Игры Бессмертных

Глава 27. Решение

Они побрели по дороге. Извозчики гнали мимо в сторону пожара. Нужно было увозить в больницы раненых, а значит жандармы всех извозчиков пригонят сюда. Поскольку Тереза и Ретт были на своих ногах значит могли и прогуляться.

Пожары всегда были ужасным бедствием. Новые алхимические свечи решали эту проблему, но видно у нищих артистов не было денег на них. В Междуречье на памяти Тесс был всего один пожар, зато какой. Выгорел целый квартал.

Они углубились в ночные улочки Рейны. Тесс в легком платье быстро замерзла и Ретт по джентльменски отдал ей свой порванный сюртук. Правый рукав висел лоскутами.

Разговор у них не клеился. Тесс была слишком напугана пожаром, чтобы думать о соблазнении Шеферда, а он хмурился и печатал шаг. Кеб они поймали через полчаса. Булавка на лацкане Ретта и посыл щедрого вознаграждения соблазнил таки извозчика нарушить предписание жандармов и отвезти их домой.

Тесс подумала, что благородней было бы идти несколько часов пешком, ведь кебы нужны для раненых, но она устала, испугалась и ее туфли уже больно натерли ногу. Шеферд нанял кеб и плевать, что кто-то там может его дожидаться. Всего один ведь, не все кебы города она умыкнула в своем эгоизме.

Кутаясь в сюртук Ретта, Тереза забралась в карету, Шеферд сел рядом и обнял ее одной рукой, как будто для них это было самым привычным делом. Только сейчас Тереза заметила, что так и дрожала.

— Ну хватит тебе. — в голосе Шеферда проскользнуло беспомощное раздражение.

— Прости. Просто жутко уж очень.

— Обычное дело. Пожары случаются каждый год не по разу.

— Да, но не со мной. Ужасно. Все эти люди…

— Такова жизнь.

— Тебе легко говорить, ты-то выбрался. Но сколько затоптали из-за нас с тобой…

— Предпочла бы, чтобы я тебя бросил?

— Вот уж нет! — тут же вскинулась Тереза.

— Творец, какая же ты алчная, бессовестная девчонка. — и снова в его голосе проскользнуло скорее восхищение, чем порицание.

— Но я ведь нравлюсь тебе, да?

— И что с того? Я женюсь на волчице.

— Но не сегодня, — она прильнула к его плечу в тонкой рубашке. Шеферд провел рукой по ее волосам, наклонился и вдохнул запах.

Они не произнесли больше ни слова, пока кеб не остановился у поместья Шефердов.

Ретт вышел первым, подал ей руку, расплатился с извозчиком и забрал сюртук. У ворот дежурило двое Шефердов. Открыли калитку и почтительно пропустили Ретта. На Терезу мельком глянули и отвернулись.

В молчании они пошли в сторону малого дворца, в котором обитала Тереза. Она пыталась заставить себя снова что-то предпринять, как-то домогаться Шеферда. Успех был не далек, он ведь сказал что она нравится ему. Впрочем, она и так это знала. Но Терезе было горько и отголосок страха все еще гулял в душе. Ей было противно вешаться на Шеферда после такого, но ей хотелось спрятаться в его объятиях — крепких, надежных, безопасных. Но она боялась, что он подумает, будто она делает это по указке Леонида.

И все-таки когда они шли по лестнице, она остановилась на площадке второго этажа. Шеферд занимал комнату здесь, Тереза на третьем.

Она встала на ступеньку выше и замерла. Они стояли и молчали в тишине. Просто смотрели друг на друга.

— У тебя сажа… — Ретт коснулся ее щеки.

— У тебя тоже… — пробормотала Тесс и коснулась его лица. Не было там никакой сажи, но сейчас ей было плевать. Ей очень хотелось прикоснуться к Ретту.

Тереза смотрела на него и, наверное, выглядела испуганной. Она и правда боялась. Что он оттолкнет ее, потому что она шпионка вампиров, потому что не нужна ему и потому что не волчица. Но она знала, что если не сделает этого сейчас, то будет жалеть об этом всю свою жизнь. Никогда еще чувства, простые чувства к мужчине настолько не захватывали ее. Тереза, пользуясь что ступенька придала ей роста, пугливо и нежно поцеловала Ретта в губы. Целовать Шеферда ей определенно нравилось, вот ведь…

— Спасибо. Спокойной ночи.

