Игры Бессмертных

— Машина ждет только тебя.

— Да-да! — Жан засуетился с пробирками. — Прости друг мой, еще буквально минуту-другую.

Тереза быстро поправила волосы и стрельнула в Шеферда чуть испуганным чуть взволнованным взглядом. Тот ответил тяжелым коротким. Словно сказал ей без слов «тихо ты!». Тереза послушно сосредоточилась на пиявках и опилках.

Через минуту Жан подхватил пальто и шляпу и подошел к ней.

— До свидания, Тереза. Надеюсь вернуться через четыре дня, но возможно задержусь дольше. Эверетт, я прошу, будь снисходителен. Тереза еще многого не знает, но очень старательна и исполнительна.

— Да уж не сомневаюсь, — буркнул Шеферд с насмешкой.

— Я очень ценю ее и прошу тебя за ней присмотреть. Обещаешь? — Жан улыбнулся как только он и мог. Тесс знала, что когда он смотрит так своими зеленущими глазами и улыбается кривой уродливой, но такой искренней улыбкой, отказать ему невозможно.

— Конечно. Обещаю. — сказал Шеферд и они вышли. Ретт пошел провожать Жана лично. Тесс уже поняла, что отношения у них более чем приятельские, они были настоящими друзьями. Пару раз она спрашивала Жана мимоходом о Ретте, но тот всегда отделывался общими фразами.

«Он верный друг и настоящий товарищ»

«Он стал бы великим мастером алхимии, если бы не его военная карьера»

«У него чудесная семья. Графиня образец выдержки, а его младшая сестра Доротея — очаровательное, но совершенно непоседливое дитя. Ретт хотел приобщить ее к алхимии, сделать моей помощницей, но, увы, это не сработало».

Ничего любопытного или пикантного из Ла Росси было не вынуть. Даже на острожное заявление, что Хельстром Шеферд, кажется, много пьет, Жан отделался пожатием плечами и безразличным «это прискорбно».

Как Тереза поняла отношения у алхимика сложились только с Реттом, остальным членам семьи до гостя не было никакого дела. За две недели проведенные здесь никто из Шефердов, кроме Эверетта не заглянул в эти двери.

Тереза закончила с пиявками, принесла сосуд и стала перекладывать слизкую черно-бурую массу в него. Потом следовало залить это все до самого горлышка вот из той бутылки с биркой «раствор кардиперита» и закупорить покрепче. И в тень на три дня с биркой времени и датой закупорки. Тереза уже неплохо ориентировалась. Ее память позволяла ей не пользоваться записями и не ошибаться, что Жана в очередной раз приятно поразило.

Дверь отворилась, и Тереза неосознанно напряглась, принимая позу пособлазнительнее. Шеферд, вот точно он! Кто еще-то.

— Проводили мэтра? — она обернулась и застыла. В проходе между шкафами стоял и смотрел на нее Хельстром Шеферд.

— Простите, я думала… — Тесс присела в книксене. — Доброго дня, ваша светлость.

— Ты, значит, та самая новая помощница Ла Росси? — Хельстром хмыкнул. Не смотря на раннее утро он был в помятой рубашке с пятнами пота на воротнике, всклокоченными волосами, а фрак, небрежно висел на одном плече.

— Да, сэр. — кротко ответила Тесс. Она все еще помнила как на его плечах выросла огромная волчья башка, и воспоминание это отчего-то пугало гораздо сильнее, чем полностью обернувшийся Эверетт. Было что-то ужасное, отталкивающее и страшное в частичном обороте.

— И как тебе тут живется? — спросил он с усмешкой.

— М-мэтр очень добр. — выдавила из себя Тереза споткнувшись.

— О да, Ла Росси спасет мир, — Хельстром недобро усмехнулся, сделал несколько шагов к ней и посмотрел сверху. Он был очень крупным и мощным. Тереза едва дотягивала макушкой до его подбородка.

— Уже ориентируешься в его склянках? — Хельстром брезгливо взял одну пробирку из держателя и поболтал содержимое.

— Отчасти… — пробормотала Тереза растеряно.

— И что это? — Хельстром сунул ей пробирку под нос. Тесс отшатнулась.

