Игра без правил

Глава 11

Интересно, что видят обычные люди? Что у меня сейчас в руках? Шокер? Или этот…как его…ну тот, что стреляет иглами…тазер! Вот! Тазер!

Бах! Бах! Бах!

Трое упали и подергиваются в судорогах.

Бах! Бах!

Еще двое.

Бах!

Один, возле машины — сползает, держась за дверцу руками.

Волшебная палочка, или как это называется на языке Игры — «концентратор» — бьет мгновенно, будто силой мысли. Впрочем — почему «будто»? Именно что мгновенно. И не надо никаких: «Дерьмокадавра!» Просто ты думаешь о том, что хорошо бы свалить этого благородного дона, и благородный дон валится на землю, держась за живот и радостно похрюкивая. Или не радостно? Просто блюет? Ну…каждый видит мир по-своему! Я вот позитивно на него смотрю.

Всех не добил. Услышал вопль на неизвестном языке, и во всем вопле было только одно знакомое слово: «ствол». То есть они решили, что я стреляю из чего-то вроде травмата, а значит…

Первая пуля ударила мне в грудь, и если бы я заранее не принял меры, и не включил защитное поле — точно бы вошла под кожу. По крайней мере, синячина у меня остался бы размером с тарелку. А так — пластиковая пуля скользнула в сторону, и чиркнув по плитам покрытия ушла в небытие. Слава богу, по причине позднего времени народа на улице было мало. Такая пуля легко высадит глаз.

Вторая ударила в лицо, и не потому, что меткий стрелок — видать у козла руки тряслись, палил, куда попало. Из пяти выпущенных пуль попали только две.

Самое хреновое, что я не мог применить волшебную палочку — козленыш прятался за машиной, а через машину магия не пробивала. Попробовал, да. А эта тварь высовывалась из-за капота и палила в меня, как из автомата.

А через минуту у меня кончилась мана. Сам не знаю как — но кончилась! Вот сейчас была, и теперь нет! И следом — кольнуло в сердце. Сильно так кольнуло, я аж задохнулся. А потом еще, еще раз! Изо рта у меня выбулькнула кровь — густо так, не фонтаном, но…подбородок в крови, грудь в крови, а дышать стало совсем уже невозможно.

Я сразу-то и не понял, оборачиваюсь, и вижу, что позади меня стоит красивая девушка лет шестнадцати, не больше. Ну, очень красивая! Таких красивых я видел только на картинке — супермодели, которых с детства родители приставили к корыту с деньгами. Смотрит на меня огромными глазищами, и грустно так говорит:

— Прости…ничего личного! Игра, есть Игра!

В руке девушки тонкий стилет, по-моему даже граненый. Таким удобно закалывать рыцарей — сбил его с ног, и суй в щели лат эту штуку. Куда-нибудь да попадешь, и отправится рыцарь на небеса, а его доспехи — оружейнику.

— Убили! Убили! — слышу я крик, и визг девушек, с которыми я вышел из клуба. Вот же облом! Я уже представлял, как поставлю эту Настю в правильную позу, и…а потом спрошу, кто лучше — я, или муж. Само собой, ожидая правильного ответа. А сейчас вот сдохну здесь, под ногами у поверженных мной мелких джигитов, бесславно получив свою погибель из рук какой-то мелкой девчонки.

Обидно, да. За все обидно! И лечилок больше нет…я ведь истратил их для того, чтобы изгнать алкогольную интоксикацию. Как бы сейчас они пригодились!

Я все еще стою на ногах — прошло секунды две с того момента, как меня убили. Но тело отказывается признать неизбежное, тело борется, пытаясь протолкнуть кровь израненным насосом. Но сердце рассечено в нескольких местах, и легкое тоже поранено, скоро от недостатка кислорода я потеряю сознание. Все, что остается, это лишь как следует запомнить лицо этой подлюки, воспользовавшейся случаем, чтобы потом найти ее и отомстить.

«Раиса. Игрок. Пятидесятый уровень» — читаю я, и с досадой понимаю, что никаким образом мне эту самую Раису не одолеть. С моим двадцатым левелом — даже думать нечего.

