Мир, лишённый тайн

— Да. А как там прошло сканирование?

— А никак. Он в маске. Только рост, сложение и одежда. Ну и ещё запугали, чтобы была осторожней в ближайшее время.

Утром Кустов проснулся подоткнутый с двух сторон. Вылезти не разбудив, у него не получилось и когда он встал перед кроватью, на него уставились две пары красивых глаз. Откашлявшись и приняв, как он посчитал, официальную позу, несмотря на единственный имевшийся на нём экземпляр одежды в виде трусов, Иван изрёк:

— Я как честный человек женится… НЕ!.. предлагаю. Моя честь… НЕ!.. подразумевает поручительств. Это как раз бесчестному человеку, обманщику и лгуну необходимо стороннее принуждение для закрепления этой добродетели. Государственные гарантии прав собственности и доверия друг к другу. Мои гарантии — это мой ум, то есть моя совесть, мои убеждения. Умный человек честен всегда. Глупый всегда найдёт оправдание для совершённого обмана. Предлагаю дружить семьями…

Девушки рассмеялись.

— Чем дружить? Семейными трусами? — продолжая смеяться, выдавила из себя Даша, указывая на наличие именно этой разновидности предмета гардероба на Иване.

Анна встала с кровати абсолютно нагой и соблазнительно потянувшись прошла мимо в ванную:

— Кустов, не парься. Как я вчера сказала это дружеские потрахушки. Ни к чему не обязывающие, но вполне повторимые. Будем жить втроём, но по очереди.

Дарья ещё больше залилась смехом, глядя на физиономию друга. Передохнув, она тоже выбралась из кровати и накинув халат пошла на кухню:

— Пойдём завтрак готовить.

В который раз, удивляясь одинаковости взглядов с людьми, которые встречаются именно в его жизни, Иван пошёл следом.

«Вот и не верь после этого в проведение».

Хотя припомнив некоторых предыдущих и нынешних, он пришёл к выводу, что не всё так радужно. * * *

Дальнейшее утро задалось не так хорошо. Для начала Грицак сообщила Дробот, о словах майора ФСБ, который сказал, что смысла в нейросканирвоании ещё и Анны нет, но поговорить надо.

— И потому после занятий, то есть ровно в семнадцать ноль-ноль, ты должна явиться вот по этому адресу, — Даша отдала бумажку.

Это было не столько неприятно, сколько очень лениво. Смысла в этом посещении никто из них не видел. Смысл появился позднее.

— Вот блин даже наше расписание знают.

Следующие неприятности стали более значительными. В университете их вызвали в деканат, где в кабинете находится декан, его заместитель Зайцева Надежда Павловна, дама в возрасте, и несколько методистов.

Квашнин грустно посмотрел на девушек и предоставил слово своему заместителю.

— В связи с последними событиями в стране, руководство университета приняло решение отслеживать участие наших студентов в протестных мероприятиях. И так как, согласно новых законов, проблем с этим нет никаких, то нами были сделаны необходимые записи с хронопласта. И среди прочих… Каково же было наше удивление, увидеть там ваши счастливые лица. Согласно приказа, по университету специальная комиссия будет теперь решать вопрос о вашем отчислении из нашего учебного заведения.

— Мы, вообще-то, на правильной стороне выступали. Мы пытались убедить противников законов в их заблуждении, — непонимающе в чём виновата, заявила Грицак.

— Решать вашу судьбы будет комиссия. Мы лишь доводим до вашего сведения возможные последствия. Митинги были несанкционированными. Участие или нахождение на подобных мероприятиях студентов любых факультетов ставит под сомнение их умение здраво рассуждать и здраво оценивать происходящие события. К вам претензий ещё больше, — продолжила Надежда Павловна. — Вы же будущие юристы и нарушение закона, даже на правильной стороне, для вас неприемлем в корне. Это ставит вопрос, а способны ли вы в принципе применять закон в отношении других. Понимаете ли вы сами, законы, их значение и необходимость их соблюдения. Имеете ли право осуждать других и оценивать объективно и непредвзято нарушения правовых норм. Будете ли вы теми, кто, пользуясь своим положением и должностями, признаете себя выше, посчитав, что исполнение законов для вас не обязательно. Нарушите правила дорожного движения, осудите человека на более или менее суровое наказание, основываясь на своём субъективном мнении, или будете брать взятки и использовать власть в личных целях.

— Но главная претензия именно к вам, даже не участие в митинге, — вздохнул Семён Аркадьевич, было видно, что разговор ему неприятен и сильно расстраивает.

— Нас больше беспокоит ваше непонятное участие в произошедшем преступлении. А именно убийстве иностранного гражданина. Как я понимаю ваш нынешний статус, вы проходите по делу свидетелями. Хотелось бы знать, не поменяется ли он в дальнейшем?

— Все необходимые объяснения мы дадим комиссии. Раз именно она будет решать вопрос об отчислении, — твёрдо произнесла Дробот. — А пока. Надеюсь, мы свободны?

— Да свободны. Хотя и моральный аспект можно было бы тоже обсудить. Ваши беспорядочные сексуальные связи и свинг отношения… — решила выразить свою личную неприязнь к такому образу жизни, заместитель декана.

— Надежда Павловна, мы же договорились, — остановил её декан.

Но было поздно. Сказанное разозлило Анну.

— Наша личная жизнь и наши личные отношения совершенно вас не касаются. Мы достаточно взрослые, а главное — разумные. Мы не выпячиваем их на всеобщее обозрение. Не требуем, как некоторые идиоты, государственной их регистрации. Втроём мы этим занимаемся или по очереди вас не должно волновать. Вашу нравственность и те правила, которые вы придумали для себя, себе и оставьте, — дальше Дробот уже почти кричала.

