Игры Бессмертных
- Автор: Екатерина Шельм
- Жанр: Фантастика
Читать книгу "Игры Бессмертных"
Глава 22. Салют
Тереза купила себе в городе два готовых платья, им тоже требовалась подгонка, так что до следующего выходного ей предстояло хоть в старых. От доставки в поместье за сто пятьдесят марок она как последняя скряга отказалась. Сто пятьдесят марок! Нет уж, прогуляется сама!
На следующий день, сразу после завтрака, как обычно отправилась в лабораторию алхимика.
Жан уже был тут, колдовал над своим макетом поезда.
— Доброе утро, Тереза, — приветливо поздоровался он.
— Доброе утро, — ее улыбка была вымученной. Всю ночь она не могла уснуть. Поручение украсть какие-то секреты Ла Росси было куда более неприятным, чем соблазнить Шеферда. Оборотень был с ней надменным, подозрительным и не гнушался напомнить, что он может купить ее для постельных утех. Никакой симпатии он у Тесс не вызывал. А Жан…
Он единственный отнесся к ней по-человечески. И был таким добряком, лечил нищих по всей стране от чахотки. И именно его Леонид велел ей обмануть и обокрасть. Естественно его!
Проклятье!
Но выбора не было. Разочаровывать маркиза было не в интересах Тесс. Успокоив себя тем, что может быть это просто рецепт какого-нибудь эликсира и что Жан от его потери не сильно и пострадает, Тереза на просьбу принести папку Стрела № 2 торопливо пошла в кабинет.
Папки о железной дороге лежали в одной и коробок. Тереза точно знала, где ее искать. Но ей требовалось найти загадочную папку Салют, так что вынув папку Стрела № 2 она положила ее на подоконник и принялась методично перебирать коробки. Если Жан зайдет, она с полной честностью скажет что ищет то, что он просил, только никак не может найти.
Перерыв три коробки, Тереза нахмурилась. Тут было еще с десяток, а Салюта не попалось. Так можно и час провозиться, и это уже будет подозрительно. Она уже хотела бросить поиски, но решила досмотреть коробку, которую взяла третьей.
Последними папками были Аврора, Эфир, Чертополох и Виселица.
Виселица Терезу заинтриговала, но она не стала смотреть. Отодвинула коробку, подняла голову и встретилась взглядом с Эвереттом Шефердом.
— О! — Тесс сдула прядку со лба. — Доброе утро, ваша светлость.
— Потеряла что-то?
— Жан просил Стрелу № 2, но никак не пойму куда я ее положила. — Тесс, постукивая пальчиком по губам (не без умысла привлечь внимание Шеферда к тому какие они у нее пухлые и красивые) обернулась вокруг. — Должна быть тут, — Тереза ткнула в коробку куда она всегда складывала папки Стрелы. — Но видно я куда-то в спешке ее задевала… — она прошлась по комнате оглядываясь вокруг и всплеснула руками. — О! Вот она! Какая я растяпа.
Тереза достала с подоконника папку и показала Шеферду. Что, съел, мистер?
— Понятно. Как твои успехи?
— Спросите у мэтра, — Тесс пожала плечами и хотела выйти и идти обратно в лабораторию, но Шеферд загораживал дверь. Он был в сюртуке и рубашке, как обычно чисто выбритый, но прическа была немного помятой.
— Вы что… подпалили волосы? — удивилась Тереза.
— Не совсем. Артиллерийский снаряд задел.
Тесс судорожно сглотнула. Снаряд…задел… его голову.
— А вас такое не… — Тесс смущенно умолкла.
— Не убивает. Нас очень сложно убить. Очень, — подчеркнул он со значением.
— Везет же
— Жан сказал ты ходила в город. Удачно? — Шеферд смотрел на нее с насмешкой.
— Да. Потратила почти все заработанные деньги, — Тереза изобразила радость. Денег на платье и белье ей было ужасно жалко, но до чего же она будет хороша в обновках. О, мистер бука, тебе следует опасаться.