Она повернулась, чтобы уйти, но он придержал ее за талию.

— Еще один. Последний. — с болью в голосе попросил Ретт. Тереза улыбнулась и снова поцеловала. Было сладко и волшебно стоять вот так в темноте, целоваться с Шефердом и не думать ни о чем. Ни о его стае, ни о Леониде ни о том что она голодранка, с которой могут спустить за это шкуру.

Все больше загораясь Тереза теряла голову.

— Пойдем ко мне? — шепнула она Ретту в губы и ни о чем не думала в этот миг, кроме как о том что хочет его. Хочет, чтобы он снял с нее одежду и ласкал до умопомрачения. — Пожалуйста…

В темноте она плохо видела его лицо, но глаза его горели. Он кивнул. Просто кивнул и Тесс взяла его руку и повела в свою комнату. Она не запирала дверь, повернула ручку и они вошли.

Тесс смущенно затеребила пояс платья. В таком положении, когда она сама привела мужчину в свою спальню, она еще не бывала. Любое слово, казалось, может разбить момент, заставить Шеферда опомниться, так что Тесс молчала. Свечи зажигать не стала, а просто потянула его к постели. Села на краешек. Ретт присел рядом. Нежно коснулся ее лица.

— Я не смогу взять тебя… — прошептал он. — Приказ деогенсы…

— Да-да, хорошо… — закивала Тереза и поцеловала его сама. В эту минуту она не думала ни о чем. Только о нем. О том как дурманяще сладки их поцелуи и как крепко он держит ее в объятиях.

Они упали на постель. Каждое прикосновение Ретта обжигало Терезу желанием.

Он стал раздевать ее, не спеша, словно разворачивал долгожданный и драгоценный подарок. Руки у него дрожали, а глаза затянула томная пелена. Когда Тесс осталась без платья он хрипло выдохнул глядя на нее в том самом бесстыжем по меркам междуречья белье с чашками для груди и короткими панталончиками без оборок.

Тереза потащила с плеч его сюртук, Ретт сам снял сапоги. Тесс обуяло нетерпение. Она с яростью дернула пуговицы на его рубашке, впилась поцелуем в губы.

— Тесс… — прошептал Ретт. Он выглядел одурманенным.

— Хочу тебя, — прошептала она и это была чистая правда. В эту секунду она и правда хотела.

— Я не… — замотал головой Ретт но Тереза не хотела ничего слушать. Она целовала его и безмолвно умоляла раздеться и лечь с ней в постель. Как и в прошлый раз ее обуяла похоть. Она хотела Шеферда, ужасно хотела снова оказаться с ним в том самом жарком, плотском танце, где неважно было ничего из того, что разделяло их днем.

Ретт уложил ее на спину и снял с нее белье. Тереза выгнулась всем телом, показывая себя, и мука на лице Ретта стоила всех комплиментов в мире.

Он накрыл ее своим телом сверху, но когда Тереза изнывая от ласк и поцелуев потянулась к поясу его брюк, перехватил руку.

— Нет. Это физиология волков, Тесс. Я не смогу заняться с тобой любовь. Но я буду ласкать тебя, хорошо? — он нежно провел пальцами по ее раскрасневшейся щеке.

— Почему? — Тереза слишком загорелась и мысль, что Ретт не возьмет ее была сущей глупостью. Ну почему нет? Почему?

— У меня не встанет, глупышка. Мне запрещено спать с тобой. Богиней рода запрещено.

— Н-но… — Тесс бесстыже потянулась рукой вниз и провела по внушительному бугру, натянувшему брюки Шеферда. — По-моему, все в порядке, — зашептала Тесс лукаво.

— Это пока. Мы не сможем. Это невозможно. Я физически не могу нарушить приказа деогенсы.

— Хорошо, ладно. Но я тоже хочу ласкать тебя, — Тереза томно прижалась к нему голым телом. — Так что живо раздевайся!

Ретт задавил смешок и, вздохнув, снял брюки и белье. От вида его члена Тереза нетерпеливо заерзала и облизала губы.