— Как результат пожинайте плоды дебилизма своей, так называемой, морали. Когда из-за желания обладать единолично чьим-то членом или вагиной, люди режут друг друга, откусывают носы или соски, устраивают отравления и бабские заговоры. И ещё снимают об этом фильмы, рекламируя и воспитывая, таким образом, новое поколение в этом устаревшем и пагубном киселе. Ваши «золушки» зацикленные на своём шикарном теле и слепой удаче, которую им подарила природа, забывают о тех людях, которым не так повезло при распределении красоты. А потому чужие неприятности и трудности нахождения спутника жизни…

Грицак дёрнула подругу за рукав, пытаясь остановить пылкую речь, но не тут-то было.

— … или друзей их не интересуют. При этом они упирают на придуманные когда-то и кем-то, правила поведения, как на необходимость. Запрещая, например, проституцию, так как в их слабых мозгах это ассоциируется только с сутенёрством, грязью, изменами и покушением на единоличное право владения чужим телом. Не видя, что обычный брак редко отличается от продажной любви. Цена только разная. Это у вас проблемы в мозгах. А не у нас.

— Как недавно сказала моя подруга, — уже более спокойно продолжила Анна. — Мы не считаем секс чем-то неприличным, тем, чем нельзя ни с кем поделиться. Как во всём, что делает человек есть мера, к примеру, отделяющая чревоугодие от желания и необходимости вкусно питаться. Отделяющая разврат от получение удовлетворения с человеком, который нравится, и всё это от зачатия новой жизни. Умение определять меру, это тоже показатель разумности.

— Да. С такими взглядами как у вас значительно легче смириться с нынешним положением, что кто-то может свободно увидеть любой момент из вашей жизни. Для меня это выходит за рамки понимания и вызывает резкую ответную реакцию протеста, — примеряюще пролепетала Надежда Павловна.

— Да и подсматриваете сколько хотите если вам нравится. Нас это не беспокоит. Свобода от предрассудков находится у каждого вот тут, — Дробот постучала пальцем себе по голове и вышла из кабинета.

— Ну ты им выдала! — восхитилась Дарья уже в коридоре. — Как бы ни сделала хуже своей несдержанностью.

— Да куда уж хуже? Или примут такими как есть или пошли нахрен. Самое обидное, что насчёт митинга они правы. Нечего нам там делать, если мы не на задании.

На занятия они всё-таки пошли. А после Грицак отправилась жаловаться Ивану, а её подруга по адресу на повестке.

Прибыв в назначенное время в нужное место, Дробот встретилась с Канашиным, которого смутно вспомнила по отделу полиции. Тот выдал странные очки-шлем, которые обозвал Телегам, а вторые одел сам. Разговор двух сознаний свёлся к тому, что, вначале Анна рассказала всё, что помнила о событиях на митинге. Затем ей было разъяснена необходимость не распространяться о преступлении, а также необходимость и неизбежность осуждения Дедушкина. В том числе для его же безопасности. Доведено, что отбывать наказание, он будет в особых условиях с предоставлением отдельного персонального помещения, но в обычном месте заключения. Работать там при этом он будет по своей специальности. В общем, почти как тюрьма в Норвегии. Оказывается, такие условия есть и в России. Объяснили, что ей будет разрешено его посещение по определённому графику.

Также было доведено, что в ближайшее время ей необходимо быть бдительной, не менять маршруты движения. Не посвящать никого в предмет этого разговора. Поменьше находится на улице и в местах массового скопления людей, чтобы было легче её охранять.

Аня быстро сообразила, что надо пользоваться случаем и, рассказав про события в университете, получила документ, для предоставления на эту странную комиссию. Согласно этого документа, и она и Грицак находились на митинге, для проведения совместной операции ФСБ и полиции, в ходе которой произошли незапланированные события, не зависящие от их воли и что все остальные комментарии можно получить лишь в соответствующих органах. Представив лица декана и его зама, Дробот осталась довольна потраченным временем и, приехав в отдел, похвасталась бумажкой перед друзьями.

— Вот так! Не зря съездила. * * *

В отдел где-то в это же время приехали полковник Кабанов Алексей Петрович, тот самый представитель Организационно-аналитического департамента при МВД России, которого все прекрасно знали и вместе с ним мужчина лет пятидесяти.

— Знакомьтесь, сотрудник информационно-аналитического центра, капитан Веркин Евгений Казимирович.

— Можно просто Евгений.

Представил Алексей Петрович, нового посетителя, когда по его просьбе все, и даже подвернувшиеся внештатные сотрудницы, собрались в кабинете начальника.

— Некоторое время буду работать вместе с вами. Буду, так сказать, вынужден отвлекать вас от ваших дел, для совместных оперативных действий, — начал капитан.

— Думаю ни для кого не секрет сложившаяся ситуация с участившимися преступлениями в информационном пространстве. Заражение вирусами. Интернет завалило порнографией, типа домашнего видео, записанных таймстримерами. Происходит активная дискредитация властей и новых законов. Хулиганские и сознательные действия с базами данных, позволяющие производить манипуляции с видеозаписями уличных камер и личными идентификаторами граждан. Всё это здорово подорвало безопасность, веру в государственные гарантии и престиж, информационного направления развития общества.

— Евгений, это действительно для нас не секрет. Хотелось бы понять, чем именно мы сможем вам помочь? — боясь продолжительной вводной части, решил ускорить лектора Красовский.