Я валюсь на мостовую, сознание медленно, но верно гаснет. В ушах звон, шум — кричат люди, слышу женский визг, гортанные крики джигитов, а еще — тихий голос возле моего уха:

— Ты красивый парень, но мне нужны деньги. Прости.

И вот я уже лечу в пустоте, вертясь, как брошенный по воде камень. Лечу это я, лечу…лечу…лечу…

Бам! И уже стою перед памятником с моей фотографией. Оградка, скамейка — все, как положено. Сердце даже защемило — представил, как папа с мамой садятся на эту скамейку и смотрят на мое фото. А мама тихо плачет… Лучше бы я совсем умер!

«Тебе предоставляется выбор. Ты можешь нажать на «да», и навсегда прекратить свое существование. Или нажать «нет», и продолжить игру. Ты должен сделать это в течение одной минуты. Отсчет пошел!»

И в самом деле — начали мелькать цифры. Мелькают, мелькают… И тут же мысль: «А почему не сказали, что будет, если я ничего не нажму? Отсчет-то для чего-то пошел! Вот же скоты…ясное дело — гадость какую-нибудь учинят. Или превратят меня во что-то, или отнимут умения — что хорошего от них ожидать?

Протягиваю руку и жму на зеленую кнопку со словом «нет». Поживу еще! На кого я Ольку оставлю? Она без меня тосковать будет! И отомстить хочется — ту девку покарать. Глупо, конечно — куда мне до пятидесятого левела, но…не вечно же я буду сидеть в двадцатом.

«Ты выбрал жизнь. Поздравляем! Но вынуждены огорчить: со смертью ты потерял один уровень. Теперь у тебя двадцать второй уровень. Итак, ты был убит, но ожил. Чтобы снова войти в мир, нажми кнопку «Старт». Или не нажимай ее, и оставайся призраком. Через двадцать четыре часа ты исчезнешь, растворившись в Великом Ничто»

Сволочи. Гады! Так и подталкивают к суициду! Нет бы утешить, помочь… Никакой жалости, никакой терпимости. Чуть что — распылить! Уничтожить!

Кстати, а чего там про левелы? Откуда двадцать третий? Я же только что был двадцатым! Может, за джигитов добавили? Вполне вероятно. На первых уровнях всегда идет легче, проценты набиваются как зерно комбайном. А вот уровня с сорокового…

Впрочем, может здесь другие правила? Хмм…кот ведь говорил, что здесь нет никаких правил, и что Игра может меняться буквально на глазах. Что сегодня запрещено, то завтра будет разрешено. Что-то вроде такого.

Обидно, все-таки…девчонка сделала меня, как дитя. Хотя я прекрасно понимаю, что она совсем даже не девчонка, может ей вообще сотни две лет. Или больше. Это же Игрок, а Игроки сами себе выбирают внешность. Выбрала она ангелочка шестнадцати лет — значит, такой ей и оставаться. А в жизни могла быть старой толстой бабой на седьмом десятке.

Хмм…хорошо, наверное, когда вот так — в жизни некрасивая, больная, до смерти осталось считанные годы, и вдруг…опа! Ты молодая красотка! И делай — что захочешь, ничего тебе за это не будет! Потому что правила для людей, а ты уже не человек. Ты Игрок! И можешь творить любой беспредел. Тюрьма тебе не страшна — ты переживешь всех тюремщиков. Убить обычные люди тебя не могут — только Игроки. Болезни тебя не берут — если только это не болезни от проклятия и порчи. Но и от них есть лекарства, те же лечилки, снимающие магические наговоры.

Рад ли я том у, что попал в Игру? Не знаю. Честно — не знаю. С одной стороны — новое, интересное, живое. С другой…родителей жалко. Очень жалко.

Но да ладно. Что получилось, то получилось. Надо жить! А значит…жму кнопку.

Оп! Жарко, очень жарко! Солнце! Когда стоишь призраком, тебе ни холод, ни жара ни почем. А тут… Интересно, а сколько времени я пробыл в безвременьи? Убили меня вечером, считай ночью, а сейчас — день. Нет, все-таки утро. Солнце еще не высоко стоит.

— Бесстыдник! Я сейчас полицию вызову! Извращенец!

Это проходящая мимо пожилая женщина — с искренним возмущением. Ничего не понимая, уставился на нее, а она пошла дальше, укоризненно мотая головой.