— Хорошо.
— Так вы позволите мне вернуться к работе или так и будете стоять на пути? — Тереза подошла к нему вплотную.
— Я стою на твоем пути, Тесс?
В вопросе послышалось какое-то двойное дно. Тереза изобразила полное непонимание.
— Да, вы загораживаете мне дверь.
— И куда же?
— В светлое будущее, куда еще? В лабораторию, разумеется! — вспылила Тереза.
Шеферд посторонился, давая ей пройти. Тесс протиснулась мимо и не смогла не почувствовать его запах. Пах Ретт приятно. Тереза нарочно задержалась на мгновение, взглянула ему в лицо и тут же отвела взгляд, изображая смущение и трепет.
По правде изобразить их было не так и сложно. Шеферд, как и раньше, волновал в ней что-то. Чисто физически был ей приятен.
Она вышла и поспешила к Жану работать дальше.
Папку Тесс нашла только на следующий день, в одной из самых дальних коробок, задвинутой за комод. Тонкая, листков на десять не больше, и с простой надписью рукой Жана «Салют».
Тереза оставила ее на месте.
Вечером она специально «забыла» в лаборатории пару шпилек и после ужина заглянула туда.
Увы, Ла Росси все еще работал.
— Все трудишься. Жан?
— Сон не так привлекает как возможность запустить первый железнодорожный транспорт в этом году. Ты что-то хотела?
— Забыла шпильки. — Тесс взяла их с уголка стола, попрощалась и пошла к себе. Черт побери! Жан может проторчать там и до полуночи. Тереза обычно уходила к ужину, то есть часов в восемь вечера, но Жан частенько задерживался допоздна. Иногда она ассистировала ему, порой уходила отдыхать.
Тереза понимала что придется рискнуть. Выйти из комнаты ночью, пробраться в кабинет и взять папку. А потом вернуть ее обратно. Она не собиралась воровать у Ла Росси папку! Она не такая дура! Да как только пропажу обнаружат, подумают на нее первым делом.
Тереза с позволения Жана взяла из кабинета несколько листков и писчие принадлежности, чтобы написать письмо брату в Междуречье. Добряк Ла Росси не возражал, отчего Терезе стало еще горше.
Но отступать было некуда.
В понедельник ночью она решилась. Загодя припрятала чернила в комнате, чтобы при нужде объяснить, что пошла туда именно за ними. Открыла свою дверь и послушала тишину коридора. Было очень тихо. Тесс выскользнула за дверь и замерла.
Вот и все. Теперь если ее поймают беды и объяснений не миновать. А значит надо не попасться и все! Подумаешь.
Тихой мышкой она пошла к кабинету. Дом дремал. Тереза без приключений добралась до нужной двери, приложила ухо к замочной скважине. Все было тихо да и лампы в бальной зале уже не горели, Жан, должно быть, отправился спать. С колотящимся сердцем Тереза тихо нажала на ручку двери. Так поддалась и через секунду она уже была внутри темного кабинета. Тихо прокралась за комод, порылась в папках. В лунном свете из окна с трудом разобрала название «Салют». Есть!
Тесс достала листки, осторожно скрутила их в тугую трубочку, чтобы не помять, обернула большим батистовым платком и сунула за корсаж платья.
Сердце ее колотилось неистово. Она вышла из кабинета, не забыл прихватить чернильницу и пошла к себе. Идти было очень близко. Один коридор, один пролет лестницы и вот уже и ее дверь. Тереза открыла ее и вошла.
Все. Она сделала это. Украла листки и никто не заметил. Но оставалось самое главное — сделать копии.
Тесс повернула на двери защелку, зажгла алхимическую лампу, положила листки на туалетный столик, достала чистую бумагу и стала переписывать их слово в слово.