— Это вытяжка из вон той травы. — она ткнула пальцем в мешок с биркой.

— И что она делает?

— Эм… Простите, но я не знаю.

— Не сильно ты полезна.

Тереза стояла и не понимала что он имеет ввиду. Для чего она ему должна быть полезна?

Двери в зал открылись, раздались шаги между столами. Тереза с надеждой посмотрела в проход. Хоть бы это был Ретт! Она чувствовала себя ужасно неуютно в обществе старшего Шеферда.

Эверетт вышел из-за стеллажа и удивленно посмотрел на брата.

— Что ты тут делаешь?

— А что? — нагло вскинул голову Хельстром. — Это мой дом, хожу где хочу.

Ретт ничего не ответил на это наглое заявление. Он подошел к вешалке и надел на себя фартук, который обычно носил Жан. Тесс скованно попятилась от Хельстрома подальше.

— Будешь снова копаться в этом мусоре, вместо того чтобы заняться серьезным делом? — Хельстром небрежно всунул пробирку в держатель, стекло чуть не треснуло.

— Что ты хочешь, Хел?

— Ничего. Так, зашел посмотреть что за мышка тут у нас завелась. — он поглядел на Тесс.

Сердце той забилось с неистовой силой.

«Мышка… Мышка…» Матерь Всеблагая, ей показалось. Показалось! Он выбрал это слово случайно. То самое слово, которое всегда использовал Леонид Фетаро.

— Ее зовут Тереза Доплер.

Тесс хотела поправить его. По документам она была Дан, но что-то ее удержало. Не было никакого желание влезать в разговор оборотней.

— Я знаю, как ее зовут. Она бесполезна. Ничего не понимает в этой вашей алхимии.

— Она понимает больше чем ты. — поддел Ретт, завязывая на спине шнурки фартука. — Тебе стоит поспать.

— Ты прямо как мамочка, Ретт! Думаешь мне нужно подтирать сопли?

— Я этого не говорил.

— Возишься тут с этой чертовой алхимией и этой чертовой человеческой девчонкой как последний дурак!

— Мы обсудим это наедине. Не сейчас.

— Ах, да, маленькая девочка ведь ни о чем не должна знать. — ухмыльнулся Хельстром. Тереза навострила уши.

Ретт посмотрел на брата очень тяжелым взглядом. Тот стушевался.

— Ладно, копайся с червяками, раз тебе это больше по душе чем настоящее дело. Мог бы уже полком командовать.

— Оставляю эту привилегию тебе, — холодно отрезал Эверетт. — Это все? У нас много работы.

Хельстром фыркнул и ушел, громко приложив дверь об косяк. Тереза посмотрела на Эверетта. Тот невозмутимо поправил волосы, забирая из потуже в хвостик.

— Ты залила смесь кардиперитом?

— Вот как раз собиралась. — пробормотала Тесс и пошла за бутылем.

— Поторопись. — приказал Шеферд и пошел к столу Жана, где тот смешивал ингредиенты.

— Что он имел ввиду? О чем я не должна знать? — спросила Тесс, наполняя банку дурно пахнущим раствором. Вонь от него была такая, что хотелось бельевую прищепку на нос надеть.

— Не твоего ума дело. — отрезал Шеферд. Тесс умолкла, изображая обиду. Что-то подсказывало ей, что секреты Эверетта легче вызнать у пьяного Хельстрома. Но как застать его в подпитии?

У Терезы на языке верталась куча вопросов. Что Ретт собирался ей поручить? Почему его семья так против его алхимических занятий? Что случилось с учениками маркиза Леонида в этом поместье? Любой ответ мог быть крайне полезным для Фетаро, именно поэтому Тереза молчала. Не стоит проявлять любопытство в тех областях, которые Шеферду смогут подсказать ее настоящие резоны остаться в этом доме.

Они молча работали. Ретт был далеко не так разговорчив, как Жан. Тот постоянно восторженно рассказывал о своих планах и идеях, Шеферд молча работал и отдавал ей приказания. Когда Жан говорил «Тереза, будь добра принеси вон те ингредиенты» — это звучало как мягкая просьба. Конечно ей и в голову не приходило отказать, но оставалась приятная иллюзия, что она помогает алхимику по доброй воле.