— Хи хи хи… — две девчонки лет по семнадцать. Стреляют глазками, что-то шепчут друг другу, оглядываясь на меня.

Да мля! Что за херь?!

Женщина лет сорока, с остатками былой красоты — на губах улыбка, проходит мимо, вздыхает, смотрит…куда она смотрит?! Ах ты ж черт! Я голый! Как есть голый — ни одной нитки на теле! Если не считать прилипшей паутинки. Они что, посчитали меня за извращенца, который показывает женщинам член?! О господи…еще и зафотают — вот будет история!

Вдруг почувствовал, как под взглядом возрастной красотки возбуждаюсь, что вызвало у нее еще больший интерес. Она довольно кивает и поднимает большой палец, а я невольно зажимаю ладонями низ живота, будто боясь, что дама сейчас в него вцепится. Уж больно у нее был плотоядный взгляд.

Быстро удаляюсь, прячась за куст вишни, каким-то образом выросший у могилы (вроде новые могилы, откуда здесь такие большие кусты?!), присаживаюсь на корточки и перевожу дух. Теперь надо как следует поразмышлять.

Итак, я…в жопе. Голый, без денег и документов. До дома — двадцать с гаком километров по оживленным улицам города. У меня ни телефона, ни банковских карт. Я голодный (аж живот бурчит), у меня босы ноги — того и гляди на колючку напорюсь, или на гвоздь — и…и этого достаточно. Что делать?

Вот же все-таки сволочи эти создатели Игры! Ведь в прошлый раз я ожил в одежде! Почему сейчас такой беспредел?! За что?! Постоянно меняют правила! Постоянно подставы! Ну, гадюки…добраться бы до вас! Ух, мерзавцы…

Сижу, покрываюсь потом, отмахиваюсь от мух и комаров. Ай! Сука! Слепень! Еще один! Да что за свинство?! Срываю веточку вишни, отмахиваюсь, будто бьюсь на поле брани. А тут уже собралась целая стая! Говорят, что насекомые безмозглы и ничего не понимают. Одни инстинкты. Щас прям! Сколько раз замечал — стоит задумать сафари на мух — они тут же куда-то прячутся. Вот только что летали, бах! И нет ни одной. После этого расскажите мне о том, что разума в тварях ни капельки. Вот и чертовы оводы — жалят, будто знают — я никуда не денусь, и мне волей-неволей надо сидеть в кустах. Господи, как есть хочется…

— Вылезай! Ишь, спрятался! Все равно достану!

Я едва не вздрогнул. А голос знакомый. Да, точно — тот самый козел, что убил меня в первый раз. Вот сука! Он так тут и промышляет, гаденыш!

— Пошел на….й! — отвечаю я угрюмо, и кидаю в татя куском цементного раствора, оставшегося от установки оградки.

— Щас сам пойдешь! — скалится супостат, и подобрав с земли обломок кирпича, с силой швыряет его в меня. Я едва успеваю отбить рукой каменюку, и рука сразу же отсыхает, начинает болеть — сильно ушиблена ладонь.

— У меня ведь ничего нет, сучонок! — пытаюсь наладить диалог — Я голый, ты, урод! С меня нечего взять!

— Ну, во-первых, ты, сука, мне задолжал. Я тебя теперь буду убивать каждый раз, как ты появишься. Загоню в минуса. А может и вообще вылетишь из Игры. Во-вторых…у тебя есть жизнь, проценты. Я на тебе левел подыму, что тоже недурно. Так что…иди сюда, гаденыш! Неохота ботинки пачкать. Но если запачкаю, я тебя не просто так убью, я тебя еще и выпотрошу! А потом член отрежу и в рот тебе засуну!

— Свой член? — осведомляюсь я — Отрежешь и засунешь? Изврат поганый!

— Что?! Ах ты ж сука…н-нна тебе! На!

Кирпичи летят в меня так точно, что если бы не развившееся умение уклоняться — он бы мне запросто разбил башку. А так — верчусь, как могу, уклоняюсь, отбиваюсь. И вижу цифры, которые вылезают на включенном мной дисплее: «Плюс десять к скорости…плюс десять к ловкости…плюс десять к боевым умениям…» — ну и так далее.