День как и все ее дни был утомительным и трудным. Тесс моргала слипающимися глазами, но упорно писала.
Тут были заметки о каком-то веществе № 51. Как оно реагировало с водой, и еще кучей разных веществ. Скука смертная, Тереза чуть носом не макнулась в чернильницу после первой же страницы. И зачем Леониду понадобилась эта ерунда? Не ее ума дело.
Тереза писала и писала. Часы показывали к трем ночи, когда она перевернула последний лист и стала быстро переписывать написанное на нем. В середине чернила были отчего-то ярче. Тереза макнула обычное перо (самопишущего у нее не было, а у Ла Росси она его просить постеснялась) в чернильницу и взялась за последний абзац.
Только поняв что выводит на бумаге собственное имя, Тесс захлопала глазами и вчиталась в то, что пишет. Ч-что?.. Сердце ее бешено заколотилось в груди.
На этом записи и обрывались. Тереза отодвинулась от бумаг и сглотнула вязкую слюну. О, Матерь, Шеферд знает! Он знает!
Она встала и попятилась от столика. Посмотрела на свои руки. Пальцы перемазались в чернилах. Это показалось ей ужасным доказательством вины.
Что делать?! Думай, Тесс. Думай!
Можно притвориться, что она не видела эти бумаги. Отнести их обратно в кабинет, спрятать в папку и сделать вид, что ничего не было. Но тогда она провалится перед Леонидом! Что ей говорить маркизу?
А если это всего лишь уловка? Может быть Шеферд ничего и не знает, просто проверяет ее?
Но откуда тогда он знал, что она возьмет именно папку «Салют» из десятков других?
Он знает. Точно знает, что именно ей поручили. И кто? О, Матерь Всеблагая, ей конец! Конец!
Тереза в панике походила по комнате, заламывая руки. В голове крутились безумные планы схватить деньги что остались и бежать из поместья. Но как?! Это поместье оборотней! Да она даже до ворот не дойдет как ее схватят. Тут постоянно есть охрана.
Успокойся! Гусыня! Успокойся и не глупи.
Тереза осторожно убрала снятые копии в ящик стола. Ладно, он знает что она утащила эти бумаги и откуда-то знает что именно эту папку ей поручили украсть. Но он не вытащил ее на глазах у всего поместья за волосы и не отдал своей матушке. Он оставил ей и только ей послание там, где она увидит. А значит Шеферд не хочет предавать огласке ее шпионский статус. У него есть какие-то свои цели, так не лучше ли узнать их и продолжить игру, чем выбрасываться из окна надеясь на мягкие кусты в саду?
Тереза подошла к зеркалу. Она выглядела не лучшим образом. Покопалась в ящике достала расческу и поправила волосы. Платье у нее было скромным, но новое она еще не забрала. Придется идти так. Ничего, она справится.
Тесс вышла в коридор. Сейчас страшно ей уже не было. Наверняка раз Шеферд хотел ее поймать за руку, то в коридорах ее никто не встретит. Тереза спустилась на этаж ниже, отсчитала двери и замерла перед той, что была ровно под ее комнатой.
«Стучи громче»
Тереза постучала еле слышно. Ничего. Она постучала еще, погромче.
За дверью раздалось ворчанье и она нехотя открылась. Шеферд в ночной рубашке и кальсонах сонно зевнул.
Молча посторонился, Тереза сглотнув прошмыгнула в его спальню.
— А вот и наша роковая шпионка… — пробормотал Шеферд, доплелся до постели и устало забрался под одеяло. — Я бы рад обсудить дела, но сегодня я очень устал. Приходи утром, Тереза.
— Утром я работаю с мэтром Жаном. — она говорила запинаясь, трепыхающимся полушепотом, надеясь, что ее испуг польстит Шеферду и он будет с ней помягче. Хотя сейчас она уже понимала — он оставил ее в доме не из жалости, а потому что сразу обо всем догадался и решил сыграть.