Но когда Шеферд приказывал: «Три литра спирта на этот стол» — это звучало так, словно она должна отдать честь и кинуться исполнять и неважно, что она по этому поводу думала. Через пару часов таких команд Терезе хотелось каждой склянкой, мешком и конвертом запустить Ретту в голову.

— Подойди. — в очередной раз скомандовал Шеферд. Тереза, сжав зубы, подошла к столу, за которым он работал. — Три капли с интервалом в десять секунд в эти три пробирки. — Он пододвинул к ней держатель.

— Да, сэр! — съязвила Тереза и не удержалась — фыркнула.

— Тебя что-то не устраивает? — мягко спросил Шеферд.

— Что вы! Я в полном восторге! Вы со всеми разговариваете в таком тоне или только со мной?

Она капнула настойки и принялась отсчитывать десять секунд.

— В каком «таком» тоне?

— Командном. Я чувствую себя новобранцем в вашей маленькой армии.

— Я груб с тобой, Тереза? — удивился Шеферд.

— Нет, сэр! — она вскинула руку и приложила ладонь ко лбу.

— Ты делаешь это неверно, — заметил Шеферд с ленцой. — Честь отдают правой рукой и касаются козырька двумя пальцами. — он показал как нужно.

— Простите, сэр! Так точно, сэр! — поддразнила Тереза. Она докапала настойку во все три пробирки и отдала Шеферду.

Он как-то безнадежно покачал головой.

— Расскажи мне про Фетаро. Как ты у него оказалась? — Ретт мерной ложечкой раскладывал в пробирки металлическую стружку.

— Э… — от резкой смены темы Тереза растерялась. — Он забрал меня из Междуречья. Лишил сознания. Очнулась я уже в Рейне.

— Дальше. — Ретт поглядел на нее и тут же вернул внимание на пробирки.

— Он сказал, что я или стану шпионить за вашей семьей или мое тело кинут в канал. — Тесс постаралась сказать это достаточно мрачно, чтобы Шеферд посочувствовал ее страхам.

— Полагаю, ты с радостью согласилась.

— Нет, я схватила кухонный нож и зарезала его. А потом сбежала и стала королевой Галиварской Империи! — раскривлялась Тереза.

Ретт ухмыльнулся. Поднял на нее взгляд. Тесс смущенно умолкала. Вот говорил же ей Леонид быть ласковой, игривой, кокетливой. Учил ее быть такой. И у Тесс с ним запросто получалось. Но с Эвереттом Шефердом нет. В нее словно бес вселялся и она не могла себя заставить перед ним быть кроткой овечкой. Он… бесил ее! Бесил неимоверно! Зарвавшийся, самоуверенный графский сыночек, который играет с вампирами в свои игры.

— Кого ты видела в его доме.

— Меня учила женщина. Франциска Балера. — Тереза подумала, что если сможет напакостить мисс Совершенство, то это будет только ей в плюс.

— Как она выглядела?

— Темноволосая, молодая, красивая. Она там что-то вроде первая в очереди на вампирство. То есть я так поняла.

— Хорошо, по крайней мере, в чем-то ты мне не врешь, — Ретт отложил мерную ложку и поболтал пробирку на весу. Работал он как Жан — уверенно и четко. Хотя Тесс казалось что он смотрит на все эти приспособления и препараты со странной тоской, тогда как мэтр Жан с восторгом хозяина.

— Еще?

— Там был громила. Вампир. Имени не знаю. — Морхеда в отличие от Балера Тереза выдавать не хотела, хотя раз он в курсе про нее, то и о творении Леонида точно будет знать.

— Его зовут Морхед. Три года назад Леонид привез из поездки по северу страны этот «сувенир». Все только об этом и болтали. Нечасто увидишь такого обращенного у Фетаро да и в любой другой семье. — Ретт усмехнулся.

— Да? Почему?

— Они очень тщательно выбирают тех, кто войдет в семью. Им теперь нельзя разбрасываться. После Великого союза они ограничены. Об этом ты не в курсе?

— Нет. Про вампиров мне почти ничего не рассказывали. Про вас больше.