, это было уже привычной рутиной. Времени нет дела до денег. Я читала официальные надписи на конвертах сквозь матовое окошко почтового ящика. На некоторых конвертах была красная полоса. Мне не требовалось открывать их: я и так знала, что находится внутри.

По удивительному стечению обстоятельств одна из тем моих лекций звучала так: «Смерть: процесс и результат». Для этой темы мое состояние оказалось очень подходящим, поскольку у меня теперь было предостаточно темных мыслей. Я разбивала группу на дискуссионные команды, предоставив студентам возможность обменяться мнениями, а сама смотрела в окно поверх их голов, чувствуя где-то у горла холодную лапу страха.

На одной из этих лекций мы говорили о самоубийстве.

Тогда оно не казалось мне совершенно неприемлемым выходом из положения.

Между тем мои мысли все настойчивее возвращались к той газете. Иногда я просматривала в «Фениксе» раздел «Полуночники». Правда, поняв, что не смогу быть одновременно украинской гимнасткой и татуированной лесбиянкой, я больше не интересовалась рекламой с кодом 900. За страницами с рекламой телефонных служб шли объявления об эскортных услугах.

Я просмотрела их и закрыла газету. Я даже позволила своему коту Скуззи вздремнуть на ней, пока проверяла сочинения студентов и старательно делала вид, что никакого объявления не существует. Но все же… все же…..

Почему бы нет?

Что в этом невозможного? Неужели я так рвусь работать дополнительные пятьдесят часов в неделю в книжном магазине «Бордерс» или кофейне «Старбакс», получая за это смехотворную зарплату? Последние две вакансии стояли в моем списке следом за этим объявлением. Я даже ходила на собеседование. В «Бордерс» мне сказали, что я могу приступить к работе в любое время.

Где-то около десяти в моей голове зазвучал голос, подозрительно похожий на голос моей матери, причем он был явно недоволен ходом моих мыслей.

Интересно то, что этот голос молчал, когда я обдумывала идею с сексом по телефону, но это уже совсем другая история. Теперь же голос явно проявлял чрезмерное рвение.

«Подожди, - говорил он, - не торопись. Подумай об этом хорошенько. Ты можешь сидеть в своей кабинке и делать вид, что занимаешься сексом с мужчиной (или не с одним, что следовало из разговора с управляющим), удерживая его у телефона как можно дольше. Ты можешь двадцать или тридцать раз за вечер повторять этот разговор. Или - один раз сделать это по-настоящему. За сумму, значительно превышающую восемь долларов».

«В чем же разница? - подумала я. - Только честно!»

«Разница колоссальная!» - ответил возмущенный голос, копируя интонации, с которыми мать реагировала на наши разногласия в вопросах морали. «Хорошо, - согласилась я, стараясь разобраться. - В чем она заключается? Где именно проходит граница между сносным и неприемлемым? Нельзя заниматься сексом за пять долларов, с этим я согласна. А дальше что? За пятьсот - можно? А за пять тысяч? А пять миллионов? Да, конечно, тогда другое дело! Выходит, прав был Черчилль, сказав когда-то: «Теперь, когда мы знаем, кто ты такой, осталось выяснить, сколько ты стоишь»».

Голос неловко молчал, и я его понимала: трудно спорить с Черчиллем.

Позже, познакомившись с девочками по вызову, я задала им тот же вопрос. Почему секс с мужчиной, которого ты подцепила в баре, считается приемлемым, а секс в качестве частного предпринимательства - нет? Что из этого более этично? Мэри ответила, что решилась работать в эскорте, когда задумалась, скольким мужчинам она совершенно безвозмездно позволяла пользоваться собой, позже содрогаясь от отвращения.

Эти слова заставляют задуматься.

Я позволяла уроду Питеру прикасаться к себе, целовать и трахать себя. Теперь меня начинало тошнить от одной только мысли о его члене, руках или языке. Я чувствовала себя грязной.

К тому же оказалось, что я заплатила ему.

Итак, отправляясь в аэропорт в Логан, чтобы лететь в Англию, я снова взяла «Феникс». Сидя в студенческом общежитии, - это было единственное жилье, которое я могла себе позволить, - я открыла раздел «Полуночники» и, просмотрев объявления, обвела одно из них кружочком.