— Все такая же жадная, — прошептал Ретт и стал покрывать ее шею поцелуями.

— Я такая только с тобой… — честно призналась Тереза. Шеферд вдруг замер. Отстранился и внимательно посмотрел на нее.

— Ты ведь врешь мне, правда? — сказал он с тоской.

— Н-нет. Я… я пробовала с одним парнем. И… — она скорчила гримасу. — Было так себе.

— Только с одним? А что Леонид?

— Я не спала с ним! — Возмутилась Тесс. — Не хотела, а он же слышит мысли и не может.

Про то что маркиз соблазнил-таки ее на маленькие шалости и даже немного ей нравился в данный момент Тереза предпочла умолчать.

На лице Ретта отразился какой-то испуг. Он отстранился.

— Что? Разве это плохо? То есть… Я все знаю, не думай, что я рассчитываю на что-то. Ты женишься на волчице. Не новость.

— Да, я женюсь на волчице, — повторил Ретт и со странным выражением лица поглядел вниз на свой вполне готовый к бою член. — Но это невозможно… — пробормотал он.

Тереза потянулась к нему и привлекла к себе, снова впиваясь поцелуем. Возможно-невозможно, волчица — не волчица. Плевать она в этот момент хотела на все на свете.

Ретт со стоном лег сверху, Тесс призывно развела ноги.

«Ну давай же! Пожалуйста! Сделай это!» — она молила его не вслух, но не услышать это не мог ни один мужчина. По ее дыханию, запаху, томной неге и нетерпеливой дрожи.

Ретт хмурый и сосредоточенный, закинул ее ноги на свою талию помог себе рукой и очень медленно и осторожно вошел.

Тесс не застонала она счастливо, довольно заурчала, почувствовал его в себе. Горячий твердый желанный.

— О, да… О Матерь, да… — ее выгнуло от чистого удовольствия. Как же было хорошо.

Ретт сделал несколько мягких толчков и резко вышел. Тесс растерянно разлепила глаза.

— Ретт… Ну пожалуйста! — ее скрутило от ужасного горького чувства. Он снова отвергал ее! Снова! СНОВА!

Шеферд смотрел на нее с явственным ужасом. Что там у него в голове? Что его пугает? Сейчас Тесс было на это абсолютно наплевать! Она бросилась на него и вцепилась руками, ногами, и заде зубами.

— Да возьми ты меня наконец! — зарычала она и тут же оказалась на спине. Шеферд резко закинул ее ноги себе на плечи, сложил ее тело почти вдвое и так засадил, что Тереза вскрикнула. Ретт накрыл ее рот ладонью и стал быстро резко толкаться. Терезу выгнуло, она и забыла как это было тогда, пять лет назад. Как ее тело ярко загоралось от его проникновения.

Она заскулила и заметалась, в этот момент она имя свое не вспомнила бы, не то что каких-то посторонних людей или вампиров, которые что-то там говорили ей сделать. Ей было хо-ро-шо.

Они неистово двигались, Ретт запрокинул голову и кусал губы, Тереза мутными глазами оглядывала его и все ближе и ближе было то самое…

Она кончила первой. Так ярко что слезы выступили на ресницах. Ее встряхивало снова и снова и бешеные волны удовольствия прокатывались от паха до самого лица. Тереза стонала, так сладко и невыносимо ей было.

Ретт замер, резко вздрогнул, мотнул головой и хрипло прошептал ругательство сквозь зубы. Обмяк и тут же вышел из нее, и вскочил с постели.

Тесс пару минут не могла прийти в себя, лежала распластанная, почти убитая удовольствием. Матерь, как же это восхитительно! Когда она смогла открыть глаза, Ретт застегивал рубашку. На нем уже были брюки и сапоги. Он поднял и отряхнул сюртук, но посмотрел на разорванный рукав и бросил его на пол.

— К-куда ты? — Тесс еле выговорила это.

Ретт быстро пригладил взлохмаченные волосы. Глаза его горели, на лице было страшное напряжение.

— Этого не должно быть… не может быть. — прошептал он, кашлянул и выпрямился. — Будь тут. Никуда не выходи, поняла? — резко бросил он.